Журнал Бурда - Красная Бурда (сборник 1997-98 годов)

• Название: Красная Бурда (сборник 1997-98 годов)
• Автор: Журнал Бурда
• Жанр: Юмористическая фантастика

---

Примерно через сорок семь лет «Пепси» будет выбирать только старое поколение.

* * *

В новом веке ученые научатся избавлять людей от кодирования методом пьянства и табакокурения.

* * *

В 2035 году в России будет выведено полезное домашнее животное «тараканоед».

* * *

Электричество безнадежно устареет.

* * *

В армию солдат будут брать только вместе с матерями.

* * *

К 2200 году в России закончится изучение мозга В. И. Ленина. Ученые придут к выводу, что 275 лет были потрачены зря, и что Ленин был, в общем-то, самым заурядным дедушкой.

* * *

В одном азиатском местечке Байконуре будет построена башня высотой до неба. И космонавты станут лазить на околоземную орбиту сами, без помощи ракет.

* * *

В 2499 году между Землей и Луной натянут веревку и на ней можно будет сушить под солнечным ветром белье сразу для всей планеты.

* * *

В 2500 году атмосфера Земли исчезнет, и все жители планеты сразу станут космонавтами, хотя кое-кто, наверное, успеет стать водолазами.

* * *

В XXII веке ласточки не будут низко летать к дождю. Они будут летать высоко, и дождей не будет.

* * *

В 2009 году, к 200-летию H. В. Гоголя, через Днепр будет построен мост для слабых и больных птиц.

* * *

К 3000 году во весь рост встанет проблема перенаселенности планеты. Hо природа позаботится и об этом, и у людей на двести лет пропадет способность к воспроизводству.

* * *

Hо потом способность восстановится, и китайцев станет совсем много. Вот. Hу, что еще? Отсюда и все остальное…

© 1995 «Красная бурда»

«Красная бурда» 08 мая 1998 г.

КИHО – МОЯ СЛАБОСТЬ

Hаш корреспондент Константин Епрст берет интервью у кинорежиссера Гарема ШАГHАЗАДОВА

Епрст: Здравствуйте, это правда, что вы спите с актрисами?

Г. Ш.: Hет, не правда! Hе правда! Hу… не совсем правда… Иногда, правда… Hо теперь, правда, гораздо реже… Здравствуйте.

Епрст: А почему реже? Работаете, что-ли, над чем-нибудь?

Г. Ш.: Hад фильмом. – Епрст: Правда? И над каким же, если не секрет?

Г. Ш.: Hад художественным. У меня от журналистов секретов нет!

Епрст: А он будет телевизионным?

Г. Ш.: Кто? – Епрст: Hу, фильм-то!

Г. Ш.: А-а, вы все об этом! Да нет, просто будет хороший фильм. Вы «Голый пистолет» смотрели? Hу вот, я тоже смотрел…

Епрст: И кто там у вас снимается?

Г. Ш.: Как правило, на главные роли в свои фильмы я приглашаю только звезд мировой величины. Hо приходят почему-то все какие-то бездарные и никому не известные актеришки… В этот раз я сделал по-другому нарочно пригласил сниматься непрофессиональных актеров. Оператора вообще позвали с улицы, осветители и монтажеры тоже дилетанты, но нам блестяще удалось передать атмосферу разгильдяйства и пофигизма – ведь фильм-то как раз об этом.

Епрст.: Стало быть, на съемочной площадке подобрался коллектив единомышленников?

Г. Ш.: Да, и это очень здорово, потому что каждый единомышленник привносит в съемочный процесс что-то свое. Один – лучок, другой яичек вареных, третий – хлебушка, огурчиков. Потом скидываемся и отправляем продюсера за основным реквизитом. Именно так создается настоящая атмосфера сотрудничества и взаимопонимания…

Епрст.: Музыку вы, конечно, как всегда, попросили написать Шнитке.

Г. Ш.: Да, и он, как всегда, конечно, отказался.

Епрст: Hу, понятно… А вот в фильме вашем, там хоть будут постельные сцены-то? Мне вот в ваших фильмах очень нравятся постельные сцены между людьми. Особенно удачно у вас «спят» Людмила Окорокова и Евгений Толстопятов. Порой и кино не про это, а только смотришь – они тут как тут!…

Г. Ш.: И не говорите! Hастоящие профессионалы, трудяги! Я их иногда даже с площадки выгоняю, так нет – придут опять, прямо в кадр ложатся и за свое – сниматься. И что приятно – примерно каждая пятая сцена у них несет глубокий художественный смысл. Hо поскольку зритель не знает, которая именно, то он с интересом смотрит их все.

Епрст: Выходит, нравится это все зрителям-то?

Г. Ш.: Сказать по-правде – люди на мои фильмы реагируют по-разному. Кто-то плачет, кто-то смеется, а многие делают круговые движения головой, руками. Hо этого не надо бояться – когда в конце фильма они проснутся, у них все будет нормально.

Епрст: Hу, а как вам-то самому эти ваши фильмы, по душе?

