Джил Грегори - Лунное наваждение

• Название: Лунное наваждение
• Автор: Джил Грегори
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-04535-9

Анемон Карстейз, дочь офицера британской разведки, с детства постигла рискованное искусство шпионажа… и осталась до смешного несведуща в искусстве быть любимой и счастливой. Но однажды судьба послала девушке встречу с отважным американцем Стивеном Берком. Он должен был стать для нее злейшим из врагов, а стал нежным возлюбленным, бесстрашным защитником и первым мужчиной, открывшим ей новый и прекрасный мир жгучей, неистовой, всепоглощающей страсти…

---

Девушка закуталась в теплое шерстяное одеяло, взяла отцовское письмо и села на стул с жесткой спинкой, единственный в комнате. Перечитав сообщение, которое она расшифровала вчера ночью, Анемон ощутила новый прилив радости. Господь даровал ей чудо. Ее отец жив!

Вчера вечером, сидя одна в своей комнате с этим письмом в руках, она едва могла постичь его смысл, осознать значение написанного – просто сидела, уставясь на шифрованное послание, и не замечала катившихся по щекам слез. В конце концов она положила листок на колени, закрыла лицо руками и безудержно зарыдала, выплакивая всю боль и всю скорбь последних месяцев. Внезапно ее охватила безумная радость. Преисполненная глубокой искренней благодарности к своей счастливой судьбе, она перешла от слез к смеху. Ей хотелось увидеть отца, обнять, расцеловать его суровое лицо. А потом упрекнуть за то, что позволил ей считать его умершим. Спустя какое-то время она взяла себя в руки и снова уставилась на письмо. Где отец был все это время? Почему, ну почему он заставил ее так долго оплакивать его мнимую смерть?

Анемон сосредоточилась на написанных символах и расшифровала послание отца. «Эмми, – начиналось оно, и это отцовское прозвище наполнило ее сердце трепетом. – Ты должна незамедлительно прибыть в американский город Новый Орлеан. Жду тебя. Не говори никому – никому! – об этом письме и о том, что я с тобой связался. Ты в опасности, милая, в большой опасности. Приезжай как можно скорее, это очень важно. Я буду тебя ждать в гостинице «Бержерон» и все объясню. Спроси мистера Дюбуа. Итак, до встречи. Будь крайне осторожна, моя милая, любимая девочка. Твой папа».

Прочитав письмо, Анемон рассмеялась. Как это похоже на отца! Ни слова о своей предполагаемой смерти, только инструкции к действию. Оковы скорби, сжимавшие ее сердце в последние четыре месяца, слабели с каждым прочитанным словом. Наконец она почувствовала полное облегчение. Однако ее терзало множество вопросов. Если в том пожаре в Картахене погиб не ее отец, то кто же тогда? Мужчина обгорел так, что его невозможно было опознать, но ей прислали снятые с трупа отцовские вещи: золотое кольцо-печатку и карманные часы. Ни у кого не возникло ни малейшего сомнения в том, что Томас Карстейз погиб во время пожара. Теперь Анемон понимала: по каким-то соображениям отцу было нужно, чтобы все выглядело именно так. Конечно, он мог бы избавить ее от напрасных переживаний, сообщив о себе, но, как видно, посчитал, что так безопаснее. И в самом деле, искренне считая его погибшим, она не могла допустить нечаянного промаха и выдать правду.

Со свойственным ей здравомыслием Анемон сосредоточилась на насущных делах. Ей надлежало, как-то объяснив свой отъезд начальству, заказать билет на корабль до Нового Орлеана и быстро уехать из Лондона. Над всем этим она размышляла вчера ночью, направляясь в спальню Сесилии, чтобы заняться уборкой. Леди Пелхам явилась домой около двух часов ночи, а отпустила свою горничную и того позже. Зато Анемон успела во всех подробностях обдумать свой план.

Утром, умываясь ледяной водой над раковиной и дрожа от холода в промозглой, сырой комнатушке, девушка со всевозрастающим волнением взвешивала свое решение. Через четыре дня она доложит Оливеру о результатах проделанной работы, предоставив ему все сведения о лорде Пелхаме, которые удастся собрать к тому времени, а потом скажет ему, что должна срочно уехать. По семейным обстоятельствам. Нужно навестить больную родственницу, кузину из Кента. Она извинится, выразит свои сожаления, но непременно добьется того, чтобы ее сняли с задания, а потом закажет билет на ближайший корабль до Нового Орлеана.

Анемон разрывалась на части. С одной стороны, ей хотелось уехать из Лондона уже сегодня, чтобы как можно скорее встретиться со своим отцом и помочь ему в той работе, которую он сейчас выполняет. Но с другой стороны, девушка понимала: надо подождать, когда вернется Оливер. Она не могла уехать, не отчитавшись перед ним. Томас Карстейз учил ее свято исполнять свой долг. Нет, сказала себе Анемон. Закончив утренний туалет и надев уныло-строгое платье из серого батиста, она задержалась перед маленьким овальным зеркальцем, висевшим над умывальником, чтобы уложить волосы. «Я должна дождаться приезда Оливера, передать ему свое донесение и тогда уже ехать со спокойной совестью».

