Андрей Судоплатов - Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 2

• Название: Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 2
• Автор: Андрей Судоплатов
• Издательство: «Современник», «Олма-Пресс»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-270-01282-0

Я долго руководил службой разведывательно-диверсионных операций в советских органах безопасности с конца 30-х до начала 50-х годов, включая период Великой Отечественной войны. Однако моя работа как раз и была направлена на противодействие террору, преступным элементам, которые вели тайную вооруженную борьбу с нашим государством и обществом… (Из последнего интервью П. А. Судоплатова, данного им за полтора месяца до кончины)

---

Мой отец в своих воспоминаниях высказался о решающей роли советской разведки в получении атомных секретов. Причем он утверждает, что их она получала от таких известных ученых, как Р. Оппенгеймер, Э. Ферми, Л. Сцилард. Однако эту точку зрения пытались опровергнуть. В частности, Служба внешней разведки России в лице своего пресс-бюро заявила, что это не соответствует действительности.

Тем не менее материалы, информация о которых сейчас становится известной, во все большей степени подтверждают тот факт, что именитые физики мира помогали СССР в создании атомного оружия, считая, что сокрытие этих секретов может привести к ядерной войне, к мировому диктату одной страны.

Чем больше в печати появляется публикаций об атомной бомбе, тем все явственнее возникают вопросы, ответы на которые могут многое прояснить. Как случилось, что из святая святых лаборатории в Лос-Аламосе, где велась работа над американской атомной бомбой, уплывала совершенно секретная информация? Каким образом это происходило? Появление новых свидетельств, например, полковника Владимира Барковского, причастного к добыванию атомных секретов, о том, что иностранные ученые передавали секретную информацию совершенно бескорыстно, наводит еще на один вопрос: почему они так поступали? Не было ли между учеными мира какой-то неформальной договоренности по поводу обмена информацией, касающейся атомной бомбы? А может быть, у ученого сообщества существовала сверхидея — использовать атомную бомбу, атомную энергию для создания международного правительства, причем ведущую роль в нем должны играть ученые? Иллюзия? Как знать… По крайней мере, точку в истории создания атомной бомбы ох как рано ставить.

Но прежде чем ответить на эти вопросы, есть смысл уточнить, что собой представляла американская атомная программа и кто ее реализовывал. Сегодня практически об этом все известно до деталей. Благополучный и удаленный от театра военных действий Американский континент собрал тогда многих известных ученых. Образно говоря, в результате эмиграции европейских ученых в США была достигнута научная «критическая масса», которая так необходима для ядерного взрыва. В годы второй мировой войны в США оказались А. Эйнштейн, Э. Ферми, Л. Сцилард, Э. Теллер, X. Бете, Дм. Франк, Ю. Вигнер, В. Вайскопф, П. Дебай и другие крупнейшие ученые, так или иначе занимавшиеся решением этой задачи. В 1943 году в Америку прибыл Нильс Бор, который консультировал американцев по урановой проблеме.

13 августа 1942 года администрация США утвердила «Манхэттенский проект» как организацию и план деятельности по разработке и производству атомной бомбы. Проект — колоссальный комплекс организационных, научно-исследовательских, конструкторских и промышленно-технологических работ, направленных на создание первых образцов атомного оружия. Щедрое финансирование позволило масштабно и всесторонне развернуть дело. К его осуществлению было привлечено больше людей, чем в ряды экспедиционного корпуса Эйзенхауэра во время высадки союзнических войск в Северной Франции в 1944 году. Американцы затратили на этот проект в тысячу раз больше, чем в свое время получили на ядерные исследования немецкие ученые.

Службу безопасности проекта возглавил Борис Паш, сын митрополита Русской Православной Церкви в США, известный своей непримиримостью к Советской России.

Разработать конструкцию атомной бомбы было поручено Р. Оппенгеймеру. Вместе с небольшой группой физиков-теоретиков он работал в Калифорнийском университете в Беркли. Его же назначили и директором одного из проектов, так называемого «Y». Комитет по военной политике далеко не единодушно поддержал кандидатуру Оппенгеймера. Непримиримым противником его назначения был и начальник службы безопасности проекта Б. Паш.

По мнению представителей спецслужб, в прошлом у Оппенгеймера было слишком много «темных пятен». Речь шла о его связи с «левыми» организациями. Оппенгеймер длительное время был близок с Джейн Тейлок, дочерью профессора английской литературы в Калифорнийском университете, коммунисткой по политическим убеждениям. Эти отношения сохранились и после того, как он женился на Катрин Гаррисон — вдове опять-таки коммуниста — и начал работать в зоне «Y». Оппенгеймер стал и руководителем известной теперь всему миру Лoc-Аламосской национальной лаборатории, где за колючей проволокой создавалась атомная бомба.

