Гордон Диксон - Шторм времени

• Название: Шторм времени
• Автор: Гордон Диксон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006511-6

Шторм Времени бушует на Земле – бушует, уничтожая миллионы людей – и забрасывая сотни тысяч оставшихся в самые немыслимые эпохи. Пространственно-временной континуум не просто нарушен – разнесен в клочья Кто остановит вселенское неистовство стихий? Возможно, Марк Деспард, готовый отправиться далеко в будущее, чтобы там из последних сил попытаться совершить НЕВОЗМОЖНОЕ?

---

Однако мне показалось странным, что они, если причина их купаний и в самом деле была такой, как я думал, не поленились прорезать отверстие в центре своего плота, в то время как более логично было бы нырять с его края. Я как раз размышлял над этим, когда понял, что некая вещь, на которую был устремлен мой взгляд, совсем не то, чем она казалась на первый взгляд.

Наверняка почти у каждого в жизни бывали моменты, когда смотришь на какой-нибудь предмет и принимаешь его совсем не за то, чем он является на самом деле, а потом в мозгу как будто раздается щелчок и ты начинаешь понимать, что это такое на самом деле. Я рассеянно рассматривал нечто вроде вертикально торчащей из воды рядом с плотом примерно в полудюжине футов от его края доски и старался прикинуть, какая от нее может быть польза, когда эта штука вдруг выказала свою истинную сущность, и внутри у меня вдруг похолодело.

Я позволил себе решить, что поскольку торчащий конец доски относительно плота был практически неподвижен, то это просто какая-то его часть. И тут вдруг я понял, что это такое на самом деле, – я вдосталь насмотрелся на них во время своих многочисленных рыбалок в Южной Америке, еще в те времена, когда был владельцем «Снеговика, Инк.». То, на что я смотрел, было плавником плывущей рядом с плотом акулы. Этот характерной формы плавник невозможно было спутать ни с чем – ни с рыбой-парусником, ни с тарпоном, да и ни с каким другим обитателем морских глубин. Это был спинной плавник акулы – но какой!

Если размеры плавника были пропорциональны скрывающемуся под водой телу, то тело это длиной было никак не меньше чем в половину плота.

Теперь, когда я понял, что это на самом деле такое, я мог лишь удивляться, с чего это вдруг принял плавник за простую деревяшку. Но щелчок в моем мозгу уже прозвучал, и обратно мое сознание перещелкиваться не хотело. Если в этих водах обитают подобные чудовища, то нет ничего удивительного в том, что люди-ящерицы предпочитают купаться в бассейне.

С другой стороны, это все равно было странно.., ведь стоит одному или нескольким из них оказаться в воде, как акула с легкостью может достать их и под плотом – точно так же как и рядом с ним. Если только не существовало какой-то причины, по которой чудовище предпочитало не подныривать под плот. Или, может, люди-ящерицы прикинули, что, пока акула будет нырять за ними под плот, они преспокойно успеют выбраться из воды и в безопасности расположиться на бревнах? Да, теория, пожалуй, неплохая. С другой стороны, я ни разу не замечал, чтобы они выбирались из бассейна очень уж поспешно.

А может, в воде люди-ящерицы передвигаются быстрее акулы? Но это маловероятно, хотя наши тюремщики явно чувствовали себя в воде как дома и, очевидно, были просто созданы для плавания. У них были массивные тела и массивные конечности, их локти и колени были всегда слегка согнуты, создавалось впечатление, будто они постоянно ходят полупригнувшись. К тому же на руках и ногах у них были доходящие до самых кончиков пальцев перепонки. Физически, по сравнению с людьми, они выглядели очень сильными, а их зубы напоминали акульи. В то же время ни один из них не был выше пяти футов. Но, по сравнению с акулой подобных размеров, об их силе нечего было и говорить.

Я как раз раздумывал обо всем этом, когда распорядок жизни на плоту вдруг резко изменился. Один из людей-ящериц приблизился к клетке, где сидела девушка, и открыл дверцу. Девочка выбралась наружу, причем так, словно она проделывает это уже не в первый раз и процедура ей отлично знакома, встала, подошла к бассейну и прыгнула в воду. Вынырнув, она подплыла к краю и, не намереваясь вылезать, схватилась за бревна рукой.

К выпустившей ее ящерице присоединилась вторая, и они отправились к клетке с Санди, который при их приближении зарычал. Они не обратили на это ни малейшего внимания, а просто с легкостью вдвоем подняли клетку – очевидно, я был прав насчет их силы, – поднесли к бассейну и открыли дверцу.

Однако Санди, в отличие от девочки, не проявил ни малейшего желания прыгать в воду. Но, как я мог судить, ящерицам уже приходилось сталкиваться с подобной проблемой. Подождав несколько мгновений, одна из них спрыгнула в бассейн, вытянула чешуйчатую руку и потащила клетку вместе с Санди следом за собой под воду.

