Люси Монтгомери - Энн в Инглсайде

• Название: Энн в Инглсайде
• Автор: Люси Монтгомери
• Издательство: ТЕРРА— Книжный клуб; «Александр Корженевский»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000

В шестом романе Энн уже мать шестерых детей. Подросшие дети Блайтов зачастую попадают в различные переделки. Но они знают, что мама всегда придет на помощь…

---

Нэнни просила Бога, чтобы в день школьного пикника была хорошая погода, хотя все предсказывали дождь, и Бог выполнил ее просьбу — в обмен на обещание без напоминаний чистить зубы по утрам. Бог вернул ей потерянное колечко — на условии, что она будет тщательно следить за чистотой ногтей. Уолтер подарил сестре картинку, изображающую летящего ангела, которой Нэнни давно жаждала, когда она пообещала Богу беспрекословно съедать не только постную часть мяса, но и жирную. Однако когда Нэнни попросила Бога, чтобы Он вернул молодость ее облезлому и заштопанному мишке, пообещав Ему, что будет содержать в порядке свой ящик с игрушками, произошла непонятная заминка. Мишка не помолодел, хотя Нэнни каждое утро просыпалась в ожидании чуда и молила Бога поторопиться. В конце концов девочка смирилась с дряхлостью мишки — все-таки он славный и она его любит, а постоянно поддерживать порядок в ящике было бы довольно обременительно. Когда же папа купил ей нового мишку, она совсем не обрадовалась и решила, хотя и не без угрызений совести, что это не обязывает ее к выполнению условия. Но тут Бог исполнил ее следующую просьбу — чтобы нашелся пропавший глаз ее фарфорового котенка, — и доверие Нэнни к Господу было восстановлено. Глаз на следующее же утро оказался на месте — правда, он как-то косил. Сьюзен нашла его, когда подметала пол, и приклеила, как могла, но Нэнни этого не знала и безропотно выполнила свое обещание Богу четырнадцать раз обойти сарай на четвереньках.

Девочка не задумывалась о том, зачем Богу — и вообще кому бы то ни было, — чтобы она на четвереньках обходила сарай. Делать это было довольно противно: братья и так вечно заставляли близнецов изображать каких-нибудь животных во время игр в Долине Радуги… Возможно, где-то в глубине ее юного мозга сидела мысль, что таинственное Существо, которое дарует или отбирает радость, получает удовольствие, когда человек накладывает на себя какую-нибудь неприятную епитимью. Во всяком случае, в течение лета она отколола еще несколько дурацких номеров, которые каждый раз приводили Сьюзен в изумление.

— Как вы думаете, миссис доктор, голубушка, с какой стати Нэнни каждый день делает два круга по гостиной, не ступая на пол?

— Не ступая на пол? А как ей это удается, Сью?

— Перепрыгивает со стула на диван, карабкается по каминной решетке. Вчера упала с нее и ударилась головой о совок. Может, дать ей лекарства от глистов?

Этот год вошел в анналы Инглсайда как год, в котором папа чуть не заболел воспалением легких, а мама заболела. Как-то вечером Энн, которая уже была простужена, поехала с Джильбертом в гости в Шарлоттаун, надев новое праздничное платье и нитку жемчуга, которую ей подарил Джим. Она была так хороша в этом наряде, что все дети пришли посмотреть на нее и очень радовались, что у них такая красивая мама.

— А нижняя юбка как шуршит! — вздохнула Нэнни. — Мама, а когда я вырасту, можно мне будет носить юбки из тафты?

— Боюсь, что к тому времени фасоны изменятся, — сказал папа. — Но готов признать, что платье — потрясающее, хоть мне и не нравятся эти блестки. И не смотри на меня так кокетливо, женщина. Больше комплиментов не дождешься. Вспомни, что мы прочитали сегодня в «Медицинском журнале»: «Жизнь — это просто тонко сбалансированный химический процесс». Так что не задавайся. Придумала нашить на платье блесток! Да еще надеть под него юбку из тафты! Не забывай, что мы просто «случайное сцепление атомов». Так, по крайней мере, утверждает доктор фон Бромберг.

— Не цитируй мне этого жуткого фон Бромберга! У него, наверное, хроническое несварение желудка. Это он, может быть, «случайное сцепление атомов», а я нет!

Через несколько дней после этого Энн представляла собой очень больное «сцепление атомов», а Джильберт — очень озабоченное. Сьюзен выглядела усталой и испуганной, наняли сиделку, которая тоже ходила с озабоченным лицом, и над Инглсайдом нависла безымянная, но пугающая тень. Детям не говорили, как серьезно больна их мать, и даже Джим полностью не понимал опасности положения. Но они почувствовали тревогу взрослых и притихли. В кленовой роще уже не раздавался смех, в Долине Радуги никто не играл в шумные игры. Самым страшным для детей было то, что их не пускали к матери. Они приходили домой из школы — и мама не встречала их нежной улыбкой… а вечером не приходила поцеловать их перед сном. Некому было им посочувствовать, успокоить, посмеяться их шуткам — а так смеяться, как мама, не умел никто. Это было гораздо хуже, чем когда она уезжала, скажем, в Эвонли: тогда все знали, что она вернется, а сейчас… сейчас они не знали ничего. Все отделывались от них отговорками. Нэнни пришла из школы бледная и напуганная.

