Василий Ардаматский - Возмездие

• Название: Возмездие
• Автор: Василий Ардаматский
• Издательство: «Советский писатель»
• Жанр: Детектив
• Год: 1975

Действие романа Василия Ардаматского происходит в начале двадцатых годов.

В нем рассказано о том, как советская контрразведка под руководством Ф. Дзержинского провела умную и смелую операцию по обезвреживанию опаснейшего врага Советской страны Бориса Савинкова и руководимых им тайных организаций.

В книгу включены новые главы — подробное исследование роли Б. Савинкова в корниловском контрреволюционном восстании в 1917 году.

---

Зекунов. Чисты.

Федоров. Ну вот… А теперь, когда вы все друг о друге знаете, я вас на полчаса оставлю. Вы побеседуйте тут откровенно.

(Федоров уходит.)

Шешеня. Ну вот мы и встретились.

Зекунов. Да уж, встретились…

Шешеня. Не повезло мне… на границе.

Зекунов. А мне с курьером, трус оказался. Выболтал все на свете.

Шешеня. На мне много висит, Михаил Дмитриевич, приходится стараться.

Зекунов. За эти старания там вас не похвалят. Знаете наш закон — предателю жить незачем?

Шешеня. Я, брат, и так и так смерти подлежу.

Зекунов. Но там-то наверняка.

Шешеня. От этих тоже пощады не жди. Чека, одним словом.

Зекунов. Эта Чека меня регулярно домой к жене отпускает.

Шешеня. Бросьте!

Зекунов. Вот и сегодня пойду.

Шешеня. С чего бы это заботы такие?

Зекунов. В прятки с ними не играю, вот и все.

Шешеня. На службе у них?

Зекунов. Да, и жизнь моя у них в руках.

Шешеня (после паузы). Мне они службы не предложат…

Зекунов. К стенке торопитесь?

Шешеня. Они торопят.

Зекунов. Кабы торопили, давно б кончили. Вы уже сколько здесь?

Шешеня. Месяц.

Зекунов. Давно б кончили. Зачем-то вы им еще нужны.

Шешеня. Да ну?..

Зекунов. Это уж так и есть…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Руководитель английской разведки предложил Черчиллю для наблюдения за Савинковым их выдающегося агента Сиднея Рейли и сказал при этом, что Рейли и Савинков почти друзья. Но это не самое точное определение взаимоотношений этих двух по-своему знаменитых людей…

Впервые они встретились в Москве весной 1918 года. Савинков только что вернулся с юга России, где с ним случилось то, что он потом называл «нелепейшей демонстрацией генеральской тупости, цена которой — Россия». Белые генералы Каледин, Корнилов и Алексеев отказались признать его вождем. Кроме всего, им, собравшимся вернуть России батюшку-царя, было не с руки иметь дела с человеком, который недавно бросал бомбы в членов царской семьи и именовал себя революционером. Генералы попросили его отправиться в Москву собирать там офицерские силы для контрреволюционных выступлений.

Савинков уехал в Москву. Он понимал, что ссориться с генералами было неразумно — за ними была белая армия, единственная реальная тогда сила в борьбе с большевиками.

В Москве Савинков, как мы уже знаем, поселился на первых порах у Деренталей и начал по крохам собирать силы контрреволюции, объединяя их в так называемый Союз Защиты Родины и Свободы. В это время на него и обратил свое благосклонное внимание находившийся в Москве чехословацкий политик господин Масарик, а затем посольства и разведки Франции и Англии. Сидней Рейли, тоже находившийся тогда в Москве, считался специалистом по России, «Лоуренсом русской пустыни», и это именно он получил приказ разыскать Савинкова и встретиться с ним…

Потом Савинков всегда старался подчеркнуть, будто у него с Рейли были тогда чисто личные отношения. Это тщетная предосторожность — Рейли был для него прежде всего резидентом английской разведки.

В следующий раз они встретились уже в Польше. Савинков начинал тогда новый этап борьбы с Советской Россией. Красная Армия только что разбила сформированную и оснащенную польской военщиной армию генералов-бандитов братьев Булак-Балаховичей. Польша была вынуждена подписать мир с Советской Россией. Но она и не думала честно выполнять договор и помогала Савинкову формировать банды из остатков разбитого воинства Булак-Балаховичей и из белого офицерья, привезенного в Польшу из Прибалтики.

