Франко Саккетти - Новеллы

• Название: Новеллы
• Автор: Франко Саккетти
• Издательство: Издательство академии наук СССР
• Жанр: Европейская старинная литература
• Год: 1962

Современная жизнь, которую мы наблюдаем вокруг себя, – говорит Саккетти в предисловии к своей книге, – полна печальных событий; чума, смерть, внутренние и внешние войны, обеднение народов и семей – все это ведет к тому, что люди ищут смеха. Такова природа человека, такова и природа его, писателя, подсказывающая ему необходимость писать так, чтобы «чтобы смех примешивался к столь частым фактам скорби».

Сборник новелл явился последним этапом его литературного пути; книга была начата в 1392 г. и окончена после 1395. Саккетти не был писателем-профессионалом, и книга имела для него меньшее значение, чем личный опыт. Новеллы были той работой Саккетти, которая сохранила его имя от забвения и отвела ему место среди писателей, которых продолжают читать и переводить и в наше время.

---

Таким образом, о Саккетти вспомнили и оценили его; но не надолго. XVII век сделал в этом отношении скорее шаг назад. Те из писателей, которые пытались обратиться к Саккетти, ничему у него не научились; а те, кто ценили его, находили его писателем «со вкусом», любопытным, естественным, но были немногочисленны. Тем не менее XVII в. принадлежит первая попытка издания пьес, адресованных Саккетти его друзьями (L. А1-lacci в 1661 г.) и первый опыт биографии (Федериго Убальдини), хотя и оставшийся незаконченным и неизданным.

Положительные оценки Джан Винченцо Гравина[574] и Джован Марии Крешимбени[575] переносят нас уже в XVIII в. Заслуга этого столетия прежде всего в том, что оно дало первое издание новелл, о которых многие до того говорили, но лишь немногие делали это на основании личных впечатлений. Первое издание вышло в 2 томах в 1724 г. с фальшивой пометой: Флоренция вместо Неаполя (за ним сейчас же последовали две его контрафакции).[576] Издание это было приготовлено известным эрудитом Бишони и выпущено в свет при участии Джузеппе ди Лечче и Джованни Боттари, которому принадлежало в нем только предисловие.[577] В основу этого издания, как это вскрыл анализ М. Барби, положен список Laurenziana, XLII, 11 (т. е. копия копии Боргини) и кодекс каноника Лоренцо Герардини, извлеченный из рукописи Антонио да Сангалло. Кодекс Герардини, оказывается, как выяснил Барби, тождествен рукописи Campori App. 1028, хранящейся в библиотеке Эсте в Модене,[578] другая копия Герардини тех же новелл – Riccardiana, 2142; это список «Scelta», сделанный в XVII в.[579] Несмотря на уверения, издателей в том, что они отнеслись «религиозно» к тексту Laurenziana, Барби установил, что это не так.[580]

Как бы ни оценивать это первое издание новелл Саккетти, оно является моментом огромной важности в истории пробуждения интереса к нему и к изучению его творчества. Церковь отнеслась к этой работе, несмотря на участие в ней епископа Боттари, по-своему, а именно так, как этого боялся Боргини: 2 сентября 1727 г. новеллы были внесены в индекс запрещенных книг. Но дело было сделано, и перед интересующимися Саккетти теперь открывалось широкое поприще для анализа его творчества.

До сих пор, как мы видели, исследование новелл Саккетти сосредоточивалось главным образом на вопросах языка и на фиксации текста. Работа эта связана с деятельностью Академии делла Круска, программа которой обращалась прежде всего к этим задачам. Чисто литературный анализ сводился к общим суждениям и суммарным наблюдениям над творчеством Саккетти и сопоставлениям его с Боккаччо. В XVIII в. начинаются попытки более глубокого проникновения в искусство Саккетти, осложняемые попытками учиться у него технике новеллы. С этой стороны подходил к Саккетти, например, Гаспар Гоцци, стремившийся извлечь из пристального изучения Саккетти практические указания, которые он и старался использовать затем в своих новеллах.[581] Внимание Гоцци привлекал и язык Саккетти, но в первую очередь его стиль и трактовка тем и персонажей. Саккетти был для него «неиссякаемым источником остроумия и куртуазности (urbanitа) для тех, кто хочет рассказывать с изяществом и касаться, так сказать, наиболее сокровенных струн нравов и характеризовать дефектные персонажи и обрисовывать их в произведениях пера».[582]

В XIX в. интересы занимающихся Саккетти сосредоточиваются, во-первых, на опубликовании его произведений, которые далеко не все еще увидели свет, хотя новеллы занимают и в ряду новых изданий по-прежнему первое место. Вслед за изданием Боттари, главным образом в пределах XОX в., вышло в свет двенадцать полных изданий и свыше шести сборников избранных новелл. Помимо того, отдельные новеллы были включены в состав различных итальянских литературных антологий и хрестоматий. В XIX же веке было дано О. Джильи первое и пока единственное издание «Евангельских проповедей» Саккетти,[583] некоторое количество его стихотворений, появившихся в приложениях к другим изданиям.[584]