— Сьюзен… мама ведь… мама ведь не умрет?

— Конечно, нет, — слишком резко и торопливо ответила Сьюзен. Дрожащими руками она налила Нэнни стакан молока. — Кто тебе такого наговорил?

— Эми Тейлор сказала… о, Сьюзен, она сказала, что мама будет прекрасно смотреться в гробу!

— Не слушай разных дурочек, детка. Тейлоры все болтуны. Конечно, твоя мамочка больна, но не сомневайся — она выздоровеет! Разве ты не знаешь, что твой папа у штурвала?

— Сьюзен, Бог ведь не допустит, чтобы мама умерла? — дрожащим голосом спросил Уолтер, так пристально глядя на нее, что Сьюзен с большим трудом произнесла утешительную ложь. Она сама пребывала в ужасном страхе. За час до этого сиделка покачала головой. Доктор не спустился вниз ужинать.

— Будем надеяться, что Всевышний знает, что делает, — пробормотала служанка, моя посуду после ужина и при этом разбив три тарелки. Но на самом-то деле Сьюзен впервые в жизни усомнилась во всеблагости Всевышнего. Нэнни бесцельно бродила по дому. Папа сидел за столом в библиотеке, обхватив голову руками. Туда вошла сиделка, и Нэнни услышала, как она сказала, что кризис, видимо, наступит сегодня ночью.

— Что такое «кризис»? — спросила Нэнни Диану.

— Не знаю, — ответила та. — Пойдем спросим Джима.

Джим знал, что такое кризис, и сказал им, а потом пошел и заперся у себя в комнате. Уолтер куда-то исчез… Он лежал ничком на земле под Белой Дамой в Долине Радуги. Сьюзен укладывала спать Джефри и Риллу.

Нэнни вышла из дома и села на крылечко. Позади нее в непривычной, страшной тишине стоял их дом. Перед глазами у девочки был залитый вечерним солнцем Глен, но длинная красная дорога дымилась пылью, а травы в лугах побелели от засухи. Дождя не было уже несколько недель, и цветы в саду тоже поникли… цветы, которые так любила мама!

Нэнни старательно обдумывала одну идею. Надо обязательно договориться с Богом, чтобы он помог маме выздороветь. Но что ему за это обещать? Это должно быть что-то необыкновенное, что-то, против чего Он не сможет устоять. Нэнни вспомнила, как Дики Друк однажды в школе спросил Стэнли Риза: «А ты сможешь пройти ночью через кладбище?» Тогда Нэнни вздрогнула от страха. Разве кто-нибудь осмелится пойти ночью на кладбище? Об этом даже подумать страшно. Нэнни до смерти боялась кладбища, хотя об этом не подозревал никто в Инглсайде. Эми Тейлор однажды сказала ей, что там полно мертвецов. «И они не всегда тихо лежат в могилах», — таинственным шепотом добавила Эми. С тех пор Нэнни боялась проходить мимо кладбища даже днем.

Деревья на окутанном золотистой дымкой холме касались ветками неба. Нэнни часто думала, что если бы ей удалось туда дойти, она тоже смогла бы потрогать небо. За холмом живет Бог. С холма Он, наверное, скорей услышит ее просьбу. Но туда не дойдешь… Надо что-то сделать здесь, в Инглсайде.

Нэнни стиснула на груди загорелые руки и подняла к небу заплаканные глаза.

— Дорогой Боженька, — прошептала она, — сделай так, чтобы мама выздоровела! За это я пойду ночью на кладбище. Боженька, милый, пожалуйста, помоги маме. Если ты это сделаешь, я больше никогда не буду приставать к тебе с просьбами.

Глава двадцать вторая

В ту ночь в Инглсайд пришла жизнь, а не смерть. Уснувшие в конце концов дети даже во сне почувствовали, что накрывавшая их дом Тень ушла так же стремительно и бесшумно, как и пришла. Проснувшись, они услышали, что на дворе наконец-то идет долгожданный дождь. Помолодевшей на десять лет Сьюзен даже не понадобилось сообщать им радостную весть: кризис миновал, мама будет жить.

Была суббота, и детям не надо было идти в школу. В такой ливень и думать было нечего о том, чтобы пойти играть на улицу — хотя они любили бегать под дождем, — а дома им велели вести себя очень тихо. Но все равно дети были счастливы. Папа, который совсем не спал почти неделю, свалился на кровать в комнате для гостей и заснул как убитый, но только после того, как позвонил по междугородной линии в Грингейбл, где две пожилые женщины неделю вздрагивали от каждого телефонного звонка.

Сьюзен, которая давно уже не находила в себе сил и желания готовить что-нибудь вкусное, соорудила на обед роскошное апельсиновое суфле и обещала на ужин испечь бисквит с вареньем. Кроме того, она напекла гору сливочного печенья. Робин неумолчно чирикал, летая по дому. Даже стулья, казалось, вот-вот пустятся в пляс. Обильно политые дождем цветы в саду подняли поникшие головки. Но радость Нэнни была омрачена мыслью об обещании, данном Богу.