Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

• Название: Под нами - Чёрное море
• Автор: Константин Денисов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В одну из июньских ночей под грохот рвавшихся кругом снарядов мы с Михайловым добрались до пристани Третьего Интернационала, чтобы переплыть катером на другую сторону Севастопольской бухты.

Маневрируя между всплесками от разрывов снарядов и мин, катер быстро пересек бухту и, по указанию Михайлова, причалил не за изгибом берега, где менее опасно, а у капонира, вблизи пункта руководителя полетов. Нас встретил Герой Советского Союза Василий Иванович Раков. На его голове белела марлевая повязка, а забинтованную правую руку он держал в согнутом положении. Ему бы прямая дорога в лазарет, но ведь и командир 116-го полка летал всю ночь, поэтому заместитель командира авиагруппы оставался на посту, даже получив час назад ранения от осколков бомбы. А ведь недалеко от Ракова в это время взрывом бомбы убило инженера полка И. Д. Кравцова, двоих матросов и еще четверых тяжело ранило.

Вот вспыхнул на какие-то секунды прожектор, и тут же приводнился самолет, который был уже на выравнивании. Короткая подсветка почти в момент касания самолетом воды не давала противнику возможности прицелиться, точно послать снаряды - линия-то фронта всего в шести - восьми километрах от Северной бухты.

Убедились мы и в том, насколько измотались аэродромная команда и технический состав. Ведь для подготовки самолета к повторному вылету надо прежде всего поставить его на тележку и затащить в капонир, а потом вновь спустить на воду, освободить от тележки и отбуксировать катером на старт. И все это под артиллерийским обстрелом.

Нам рассказали, что в полку нет ни одного самолета или катера без осколочных пробоин. Поражало их, как, впрочем, и людей, даже щебнем, разлетавшимся в стороны при взрывах среди камней, бомб, снарядов и мин. Заделывание же пробоин требовало постоянного напряженного труда технического состава полка и авиамастерских.

Боевую деятельность лодочников обеспечивали и неизвестные "сухопутным" летчикам специалисты - водители катеров-буксиров. Во время бомбардировок и артобстрелов они вели себя исключительно мужественно, без суеты выполняли свои обязанности - ведь для них на чистой воде укрытий не было. Словом, все звенья 12-й авиабазы, которую возглавлял интендант 3 ранга В. П. Пустыльник, заменивший раненного и отправленного на Кавказ майора С. И. Литвиненко, работали напряженно и четко несмотря ни на что.

Очередная серия разрывов легла невдалеке от нас. Упали два матроса, бежавшие из укрытия для приема прибуксированного самолета. Один убит, другой ранен. А на смену им побежали двое других...

Давно обжитый аэродром Куликово Поле был изрыт воронками от бомб и артснарядов. Казалось, нет никакой возможности для какой-либо деятельности здесь людей. А на самом деле тут кипела боевая работа. Позже писатель Александр Ивич, посетивший аэродром в конце мая, напишет: "Снаряды по аэродрому фашисты кладут сериями - несколько штук один за другим, потом интервал. Сидя в кабине, запустив моторы, летчики ждут конца серии, выбирая направление рулежки - такое, чтобы не свалиться в воронку. С каждым днем, сколько ни разравнивали аэродром, все труднее находить прямую дорожку, годную для взлета".

Как бы в унисон наблюдению писателя, командир 2-й эскадрильи капитан Николай Алексеевич Спиров рассказывал мне:

- Как и на Херсонесе, мы уже не стали выруливать для взлета на старт взлетаем прямо от капониров. Сложнее, конечно, садиться, без ровной и достаточно длинной полосы не обойтись. И ее каждый раз приходится выбирать. В случае когда такой полосы не оказывается, мы, пока не засыпят воронки, сажаем самолеты, вернувшиеся с боевого задания, на аэродромы Херсонес или Юхарина Балка.

Труженики 20-й авиабазы, которую возглавлял интендант 1 ранга И. Н. Губкин, выполняли исключительно большую работу. База обслуживала все три сухопутных аэродрома, и каждый из них находился почти в одинаковом положении. Кроме всех видов довольствия требовалось своевременно засыпать и заравнивать множество воронок. Особую трудность представляла засыпка больших воронок, образовавшихся после разрывов бомб крупного калибра. Для этого требовалось много грунта, который приходилось иногда завозить издалека. Губкин и его комиссар старший политрук И. Т. Лукьянов постоянно находились на аэродромах. По их инициативе там трудились специально созданные аварийно-восстановительные команды, снабженные кое-какой, невесть где добытой, немудреной техникой.

