Белва Плейн - Пылающий Эдем

• Название: Пылающий Эдем
• Автор: Белва Плейн
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-159-6

Открывая «Пылающий Эдем», вы сразу же становитесь участником всего, что происходит с его героями. В этой новой жизни у вас есть все – семья, друзья, взлеты и падения, тревоги и радости, любовь и ненависть. Магическое обаяние Плейн-рассказчицы не исчезнет даже после того, как вы перевернете последнюю страницу.

---

Кэт с любопытством посмотрела на него:

– Он заворожил вас?

– Это поэма, как вы и сказали.

Она улыбнулась в ответ, показывая щербинку между зубами. Не пойму, почему эта щербинка так очаровательна, рассеянно подумал Фрэнсис.

В их комнате в Драммонд-холле Марджори произнесла:

– Она тебе понравилась?

– Кто?

– Не прикидывайся, – со сладкой улыбочкой отозвалась она. – Кэт, конечно. Кто же еще?

– Ну конечно, она очень приятный человек. Она сделала все, чтобы помочь нам.

– Я не это имею в виду. Она понравилась тебе по-настоящему. Ты увлекся. Ты желаешь ее.

– Ты сошла с ума, – гневно сказал он.

– Это твой тип. Сильная и сексуальная, – сказала Марджори, снимая блузку. Над белой грудью темнел загорелый участок кожи в форме сердечка.

– Сексуальная? Да она даже не хорошенькая. Не очень.

– Она старше меня.

– На полгода!

– Они несчастливы, ты заметил?

– Я знаю. Мне жаль их.

– Да, она – твой тип. Просторы, животные. Такая же духовность. Она раздевала тебя глазами.

– Что? – закричал он.

– Да, когда рассказывала, как выглядел твой дедушка.

– Я не помню.

– Ты прекрасно помнишь! Она сказала, что у тебя дедушкин нос.

– Прадедушкин.

– Смотри-ка, помнишь!

– Прекрати, Марджори.

– Это правда, ты ее желаешь. Она начала переодеваться к обеду.

– Слушай, – сказал он, – давай-ка пошлем этот обед к черту. Я объясню тебе кое-что насчет желания.

В зеркале трюмо отражалась гибкая молодая женщина с выразительным ртом и умными глазами; мужчина, стоявший позади, был почти такого же возраста, но улыбался он улыбкой мальчика, стремящегося доставить удовольствие.

Неделю спустя Лионель показывал ему свои владения.

Он рассказывал о сахарном тростнике, о механизации, о не использованных еще возможностях, а Фрэнсис поймал себя на том, что хотя он с неподдельным интересом слушает своего дядю, думает он о том, насколько разные Лионель и Кэт, и, что совершенно непонятно, как они могли пожениться.

Когда они вернулись к дому, Лионель показал на двух пятнистых лошадей, пасшихся за забором:

– Питомцы Кэт. Она понимает толк в разведении лошадей, но этих двух она пестует, как комнатных собак. Наверное, из-за того, что у нее нет детей.

Фрэнсис промолчал.

– Доктора говорят, что она никогда не сможет иметь детей. У нее что-то там разладилось после выкидыша.

– Мне очень жаль, – сказал Фрэнсис.

– Кэт помогает мне. Она ведет бухгалтерские книги, объезжает плантации – лишняя пара глаз, – они спустились по ступенькам. – Я отвезу тебя к отцу. Я бы предложил тебе остаться пообедать, но Кэт в городе. Мне нужно встретить ее в половине первого.

Фрэнсис почувствовал легкое разочарование. Смешно!

– Ничего, вы и так уделяете нам столько времени. Со стороны Кэт было большой любезностью отвезти нас тогда в Элевтеру.

– О, она это любит! Она обожает показывать остров гостям. Она славная, – помолчав, несколько смущенно он добавил, – тебе могло показаться, что я был с ней немного грубоват тогда, на свадьбе… Я все понимаю, она болеет сердцем за всех и за все, но когда-нибудь это причинит ей неприятности. Я-то это понимаю, и злюсь, но ничего не могу с собой поделать.

Фрэнсису почему-то было неприятно слышать эти слова, и он неловко повторил:

– Вы так к нам добры.

– Все что нужно, только скажите. Если что-то беспокоит, просто скажите.

– О, все прекрасно, только Марджори волнуется, что ей не хватит нарядов.

– Никаких проблем. Пойдите к Да Куньи. Платья у него из Франции, Марджори может накупить себе одежды на два года вперед.

– Боюсь, так долго мы здесь не пробудем.

– Вы задержитесь дольше, чем думаете. Если только не хотите оставить все на попечение «Аттербери и Шоу».

– Я, наверное, так и сделаю. Но сначала все-таки попытаюсь продать сам, запрошу минимальную цену.

– Что ж, попробуй, – кивнул Лионель. И они вернулись в Драммонд-холл.

Мистер Аттербери проводил Фрэнсиса до двери.

– Мой человек быстро свяжется с нужными людьми. Могу вас заверить, мистер Лютер, что эта сделка дело решенное.

