Нэт Прикли - Посланец

• Название: Посланец
• Автор: Нэт Прикли
• Издательство: Издательство "Северо-Запад"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 5-87365-072-1

Один из самых известных фантастических сериалов, начало которому положили произведения знаменитого британского писателя и мыслителя Колина Уилсона, получил свое продолжение в работах отечественных авторов.

Мир, где Земля полностью преображена после космической катастрофы.

Мир, где пауки обрели волю, разум и власть.

Мир, где обращенный в раба человек должен вступить в смертельную борьбу, чтобы вернуть себе свободу.

Мир пауков становится НАШИМ миром.

---

Великая Богиня Дельты.

Найл попытался услышать ее, но под куполом света отозвалась пустота. Тогда правитель попробовал воззвать к ней, но Богиня не откликнулась. Она царила там, за холмами, на берегу реки, монументальная и неприступная.

Мир вокруг обрушился на правителя, сжался в единую точку, и Найл открыл глаза. Над холмом, что прямо перед ним, с громким жужжанием носились вспугнутые мухи и светлые мотыльки.

Рассказывать Дравигу о том, что произошло, не имело смысла — старый смертоносец принимал участие в попытке контакта как частица разума Посланника Богини.

— Но почему? — спросил паук.

— Не знаю, — пожал плечами Найл. — Великая Богиня излучает слишком много энергии. Она питает жизненной силой все живое на тысячи километров вокруг. Наверное, этот поток настолько мощен, что просто глушит наши «слова». Она нас не слышит.

— Мы должны подойти ближе?

— Да.

Излишне прямолинейный смертоносец воспринял ответ правителя как руководство к действию и, прежде чем Найл успел его остановить, сделал шаг вперед. Ветви взметнулись, со свистом разрезав воздух, и в переднюю лапу вонзилось несколько шипов. Паук шарахнулся назад, выстрелив коротким мысленным залпом того, что на человеческом языке считалось бы проклятиями, и в это мимолетное мгновение Найл впервые осознал причины ненависти смертоносцев к двуногим.

Пауки, обладающие немалым преимуществом в силе, в терпении, в разуме, имеющие в своем распоряжении почти овеществленную волю и парализующий яд, относились к людям примерно так же, как сейчас к кустарнику — как к чему-то тихому и безобидному. Разве нужно бояться безвольных, мягких, медлительных и одновременно нервных, дерганых существ? Однако у людей, как и у кустов, оказались шипы. Ненависть пауков к двуногим вызывалась чувством несправедливости, бессилия перед этой несправедливостью. Они, высшие существа, были вынуждены бояться каких-то примитивных созданий!

За несколько веков смертоносцам удалось «вырвать шипы» двуногим и превратить их в то, чем они должны были быть, — в покорных домашних животных. Вот только безопасные смиренные рабы стали вырождаться в бесполезных уродов, и паукам пришлось прилагать немало сил для поддержания «чистоты породы». В конце концов Смертоносец-Повелитель даже предоставил племени слуг формальную свободу и равноправие, лишь бы те не превратились в никому не нужных выродков.

Дравиг не вспоминал всего этого прямо. Просто подлое и неожиданное нападение кустарника вызвало у него цепь достаточно ясных ассоциаций.

— Люди были достойными противниками, — внезапно заявил смертоносец, который продолжал находиться в мысленном контакте с правителем. — Победами над вами можно гордиться. Жуки сильнее двуногих, но они трусливы и отказались от честной борьбы.

— Насколько я помню, — заметил Найл, — даже Смертоносец-Повелитель всегда полагался на честность Хозяина и звал его в качестве третейского судьи.

— Это потому, что жуки предпочитают прятаться за букву Договора. Они лучше унизятся, ссылаясь на Договор, лишь бы не защищать свою честь в бою. А когда что-то нужно им, они ссылаются на Договор, чтобы не получить вызова от нас. Ведь не можем же мы драться с Договором?!

— Однако вы тоже не стремились начинать с ними войну.

— Мы не любим насилия. И никогда не любили. Мы применяем силу лишь тогда, когда без этого не обойтись. С жуками не нужно воевать. Их община с каждым поколением становится все меньше.

— Понятно, — кивнул правитель.

Три-четыре века, и жуки исчезнут сами. Смертоносцы логичны и невозмутимы, у них нет эмоций, и они умеют ждать.

— Боюсь только, — вздохнул правитель, — на этот раз нам достался еще более терпеливый противник.

Низкий кустарник невинно шевелил на ветерке острыми листьями и манил желтыми аппетитными плодами. Никто не заподозрил бы в нем смертельной опасности.

— Мы сможем пройти через эти заросли? — спокойно спросил Дравиг.

— Сможем.

— Как?

— Еще не знаю… — Посланник Богини покосился на паука и решил воспользоваться хвалеными логическими способностями смертоносцев. — Скажи, Дравиг, в чем преимущество куста перед нами?

— Его шипы пробивают наши панцири, он не устает, он не испытывает страха, он не теряет бдительности, он не отвлекается… — принялся перечислять восьмилапый.

— Хорошо. А в чем наше преимущество?