Вспоминается подвиг командира тракторного отделения младшего сержанта Василия Падалкина, трудившегося в составе аварийно-восстановительной команды на аэродроме Херсонес. На наших глазах, закончив выравнивание взлетно-посадочной полосы, он отогнал свой трактор с катком на границу аэродрома. Вдруг послышался свист бомб, сброшенных с Ю-88. Одна разорвалась рядом с трактором. Показалось, что младший сержант погиб. Но только ушли "юнкерсы" и осела пыль, он вылез из катка, превращенного в надежное укрытие от осколков. А вот трактор пострадал, и очень не вовремя - вот-вот должны были вернуться самолеты с задания. Зная об этом, сержант добежал до другого трактора с катком, запустил его и к возвращению летчиков успел привести поле в порядок. За это Василий Кириллович Падалкин был награжден орденом Красной Звезды. О его подвиге 30 мая сообщила флотская газета "Красный черноморец".

В середине июня Падалкин заделывал воронки невдалеке от стоянки самолетов, и мне удалось осмотреть его "агрегат", как оказалось, уже модернизированный. Произошло это после очередной вражеской бомбежки, во время которой младший сержант и не подумал спуститься в отрытую рядом щель.

Когда прозвучал сигнал "Отбой", мы с инженером В. И. Груздевым подошли к машине младшего сержанта. Стряхнув пыль с гимнастерки, на которой уже был прикреплен только что полученный орден, Падалкин познакомил нас со своей чудо-техникой. Мы увидели, что вокруг сиденья тракториста закреплены где проволокой, а где и сваркой списанные самолетные бронеспинки, а две бронеспинки закрывали с боков мотор. Вот на таком броненосце и работал на аэродроме один из целой плеяды умельцев, имевшихся тогда в каждой части...

В Казачью бухту я прибыл для того, чтобы решить с командиром плавучей батареи No 3, расположенной всего в пятистах метрах от стоянки самолетов, некоторые вопросы взаимодействия. Плавучая батарея - недостроенный корабль, на стальной палубе которого были установлены четыре 76,2-миллиметровых, три 37-миллиметровых орудия и крупнокалиберные пулеметы.

Встретил меня молодой и статный капитан-лейтенант Сергей Мошенский. Я. представился и сообщил о цели прибытия. Прежде всего задал вопрос, который долго меня интересовал:

- Скажите, товарищ капитан-лейтенант, почему батарею называют "Не тронь меня"?

Конечно, я не первый интересовался происхождением этого названия. Поэтому мой собеседник ответил не задумываясь:

- Здесь своего рода сплав из морской романтики и реальных событий сегодняшнего дня. Дело в том, что в старом российском флоте такое наименование носил один из кораблей, не раз отличавшийся в морских баталиях. Наша батарея тоже оказалась для врага крепким орешком. Еще в то время, когда ее поставили на "мертвых якорях" неподалеку от входа в Северную бухту для прикрытия от нападения с воздуха Севастополя и наших кораблей в этой зоне, мы сбили не один десяток самолетов противника. Естественно, что враг неоднократно пытался уничтожить батарею, но при каждом воздушном полете на нее получал жестокий отпор. Вот и возродилось в наше время романтичное наименование "Не тронь меня". Теперь мы здесь, - продолжал Мошенский, - прочно сидим на мели. А работы стало значительно больше. Хорошо, правда, что людей чаще видам, жить веселее. Не подводили бы нас только с боеприпасами.

Скромное величие боевого экипажа батареи, как мне показалось, заключалось прежде всего в спокойствии людей. Никакой суеты, каждый занят определенным делом и в считанные секунды готов занять свое место в боевом расчете.

Конечно, им жить и воевать было нелегко - ведь укрыться-то негде, а цель для атаки с воздуха значительная по размерам, и к тому же неподвижная. Поразить ее с воздуха особого труда не представляло, если бы она не стреляла, и причем очень здорово. Мы не раз видели, находясь рядом, как зенитчики сбивали вражеские самолеты при их налетах на аэродром Херсонес и на 35-ю дальнобойную батарею.

По моей просьбе капитан-лейтенант Мошенский собрал командиров орудий и пулеметных установок. Я коротко объяснил значение их помощи летчикам при ведении воздушных боев над Херсонесом и особенно при взлетах наших самолетов и их заходах на посадку,

Рассказал, на каких удалениях от наших самолетов следует вести огонь по пристроившемуся в хвост истребителю противника, предупредил, что надо быть очень внимательными, когда наши самолеты выруливают на взлет и взлетают, ведь "мессеры" всегда шныряют на стороне солнца и стараются нанести по нашим самолетам внезапный короткий удар.