Фридрих Незнанский - Марш Турецкого

• Название: Марш Турецкого
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Крутой детектив

---

Незнанский Фридрих

Марш Турецкого, или 50 шагов следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ.

- Вопрос стоит так вы с нами или против нас?

Я привстал со своего места и спросил удивленно:

- Я не понимаю, Василий Васильевич. А разве я не с вами? Прокуратура частица партии, значит, я с вами!

Кассарин точно споткнулся. Лицо его помрачнело.

- Прокуратура это так, придаток. Что ваша прокуратура или Министерство юстиции стоят? Мы их создали, чтобы разгребать помойку. Я говорю с вами о КГБ, о нашей новой совершенной партии, которая наконец пришла к власти!

Я подумал, что у него не все дома, что передо мной пациент из Института Сербского, я их навидался достаточно на занятиях по судебной психиатрии у профессора Бобровой.

Кассарин досадливо мотнул головой и сказал вдруг совершенно иным, заземленным голосом:

- Может, я не ясно выражаюсь? Слишком высоким штилем? Хорошо, тогда оставим демагогию. Дадите согласие работать на КГБ? То есть на меня? Формальности я беру на себя… У вас открываются перспективы, о которых вы и мечтать не можете, работая в юстиции. У нас поездки и работа за границей, допуск к реальной власти и реальным ценностям. Я бы и сразу взял вас к себе, но не могу наша инструкция не позволяет. Мы должны присмотреться, проверить кадры в деле и только потом пригласить к себе. Я давно к вам приглядываюсь, просматривал ваше дело в спецотделе МГУ. Нам нужны интеллигентные люди, дураков и мужланов в органы мы сейчас не берем. Для меня интеллигентность не социальная принадлежность, а состояние души. Ну так как?

Я опешил, но на всякий случай спросил:

- Что я должен делать?

Кассарин сдержанно улыбнулся.

- Я руковожу операцией "Экспорт". Слышали о такой?

Я пожал плечами.

- Мы перелопачиваем Внешторг, все торговые представительства за границей. Пока сын Брежнева руководил внешнеторговыми операциями, он внедрил в наши подразделения отъявленных негодяев. Они заботились лишь о себе. Что им до родины, до интересов народа и государства! Дошло до сделок с американскими, канадскими, японскими и иными фирмами. Большие деньги, миллионы в валюте, ушли из казны… Мы пока не хотели бы забирать дело Ракитина у прокуратуры. Но знать обо всем, что делается, я должен. Другое дело, если этот случай примет иной оборот наметится смычка с заграницей… Тогда я заберу дело к себе…

- Василий Васильевич, а почему бы вам напрямую не поговорить обо всем этом с Меркуловым?

- Меркулов работает только на ЦК, он и слышать не хочет о контакте с нами. У него уже был конфликт с КГБ-центром по другому делу, и административный отдел партии поддержал его, а не нас.

- Так что я должен делать конкретно, Василий Васильевич?

- Прежде всего, вы должны сказать два слова: "Да, согласен". Во-вторых, оформить подписку… И в-третьих, отвечать правдиво на все вопросы и информировать меня о следствии по делу Ракитина…

Я выдавил из себя:

- Я согласен…

Кассарин достал из внутреннего кармана своего дымчатого пиджака листок и положил его на краешек стола.

ПОДПИСКА

Я, Турецкий Александр Борисович, 1957 года рождения, уроженец города Москвы, исходя из высших интересов советского государства, добровольно соглашаюсь работать на органы советской государственной безопасности и выполнять только личные инструкции начальника отдела 3-го Главного управления "Т" КГБ СССР генерал-майора госбезопасности тов. Кассарина В. В. Мне разъяснено, что в случае разглашения государственной тайны и сокрытия сведений, имеющих государственное значение, я могу быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 64 УК РСФСР вплоть до высшей меры наказания расстрела.

А. Турецкий

г. Москва, 23 ноября 1982 г.

Я вытащил самописку и подписал смертный приговор. Ведь я собирался "разгласить" все это Меркулову при первом же удобном случае. Кроме того, меня уже можно было ставить к стенке также и за "сокрытие", потому что на вопрос Кассарина: "Нашли ли вы дубликаты бумаг Ракитина?" я ответил: "Нет, не нашли".

Не знаю, поверил он мне или нет, но взял подписку и, свернув ее, положил во внутренний карман. Как ни странно, я почувствовал облегчение. То есть я вошел в роль доносчика и предателя. На самом же деле я был двойным агентом, Джеймсом Бондом. Одним из моих "хозяев" был вот этот гэбэшный генерал. Другим… Кто был другим? Меркулов? Я сам? Но это уже было неважно. Я положил ногу на ногу и с бодростью в голосе, на какую только был способен, спросил:

- Значит, вы подсаживаете меня к Меркулову?

