Цю Сяолун - Шанхайский синдром

• Название: Шанхайский синдром
• Автор: Цю Сяолун
• Жанр: Детектив

"Шанхайский синдром" – блестящий дебют в жанре детектива известного китайского писателя.

На окраине Шанхая в пластиковом мешке найден труп обнаженной юной девушки. Место, где обнаружили убитую, – заброшенное и труднодоступное. Улик никаких. Преступление из тех, которые называют нераскрываемыми. Но инспектор Чэнь не впадает в уныние. Одно плохо – всесильное министерство общественной безопасности давит на Чэня, мешая расследованию, так как жертва – известная на всю страну ударница труда. И все-таки решительный инспектор выходит на след убийцы…

В 2001г. "Шанхайский синдром" получил премию Anthony Award и был номинирован на Edgar Award как лучший детективный роман.

---

Чэнь позвонил Лу Иностранцу. Оказывается, Ван Фэн связывалась с ним.

– Она так рада за тебя, – сказал Лу. – Уж я-то понял. Даже по голосу можно догадаться. Очень славная девушка, очень!

– Да, – ответил Чэнь.

Когда Чэнь вернулся к себе в номер, горничная уже приготовила все для ночи. Постель была расстелена, окно закрыто, шторы полузадернуты. На прикроватном столике лежала пачка «Мальборо». В холодильничке Чэнь увидел несколько бутылок «Будвайзера» – импортная роскошь, призванная подчеркнуть его высокий статус. Все говорило о том, что он – «ценный кадр».

Включив лампочку рядом с кроватью, он пролистал телепрограмму. В номере имелось кабельное телевидение, поэтому можно было посмотреть на выбор несколько гонконгских фильмов о боевых искусствах. У Чэня не возникло желания смотреть ни один из них. Он снова выглянул в окно. В ночи чернел силуэт здания 1-го универмага, освещаемый никогда не гаснущими неоновыми вывесками.

Если бы возник экстренный случай, Юй обязательно позвонил бы ему.

Приняв душ, Чэнь надел пижаму, открыл пиво и развернул газету. Читать особенно было не о чем, но Чэнь понимал, что уснуть все равно не сможет. Он не был пьян – разумеется, не так пьян, как Ли Бай, который написал стихи о том, как танцевал с собственной тенью под луной.

Вдруг в дверь негромко постучали.

Он никого не ждал. Можно было притвориться спящим, но он слышал, что служба безопасности отеля имела обыкновение устраивать проверку в самые неподходящие часы.

– Иду, иду! – крикнул он довольно раздраженно. Дверь открылась.

Чья-то босая фигура в белом халате легко перешагнула через порог.

Несколько секунд Чэнь молча смотрел на вошедшего, пытаясь сообразить, кто это. Наконец до него дошло.

– Лин!

– Чэнь!

– Подумать только… – начал было он и осекся, не зная, что еще сказать.

Она закрыла за собой дверь.

На ее лице не было никакого удивления. Как будто она только что вышла из древней библиотеки в Запретном городе, неся в руках заказанные им книги, а в высоком и ясном пекинском небе воркуют голуби. Или как если бы она только что вышла из фрески на станции пекинской подземки – девушка-уйгурка с виноградом, легкая, как летнее небо, на босых ногах позвякивают браслеты, лучики солнца отражаются от позолоченной рамы…

Лин совершенно не изменилась – только распустила по плечам длинные волосы. Несколько прядок падало на щеки, придавая ей беззаботный и трогательный вид. Присмотревшись, Чэнь разглядел тонкие лучики морщин вокруг ее глаз.

– Как ты здесь оказалась?

– С делегацией американских библиотекарей. Я их сопровождаю. Я же тебе писала.

Да, она действительно упоминала о том, что, возможно, вместе с делегацией американских библиотекарей посетит южные города, но в числе этих городов не назвала Шанхай.

– Ты уже поужинала? – Еще один глупый вопрос. Чэнь разозлился на себя.

– Нет. – Лин покачала головой. – Мы ведь только что приехали. Хватило времени только на то, чтобы принять душ.

– Ты совсем не изменилась.

– Ты тоже.

– Откуда ты узнала, что я здесь?

– Позвонила к тебе в управление. Кто-то из твоих сослуживцев мне и сказал. Кажется, твой секретарь парткома, Ли Гохуа. Сначала он держался довольно настороженно, вот и пришлось сказать ему, кто я такая.

– Вот оно что! – «То есть сказать, чья ты дочь», – подумал Чэнь.

Лин достала сигарету. Он поднес ей зажигалку, прикрыв ее рукой. Ее губы мимоходом скользнули по его пальцам.

– Спасибо.

Она села небрежно, подсунув под себя ногу. Когда она, подавшись вперед, стряхнула пепел в пепельницу, халат слегка распахнулся, обнажив грудь. Лин увидела, что Чэнь на нее смотрит, но халат не запахнула.

Они посмотрели друг другу в глаза.

– Где бы ты ни был, – как бы шутя проговорила она, – я везде тебя найду.

Конечно, она знала, как его найти. От нее ничего не скрывали. «Партийная дочка» обладает большими возможностями и обязательно выяснит все, что ей нужно.

