Екатерина Красавина - Право первой ночи

• Название: Право первой ночи
• Автор: Екатерина Красавина
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-13862-5

Я всегда чувствовала себя чужой в семье. Ни доброго слова, ни приветливого взгляда… Даже сестра от меня отдалилась и ведет какую-то странную, скрытую от всех жизнь. Однажды я увидела в глянцевом журнале свою Нику, разодетую в пух и прах. Конечно, это была не сестра, а просто очень похожая девушка, дочь крупного бизнесмена Анжела Викентьева. Кто бы мог подумать, что этот снимок перевернет мою жизнь с ног на голову! Так случилось, что я познакомилась и с Анжелой, и с ее отцом, и лаже с женихом Русланом. Но почему Руслан вдруг решил назначить свидание мне?..

---

Практически у меня не оставалось никакого выхода. А что я могла сделать? Вдруг Ольга обладала какой-то важной информацией насчет Алины и поэтому ее убрали? Может быть, фотография и обличала Алину как убийцу, но в моих руках это был бесполезный клочок картона. Не больше и не меньше. И кто такая Маргарита Грох? И тут мне в голову пришла одна мысль. Я должна отдать эту фотографию в милицию. И пусть они там разбираются с ней. Вдруг им повезет больше, чем мне? Честно говоря, мне очень хотелось сбить спесь с Алины и вывести ее на чистую воду. Мне было жаль Наталью Родионовну. Она все понимала и страдала от измены мужа.

Раз Алина расспрашивает меня об Ольге, значит, там что-то есть. Но я здесь — пас. Пусть милиция покопается в Алинином прошлом. Ей это пойдет только на пользу. Подергается, понервничает. А то расхаживает по чужой квартире, как хозяйка!

Майор Губарев, которому я позвонила на следующий день, попросил меня хотя бы вкратце объяснить ему, в чем дело. Но я не стала этого делать, сказала, что разговор очень важный и не телефонный, а конфиденциальный.

Майор Губарев назначил мне встречу в своем кабинете в пять часов. Я попросила перенести ее на более позднее время, потому что отпрашиваться с работы мне не хотелось. Это могло повлечь за собой ненужные расспросы. Да и шефу я могла понадобиться в любой момент.

— Хорошо, давайте позже, — согласился майор. — Семь часов вас устроит?

Я сказала «да».

Несмотря на распахнутые окна, в.кабинете было жарко. На столе мне бросилась в глаза массивная бронзовая пепельница. Такой можно запросто убить, почему-то подумала я.

— Проходите. — Майор указал жестом на стул. — Я слушаю вас.

— Я хотела сообщить вам об одном факте. Может быть, он и не имеет никакого значения, но… — Я вдруг поняла, что не могу четко сформулировать мысль и не знаю, с чего начать.

— Не волнуйтесь, — прервал меня майор. — Если хотите — можете сделать паузу. И ничего не говорить. Это поможет вам собраться с мыслями.

— Спасибо. — Я замолчала. А потом продолжила: — Помимо секретарских обязанностей, Вячеслав Александрович попросил меня ухаживать за его тяжелобольной женой, Натальей Родионовной. Два раза в неделю. После работы. Я согласилась.

— За деньги?

— Да. За дополнительную плату. Я… — Мои мысли опять спутались. Мне хотелось сразу приступить к главному, но тогда мой рассказ выглядел бы сплошной невнятицей.

Майор решил прийти мне на помощь:

— В чем состоял ваш уход?

— Я должна была сидеть около нее и выполнять ее просьбы, обеспечивать прием лекарств.

— Ив чем состояли просьбы жены Викентьева?

— Просьбы… — Я запнулась. А потом сказала все как есть. — Ей было очень одиноко. Муж на работе, дочь… у нее сложные отношения с дочерью. Я… разговаривала с Натальей Родионовной. Ей хотелось говорить со мной. Беседовать.

— Понятно.

— И… — Я поняла, что я должна сейчас сказать главное — о фотографии. Но нашу беседу прервали. В кабинет майора заглянул высокий молодой человек.

— Вить, останься, — попросил его Губарев. — Это — секретарь Вячеслава Александровича. Президента «Алрота».

Молодой человек сел напротив меня. Я совсем стушевалась.

— В доме Вячеслава Александровича вместе с его семьей проживает родственница. Племянница жены. Алина. Дочь ее сестры! — Нет, я зашла не с того конца. — А еще раньше, когда я была после смерти Ольги у нее дома… — Я прыгала с одной мысли на другую. Как кошка на раскаленной крыше.

— Зачем?

— Я передавала книгу Ольгиной матери. За день до смерти Ольга купила ей Лескова, но оставила на работе. Хотела отдать позже. Но не успела… Я наткнулась на эту книгу и решила отнести ее Антонине Петровне. Так я оказалась у нее дома. — Я замолчала, вспомнив искаженное горем лицо Ольгиной матери.

— И? — задал вопрос майор. Я судорожно сглотнула.

— …Когда Антонина Петровна попросила меня дать ей лекарство, которое находилось в Ольгиной комнате, в коробочке с лекарствами, я случайно обнаружила конверт, в котором лежала фотография. На ней были сняты Ольга, Алина и еще незнакомая женщина.

Губарев со своим помощником переглянулись.

