Джорджетт Хейер - Цена желаний

• Название: Цена желаний
• Автор: Джорджетт Хейер
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-176-6

Сплетение элементов детектива и мелодрамы в романах Дж. Хейер заставляет читателя с волнением следить за героями, а живые диалоги, юмор, присущий автору, доставляют искреннее удовольствие.

Мистер Эмберли умен и проницателен. Девушка, встреченная им на дороге возле автомобиля с убитым – красива и скрытна. Что-то заставляет Эмберли умолчать в полиции об этой встрече, но не упускать из вида новую знакомую…

В коттедже «Риверсайд» все было приготовлено для встречи дамы, но вместо нее там оказалась другая, а хозяин, мистер Верикер, так и не доехал до места свидания…

А виной всему – любовные игры или игра в любовь…

---

– Да и нельзя: еды не хватит. Ты видела Кеннета?

– Видела, – сказала Лесли Риверс. – Он с Вайолет. Наверное, мне говорить бесполезно, но, если Кеннет будет так неосторожен, он попадет в тюрьму. Я думаю, полиция непременно решит, что это он убил вашего сводного брата.

– Нет. Они думают, это я. Кеннет там и не был.

– У него нет алиби, – сухо констатировала Лесли. – Он как будто не видит – ведь при том, что он наследует все деньги, и в долгу как в шелку, да к тому же ненавидит Арнольда – все указывает на него.

– А я тем не менее готова поклясться, что это не он, – сказала Антония.

– Главное – будет трудно доказать, что он этого не сделал.

– Не знаю, мог ли он такое сделать! – задумчиво сказала Антония.

Мергатройд выпустила из рук скалку.

– Зато я знаю – не мог, и отродясь знала. Что вы еще скажете, мисс Тони? И это о вашем родном брате, который и мухи не обидит!

– Ну, в состязании по битью мух он всех переплюнет, – рассудительно ответила Тони. – Я ведь не говорю, что он убил Арнольда. Я просто сказала, что не знаю. Но, пожалуй, он бы смог, а ты как думаешь, Лесли?

– Не знаю. Он существо причудливое. Но конечно же нет. Что за ерунду ты городишь, Тони! Ну, я пошла.

Через пять минут Антония забрела в мастерскую, кивнула девушке, сидевшей в большом кресле, и выпалила:

– Привет! Пришла отпраздновать?

Мисс Уильямс глянула в лицо Антонии бархатными карими глазами, подняла руку с тщательно наманикюренными ногтями, чтобы пригладить блестящие черные волосы, и промолвила:

– Тони, дорогая, мне кажется, ты не должна так говорить. Лично я чувствую…

– Боже милостивый, ты была права! – воскликнул Кеннет. – Моя обожаемая, где ты подцепила эту идиотскую манеру? Не говори лично, умоляю!

Чуть заметный румянец залил бледные щеки мисс Уильямс.

– Ну Кеннет!.. – сказала она.

– Ради Бога не оскорбляй ее! – взмолилась Антония. – Не хватало мне еще тошнотворных примирений за ужином. И если уж на то пошло, Вайолет, кто тебя спрашивает, как я должна говорить?

Карие глаза чуть сузились.

– Полагаю, я могу иметь собственное мнение, не так ли? – произнесла мисс Уильямс вкрадчиво.

– А ты хорошеешь, когда сердишься, – вдруг заметил Кеннет. – Продолжай, Тони. Скажи еще что-нибудь.

Красивый рот мисс Уильямс приоткрылся, обнаружив маленькие, очень белые зубки.

– По-моему, вы оба просто чудовищны, и я категорически отказываюсь с вами ссориться. Вдвоем на меня – могу ли я устоять, бедняжка? Как ужасно, что ты оказалась в доме мистера Верикера, когда это случилось, Тони! Должно быть, тебе было очень страшно. Мне об этом просто невыносимо думать. Давайте говорить о чем-нибудь другом!

– Почему тебе об этом невыносимо думать? – повторил Кеннет не столько с иронией, сколько с любопытством. – Ты не выносишь крови?

Она вздрогнула:

– Пожалуйста, Кеннет, не надо. Это в самом деле непереносимо!

– Как хочешь, мое сокровище, хотя я не могу себе представить, почему тебя так воротит при мысли, что Арнольда зарезали. Ведь ты его и не знала.

– О да, я бы не узнала его, если бы увидела. Дело не в этом. Я просто не люблю, когда говорят о таких ужасах.

– Она ведет себя, как подобает женщине, – объяснила Антония. Ее глаза загорелись при виде двух бутылок с золотыми горлышками. – Откуда они объявились?

– Я стибрил их у Фрэнка Кру, – сообщил Кеннет. – Должны же мы отпраздновать.

– Кеннет!

– Все правильно, – вступилась Антония. – Он говорит о том, что разбогател.

– Но нельзя же пить шампанское, когда мистер Верикер убит. Это неприлично.

– Я могу пить шампанское в любое время, – сказала Антония. – Что ты сделала со своими ногтями?

Вайолет протянула руки:

– Серебряный лак. Тебе нравится?

– Нет, – сказала Антония. – Кеннет, если ты теперь наследник, ты должен назначить мне содержание, потому что я хочу купить новую машину.

– Хорошо, все что ты пожелаешь, – согласился Кеннет.

– Конечно, есть налоги на наследство, – рассуждала Вайолет, проявляя практичность. – Просто злодейство брать с наследников такие суммы, но ведь есть еще и дом. Он будет твой, правда, Кеннет?

– Ты говоришь об этой казарме на Итон-плейс? – спросил Кеннет. – Ведь тебе не придет в голову, что я буду жить в таком амбаре, а?

– Но почему же? – Вайолет приподнялась и уставилась на Кеннета. – Такой шикарный район.

– На что нужен шикарный район? Если бы ты зашла в дом, тебе бы не пришло в голову, что я могу там жить. Там турецкие ковры, ампирная мебель, гостиная, обитая розовым шелком, хрустальная люстра и мраморные столы с золочеными ножками.

– От вещей, которые не нравятся, мы можем избавиться, но, должна тебе сказать, я люблю приятные вещи, я имею в виду, хорошие вещи.

– Турецкие ковры на лестницах и золоченые зеркала? – недоверчиво спросил Кеннет.

– А почему бы и нет?

– Дорогая, у тебя просто ужасный вкус.

– Мне нравятся вещи, которые тебе не нравятся. Разве это повод, чтобы грубить? Я думаю, турецкие ковры – для тепла, и… и они дорого выглядят.

Антония, которая тем временем делала коктейли, опустила бутылку джина и устремила свой ясный взгляд на Вайолет.

– Тебе все равно, красивая ли вещь, приятно ли на нее смотреть, лишь бы шибало в нос богатством, – заключила она.

Вайолет быстро, изящным движением встала.

– Ну и что из того, что я люблю роскошь? – сказала она, и в ее низком голосе послышались резкие нотки. – Если бы у вас от рождения был вкус к хорошим вещам, и вам бы пришлось гнуть спину за каждое пенни, вы чувствовали бы то же самое! – Ее длинная ловкая рука презрительно оправила юбку. – Я даже платья шью себе сама. А я хочу… я хочу носить парижские модели, красивые меха, хочу каждую неделю причесываться у дорогого парикмахера и – вообще – хочу иметь все те приятные вещи, ради которых стоит жить!

– Только не надо слагать об этом поэму, – сказала Антония, совершенно не тронутая ее тирадой. – Если Кеннет на самом деле получит наследство, у вас все это будет.

– Конечно получу, – сказал Кеннет нетерпеливо. – Давай поживее коктейли, Тони!

Но Антония вдруг опустила на стол бутылку джина:

– Не могу. Делай сам. Я вдруг вспомнила, что должна была встретиться с Рудольфом, чтобы с ним пообедать. Надо ему позвонить. – Она сняла трубку и начала набирать номер. – Ты не знаешь, он мне не звонил?

– Не знаю. Не думаю. Сколько ты налила джина?

– Много… Алло, это квартира мистера Мезурьера? А, это ты, Рудольф? Слушай, я жутко огорчена из-за обеда. Небось ты прождал сто лет. Но я не виновата. Правда.

На другом конце провода воцарилось молчание. Потом жидковатый мужской голос, малость гнусавый и резкий, произнес с сомнением:

– Это ты, Тони? Я не совсем понял, плоховато слышно. Ты что сказала?

– Обед! – отчеканила Тони.

– Обед? Ах, Бог мой, совсем позабыл! Я безмерно огорчен. Не знаю, как я мог…

– Так ты там не был? – спросила Антония. Снова пауза.

– Тони, дорогая, что-то ужасное с линией. Я ничего не слышу.

– Стукни как следует трубку, Рудольф. Ты забыл об обеде?

– Дорогая, простишь ли ты мне когда-нибудь? – взмолился голос.

– О да! – сказала Антония. – Я тоже забыла. Потому и позвонила. Я была у Арнольда в Эшли-Грин и…

– В Эшли-Грин?!

– Да, почему ты испугался?

– Я не испугался, только какими судьбами тебя занесло туда?

– Не могу сказать тебе по телефону. Лучше приходи. И принеси какой-нибудь еды, здесь почти нечего есть.

– Но, Тони, погоди! Я не могу понять, что заставило тебя поехать в Эшли-Грин? Что-нибудь случилось? Я имею в виду…

– Да, Арнольд убит. Снова пауза.

– Убит? – откликнулся голос. – Боже правый! Ты ведь не хочешь сказать, что его убили, верно?

– Именно это я и хочу сказать. Принеси холодного мяса или еще чего-нибудь, вместе поужинаем. С шампанским.

– Шам… О, конечно! То есть большое спасибо, приду, – сказал Рудольф Мезурьер.

– Из чего я заключаю, – сказал Кеннет, сбивая коктейль с профессиональной ловкостью, – что дружок двигается сюда. Надеюсь, он в добром расположении духа, Тони?

– О, еще бы! – беспечно заверила Антония. – Он на дух не принимал Арнольда.

ГЛАВА V

В квартире Верикеров гостиную заменяла большая мастерская. Ужин был накрыт на конце черного дубового стола после того, как с него были сняты: собачий хлыст, два тюбика краски, «Обзервер» (открытый на кроссворде Торквемады), словарь Чеймберса, географический атлас, том Шекспира и «Оксфордская антология стихов». Пока Мергатройд топала взад-вперед с бокалами и тарелками, Кеннет бросил последний взгляд на полурешенный кроссворд и заявил – как он делал неизменно: «Будь я проклят, если когда-нибудь еще возьмусь за это», Рудольф Мезурьер, который принес пирог с телятиной и ветчиной и полбатона, сказал, что он знал человека, справлявшегося с подобной задачей в двадцать минут, а Вайолет, осторожно пудрясь перед венецианским зеркалом, заметила: нужно иметь память Торквемады, чтобы решать такие кроссворды.