Фрэнсис поблагодарил его, скрестив украдкой пальцы. На улице его ждал взятый напрокат автомобиль, но ему почему-то не хотелось возвращаться к расписанной по часам жизни Драммонд-холла, и он пошел вниз по Причальной улице, мимо классического георгианского фасада «Барклай банка», к площади.

Был базарный день, и город кипел жизнью. Автобусы доставляли людей из деревень, босые женщины в соломенных шляпах были одеты в хлопчатобумажные платья неописуемых ярких расцветок. Дети всех возрастов бегали среди связок бананов, плодов хлебного дерева, рыбы и кокосов. Желтые собаки – все собаки здесь были, похоже, одной породы, хотя в них было намешано много кровей и эта смесь сама уже превратилась в породу – рыскали повсюду в толпе и дрались из-за еды.

Фрэнсис немного постоял, наблюдая оживленную картину, и свернул за угол. У сиротского приюта он остановился, чтобы послушать пение детей – в предыдущее воскресенье он слышал их на службе в соборе. Напротив приюта было кладбище. Он перешел улицу и ступил за ограду, но не пошел дальше, а, погрузившись в ощущение безмятежной радости, дослушал гимн и вернулся на тротуар.

Не слишком знакомый с городом, он свернул под аркаду. В густой тени фиговых деревьев стояли дома с узкими окнами и похожими на кружево железными балюстрадами. Их вполне можно было бы встретить в Париже на площади Вогезов. Он остановился на следующей маленькой площади, чтобы прочитать надпись на круглой бронзовой табличке, вделанной в мостовую. Она гласила: на этом месте 11 июля 1802 года был казнен через повешение Самуэль Вернон, член Совета Его Величества, за убийство своего негра-раба Плуто.

– Ужасная история, не правда ли?

Из-под большой соломенной шляпы ему улыбалась Кэт Тэрбокс.

– Этот зашел слишком далеко. Ему нравилось смотреть, как людей забивают до смерти. В конце концов не выдержали даже пэры. Его судили и повесили.

– Очень сложное общество! – потряс головой Фрэнсис.

– О да! Оно по-прежнему такое. А что вы делаете в городе?

– Брожу по улицам. А вы?

– У меня здесь маленькая контора. Семейная консультация. Да, я знаю, что пытаюсь вычерпать ложкой океан. Я заметила, вы подняли бровь.

– Да? Я не хотел.

Наступил момент, когда нужно было либо сказать несколько вежливых слов и расстаться, либо найти новую тему для разговора.

Фрэнсис произнес:

– Я думал о том, что следует купить подарки для родных. Я подумал, может быть, вы… может быть, вы что-нибудь посоветуете?

– Можно пойти к Да Куньи. Я не знаю, сколько вы хотите потратить.

– Умеренную сумму. Булавка или бусы.

– Тогда, идемте.

Они вернулись к базарной площади. Фрэнсис чувствовал себя очень заметным: рядом с маленькой Кэт он казался очень высоким.

Необходимо было поддерживать беседу:

– Я не знаю названий половины этих фруктов и овощей. Вот это, я знаю, капуста, а там что такое?

– Маниока. Это плоды тамариндового дерева, а это анона игольчатая. Вон тот плод по вкусу похож на банан, но его подают горячим. А это плоды хлебного дерева.

– Прямо как в фильме «Мятеж на Баунти».

– Правильно! Капитан Блай привез их с Таити. Дешевая пища для рабов, на ней вполне можно жить. Вот мы и пришли.

Красивая чернокожая девушка с длинными до талии волосами подошла к ним.

– Дезире, – сказала Кэт, – это мой друг… нет, мой племянник. Я его тетка по мужу, забавно, правда? Одним словом, это мистер Лютер. Он хочет выбрать подарки.

Помещение со сводчатыми потолками принадлежало, несомненно, восемнадцатому веку. Медленно кружившиеся под потолком вентиляторы – девятнадцатому. Сингапур, Сомерсет Моэм, подумал Фрэнсис. Таинственно поблескивали хрусталь, фарфор и серебро. Под стеклом в витрине лежали наручные часы, украшенные бриллиантами.

Он сделал несколько покупок. Быстро прикинув, сколько у него наличными, выбрал куклу для Маргарет (которой было уже двадцать четыре), три серебряных булавки для матери и двух сестер, сигары для отца, и они покинули магазин.

– Правда, красивая девушка? – спросила Кэт. – Рядом с ней я всегда чувствую себя такой незначительной. Африканская принцесса.

– Она красива, но у вас нет причин чувствовать себя незначительной рядом с кем бы то ни было, – автоматически вежливо отозвался он.

– Она замужем за школьным учителем. Ее отец – лидер рабочего движения, Клэренс Портер. Мой друг.

– Ваш и Лионеля? – уточнил Фрэнсис. Кэт безрадостно рассмеялась:

– Нет, конечно, не Лионеля.

– Как насчет ланча? – без перехода спросил он.

– С удовольствием.

– Тогда, называйте место.

– Есть только одно заведение, кроме загородных клубов. Гостиница Кейда на другой стороне залива.

Они попали со света в полумрак комнаты, отделанной красным деревом. Несколько человек сидели за столами среди темных портретов. Они снова вышли на свет и заняли столик у садовой стены.