Двухтомное издание новелл, осуществленное Джильи в 1860–1861 г во Флоренции, представляет собой значительный шаг вперед по сравнению с изданием Гаэтано Поджали (Ливорно, 1795), которое послужило основой для ряда последующих. Джильи задался целью воспроизвести текст Саккетти на основе списка Боргини и считал своим авторитетом рукопись лауренцианскую XLII, 12, которую он дополнил частями мальябеккианской VI, 112. Однако на деле издание Джильи очень несовершенно, так как материалами своими, копией Боргини и изданием 1724 г. он пользовался без системы и вариантами других рукописей без строго установленного критерия. О «Scelta» и новых поправках Боргини Джильи не знал. На основе текста Джильи было выпущено в свет общедоступное издание новелл Саккетти, отредактированное известным итальянским литературным критиком Эудженио Камерини, которое он сопроводи \ ценными примечаниями и небольшим вводным очерком о жизни и деятельности писателя. Оно вышло в 1874 г. и было повторено в 1876-м.

Появление в свет упомянутых изданий в значительной мере облегчало работу историков литературы над Саккетти. В противоположность трем предшествующим столетиям, когда преобладали общие литературно-критические суждения о писателе, чувствовалось слабое знакомство с материалом, касающимся его биографии, и проявлялось воспитанное Круской по преимуществу филологическое отношение к его новеллам, в XIX в. отошли на второй план вопросы языка, их сменил всесторонний анализ творчества Саккетти. Впрочем, многие, занимавшиеся Саккетти, ограничивались почти исключительно биографией; таковы Тирабоски и Женгене, но в особенности Джильи, биография которого и до сих пор является обязательной отправной точкой для занятий Саккетти, конечно с добавлениями, сделанными к ней Л. ди Франча.

Работа издателей и биографов подготовила почву для литературного анализа материала. Осуществляя его, исследователи тронулись вперед тремя путями, из которых на двух, по крайней мере, работа велась и ранее. Литературные критики старались вскрыть характерные черты Саккетти – писателя, историки литературы – определить его место среди других литературных явлений современной ему эпохи или, наконец, вскрыть источники, которыми он пользовался для своих новелл. Этот последний путь, показательный для историко-литературных разысканий XIX в., и был новым третьим путем.

К наименее прочным результатам привел первый. В статьях Э. Камерини,[585] Р. Форначари,Э. Жебара и других можно найти, конечно, ряд тонких наблюдений, но делающие их впадают нередко в субъективизм, так как изолируют писателя от его среды и времени, и потому дают не всегда правильную оценку подмеченной черты, не всегда могут объяснить ее наличие и ее особенности в данном писателе. Нередко при этом самая характеристика бывает недостаточно исчерпывающей и самая работа оказывается очерком с весьма субъективной окраской. В этом отношении особенно характерен известный этюд о Саккетти Э. Жебара (1899), вошедший затем в сборник «Средневековые флорентийские рассказчики». Автор сосредоточил свое внимание главным образом на тематике новелл Саккетти и его морали, очень бегло и поверхностно остановившись на том и другом вопросах и минуя совершенно ряд других, тесно с ними связанных, без привлечения которых нельзя разобраться надлежащим образом и в выделенных им сторонах творчества Саккетти.

Так, например, нельзя было не учитывать религиозных взглядов писателя; нельзя было опускать их для правильного понимания возникновения морали новелл на Западе, которые сообщают нам «Евангельские проповеди» Саккетти. Гораздо более сложным представляется и политический облик Саккетти: сказать, что он был гвельфом «белым», консерватором, недостаточно и неверно. О пути, который прошел Саккетти, современник олигархического правления Альбицци и их падения, восстания «чомпи», перехода власти к Медичи, а затем к Альберти и, наконец, – возвращения Альбицци, автор умалчивает, устраняя всякое движение мысли из миросозерцания Саккетти, которое засвидетельствовано, однако, документально в его стихотворениях. Но отсюда ясно, что воспроизвести облик Саккетти с наибольшим приближением к исторической истине межно, только корректируя данные новелл данными других произведений писателя, и, как мы видим сейчас, не одних даже «Евангельских проповедей», а всей совокупности его работ.

В ряду литературных характеристик особое место занимает заметка известного лингвиста Г. Шухардта; она отличается своей краткостью (это всего 2 страницы), но в то же время меткостью суждений и тонкостью наблюдений.

Начало сравнительного изучения новелл Саккетти положил Джон Денлоп, которого дополнили Ф. Либрехт, Р. Келер. М. Ландау посвятил анализу Саккетти, с этой точки зрения, специальную главу своей истории итальянской новеллы. Но основной и новейшей работой о Саккетти в этом направлении является большая обстоятельная монография ди Франча, которая цитирована нами выше.