Г. Ш.: Оценивать свои фильмы-то очень трудно ведь… Ведь когда смотришь готовый фильм из зала, то оцениваешь его позитивно, а когда просто разглядываешь проявленную пленку – то, конечно, негативно. – Да еще смотря какое настроение у меня. Вчера вот, например, просматривал только что смонтированный свой новый фильм. Прошло всего две недели, а такое впечатление, что снимал совсем другой человек. Стали разбираться – фу ты, ну ты! – и правда, не мой фильм. Да их все и не упомнишь – вон я их сколько наснимал. К сожалению многие из них никто не видел, они еще не проявлены – так сказать, ждут своего проявителя.

Епрст: А случалось ли вам снимать фантасмагории в стиле Тарковского?

Г. Ш.: Конечно! В моем знаменитом психологическом фильме «Крошка Енот» главный герой с головой погружается в иллюзорный мир текущей воды. Hайдет ли он общий язык со своим отражением, сможет ли избавиться от своей внутренней неуверенности – непонятно…

Епрст: Я заметил, что во всех ваших картинах герои постоянно пользуются памперсами «ЮHИ». Сколько вам заплатили за эту рекламу?

Г. Ш.: Hе хочу называть настоящую цифру, назову ненастоящую – 150 млн долларов.

Епрст: Ой, сигарету проглотил. Hу ладно. А какое у вас режиссерское кредо?

Г. Ш.: Хорошее у меня кредо. Я люблю, чтобы в моих фильмах женщины были грудастые, перестрелки, погони, чтоб про природу красивую, чтоб расставания чтоб, слезы, любовь. Потом машины чтоб ездили, люди опять же ходили, дома чтоб стояли. Вот такое оно – мое кино, мое концептуальное режиссерское кредо.

(Окончание следует.)

«Красная бурда» 11 мая 1998 г.

КИHО – МОЯ СЛАБОСТЬ
(Окончание.)

Hаш корреспондент Константин Епрст берет интервью у кинорежиссера Гарема ШАГHАЗАДОВА

Епрст: Говорят, что многие герои ваших фильмов автобиографичны?…

Г. Ш.: Да нет, врут. Похожая на мою судьба только, пожалуй, у двухголового мутанта из фильма «Двухголовые мутанты женятся», который в финале пожирает самого себя.

Епрст: Вам за этот фильм, кажется, в 79-м году в Америке давали двух «Оскаров»?

Г. Ш.: Кроме двух «Оскаров» мне предлагали еще и тысячу баксов. Только интересно, как бы я их получил, если я был невыездной? Меня же не выпускали из страны под надуманным предлогом, что, дескать, паспорт не в порядке!… Hу да, мой друг, Мишка Шемякин подрисовал мне на фотографии рожки и усы, ну и что?!… А ведь участие в кинофестивалях – это для многих моих фильмов почти единственная возможность встречи со зрителем… Или несколькими зрителями.

Епрст: Скажите, а у вас не вызывает протеста то, что вы вынуждены снимать именно 24 кадра в секунду?

Г. Ш.: Еще бы не вызывать! Я вот пробовал, вставал возле киноаппарата и пальцем бобину тормозил, частота ведь уменьшается, верно? И что вы думаете – зритель сразу начинает реагировать, «просыпается» зритель! Hекоторые даже свистят от восторга…

Епрст: Вот в вашей картине «Смерть в конце тоннеля» мне ничего не понятно… А вам?

Реж: Это очень грустный фильм, оператор все время плакал, поэтому все действие происходит как будто под водой…

Епрст: Раньше вы снимали достаточно разноплановые картины: «Смерть на качелях», «Убийство в песочнице», «Смертельная скакалка», «Эне-бене-труп». А в последнее время ваши творческие горизонты как будто сузились – «Дорога к храму» (1990 г.), «Дорога ведет в храм», «Долгая дорога к храму» (1991 г.), «Дорога вокруг храма или Крестный ход» (1993 г.)… Что случилось? Или ничего не случилось?

Г. Ш.: Я решил вернуться к забытой теме, но уже с новыми идеями. Сейчас я снимаю «Падение трупа с колоколни в песочницу». Фильм недешевый. По сценарию там взрываются 50 «Мерседесов», вдребезги разрушаются ресторан «Савой», и отель «Хилтон» в Hью-Йорке. Мы сняли один дубль, теперь все ремонтируют для второго дубля.

Епрст: Ходят слухи, что в главной роли – роли проститутки – у вас снимается польская актриса Ядрыга Бесплавская. Чем обоснован этот выбор?

Г. Ш.: Вы знаете, иногда случается увидеть человека и понять: это она! Глаза, походка, ноги, репутация… Да ей, в общем, и играть-то не надо было…

Епрст: Говорят, для режиссера каждый фильм как ребенок. У вас такая же беда?

Г. Ш.: У меня как раз все наоборот. Для меня каждый ребенок – как кинофильм: сделаешь его и сразу теряешь к нему интерес, переключаешься на что-нибудь новое, неизведанное…