Андрей Ильин - Тень Конторы

• Название: Тень Конторы
• Автор: Андрей Ильин
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02052-7

Олигарх не очень испугался, когда Начальник Охраны предупредил его, что он заказан. На то и служба безопасности, чтобы обезвреживать исполнителей заказа. Тем не менее Олигарха завалили. Причем сделал это лично Начальник Охраны. При свидетелях. Правда, подозреваемый уверяет следствие, что не убивал своего шефа. И следствие склоняется к тому, что так оно и есть. Потому что еще несколько крупных бизнесменов погибли при весьма странных обстоятельствах. Всем было ясно, что каждый несчастный случай очень умелоподстроен. Теперь, пожалуй, только Резидент могущественной `Конторы` сможет выяснить, кто стоит за этими убийствами. Ведь он ведет следствие своим специфическим способом…

---

Соседний дом — домом «объекта».

Дома стояли на плане почти впритык — забор к забору. Как стояли на местности.

Примыкающие к домам улицы в нескольких местах перерезала неровная синяя линия. Ею были обозначены вырытые экскаваторами траншеи городских теплосетей.

И еще на плане во множестве и повсюду были заштрихованные косыми линиями треугольнички и крестики. Заштрихованные треугольнички обозначали машины. Крестики — людей.

Невидимая рука нажала клавишу Enter, и треугольники и крестики пришли в движение. Треугольники стали носиться по параллельным линиям, обозначавшим улицы, останавливаясь на перекрестках, сворачивая в переулки, убыстряясь, притормаживая и снова срываясь с места. В углу экрана стремительно пролистывал секунды таймер. Покружившись, треугольнички сошлись в одном месте и тут же, на мгновение замерев, стремительно разлетелись в стороны. Крестики слились с треугольниками и пропали.

Таймер встал. Таймер «недосчитал» несколько минут, а все треугольнички были уже далеко, уже за пределами очерченной рамки.

Все! На этот раз пасьянс сошелся. Значит, все получится как надо. Значит — пора!..

Курсор мышки прошелся по плану, оставляя за собой жирную линию. Один из домов, тот, где жил «объект», широким захватом, поверх периметра забора, стянула еще одна линия. Новая линия. По форме сильно смахивающая на петлю-удавку…

Глава 18

В бытовке прораба было душно, потому что окна не открывались. Окна были наглухо забиты снаружи листами фанеры. Под потолком горела стопятидесятиваттная лампочка, освещая стол и два сколоченных из досок топчана.

На одном сидел прораб.

На другом — хозяин дома.

На столе стояли раскрытая бутылка водки, два стакана, разрезанный на куски хлеб и банка кильки в томатном соусе.

Эта бутылка водки, хлеб и килька были прощальным банкетом. Хотя об этом знал лишь один из его участников. Второй вообще ничего не знал — не знал, что будет и что было. Он не догадывался, зачем его выдернули из театра, облачили в дорогущую одежду, посадили в джип и заставили играть богатого человека. И почему человек, выдернувший его из театра, одевший и снабдивший деньгами, сам ходит в заляпанной краской строительной робе, играя прораба, на которого он должен орать.

— Ну что, еще по одной…

Водка была из ближайшего киоска и была дерьмовой — куда хуже той, что поставлял в город компаньон Семена Петровича. Который теперь был прорабом.

Но качество водки собутыльников волновало мало, они не для того пили, чтобы букетом наслаждаться, а чтобы напиться. Один — потому что всегда был не прочь, второй — чтобы расслабиться.

Операция закончилась. Плачевно. Операция была фактически провалена — потому что на приманку никто не вышел, и, значит, все усилия, все средства и вагоны водки были зря. А тут еще этот актер, с которым непонятно что делать…

— И все же я никак не могу понять — зачем вам нужен весь этот спектакль? — в который раз вопрошал разомлевший от водки «хозяин дома» нанятого им прораба.

— Просто у вас такая фактура, что вас обманывать будут меньше. А мне и моей должности хватит, — отшучивался прораб. — Такой ответ вас удовлетворит?

Такой ответ никого удовлетворить не мог.

— Я, конечно, понимаю, что вы считаете, что люди моей профессии держать язык за зубами не умеют, но, смею вас уверить, я к их числу не отношусь.

Актер был не дурак, что очень осложняло дело.

— Ну хорошо, вам я признаюсь. Просто я не хочу платить налоги. У меня уже есть три дома, этот — четвертый…

Конечно, в россказни актера никто не поверит, посчитав, что он был в запое и с пьяных глаз навыдумывал черт знает что… Но тем не менее он знает «прораба» в лицо, может назвать город, где просаживал в ресторанах выданные ему кругленькие суммы, и показать дом, который «купил». Его могут опознать официанты, крупье и прочая обслуга…

При определенном стечении обстоятельств все это может вывести на след Резидента. След оборвется, но вопросы останутся…

Такая проблема…

Которая на самом деле не проблема, если решать ее за счет актера исходя из принципа: есть человек — есть головная боль, нет у человека головы — нет головной боли.