В лаборатории буквально свирепствовала служба безопасности. Каждый отдел исследовательского коллектива работал, абсолютно не зная, что делают другие. Стратегия в области обеспечения секретности, по признанию руководителя «Манхэттенского проекта» генерала Лесли Гровса, сводилась к трем основным задачам: «предотвратить попадание в руки к немцам сведений о нашей программе; сделать все возможное для того, чтобы применение бомбы в войне было полностью неожиданным для противника, и, насколько это возможно, сохранить в тайне от русских наши открытия и детали наших проектов и заводов». Как известно, решить третью задачу американцам так и не удалось.

В конце 1941 или в начале 1942 года было начато дело «Энормас» — разработка отделения научно-технической разведки органов госбезопасности СССР. «Энормас» в переводе с английского означает «громадный». Под этим словом подразумевалось устройство немыслимой силы. Так была закодирована разработка, касающаяся ядерного оружия.

Реализация этого дела имела несколько стадий. На первой не только мы, но и американцы, и англичане не очень верили в практическую возможность решения проблемы создания урановой бомбы. В материалах «Энормас» немало сомнений участников этого проекта — американцев и англичан.

Недоверчиво воспринимали разведывательную информацию по этой проблеме и руководители Советского Союза. В частности, на одном из донесений тогдашнему начальнику отделения научно-технической разведки НКГБ СССР Л. Квасникову Лаврентий Берия написал: «Не верю я вашему Антону. По-моему; не то он нам сообщает… Политические аспекты атомной бомбы, изложенные в ш/т (шифротелеграмме), прошу перепроверить через Вашингтон».

Первоначальные заключения наших специалистов по проекту «Энормас» были отрицательными. И не потому, что не признавалось научное значение этой проблемы, а потому, что отрицалась практическая возможность решения ее. И лишь в 1944 году разработка «Энормас» в советской разведке стала приоритетной. К этому времени уже появилась достоверная информация, оцененная И. Курчатовым, что американцы ведут систематическую и серьезнейшую работу не в области теоретических исследований по атомной бомбе, а по инженерному решению этой проблемы.

Дело «Энормас» таит в себе секреты, которые смогли бы пролить свет на то, как удалось выйти на таких ученых, как Р. Оппенгеймер и Э. Ферми, как внедрились наши разведчики в научные круги Запада, как использовались при этом коминтерновские связи и контакты с учеными еврейской национальности. А ведь известно, что именно под этим соусом удалось создать общий фон благоприятного отношения западных ученых и специалистов к вопросам, связанным с развитием ядерных исследований в Советском Союзе.

Не секрет, что первая информация о ядерной реакции, которую удалось осуществить в Чикаго итальянскому физику Э. Ферми в 1942 году, была получена из научных кругов, близких к Оппенгеймеру. А добыл ее бывший работник Коминтерна и бывший секретарь Н. Крупской, наш резидент в Калифорнии Г. Хейфец. Он в свое время проинформировал Москву и о том, что разработка атомного оружия перешла в практическую плоскость. У него к тому времени уже был налажен контакт с Оппенгеймером и его окружением. Дело в том, что семья Оппенгеймера, в частности его брат, была тесно связана с нелегальной группой Компартии США на Западном побережье.

Одним из мест нелегальных контактов и встреч был салон мадам Брамсон в Сан-Франциско. Для нашей разведки сочувствующие коммунисты были одним из источников приобретения ценных людей и знакомств. Именно в салоне мадам Брамсон и произошла встреча Хейфеца с Оппенгеймером. Во время ее ученый рассказал, что Германия может опередить союзников в создании атомной бомбы. Он также поведал, что еще в 1939 году Альберт Эйнштейн обратился к президенту США Рузвельту с секретным письмом, в котором обратил его внимание на необходимость изучения возможностей атомной энергии для создания мощного оружия. Оппенгеймер был расстроен тем, что быстрой реакции на это письмо не последовало.

Салон мадам Брамсон существовал с 1936 по 1942 год. Наша страна поддерживала его. Хейфец передавал деньги на его финансирование. Но и мадам Брамсон была не бедной, а даже наоборот — весьма состоятельной дамой.

В поставке атомной информации велика заслуга и нашего разведчика Семена Марковича Семенова, который в свое время добыл секреты производства пенициллина. Это его разыскивают журналисты и не могут найти! Семенов использовал в своей работе эмигрантские и еврейские круги в США. Именно он вербовал Мориса Коэна, который широкой общественности больше известен под именем Питера Крогера. Особую роль в добывании атомных секретов сыграл Сергей Николаевич Курнаков. Бывший офицер Белой армии, видный деятель русской эмиграции в США, он перешел на работу в ОГПУ. В 1946 году вернулся на родину. Именно Курнаков вышел на научные круги, имеющие отношение и к разработке атомной бомбы. Сергей Николаевич хотя и знал, что находится в сфере внимания американской контрразведки, практически открыто заваливался на прием к ведущим американским физикам и устанавливал с ними соответствующие отношения.