В зеркале серые глаза Анемон вдруг затуманились. Отцовское письмо озадачило ее и встревожило. Он просил никому не говорить о нем. Значит, нельзя было посвятить в происходящее даже Оливера. Странно! Кого же боится отец в своей собственной разведывательной организации? Должно быть, среди высокопоставленных чиновников этого ведомства появился предатель. Письмо предупреждало об опасности, и теперь Анемон страшилась сделать хоть один неверный шаг. И самое неприятное, что она не знала, откуда ждать беды.

Чтобы приободриться, девушка дотронулась до маленького кармашка, спрятанного в складках ее юбки. Пальцы нащупали пузырек с лауданумом. Анемон положила его туда, когда одевалась. Ко всем своим платьям она пришила потайные кармашки и все время носила пузырек с собой. Трудно предугадать, когда понадобится временно вывести неприятеля из игры, усыпив его. Скрытый в складках юбки, пузырек был незаметен, но давал чувство защищенности, как и пистолет, лежавший в кармане ее плаща.

Еще раз взглянув на свое отражение, Анемон задержала взгляд на светлых волосах, блестящими волнами струившихся до талии. Она проворно скрутила этот каскад пепельно-русых локонов в затейливый пучок на затылке, а сверху закрепила простую наколку из белого кружева. Теперь преображение было полным. Ее критический взгляд увидел в зеркале стройную молодую девушку среднего роста, скромную, придерживающуюся строгих правил поведения.

Серое батистовое платье с глухим воротником под самое горло и белыми манжетами на рукавах не могло скрыть пышной округлости груди и узкой талии, но это скучное, лишенное элегантности облачение не позволяло в полной мере судить о грациозном изяществе ее фигуры. Скромный наряд завершали черные шелковые чулки и черные туфли без пряжек и бантиков.

Она не носила украшений, а на голове не было ничего, кроме кружевной наколки горничной, которая почти полностью скрывала уложенные в узел светлые волосы. Спрятать лицо не представлялось возможным, но девушка знала, что оно не слишком привлекает внимание – маленькое выразительное личико с легкой россыпью веснушек по аккуратному носику и большими серыми глазами, сверкавшими серебром, когда она была в игривом настроении, и темневшими, как ночь, когда она сердилась. Анемон давно решила, что ее рот слегка широковат. В моде были маленькие губки бантиком, как у Сесилии. Бледная кожа, тронутая нежным персиковым румянцем, длинная изящная шея над хрупкими плечами… Девушка знала, что выглядит более привлекательно с распущенными волосами, когда водопад роскошных пепельно-русых локонов обрамляет ее ангельское личико с высокими скулами.

Но в такой одежде, как сейчас, да еще со спрятанными волосами она выглядела так, как и подобает чопорной старомодной служанке. Анемон тихо засмеялась, довольная своей способностью вживаться в образ. В глазах Сесилии и лорда Пелхама она была всего лишь безропотной, непритязательной горничной. Правда, виконт Энтони Уикхэм, сын и наследник графа Пелхама, пару раз пытался застать ее одну и украдкой поцеловать. Он не гнушался зажимать по углам хорошеньких служанок и игриво пощипывать горничную своей сестры, ибо принадлежал к числу молодых людей, считающих себя неотразимыми сердцеедами, и нахально волочился за каждой юбкой. В большинстве случаев Анемон удавалось держаться от него подальше, успешно играя роль, которую она избрала для себя в этом доме, – роль простой и скромной горничной Летти Зейн.

Довольная своим видом, Анемон сложила отцовское письмо маленьким квадратиком и отправилась в спальню Сесилии. Она не знала, что ее капризная госпожа уготовила ей на сегодня, но надеялась незаметно ускользнуть из дома на часок-другой, чтобы узнать в порту насчет рейсов в Америку.

Девушка приотворила дверь спальни. Леди Пелхам еще спала. Анемон тихонько подошла к камину, который уютно потрескивал всю ночь, защищая дочку графа от мартовского холода, присела на корточки и бросила отцовское письмо в огонь. Желто-оранжевые языки пламени мгновенно слизнули бумажку, превратив ее в горстку пепла. С довольной улыбкой Анемон встала и расправила свою серую юбку. Сесилия вдруг повернулась в постели.

– Летти, это ты? – Сесилия зевнула и вытянула руки над головой. – О Господи, который час? Я обещала сегодня утром заехать в гости к леди Хезертон. Но как же не хочется вставать! Миссис Биммс еще не принесла мне поднос с завтраком?

– Нет, госпожа.

– Тогда, будь добра, сбегай вниз и возьми его у нее. Безумно хочется съесть булочку и выпить горячего шоколада! И еще мне нужна вторая подушка. Принеси ее, прежде чем пойдешь на кухню.