Андрей Судоплатов - Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 2

• Название: Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 2
• Автор: Андрей Судоплатов
• Издательство: «Современник», «Олма-Пресс»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-270-01282-0

Я долго руководил службой разведывательно-диверсионных операций в советских органах безопасности с конца 30-х до начала 50-х годов, включая период Великой Отечественной войны. Однако моя работа как раз и была направлена на противодействие террору, преступным элементам, которые вели тайную вооруженную борьбу с нашим государством и обществом… (Из последнего интервью П. А. Судоплатова, данного им за полтора месяца до кончины)

---

В сентябре 1992 года в военном госпитале КГБ отец встретился с ветераном разведки Яцковым, у которого на связи в 1945–1946 годах был Голд. Они припомнили ту историю, рассказанную в книге Лемфера, о якобы перехваченной телеграмме из нашего нью-йоркского консульства в Москву, что послужило основанием для выхода американской контрразведки на Фукса.

«Мы обсудили надежность наших шифросистем связи и возможности их дешифровки, — рассказывал отец. — Яцков и Феклисов продолжали также считать, что все было ФБР сфальсифицировано; они представили как бы дешифрованную телеграмму нашего консульства в Центр о встрече Голда и Фукса в январе 1945 года в доме сестры Фукса Кристель. Как писал Феклисов в своей книге, в качестве улики против Фукса использовалась карта Санта-Фе в штате Нью-Мексико неподалеку от Лос-Аламоса, где было отмечено место встречи Голда и Фукса. Утверждалось, что на карте, обнаруженной при обыске на квартире Голда, были отпечатки пальцев Фукса.

Для меня, профессионала разведки, обстоятельства, не позволившие ФБР проникнуть в нашу агентурную сеть, вполне понятны. Персонал и технические кадры «Манхэттенского проекта» комплектовались американской администрацией в большой спешке — много было иностранцев, привлеченных для работы в проекте. У ФБР просто не было времени на протяжении полутора лет организовать и привести в действие мощную контрразведывательную агентурную сеть среди научных работников проекта. Между тем абсолютно необходимой предпосылкой вскрытия глубоко законспирированных контактов ученых-атомщиков с агентами и курьерами советской разведки было эффективное агентурное наблюдение и работа с персоналом атомного проекта. В СССР наша контрразведка обладала гораздо большими возможностями всесторонней проверки всего персонала, как научного, так и вспомогательного, привлеченного к атомным разработкам. Она опиралась на высокоразвитую систему оперативно-учетных материалов.

Мы должны иметь в виду и исторические обстоятельства. В начальный период войны главной задачей ФБР было предотвращение утечки информации по атомному оружию к немцам. Мое предположение сводится к тому, что первоначально в 1942–1943 годах ФБР активно разрабатывало выходы на «немецкие» связи и контакты ученых, приступивших к работе в лабораториях Лос-Аламоса. Просоветские симпатии учитывались и фиксировались, однако они приобрели существенное значение лишь на финишной стадии, в начале 1945 года.

Насколько мне известно, директива об усиленном выявлении связей с прокоммунистическими кругами начала проводиться в жизнь администрацией проекта лишь в конце 1944 года, после того как ФБР зафиксировало наш большой интерес к лаборатории по изучению радиации в Беркли.

Хотя нам удалось проникнуть в окружение Оппенгеймера, Ферми и Сциларда через Фукса, Понтекорво и других, мы никогда не прекращали своих усилий, чтобы получать материалы из лаборатории в Беркли, так как ее разработки были тесно связаны с исследованиями в Лос-Аламосе. ФБР зафиксировало наш интерес к этой лаборатории, но оно переоценило его и сосредоточилось на противодействии нашей работе. Между тем это направление играло подчиненную роль.

Чрезвычайно ценную информацию по атомной бомбе мы получали на последней стадии работ, накануне первого экспериментального взрыва и производства первых бомб. В период, когда американская контрразведка значительно усилила свою работу, мы прервали всякие контакты с внедренными в проект агентами. В результате никто из сотрудничавших с нами людей не был задержан американской контрразведкой с поличным и непосредственно в момент передачи нам информации».

Теперь уже общепризнано, что советская разведка выступила инициатором развертывания широкомасштабных работ по созданию атомного оружия в СССР и оказала, повторяю, существенную помощь нашим ученым в этом деле. Однако атомное оружие было создано колоссальными усилиями наших ведущих ученых-атомщиков и работников промышленности.

