Максим Солохин - Сказка для старших

• Название: Сказка для старших
• Автор: Максим Солохин
• Жанр: Современная проза

---

— Ладно. Допустим. Тогда что нового? О чем Вы тогда говорите?

Волшебник засмеялся.

— Ну, вот. Вначале не понимал, теперь понял, и тут же говоришь: ну, и что тут такого… Новое тут вот что. До сих пор ты брал за основу… начинал уделять внимание вещи, которая сразу имела какую-то важность — но только в твоих глазах. Все остальные считали ее мелочью. Так же точно можно брать за основу вещь ВООБЩЕ НЕВАЖНУЮ в твоих же собственных глазах. Напрмер, шелест птичьих крыльев… или стоять всегда так, чтобы вес был на пятках… Фиксировать внимание на том, что неважно — это трудное дело. Совмещение несовместимого. Но эффект — мощный.

Митька задрал брови.

— И что это даст?

— Могут быть совершенно разные эффекты. Все зависит от того, чему именно ты будешь уделять внимание. Мир изменится непременно. Куда именно — это зависит от основы. Что именно взято за основу. Чему именно ты уделяешь внимание. А это уже зависит от того, кто тебе подсказал.

— Так что угодно можно же. Неважных вещей же уйма!.. Зачем подсказывать?

Волшебник погрозил пальцем.

— Смотри, осторожнее! Что брать за основу — это вопрос для Учителя. Если ты решишь сам выбрать, тебе подсунут какую-нибудь вредную мелочь… а потом это будет далеко не мелочь. Это и называется "сделать из мухи слона".

— Кто подсунет? — нахмурился Митька.

— Невидимые разбойники. Они любят контролировать наши мысли. Когда человек решает делать, что взбредет в голову, он, как правило, действует по их подсказке. Они любят исподтишка учить.

— Ну, давайте, я буду слушать шелест птичьих крыльев, — предложил Митька. — Или начну стоять на пятках… То, что Вы сказали.

— Не нужно. В ту сторону ходить сейчас необязательно. Всему свое время. Я уже предложил тебе упражнение. Ты должен уделять внимание словам молитвы.

— А разве молитва — это неважное? — удивился Митька. — Я всегда думал, что важное.

— Потому-то у тебя еще сравнительно неплохой мир, — заметил Волшебник. — Но на самом деле молитва имеет гораздо большее значение, чем тебе сейчас кажется. Уделяй ей как можно больше внимания… гораздо больше, чем это, на твой взгляд, оправдано… и твой мир начнет меняться. Имя Божие будет иметь все большее и большее значение. А все остальное, что для тебя сейчас важно, начнет съеживаться… Это же понятно — чем больше внимания ты уделяешь одному, тем меньше другому.

Это-то Митька как раз понимал. По опыту. Так и делается переход.

— Все, — сказал он. — Дошло.

— Дошло? Вот и отлично. Теперь ты поймешь и то, почему тебе вредно общаться с людьми твоего старого мира. Даже если ты считаешь неважными ихние важности, эти важности все равно становятся важнее — просто оттого, что ты уделяешь им время. Внимание.

Митька постепенно понял, что к молитве привыкнуть нельзя. Удивительным образом Митька снова и снова обнаруживал, что не только забыл повторять слова молитвы, но даже и свое собственное намерение непрестанно молиться Богу. Как ни в чем не бывало занимаясь своими делами, он вспоминал о молитве, но как-то отстраненно, и молиться не начинал. Потом, опомнившись, начинал. Потом опять забывал.

— Я к этому неспособен, — сказал Митька, отчаявшись. — Давайте как-нибудь по-другому. Давайте возьмем за основу что-нибудь такое, что не вызывает сопротивления.

Волшебник покачал головой.

— Нет, нет, дружок. Именно так и только так. Вот эта самая мысль — "давайте по-другому" — это у тебя от врага. Ты их уже измучил своей молитвой. Это не ты отчаялся, а враг начал отчаиваться.

— Вряд ли, — сказал Митька, подумав. — Я же все время забываю.

— Зато ты все время снова начинаешь, вот что страшно-то. Вот это и есть война. Не сдавайся! Они порядочно попортили тебе жизнь; теперь твоя очередь.

Волшебник сказал это с каким-то азартом; с азартом охотника или снайпера.

— Терпи, терпи, выжидай!.. Молитва сильнее их. Они обречены.

Митька сокрушенно вздохнул.

— Что-то тяжело, — пожаловался он.

— А что ж тяжелого-то?! Повторяй себе и повторяй. Что тут трудного?

— Трудно то, что врага не видно. Вот Вы говорите — "они мешают". А мне кажется — просто я сам олух, ни к чему неспособный.

Волшебник поразмыслил.

— Во-он оно что… Ну, давай тогда обострим дело, хочешь? Заставим их показать рожки.

Митька опасливо поежился.

— Ну, дружок, решай. Или хочешь, чтобы было повеселей… и пострашней. Или терпи так.

