Михаил Веллер - Гражданская история безумной войны

• Название: Гражданская история безумной войны
• Автор: Михаил Веллер
• Издательство: ACT МОСКВА
• Жанр: Публицистика
• Год: 2007

Эта книга впервые излагает историю Гражданской войны как страшную и удивительную сказку, случившуюся в реальности. Фантастические судьбы, необыкновенные приключения, благородные мечты и моря крови. Легкий разговорный язык, ирония и честность на грани цинизма делают книгу незаменимым чтением для каждого, кто слышал слово «Россия».

---

Первые Советы не только выясняли, какая власть лучше, но руководили военными действиями, хозяйством, общественной жизнью, даже женили и разводили. А одновременно выборы в них велись разными партиями, и получалось — внутри советской системы был возможен и какой-то своеобразный парламентаризм, партийная борьба и так далее.

В феврале 1917 года начали расти как грибы Советы рабочих и солдатских депутатов, а в провинции Советы крестьянских депутатов: волостные, уездные и губернские. Уже в марте 1917 года действует больше 60 °Cоветов разного уровня. К октябрьскому перевороту их уже 1429 Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Депутаты избирались на сходках рабочих, крестьян или солдат — всех, кто явился на сходку.

В Советы входили и меньшевики, и большевики, и эсеры, и члены мелких партий, и беспартийные. Лозунг «Вся власть Советам» не был большевистским лозунгом. Большевикам приходилось вести борьбу с Временным правительством вместе с Советами, и партийную борьбу внутри Советов.

Глава 2. Предопределенность Гражданской войны

МИФЫ И ФАКТЫ

Утратив государство, россияне мгновенно разбрелись по сословиям, группкам, местожительствам, национальностям, классам и партиям. Деревенский не хотел понимать городского, «пролетарий» — интеллигента, военный — штатского, сибиряк — москвича, латыш — татарина.

Диагноз: русское общество оказалось намного более раздробленным, состоявшим из множества ячеек, чем это думалось до Катаклизма.

Множество партий и партиек прекраснодушной русской интеллигенции беспрерывно, беспробудно болтали и болтали, словно бы наслаждаясь звуками собственных голосов. Эта безответственная публика хотела то ли воплотить в жизнь свои утопии, то ли просто поболтать — но в любом случае она раскачивала и так опасно накренившуюся лодку.

В результате каждый орган власти раздирали партийные и групповые разборки кадетов, правых и левых эсеров, трудовиков, меньшевиков, местных националистов и анархистов.

В уездных городах и сельских волостях власти не подчинялись никому, или подчинялись кому хотели.

С весны 1917 года власть в стране оказалась рассредоточенной. Воцарилось хаотическое многовластие сверху донизу, и каждая группа, каждый «клуб по интересам» пытается урвать частичку власти.

РАЗВАЛ АРМИИ

Весной 1917 года еще нет никакой системы Советской власти, все это неопределенно и рыхло. Но и тогда Петроградский Совет фактически выполняет роль правительства всей России, пытается играть роль Всероссийского Совета. Уже 2 марта 1917 года он издает знаменитый «Приказ № 1 Петроградского Совета по гарнизону Петроградского округа».

Совет объявил, что воинские части подчиняются ему, Петросовету, а «приказы военной комиссии Государственной думы должны выполняться, за исключением тех случаев, когда они противоречат приказам и решениям Совета».

Этим же приказом Петросовет вводит «новые отношения» в армии. Вот такие: «…Вставание во фронт и отдавание чести вне службы отменяется. Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, ваше благородие и т. д. и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. д. Грубое обращение с солдатами… и в частности, обращение к ним на «ты» воспрещаются».

Все воинские подразделения, начиная с роты, согласно этому «Приказу № 1», должны были избрать свои солдатские комитеты. Оружие должно «находиться в распоряжении и под контролем… комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам». А обо всех случаях «недоразумений между офицерами и солдатами» надо тоже доносить в комитеты.

Действие «Приказа № 1» мгновенно переносится на всю остальную армию — в том числе и на фронтовые части. При каждом командире учреждается эдакий солдатский парламент, парализующий работу командного состава — но «зато» тешащий сознание рядовых…

Антивоенная пропаганда вливалась в уши солдатам Первой мировой войны. Русские крестьяне этой войны не хотели, а 85 % солдат Российской империи были из крестьян.