Из послевоенных операций советской разведки также можно выделить следующие. Привлечение к сотрудничеству английского контрразведчика Джорджа Блейка, который сообщил о строительстве в Западном Берлине специального тоннеля к нашим подземным линиям связи и установке аппаратуры подслушивания. Блейк также ориентировал органы госбезопасности о заброске агентуры английской разведки. За связь с нами Блейк был арестован английскими властями и приговорен к 42 годам тюрьмы строгого режима. После пяти лет заключения совершил смелый и успешный побег из тюрьмы. Сейчас проживает и работает в Советском Союзе.

Второй пример. Нелегальный вывод нашего кадрового разведчика Конона Молодого в Англию. За шесть лет работы он добыл много важной информации, особенно по военно-морскому флоту. В результате предательства Молодый был арестован англичанами и осужден на 25 лет. Из заключения вызволен путем обмена на арестованного у нас английского разведчика Невольно высокую оценку работе Молодого дала королевская комиссия, записав: «Теперь сколько-нибудь важных секретов в морском адмиралтействе Англии более не осталось».

Иногда разведка приносила пользу государству в областях, где, казалось бы, нет необходимости для ее вмешательства. Два примера. В конце войны разведчик Н. М. Горшков, находясь в Италии, через свои связи получил дневники советского татарского поэта Мусы Джалиля, написанные в фашистской тюрьме. Дневники позволили восстановить героические страницы в жизни великого татарского поэта. Второй пример. Благодаря умелым действиям разведчика Б. Н. Батраева стали достоянием родины архивы писателя И. А. Бунина. Этот случай подробно описан в еженедельнике «Литературная Россия» № 42 от 19 октября 1990 года.

Глава 19 СТРАНИЦЫ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»

После образования 15 марта 1946 года Министерства госбезопасности во главе с генерал-полковником В. С. Абакумовым руководство разведывательной и контрразведывательной работой за границей было возложено на Первое главное управление (ПГУ) МГБ СССР.

15 июня 1946 года генерал-лейтенант П. М. Фитин был снят с занимаемой должности и переведен в распоряжение УК МГБ. На его место был назначен генерал-лейтенант Петр Николаевич Кубаткин, работавший до этого начальником УМГБ по Ленинградской области. С 9 сентября 1946 года, после его перевода на другую работу, ПГУ МГБ возглавил бывший долголетний начальник Второго (Контрразведывательного) управления генерал-лейтенант Петр Васильевич Федотов. На тот период в центральном аппарате разведки работало около 600 человек.

30 мая 1947 года для координации всех разведывательных операций за рубежом был образован Комитет информации (КИ) при СМ СССР, в который влились внешняя разведка МГБ и ГРУ ГШ Красной Армии. Его возглавил первый заместитель Председателя СМ СССР и министр иностранных дел СССР Вячеслав Михайлович Молотов. Осуществление практического руководства работой КИ возлагалось на первого заместителя председателя КИ. С 1 августа 1947 года на этой должности находился генерал-лейтенант П. В. Федотов, а затем, с февраля 1949 года — генерал-лейтенант Сергей Романович Савченко, возглавлявший прежде МГБ Украины.

В состав Комитета информации входил ряд управлений, в том числе стратегической разведки: 1-е — англо-американское, 2-е — европейское, 4-е — нелегальной разведки, 7-е — шифровальное, Управление советников в странах народной демократии, самостоятельные направления «ЕМ» (эмиграция) и «CK» (совколонии); шесть функциональных отделов (оперативной техники, связи и пр.).

Для руководства разведаппаратами за рубежом был введен институт главных резидентов, которыми, как правило, назначались послы и посланники.

В конце 1948 года руководители Советской Армии настояли на возвращении военной разведки в состав Генерального штаба, а в подчинение МГБ перешли Управление советников в странах народной демократии и службы «ЕМ» и «CK».

В феврале 1949 года был изменен статус Комитета информации. Разведка, фактически слитая с МИДом СССР, стала подчиняться ему напрямую. После освобождения В. М. Молотова от должности министра, с 4 марта 1949 года председателями КИ были новый глава МИДа А. Я. Вышинский, а затем заместитель руководителя дипломатического ведомства В. Н. Зорин.

17 октября 1949 года в составе МГБ СССР было образовано Первое управление, на которое возлагались задачи по руководству внешней контрразведкой:

контрразведывательное обеспечение совколонии;

выявление и пресечение подрывной деятельности контрразведывательных органов капиталистических стран и эмигрантских центров, направленных против СССР.

Первое управление МГБ имело собственные резидентуры при советских представительствах за рубежом.

1 ноября 1951 года, во избежание ненужного параллелизма, загранаппараты Комитета информации и Первого управления МГБ были объединены. КИ как орган внешней разведки практически прекратил существование, а в январе 1952 года был расформирован.