Только в одном-единственном случае актер никому ничего рассказать не сможет гарантированно — если умрет. Он сыграл свою роль, хорошо сыграл, и теперь должен уйти со сцены. Навсегда.

Такие правила.

«Уборка пешек» практикуется всеми спецслужбами, какому бы «богу» они ни служили. Наверное, это жестоко — но иначе нельзя. Пожалев одного, можно подвести под смерть сотни. И провалить дело.

Даже на самом примитивном — на армейском уровне — случается добивать своих раненых товарищей, чтобы они не попали в руки врага, чтобы их пытками не заставили предать. Это форма милосердия. И мера предосторожности.

В соответствии с этими правилами актер подлежал зачистке. Что было предопределено с самого начала, с той секунды, когда Резидент увидел его на сцене в гриме Ричарда Львиное Сердце и выбрал на роль подсадки. Он выбрал его — и тем обрек на смерть.

Но поднять руку на актера было трудно. Он был симпатяга-парень, был свой в доску…

— Как я их, а? — хвастался опьяневший актер. — Ведь ни одна сволочь не догадалась! Какая игра!.. Что там Гамлет… Пусть они попробуют вот так — глаза в глаза. А я смог!.. Потому что ты — смог. Ты же сам не понимаешь, кто ты есть на самом деле! Ты же режиссер от бога!

— Да какой я режиссер? — скромно возражал «прораб».

— Ты — гениальный! — гремел актер. — Станиславский с Немировичем в сравнении с тобой — тьфу! У тебя же школа — я же вижу, меня не обманешь! Они заслуженных и народных получают, а сами бездари! А ты — нет! Я же актер, я могу оценить настоящую игру! Нас двое таких — ты и я. Мы же можем весь мир перевернуть! Давай поставим с тобой спектакль — такой, чтобы все ахнули! Чтобы на сцене — как в жизни — один в один!..

Актер увлекался. И выдавал себя.

И все же его придется чистить — нельзя не чистить. Слишком близко он подошел к истине — актерская интуиция его не подвела. У «прораба» была школа, где его учили искусству перевоплощения — очень хорошо учили, потому что не для сцены учили.

Эта школа называлась — Учебка.

— Ну скажи, одному мне скажи — где тебя так хорошо натаскали?..

«Не сегодня, завтра, — решил „прораб“. — Лучше завтра, чем сегодня. Хотя, по идее, надо сегодня…»

Два человека пили водку — оба испытывали друг к другу симпатию. Но один из них знал, что завтра его приятеля не станет. Знал, почему не станет. И каким образом не станет. И от этого ему было муторно на душе. Даже водка не спасала.

Второй не знал ничего. Ни о чем не догадывался. И строил далеко идущие планы. Ему было хорошо…

Глава 19

Все было готово — «треугольники» остановились там, где должны были, «крестики» покинули «треугольники»…

«Прораб» сворачивал свое хозяйство, снимая фонари и сматывая провода. Строителей он не гонял, строители были предоставлены самим себе. Стройка была проплачена на неделю вперед и поэтому продолжалась. По инерции продолжалась. И для отвода глаз. Строители растаскивали по этажам кирпичи и доски, знать не зная, что достроить этот дом им не придется…

Семен Петрович доел ломоть ветчины, промакнул салфеткой губы и, поправив одежду, вышел на улицу.

— «Семерка» покинула «ящик». Семен Петрович сел в машину.

— «Семерка» — в «коробочке»…

Из переулка на улицу вырулил «КамАЗ»-цементовоз. Бочка, полная бетона, крутилась и парила. «КамАЗ» ехал вдоль раскрытой траншеи…

Семен Петрович подъехал к воротам, и створки разошлись в стороны. Путь был свободен…

Водитель цементовоза вжал педаль скорости в пол. Мотор взревел, и «КамАЗ» стал резко набирать скорость…

«Когда они наконец сварят эти свои дурацкие трубы? — мельком подумал Семен Петрович, выезжая со двора. — Наворотили ям, сузив улицу до двух полос — еле-еле две машины разойтись могут».

Подумал — и забыл. Как каждый день забывал. У него, кроме этих канав, проблем хватало — у него пропала водка, потому что потерялся компаньон…

Стрелка спидометра цементовоза перескочила цифру сто. Не иначе водитель был лихачом…

— «Коробочка» в створе…

Передок «Мерседеса» выехал за ворота. Дорога в обе стороны была пустой, только далеко, метрах в ста — ста пятидесяти слева, был виден цементовоз. Но цементовоз угрозы не представлял — цементовозы быстро не ездят и на рожон не лезут, уступая дорогу престижным иномаркам. Потому что какому водиле нужны лишние проблемы?

Семен Петрович включил поворотник…

Передние колеса разом повернули вправо. И уткнулись в шипы колючей проволоки. Видно, какая-то раззява случайно обронила на дорогу кусок колючей проволоки, не удосужившись его подобрать…