— Мы разумны, мы можем двигаться, мы сильнее, мы способны объединить свои усилия, мы умеем пользоваться инструментами…

— … И подставить вместо себя что-нибудь другое, — закончил за паука Найл. — Ты прав. Пожалуй, мы прорвемся.

На то, чтобы срубить с помощью мачете одно из деревьев-падалыциков, ушло почти полдня. Топора взять неоткуда — этот инструмент считался у смертоносцев одним из опаснейших, и в городе ничего похожего не было уже много столетий, — поэтому ствол пришлось обтесывать внизу до тех пор, пока пахнущий кислятиной исполин не рухнул наземь. В небо взмыла тройка вампиров, из чашеобразной кроны выкатилось несколько хитиновых панцирей паучат и мух и десяток бледных пузатых личинок, которых тут же растащила в стороны восьмилапая малышня. До обеда Найл успел очистить макушку от листьев, а после еды ствол подняли на руки плечистые гужевые. Под руководством правителя они донесли импровизированный таран до края леса, немного разбежались и ударили комлем в основание ближнего куста.

Зеленое шипастое растение вывернуло из земли, однако оно не сдавалось — и ствол загудел от множества сильных ударов, превращающих кору дерева в шкуру дикобраза. Когда силы куста иссякли, Найл, вытянув мачете, подкрался к нему поближе и несколькими сильными ударами поотрубал ветки. Ствол кустарника — если можно так назвать бурый клубень с четырехчелюстной беззубой пастью — еще продолжал шевелиться, пытаясь достать обидчика меленькими ростками с еще мягкими иголками. Отрубленные ветки тоже продолжали извиваться, подпрыгивая под ногами.

— Живучие, — покачала головой подошедшая принцесса. — Интересно, а есть их можно?

— Чего это тебе вдруг в голову пришло? — удивился Найл. — Ты что, такая голодная?

— Симеон только что недовольство высказывал. Мы, говорит, уже месяца два одним мясом питаемся. А для лучшего развития в рационе необходимы растительные добавки.

— Ну, не знаю, — пожал плечами правитель. — Может, эти клубни и съедобны. Раньше никто их не пробовал.

— Понятно…

Однако приближаться к злобно хлопающему пастью клубню принцесса не стала. Она, задумчиво поглаживая выбившийся локон, чего-то ждала и с интересом наблюдала, как гужевые начали атаку на следующий куст.

— Слушай, Найл, а куда ты так рьяно пробиваешься? Может, знаешь, где находится Счастливый Край?

— Смотри, — вытянул руку правитель. — Там, за этим холмом, километрах в тридцати-сорока, растет Великая Богиня Дельты. Когда мы доберемся до нее и поговорим, то получим помощь против захватчиков и освободим свой город.

— Какую помощь?

— Пока не знаю. Однако помогла же она мне получить власть над городом и дать свободу людям!

— Помню… — кивнула девушка. — Чтобы дать тебе эту власть, смертоносцы потребовали от меня, чтобы я стала твоей женой или любовницей. Однако ты предпочел сбежать сюда и получить власть из рук Богини… Или стеблей? Как правильно?

— Зря ты к ней так… относишься… — замялся Найл, не зная, чего больше в словах Мерлью — обиды или ревности. Хотя как можно ревновать к растению, пусть даже и Богине?..

— Симеон говорит, что Дельта напоминает единый живой организм, — спокойно продолжила принцесса. — Так?

Правитель кивнул.

— А тебе не приходило в голову, Найл, что Великая Богиня просто не хочет подпускать вас к себе, а? Отсюда и гусеницы, и вампиры, и фунгусы, и кусты?

— Ерунда, — отмахнулся Найл. — Ты не знаешь Дельты. Здесь это в порядке вещей. Тут еще спокойно, вампиры всех вокруг распугали, а то ведь будут еще и слепни, и жалящие мухи, и крабы-хамелеоны, и водные чудища. Да всего и не перечислишь. В прошлый раз мы с помощью жнецов и то дней пять к ней пробивались…

— Однако назад шли без проблем. Почему Богиня сейчас не может сделать того же самого?

— Она просто не знает о нашем приходе. Моим мыслям не пробиться через мощный поток ее жизненной энергии.

— Ладно, — внезапно согласилась Мерлью. — Одолжи свое копье, отнесу кустик Симеону на пробу.

Она наколола еще шевелящийся клубень на острие и брезгливо сморщилась:

— Кошмар… Чавкает… Интересно, как наши предки ели устриц? Если верить книгам, эти существа еще и пищали во рту, пока их прожевывали…

Клубни кустов оказались несъедобными, но зато великолепно горели, распространяя острый смолистый запах. А людям пришлось по-прежнему придерживаться мясного рациона: к сплошь натянутой под пологом леса паутине еженощно прилипало до двух десятков темных летунов. Смертоносцы не ели вообще, пребывая без движения в тенистой прохладе, а вот подросшие паучата лазали днем по кронам и таскали у вампиров личинок. Найл подозревал, что к моменту выхода путников из леса повелителей ночи в нем не останется, однако особого сочувствия к темным летунам, исподтишка истребляющим спящие жертвы, не испытывал.