Савинков считал, что неудача Булак-Балаховичей произошла оттого, что их поход был попросту еще одной надоевшей людям войной. Он решил применить совершенно новую тактику — теперь в Россию пойдут небольшие группы его людей. Пойдут неторопливо, каждый по своему маршруту, от деревни к деревне, тщательно обходя города. Политическая программа очень простая: мы — за землю крестьянам и за Советы без большевиков. Группы уходят в глубь России все дальше и дальше, оставляя после себя контрреволюционные ячейки — пятерки, которые впоследствии сделаются органами власти на местах. Кроме того, от польской границы в сторону Пскова пойдет большой отряд, который должен демонстрировать не только новую тактику, но и силу. Этот отряд будет брать даже города и устанавливать там новую власть — Советы без коммунистов. Во главе отряда пойдет полковник Павловский, который сейчас вместе с генералом Балаховичем сидит в польской тюрьме, но должен быть со дня на день выпущен.

Именно в эти дни к Савинкову в Польшу приехал старый его знакомый Сидней Рейли. Савинков подумал было, что Англия решила помочь ему в новом походе, но, увы, оказалось, что Рейли, если ему верить, приехал по своей личной инициативе и даже вопреки воле своих начальников. Он был возмущен отношением своих хозяев к русскому вопросу.

— Для них это одно из дел, — говорил он с натуральной яростью. — Балканский вопрос, германский вопрос и, где-то в перечне, еще и русский. Вы знаете, зачем я приехал?

Савинков ответил отрицательно, но подумал, что гнев Рейли не больше как маскировка и что прислан он сюда выяснить, насколько серьезна задуманная Савинковым новая акция против Советов.

— Я приехал просить вас включить меня рядовым бойцом в один из ваших отрядов, — неожиданно сказал Рейли.

Савинков не мог скрыть своего удивления, а Рейли продолжал страстно:

— Никто не понимает, что Россия стала моей судьбой! Я не могу быть в стороне от русских дел, когда другие несут такую ношу. Вы берете меня?

— Беру, — у Савинкова влажно блеснули глаза.

Они встали, обнялись и потерлись щеками. С первых же дней похода банда Павловского начала ощущать весьма чувствительные удары отрядов ЧОН[4] и чекистов. Население относилось к банде открыто враждебно или, в лучшем случае, равнодушно. Павловский развернулся вовсю. В то время как небольшой отряд, в котором был сам Савинков, таился в полесских болотах, бандиты Павловского расстреливали, вешали, жгли, грабили и быстро продвигались в глубь Белоруссии, в сторону Псковщины.

Рейли шел с бандой Павловского. Спустя двадцать дней после начала действий Павловский и Рейли приехали в отряд, где был Савинков. Он принял их в лесной землянке при свете коптилки. На стол была поставлена бутылка мутного самогона, однако выпивка не состоялась. Выслушав доклад Павловского, Савинков набросился на него с бранью, обвиняя его в срыве политической программы похода, в неумении сочетать ее с открытой борьбой. Павловский стоял на своем: пока не будут перебиты коммунисты, надеяться не на что…

Рейли воспользовался этим разладом между Савинковым и его ближайшим соратником, заявил, что не может участвовать в борьбе, у которой нет ясной цели, ясной стратегии, и уехал…

Но Савинков недолго осуждал террор, — увидев, как бесславно идет дело, он безоговорочно принял террор и занимался им сам наравне с Павловским. В письме из похода Дикгофу-Деренталю он писал: «Поистине таинственна наша матушка Россия. Чем хуже, тем ей, видимо, лучше. Язык ума ей недоступен. Она понимает или запоминает только нагайку да наган. На этом языке мы с ней теперь только и разговариваем, теряя последние признаки гнилых, но мыслящих русских интеллигентов…»

Когда спустя почти два года Рейли без всякого предупреждения явился к Савинкову на его парижскую квартиру, он был встречен холодно. Но Рейли тут же признался, что тогда он выполнял задание английской разведывательной службы.

— Мне было приказано узнать перспективы вашего похода, — сказал Рейли. — И если уж говорить все, то своим бегством я хотел помочь вам поскорее понять, что без ясной цели и без ясной тактики вести борьбу нельзя…

Савинкова подкупила искренность Рейли, и постепенно их отношения наладились. Они стали встречаться, но нет — друзьями или даже, как выразился руководитель английской разведки, почти друзьями они не стали…

Утром в понедельник встретились в парижском ресторане «Трокадеро». В зале было тихо и неуютно — ресторан был рассчитан на вечерний уют. Очевидно, еще с ночи кисло пахло табаком и духами. Официанты только начали работать и двигались вяло, нехотя. Им хотелось потолковать между собой о жизни, а тут вдруг явились гости. Это были Сидней Рейли и Борис Савинков. Они сели у окна, заказали завтрак и долго молча смотрели в окно, как упругий дождь выхлестывал площадь.

— Я тысячу раз звонил вам. Где вы пропадали? — заговорил наконец Рейли.

— Где я был, там меня нет, — усмехнулся Савинков. — И в данном случае эта русская поговорка удивительно точно выражает истину.