- Я не ошибся в вас. Вы умница, серьезно сказал Кассарин. Именно так. Размотайте его любой ценой. Я должен знать все новости. Если вы справитесь с этим заданием, скажете, где дубликат записей Ракитина и все остальное, будет хорошо и вам и мне.

- Вы получите звание Героя, а я орден Красного Знамени, выпалил я и удивился своей наглости.

- Вы недалеки от истины! Кассарин ухмыльнулся и не отвел взгляда.

- Василий Васильевич, а вы даете гарантии, что у меня не будет неприятностей в прокуратуре?

- Даю.

- Какие?

- Мое честное слово. Честное слово генерала КГБ.

Я поднял брови, словно паяц в одноименной опере Леонкавалло.

- Есть у вас, Александр Борисович, другой выход? вкрадчиво спросил Кассарин.

…Я приоткрыл дверь в спальню мама сидела на стуле около низкого столика, на котором стояла пишущая машинка со вставленным в нее листом бумаги. Мама подняла голову и прошептала:

- Они ушли?

- Да, ответил я тоже почему-то шепотом.

Мама вскочила со стула, открыла платяной шкаф, вытащила пакет с чулками, вынула из него картонку с намотанными на нее колготками.

- Мам, ты что?

Мать запустила руку внутрь колготок и вытащила оттуда конверт. Ничего не говоря, она быстро подошла ко мне и сунула конверт во внутренний карман моего пиджака. Потом положила колготки обратно в пакет и швырнула их в шкаф.

- Мама, что с тобой?

- Сашенька, сыночек, я сегодня сыграла самую трудную роль в моей жизни. Я знаю, что он мне поверил. Как ты думаешь, поверил?

- Да о чем ты, мама?

- Ничего не спрашивай, сыночек, прочти это и… делай, что хочешь храни или выброси, лучше сожги. По-моему, Павел вернулся лифт пришел. Больше ни слова…

В коридоре раздалось: "Отговорила роща золота-а-я…".

- Паша, первый час ночи, тише!

- Почему "тише", отчего "тише"? Сашок, иди сюда, пропустим еще по маленькой. За такое знакомство не грех по лишней пропустить! Такой человек этот Василий колосс! Теперь тебе дорога открыта в высшие сферы! Сатин протянул мне рюмку, я пить не стал и осторожно поставил рюмку на стол. Отчим выпил, ложкой зачерпнул икры, закусил и громко рыгнул…

Я дождался, пока в квартире стало тихо, и пошел в туалет. Закрыл унитаз крышкой, сел на него и вытащил конверт.

"Моя единственная любовь, моя Леночка. Сынок мой Сашенька.

Никогда вы мне не простите того, что я собираюсь над собой сделать. Леночка моя, жизнь моя. Знай одно если останусь в живых, тебе будет еще хуже. И нашему сыну никогда не смыть позора отца. Я ничего не могу доказать у меня один путь. Пусть наш сын никогда не узнает правды. Об одном прошу если услышишь имя КАССАРИНА ВАСИЛИЯ беги от него, спрячься. И спрячь Сашеньку. Кассарин подлец и убийца. Только что я узнал самое страшное: мой друг Василий Кассарин работает на органы безопасности! А ведь я, дурак, делился с ним самым сокровенным, как с родным братом. Теперь до меня дошел весь ужас происшедшего: арест всей нашей университетской группы солидаристов, организации, поставившей цель бороться за духовное возрождение России, дело рук аспиранта Кассарина, а следовательно, и моих рук дело, как невольного сообщника этого душегуба! Как мне смыть этот позор? Как доказать друзьям свою неумышленность в их аресте, осуждении или даже смерти?! Путей я не вижу это невозможно!

За мной сейчас тоже придут. Но не ареста и суда я страшусь. Страшусь я презрения друзей своих, и горько умирать с мыслью, что зло так сильно, зло останется безнаказанным. Кто отомстит за меня?

Прощайте, дорогие. Простите, если сможете. Спасибо тебе, Лена, за любовь, за все.

Ваш Борис."

Сначала мне это показалось плохой шуткой, как будто я уже десятками такие штуки читал в художественной литературе. Я перечитывал письмо второй, третий… десятый раз, пока, наконец, до меня дошел смысл написанного. Я посмотрел на конверт почтовый штемпель Архангельска, 21 ноября 1962 года. Двадцать лет назад. Как раз годовщина…

Совершенно секретно

Начальнику Отдела особых расследований

генерал- майору госбезопасности

тов. Кассарину В. В.

СПЕЦДОНЕСЕНИЕ

В течение сегодняшнего дня мы продолжали наружное наблюдение за следователем Мосгорпрокуратуры К. Меркуловым и его помощником А. Турецким.