Уже осенью 1914 года число дезертиров составило 15 % призванных, а к 1917 году их число составляет до 35 %. Для сравнения — в Германии процент дезертиров не превышал 1–2 % призванных, во Франции — не более 3 % за всю войну. При том, что в Российской империи призван был заметно меньший процент мужского населения. Нигде дезертирство не стало массовым, типичным явлением, не выросло в проблему национального масштаба — кроме России.

Потери Российской империи в Первой мировой войне указываются с огромной «вилкой» — то 10 миллионов погибших, то 7 миллионов. Долгое время старались не указывать число военнопленных, а было их 3 миллиона человек. Вот и писали, то учитывая одних погибших, то приплюсовывая к ним еще и число сдавшихся в плен.

Война дала в руки оружие сотням тысяч, миллионам призванных и отправленных на фронты. Миллионы вооруженных, и к тому же не знающих, во имя чего они воюют. Это была страшная сила, и она сказалась в революции в четырех формах: дезертиров, солдат тыловых гарнизонов, балтийских матросов и разагитированных солдат вообще.

Во время самой войны люди невероятно озверели. Жестокость, смерть, ранения, голод, применение отравляющих веществ стали повседневностью, бытом.

На людей производили огромное впечатление заготовленные заранее протезы — деревяшки для еще целых, еще находящихся на своих местах ног — которые уже были запланированы, как оторванные и ампутированные. В газетах обсуждались «запланированные потери» — то есть ожидание гибели и ранений, которые еще не произошли. Нехватка всего необходимого, даже настоящий голод к 1917 году стали чем-то привычным для всей Европы.

Когда гибнут миллионы — ценность отдельной человеческой жизни не может не приблизиться к нулю.

Без этого изменения в сознании тоже не понять поведения россиян во время Гражданской войны.

Солдаты тыловых гарнизонов боятся отправки на фронт. Они готовы поддержать любую силу, которая оставит их в городах и избавит от фронта.

При этом любые войска, снимаемые с фронта для участия в «политике», автоматически становились «верными» правительству: тем, кто снимает их с фронта и делает тыловыми.

Таковы матросы Балтийского флота, который почти что и не воевал. Не случайно же балтийские матросы сыграли такую громадную роль в революции и в начале Гражданской войны.

Все разумные офицеры считали: армия должна быть вне политики. Так считали и в России, и в любой другой стране: армия выполняет общенациональные задачи. Позвольте! — отвечали большевики, да и другие «левые». — Вы что же, не считаете солдат гражданами?!

Армия воевать не хотела, а агитаторов слушала, листовки читала…

К концу 1917 года те, что оставались в частях — то уже разагитированные, читающие листовки разных партий, выбирающие комиссаров, подумывающие о выборе командующих… Эти солдаты подчиняются только тем приказам, которые им нравятся, охотно братаются с противником и пьют водку с немцами. Они отказываются отдавать честь офицерам, ходят расхристанные и пьяные, а на замечания отвечают матерно, размахивая оружием.

ВАЖНЕЙШИЙ ЛОЗУНГ БОЛЬШЕВИКОВ

Все партии поддержали свое правительство в Первой мировой войне. А большевики не поддержали. В 1915 году Ленин выступал с программной статьей «Превратить войну империалистическую в войну гражданскую».

Вот он, лозунг, вдумаемся в него: ПРЕВРАТИТЬ ВОЙНУ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКУЮ В ВОЙНУ ГРАЖДАНСКУЮ. Слово произнесено.

Лозунги неизбежности, желательности, полезности Гражданской войны большевики произносили много раз, вполне откровенно.

«НИКАКОЙ ПОДДЕРЖКИ ВРЕМЕННОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ!»

Первые слова Ленина, вступившего на родную землю 3 апреля, были: «А не арестуют меня в Петрограде?». Ленин приехал как шпион, на деньги врагов и для подрыва своего государства. Но встречавшие Ленина большевики заверили отца родного: нет, никакой опасности нет.

Петросовет даже устроил Ленину торжественную встречу на Финляндском вокзале, от его имени председатель Исполкома Чхеидзе произнес пламенную речь, призывая Ленина присоединиться к «революционной демократии» и рассказывая о его заслугах перед революцией.

Во время речи Ленин откровенно скучал, а потом обратился с речью к собравшейся толпе. Завершил ее Ленин лозунгом:

— Да здравствует мировая социалистическая революция!

Еще одна легенда: что тут же, на площади, прозвучал текст будущей статьи «О задачах пролетариата в данной революции». Эта статья была написана уже после речи на вокзале, назавтра. Она вошла в историю как «Апрельские тезисы».

Смысл статьи очень прост, — Ленин объявил войну сразу на четыре фронта:

Руководству собственной партии;