На мгновение исчез и леопард, и клетка, и ящерица. Затем посреди бассейна из воды появилась голова Санди. Он отфыркивался и бешено греб лапами. Подплыв к краю бассейна рядом с тем местом, где плескалась девушка, он выбрался из воды и, усевшись на солнышке, принялся вылизывать шерсть. При этом вид у него был настолько разъяренным, насколько может выглядеть разъяренной только мокрая кошка. Ящерица вынырнула следом за ним, таща за собой пустую клетку, и выбралась из бассейна с другой стороны.

Люди-ящерицы не предприняли немедленной попытки засадить его обратно в клетку, и я наблюдал за ним, пока меня не заставил обернуться раздавшийся позади скрип. Это открывали дверцу моей клетки. Я развернулся и выполз наружу. Передо мной стоял человек-ящерица и смотрел на меня. Поворачиваясь и направляясь к бассейну, я успел уловить исходящий от него слабый, но тошнотворный запах рыбы. На краю бассейна я остановился и снова взглянул направо – туда, где по-прежнему нес свою вахту акулий плавник.

Мой провожатый приподнял меня и бросил в воду. Я, отплевываясь, вынырнул и ухватился за край, чтобы вылезти, и тут заметил девочку, которая по-прежнему держалась за бревно и наблюдала за мной. Очевидно, она считала бассейн безопасным местом.

Я наклонил голову, попытался разглядеть что-нибудь под водой, но на бассейн как раз падала тень торчащих на носу плота деревьев. Тогда я набрал полные легкие воздуха, опустил голову в воду и огляделся. Только сейчас я понял, почему, находясь в бассейне, об акуле можно не беспокоиться. Снизу плот представлял собой хаотическое переплетение то ли корней, то ли ветвей надводной стороны плота: растительность, сошедшая с ума, – настоящие джунгли прямых и изогнутых, похожих на лианы ветвей, причем некоторые из них были такими же толстыми, как и составляющие плот бревна. Корни были повсюду, кроме пространства бассейна, где свободное пространство составляло в диаметре около пятнадцати футов. Видимо, ящерицы постоянно обкусывают лишние корни в пределах бассейна так же, как они делают это на поверхности плота, обгрызая свежие побеги с поверхности бревен. Было ясно, что даже тварь вроде сопровождающей плот акулы не в состоянии добраться до нас через столь плотные подводные заросли.

Таким образом бассейн действительно оказывался безопасной территорией. Кроме того, тяжелая масса растительности под плотом играла еще и роль своеобразного киля. Я поднял голову и огляделся.

Девочка все еще плескалась в воде. Санди по-прежнему сидел на бревнах и невозмутимо продолжал вылизывать шерсть. Две ящерицы, которые вытащили нас из клеток, отошли в сторонку и, смешавшись с толпой, стали неотличимы от сородичей. Интересно, а что произойдет, если я самостоятельно вылезу из бассейна? Я так и сделал, а девочка последовала моему примеру секундой позже. Не произошло ровным счетом ничего. Ящерицы не обращали на нас никакого внимания.

И тут я с удивлением ощутил, как чья-то ладонь легла на мою. Я обернулся и понял, что это девочка. До сих пор она ничего подобного не делала.

– Что случилось? – спросил я.

Она не ответила, просто потянула меня за собой на корму плота. Я последовал за ней, испытывая некоторую растерянность, но тут же меня пронзило ощущение знакоместа происходящего. А следом нашелся и ответ, пришедший из смутных воспоминаний о предыдущих возвращениях сознания. Она вела меня – при этом ящерицы игнорировали наши действия – на корму плота, единственное место, где во время путешествия мы справляли естественные нужды. Очевидно, пока я был не в себе, она взяла в обязанность водить меня сюда после каждого очередного купания.

Когда память об этом вернулась, резко включились внутренние тормоза. Действительно, с момента нашей встречи мы с ней жили бок о бок. Но теперь, когда шарики в моей голове наконец встали на место, в столь интимном деле, как туалет, я предпочел бы по меньшей мере иллюзию уединения. Она поняла, что ей со мной не справиться, так что отправилась на край плота в одиночестве. Я же вернулся обратно к бассейну.

Санди к этому времени почти высох и, похоже, снова взирал на окружающий миром с обычным благодушием. Когда я подошел к бассейну, он поднялся с бревен, на которых лежал, и обвился вокруг моих ног, негромко урча... Я погладил его по голове и уселся на краю бассейна. После неудачной – поскольку я просто не позволил ему сделать этого – попытки забраться ко мне на колени он сдался, улегся рядом и утешился тем, что положил на мои колени только голову. Голова взрослого леопарда тоже весит немало, но уж лучше голова, чем целый леопард. Я погладил его, чтобы успокоить и пресечь дальнейшие поползновения приласкаться. Он закрыл глаза, отозвавшись на столь непривычное количество ласки с моей стороны радостным урчанием.