— Давайте, повеселей, — выбрал Митька.

— Давай. Значит, будешь делать так. Когда тебя одолевают мысли о бесполезности молитвы, произносишь молитву один раз, ни о чем не думая. Ни о чем не думая — понимаешь, что это значит?

— Вроде, да.

— Потом постарайся сказать два раза подряд, ни о чем не думая, потом три… и так далее. Сколько получится. Делай так каждый раз, когда тебе начнет казаться, что пора бросать молитву.

Митька повеселел. Задача казалась нетрудной.

— Но имей в виду: это упражнение — как удар ниже пояса. Они этого очень боятся и сразу начинают злеть.

Митька попробовал, и дело вроде пошло. Молитва по прежнему не хотела становиться привычкой, зато и мысли против молитвы ослабели. Действительно, кто-то невидимый явно предпочитал не провоцировать удары ниже пояса.

Тем временем отпуска заканчивались. Папа перебрался в город, а Мама пока осталась помогать Бабушке на огороде. Митька жил то там, то сям, стараясь и урвать как можно больше лета, и Волшебника не упустить.

Странно, что Юрка с юга не слал депеши. И Митька почему-то не слал ему депеши.

— Вот теперь, с молитвой, я понял, как это можно — не делать ничего, кроме необходимого, — заметил Митька.

— Вот как? — Волшебник пристально глядел на него. — Ты это быстро понял, если ты действительно понял.

— Надо просто вообще ничего не выбирать, — сказал Митька. — Спокойно молиться и ничего не делать. Просто смотреть со стороны, как ты что-то делаешь… ешь… пьешь… в туалете сидишь… по лесу идешь… Смотреть, что происходит — и молиться.

— Точно! — Волшебник кивнул. — Ты это понял. Именно со стороны. Именно не выбирать, а наблюдать, как оно само выбирается.

— Но тяжеловато, — признался Митька. — Меня будто лишко.

Волшебник засмеялся.

— Именно лишко. Тебя — лишко. Ты сотворен с избытком. Для того тебе дана молитва. Стоит забыть молитву — начинаешь вовлекаться в происходящее. Не созерцать, что с тобой происходит, а правда действовать. Выбирать.

Митька кивнул.

— Именно выбирать. Это хуже всего. Я уж изо всех сил стараюсь не выбирать.

— Именно, не выбирай. Наблюдай со стороны, созерцай, как происходит выбор, а сам — не выбирай. Молись.

— Меня лишко, — опять пожаловался Митька. — Мне слишком много дано, приходится выбирать. Слишком много возможностей.

— Выбирай молитву, — сказал Волшебник. — На то тебе и дана молитва. Чтобы поглотить избыток. Этот избыток дан Богом для того, чтобы ты вернул его обратно Богу.

Митька кивнул. С ним в эти дни происходило что-то необыкновенное. Необыкновенная ясность ума.

— Еще я понял, как можно быть всем довольным, — сказал Митька. — Не почувствовал, а просто понял. Умом, не сердцем. Просто головой понял, как это может быть.

— Ну, и? — сказал Волшебник.

— Надо заново осмыслить все прошлые непрятности как приключение. Чтобы вышло, будто у тебя никогда не было никаких серьезных неприятностей. Никогда. Например, Серый мне был нужен, чтобы встретить Вас. Может, еще для чего-то, но для этого — точно.

Волшебник кивнул.

— Похоже.

— Но я одного не пойму, — продолжал Митька. — А как тогда в Царстве Небесном? Там же нет неприятностей. Значит, нет и приключений. Скучно же тогда.

Волшебник улыбнулся.

— Вы не смейтесь. Вы ответьте по правде. Нужно нам тогда Царство Небесное? Получается, нам и тут хорошо.

— Я не смеюсь. Я радуюсь. Вот, ты боялся неприятностей, а теперь полюбил. Не хочешь без них обходиться. А на твой вопрос я не могу ответить. Наверное, там будет еще лучше. Поживем — увидим.

— А куда лучше-то? — сказал Митька.

— Бог знает. Я тебе отвечу первое, что мне приходит в голову. Наверное, встреча с Богом — это Приключение. Недаром говорят: "Страх Божий во век пребывает". Он же старшный — Бог. И желанный, и страшный. Антиномия.

— Ага, — сказал Митька. — Понял. Это здорово. Встреча с Богом — это приключение, которое не кончается.

Волшебник глянул ему в глаза, и Митька будто провалился в небесную лазурь — от глаз Волшебника невозможного было отвести взгляд.

— Но ты не спеши, — сказал Волшебник. — Ты еще ничего не понял. Все только началось. Только начало открываться. И приключения у нас впереди.

Вдруг стала ненадежной шапка-невидимка.

Это произошло в самый неподходящий момент, когда Митька спокойно шел к себе домой мимо команды Серого. Он настолько привык к невидимости, что даже не обратил внимания на окрик: