Лора Андронова - Подняться на башню

• Название: Подняться на башню
• Автор: Лора Андронова
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-352-01162-3

Узнав о темном маге, чье имя в округе боятся произносить даже шепотом, герой решает действовать. На сто стоило — молодость, ловкость, мастерское владение луком и… разбойники, которым чародей чем-то насолил. Казалось бы, победа сама летит навстречу. Но мир, проникнутый магией, не так прост, как может показаться на первый взгляд… Бегут дорожки судьбы, пересекаются, переплетаются. Кто знает, куда приведет неприметная поначалу тропинка? Чем станет для мира первая битва безвестного паренька?

---

Амель присела на краешек стола и поправила платье.

— Ловушка. Моя прекрасная безотказная ловушка. Широко раскрытый капканчик с ароматным куском сала. — Ее голос был полон сдержанного торжества. — Бедные мои потомки! Что их тянет в эту авантюру? Чего им не хватает в жизни — в их сытой, почти королевской жизни? Что заставляет их заучивать непонятное заклинание, активировать портал и произносить, в конце концов, зловещее «Дерис сатта Ристаг»?

Из угла, где лежал Лэррен, послышался болезненный смешок. Кряхтя и хихикая, эльф встал и отряхнулся. На его высоком лбу синела огромная шишка.

— «Прими мою душу, Ристаг», — сказал он.

— Ну хоть кто-то понял. Хорошо, что мои правнуки не столь сведущи в древних языках. А то б сидеть мне безвылазно в Подземельях Мрачного,

— Я ничего не понимаю, — признался Хёльв. — Вы уже не в первый раз возвращаетесь к жизни? Как вам это удается?

Случившееся было настолько странным, что у него даже не было сил удивляться.

— Труден был только первый шаг. Дальше все пошло как по маслу. Основываясь на реальных фактах, я сочинил легенду о незаконченном ритуале, разбросал по библиотеке документы, содержащие намеки на тайную комнату… Будучи Микеном, я неоднократно приводил сыновей в библиотеку, надеясь, что кто-нибудь из них клюнет на мою удочку. И Керк клюнул. А потом Икмар.

— Но зачем так сложно? Вы могли им приказать…

Полные губы Амель растянулись в улыбку.

— О нет! Они должны были сами захотеть выпустить меня на волю. Сами!

— Но куда смотрел Ристаг?!

— Мальчик, неужели ты думаешь, что он регулярно пересчитывает свои стада? Одной душой больше, одной душой меньше — такие мелочи его не волнуют.

— Но, похоже, ваш метод все же дал осечку, — сказал эльф, — Судя по всему, Викмен Пирожок не попался в ловушку. И потом…

Баронесса насторожилась:

— И сколько длилось это «потом»?

— Около ста пятидесяти лет.

От яростного удара кулаком стол пошатнулся и завалился набок, погребая под собой обгоревшие свечи.

— Мне нужны сведения! Информация! История! Факты! Какая прорва времени! Ты! — Нежная мягкая ручка с неожиданной силой вцепилась в пояс Хёльва. — Ты был здешним колдуном?

— Я всего лишь флейтист! Не знаю, почему Амель решила, что я владею магическими силами.

— Клуша! На кой мне этот дудочник? Неужели сложно было действовать по инструкции? Я же там все так понятно описал! А эльф?

— Библиотекарь, — ответил Лэррен. — Книгохранитель. По части волшебства не специалист.

— Сдалось мне ваше волшебство! Мне помощник нужен. Умный и сведущий. Всезнающий, аиторитетный. В мое время таковыми считались придворные колдуны.

Широкой, совсем мужской походкой баронесса прошлась по комнате. В этот момент дверь скрипнула, и на пороге появился Гнорик.

— Я помогу вам, мой генерал! Я все слышал, — сказал он, снимая колпак.

Движения гаера отличались некоторой скованностью, словно от долгого сидения в одной позе.

— Я Гнорик. Шут и советник. Пресвятая Амна свидетельница того, что я всегда преклонялся перед вашим гением! — продолжал он, хватая Амель за подол. В его словах не было ни тени привычной иронии. — Господин барон! Какое счастье, что вы к нам вернулись! Это чудо! Вы спасете нас!

Они направились было к выходу, но на самом пороге остановились.

— Один момент. Надо что-то решить с этими… Свидетелями.

Лэррен и Хёльв невольно придвинулись друг к другу.

— Повесить для простоты, что ли? — Жесткий черный взгляд чиркнул по их лицам. — Так объяснять придется. Почему, зачем. Некогда возиться. Да и стоит ли? Кто им поверит, даже если они вздумают языки распускать? Кто они? Пылинки, не больше. Так ведь?

— Библиотекарь и флейтист. Полнейшие ничтожества, — подтвердил шут.

— Вот и отлично. Удирайте, ребятки, пока я не передумал.

— Не передумала, — поправил Гнорик. — Привыкайте.

— Твоя правда. Вон из города, пока я не передумала. Живо. Бегите.

И они побежали.