Несмотря на ее шутливый тон, между ними повисло напряжение. Мужчина и женщина не имели права находиться в одном гостиничном номере, если они не являлись супругами. Службе безопасности отеля вменялось в обязанность проводить регулярные проверки постояльцев. В любой миг можно было ждать громкого стука в дверь и крика: «Проверка документов!» Некоторые номера даже были оборудованы скрытыми видеокамерами.

– Где твой номер? – спросил Чэнь.

– В этой же секции для «почетных гостей», ведь я сопровождаю американскую делегацию. Сюда сотрудники службы безопасности не вломятся.

– Как хорошо, что ты пришла, – сказал Чэнь.

– «Трудно встретиться, но трудно и расстаться. / Восточный ветер стих, цветы поникли…» – Лин очень к месту процитировала строфы о разлученных влюбленных. Она помнила о его увлечении поэзией Ли Шанъиня.

– Я скучала по тебе, – призналась она. Лицо ее в полумраке было мягким, хоть и тронутым усталостью с дороги.

– Я тоже.

– После стольких лет, потраченных напрасно, – она опустила взгляд, – сегодня ночью мы наконец оказались вместе.

– Лин, не знаю, что и сказать.

– А тебе и не нужно ничего говорить.

– Ты даже не представляешь, как я тебе благодарен за все, что ты для меня сделала…

– И это тоже не говори.

– Знаешь, когда я написал тебе, то вовсе не имел в виду, что…

– Я так и поняла, – сказала она, – но я сама так хотела.

– Что же…

– Что же? – Она подняла на него взгляд. Нерешительность в ее глазах ушла; они как будто подернулись дымкой. – Мы здесь. Почему бы нет? Завтра утром я уезжаю. Нет смысла подавлять себя.

Почти забытая фраза из Зигмунда Фрейда – еще одного модного поветрия в его студенческие годы. Наверное, и в ее тоже. Она облизнула губы кончиком языка; затем его взгляд упал на ее босые ноги, изящные, с красивыми пальцами.

– Ты права.

Он хотел выключить свет, но Лин жестом остановила его. Встала, сняла пояс, и халат упал к ее ногам. Тело ее при свете казалось матовым, словно фарфор. Груди маленькие, но соски напряглись. Через минуту они уже лежали в постели, словно спешили наверстать долгие годы разлуки – долгие годы, растраченные впустую. Они оба словно обезумели. Нет, они не стремились взять реванш за прошлое – просто сейчас, в настоящем, они стали самими собой.

Она закинула ноги ему на спину и издала глухой стон. Выгнулась всем телом, прижимаясь к нему, лаская его длинными, сильными пальцами. Сила ее возбуждения оказалась заразительной. Через какое-то время они сменили позу; она легла сверху. Ее длинные волосы водопадом обрушились на его лицо; она возбуждала в нем неведомые ранее чувства. Чэнь совершенно забылся. Дойдя до пика, она задрожала всем телом; ее дыхание сделалось прерывистым, учащенным. Потом она вдруг обмякла. Ее влажное, невесомое тело было похоже на облако после дождя.

Они тихо лежали, обнявшись. В тот миг оба унеслись высоко и далеко от города Шанхая.

Возможно, из-за того, что его номер находился на таком высоком этаже, Чэню вдруг показалось, будто окно облепили белые облака, они давят на его покрытое испариной тело в мягком лунном свете.

– Мы превращаемся в облака и дождь, – прошептал он.

Лин что-то односложно произнесла в знак согласия и уютно положила голову ему на грудь, снова накрыв его волосами. Она лежала и смотрела ему в глаза.

Их ступни соприкоснулись. Легко коснувшись ее стопы с высоким подъемом, он нащупал песчинку между пальцами ее ног. Песок Шанхая – а не парка «Южное море» в Запретном городе.

Вдруг они услышали в коридоре чьи-то шаги. Потом, очевидно, служащий отеля звякнул связкой ключей. Повернулся ключ в замке – один, потом второй раз – это открывали номер напротив. Ожидание еще больше обострило их чувства. Лин свернулась калачиком рядом с ним, положив голову ему на плечо. В ее чертах появилось нечто новое, чего он раньше никогда не видел. Такое ясное, такое безмятежное. Осеннее ночное небо Пекина, на котором смотрят друг на друга Пастух и Ткачиха; мост из черных сорок, перекинутый через Серебряную реку Млечного Пути.

Они снова обнялись.

– Ожидание того стоило, – тихо проговорила она. И сразу заснула. За окном о чем-то тихо шептались звезды.

Чэнь осторожно сел, взял с ночного столика блокнот и начал писать; свет лампы струился сверху, как вода. Тишина вокруг них, казалось, была исполнена жизнью. С кончика его пера изливалась буквально лавина образов… Потом он повернулся и увидел на подушке ее мирное лицо. Невинность ее ясных черт, темно-синей ночи высоко над фонарями Шанхая преисполнилась для него волнами нового смысла.

Ему казалось, будто строки диктует ему какая-то высшая сила. Просто он оказался здесь с ручкой в руке… Он не помнил, когда заснул.

Его разбудил звонок телефона, стоящего на прикроватном столике.

Толчком пробудившись ото сна и поморгав, он понял, что Лин больше нет рядом. Смятые белые подушки у изголовья еще хранили отпечаток ее головы – мягкие, похожие на облака в первых лучах солнца.