— Фотография у вас с собой?

— Да. — Я раскрыла сумочку и протянула фотографию.

Губарев взял ее, потом перевернул и прочитал вслух: «Мы у Маргариты Грох.».

— Занятно, — протянул он. — Кто такая, эта Маргарита Грох?

Я пожала плечами.

— И вы решили передать эту фотографию мне… Почему?

Я невольно подтянулась. Мне не хотелось походить на злопыхательницу. И поэтому я собиралась изложить только голые факты. Без собственных комментариев.

— Работая сиделкой в доме Вячеслава Александровича, я познакомилась с Алиной. И сразу узнала ее. По фотографии. — Губарев не сводил с меня взгляда. — Она старалась побольше расспросить меня об Ольге. Особенно ее интересовало, не говорила ли она со мной откровенно. По душам.

— На предмет чего?

— Не знаю. Этого Алина мне не сказала. Но все время просила меня припомнить, что говорила мне Ольга.

— А вы?

— А я отвечала ей, что Ольга была неразговорчивым человеком и ничем со мной не делилась.

— Это так?

— Так. Почему мне никто не верит? — Эти слова я невольно сказала вслух и смутилась.

Просто все выглядит достаточно странно. Обычно секретарши — болтливые существа. Две девушки… — рассуждал майор. — Вполне понятно, если они будут общаться между собой. Разговаривать. Правда, вы слишком мало времени знали друг друга… Но какие-то контакты должны быть!

— Не было их. Не было, и все!

— Это меня и удивляет. Дело в том, что у Ольги вообще не было ни знакомых, ни друзей. Об этом сказала мне ее мать. И это очень-очень странно.

— А я не удивляюсь. В Ольге было что-то такое… — Я запнулась.

— Что вы имеете в виду?

— Не знаю, как это сформулировать. Ольга не была обычной девушкой. У меня сложилось впечатление, что она вообще не испытывала потребности в людях. Они ей были не нужны. Ольга была сама по себе.

— Значит, об Ольге вы больше ничего сказать не можете?

— Нет.

— А об Алине?

Я раскрыла рот, готовясь дать подробную характеристику этой особе, но майор опередил меня.

— Только объективно. Без эмоций.

— У меня сложилось впечатление, что она хочет сжить со света Наталью Родионовну. И строит долгосрочные планы.

— Это ваше личное мнение или у вас есть конкретные доказательства?

— Личное мнение, но есть и доказательства.

— Какие же?

— Почему она скрыла от всех, что жила в Москве раньше. — И я рассказала Губареву об осведомленности Алины насчет снесенного дома в районе Сухаревской.

— Но этот факт ничего не доказывает. Мало ли по каким делам она бывала в Москве.

— Потом… она стала любовницей Вячеслава Александровича, — с отчаяния выпалила я. Мне ужасно хотелось увидеть Алину за решеткой.

— Откуда вам это известно?

— Ольга сказала.

— В каких словах? Постарайтесь припомнить это точно.

— С насмешкой. — Я наморщила лоб, вспоминая. — Что-то вроде: «Может быть, теперь она успокоится. Наконец-то подцепила богатого мужика».

Майор поднял брови, но мое сообщение никак не прокомментировал.

— Что вы еще можете сказать об Алине?

— Молодая, холеная су… — женщина, — поправилась я.

Губарев улыбнулся краешками губ.

— Очень злая. Разговаривает грубо. Два раза пыталась меня подкупить!

— И что она хотела от вас?

— Чтобы я шпионила за Натальей Родионовной — раз, и припомнила, что говорила мне Ольга, — два.

— Как вы на это отреагировали?

— Отказалась от предлагаемого… сотрудничества.

— Что ж, спасибо за информацию. Фотографию я оставлю пока у себя. Вы давно были у Антонины Петровны?

— Только один раз. Когда передавала книгу. Она просила навещать ее, но я боюсь, что своим приходом еще больше расстрою ее.

— А вот это вы зря, — серьезным голосом сказал майор. — Не надо бояться чужих слез. Бедной женщине необходимо видеть тех, кто общался с ее дочерью в последнее время. Поэтому навестите ее обязательно. — А потом как бы мимоходом майор добавил: — Если из разговора с ней узнаете что-нибудь интересное и полезное, свяжитесь со мной. Договорились?

— Хорошо. Я тогда вам обязательно позвоню, — пообещала я.

Едва дождавшись, когда за посетительницей закрылась дверь, Губарев обернулся к Витьке, который за все время разговора не проронил ни слова. А внимательно слушал разговор, происходивший в стенах кабинета.

— Что скажешь на это, поклонник греческих муз?

— Не надо меня подкалывать!

— Да я любя.

— Тоже мне шуточки!

— Ладно, не буду.

— Мне кажется, что Ольге Буруновой было что скрывать.

— Этот факт даже не требует доказательств. Вопрос — что? Что было в ее прошлом? Какой-то криминал? Впрочем, кое-что у нас уже есть. — И Губарев помахал фотографией. — Вот этот снимок. Здесь Алина, племянница Викентьева, Ольга. И третья дама. Очевидно, эта самая Маргарита Грох. Значит, три дамочки энное количество лет назад были знакомы друг с другом. И что дальше? В каком направлении двигаться?