В лесу было морозно. Ветви деревьев гнулись к земле под тяжестью белых снежных подушек, в первых лучах солнца искрились сосульки. Тропинку забором окружали сугробы. Клянусь волосатой гадюкой! — ворчал бывший библиотекарь в спину Хёльва. — И зачем ты свалился на мою голову? От тебя сплошные неприятности. Нет! Неприятности — это еще слишком мягко сказано. Беды! Трагедии! Сперва ты пинаешь меня, спящего, ногами…

— Но это был не я! Это был Финик!

— Да какой еще Финик? Имей мужество признаться в собственных грехах! Итак, ногами ты меня бил. С лестницы ты меня ронял. Теперь нас вообще чуть не повесили по твоей милости. — Эльф ощупал шишку на лбу. — Зачем ты меня звал? «Лэррен, Лэррен»! Ну что Лэррен, что?

Хёльв смущенно втянул голову в плечи:

— Я думал, ты меня спасешь.

— Я его спасу! Ну надо же! Мальчик думал, что я его спасу! — Лэррен саркастически рассмеялся. — Посмотри на меня, о дитя порочных мыслей!

Юноша нехотя обернулся. Эльф был бледен, шатался и то и дело прикладывался к кожаной фляжке. Аристократический нос свекольно розовел от холода.

— Я что, похож на орка-воителя? Иль на какого боевого дракона? Книги, книги, — горестно взвыл он. — Где мои книги? Где моя уютная спальня? А все ты, ходячий мешок с сюрпризами…

Несмотря на то что причитания Лэррена становились все более жалобными, терзавший Хёльва стыд начал постепенно отступать. Только теперь, когда стены Брасьера уже не давили на него, юноша понял, как он устал от этого города. Перед ним снова лежала дорога, и это означало, что ему еще есть куда идти.

ГОСПОДИН ПУСТЫНИ

— Верую в Отца нашего Непостижимого. Во всем вижу руку Его, замыслы Его, свет Его. Верую и преклоняюсь. — Голоса певчих звенели и переливались, как весенние ручьи. — И нет для меня ничего важнее веры моей, любви моей к Отцу Непостижимому, восславления Его и служения Ему.

Брат Баулик незаметно потер поясницу. От трехчасового моления на холодном полу невыносимо болела спина, а шея казалась деревянной и чужой. Баулик покосился на настоятеля. Глаза пресветлого Юмазиса были закрыты, тонкие сухие губы едва шевелились. Вся его поза была исполнена достоинства и вместе с тем величайшего благочестия. — Радуюсь каждому дню, мне дарованному, каждому солнечному лучу, каждой капле воды, ибо во всем есть воля Его…

Синяя монашеская роба, которую Баулик носил уже который год, именно в это утро особенно его раздражала. Грубая ткань немилосердно царапала кожу, веревочный пояс врезался в бока. Все его большое, мягкое тело протестовало против такого скверного обращения. Баулик поднял глаза к потолку, и перед его взором тут же возникла широкая кровать с чистыми простынями, десятком перин и подушек.

— И покорно все сущее Его власти…

Призывно покачиваясь, кровать развернулась и придвинулась чуть ближе, От нее веяло лавандой.

— И каждая птаха малая, и былинка перелетная, и каждый цве… цве… — Пение оборвалось, сменившись гулом возбужденных голосов.

Призрачное ложе опасно накренилось, заколебалось и исчезло. Баулик печально вздохнул.

— Изыди! — истошно завопил кто-то.

— Нечисть поганая! И как пробралась только?

— Зачаровала привратника.

— Да-да, пусть изыдет! Братия! Изгоните! Икзорсизму на нее!

— Ведьмище окаянное!

— И смотрит! Глаза страшенные!

— Прокий, что стоишь как столб?! Подай святой воды! А?!

— Окропи еретичку!

— Сам окропи! А мне еще жизнь дорога!

С трудом ворочая непослушной шеей, Баулик обернулся. Посреди молельного зала, между орущими монахами, стояла высокая молодая женщина и требовательно смотрела на пресветлого.

— Здравствуй, Юмазис, — сказала она. — Извини, что помешала.

Седовласый настоятель вздрогнул.

— Риль? — еле слышно прошептал он, — А ты совсем не… Как будто бы вчера…

Гостья опустила глаза. Даже издали было видно, как побелели ее плотно сжатые губы.

— Ты пойдешь со мной?

— В пустыню?

— В пустыню.

— Зачем?! Неужели недостаточно того, что мы уже сделали? Неужели не пора остановиться?!

— Не надо кричать, Юз. Неужели ты не хочешь знать, что сталось с…

— Нет!

Пресветлый Юмазис тяжело поднялся на ноги.

— Уходи, — сказал он, указывая на дверь трясущейся рукой. — Я давно во всем раскаялся и не хочу снова входить в ту же реку. Прошу тебя, уходи.

Не проронив ни слова, Риль повернулась и пошла к выходу. В воцарившейся тишине стук ее каблуков о мраморные плиты казался оглушительным.

Возле самого порога она обернулась и умоляюще посмотрела на настоятеля:

— Мне нужна твоя помощь.

— Уходи, — повторил тот тусклым голосом. Дубовая дверь гулко хлопнула.

Монахи застыли, боясь пошевелиться. Все взгляды были прикованы к пресветлому.