Татьяна Ярославская - Золотой скорпион

• Название: Золотой скорпион
• Автор: Татьяна Ярославская
• Жанр: Детектив

Текст получен от автора, не опубликован. Один из финалисты конкурса детективов, объявленного Литивиновыми. Победитель конкурса будет будет издан на деньги самих Литивновых

---

– Серьезно. Только ты должен мне пообещать, что убегать не станешь.

– Обещаю, – кивнул Митька.

– Ура! – заорал Кузя. – Так, куда тебе поставить кровать? Надо купить. Или нет, будешь спать на моей, а я на раскладушке.

В Митькину тарелку капнула большущая слеза.

Зазвонил телефон, и Маша пошла в прихожую. Звонил Садовский.

– Маша, ты прости меня, – сразу начал извиняться он. – Я был совершенно не в себе из-за этого провала. Это ужас, это кошмар какой-то. Такого позора я еще никогда не испытывал. Как жаль, что тебя не было рядом, ты бы не допустила, ты бы помогла…

– Виктор Николаевич, помогать я могу только тому, кто хоть что-нибудь делает. Вы же совершенно меня не слушаете, так что же я могу одна сделать?

– Но я старался, я делал.

– Почему вы не взяли ту речь, которую я вам написала? – спросила она. – Откуда вы выкопали весь тот бред, который читали на совете?

– Это ты мне его прислала.

– Я!?

– Да. По электронной почте, в прикрепленном файле.

– Не может быть.

– Да точно.

– Вы не удалили письмо?

– Нет. Можешь приехать и убедиться.

– Я не посылала вам такую речь. У меня все тоже сохранилось в папке отправленных документов. Знаете, я как-нибудь подъеду посмотреть прямо на вашем компьютере.

– Маша, а что дальше делать? – как ни в чем не бывало спросил Садовский.

Рокотова растерялась. Дальше? Она ничего дальше с ним делать не собиралась.

– Виктор Николаевич, вы должны меня понять, – начала она, – я не вижу теперь, чем я могла бы вам помочь. Если бы вы прочитали речь, которую вам явно подменили, заранее, еще до совета, и позвонили мне, можно было бы вовремя с этим разобраться. А теперь…

– Как ее могли подменить? – изумился ректор.

– Это вы у своего системного администратора спросите, как ее подменили. Хотя, если он в сговоре с вашими противниками, он вам, конечно, ничего не расскажет.

– Я припугну.

– Попробуйте. Только не увольнением, хороший программист этого вряд ли испугается.

– Так что теперь, Маша?

– Не знаю, – честно призналась она. – Я так понимаю, совет состоялся, теперь большинство в отпусках, потом вступительные экзамены. Сделайте какие-нибудь ремонты за это время…

– Маша, ты бы подъехала. Трудно говорить обо всем по телефону.

– Но я…

– Ну, пожалуйста. Я сейчас на работе. Тебе ведь от дома буквально десять минут.

Десять-то десять, так еще пятнадцать пешком от остановки, студенческий автобус к университету уже не ходит, подумала Рокотова. Можно, конечно, попросить Кузю с Митькой ее проводить, а обратно вызвать такси.

– Я тебя назад сам провожу, – будто услышав ее мысли, пообещал Садовский.

– Хорошо, я сейчас приеду, – нехотя пообещала она и повесила трубку.

Да, лучше отказать ему в помощи, объяснившись лично, а не по телефону.

– Ребята, сможете съездить со мной в университет?

Глава 50

Кузя и Митька проводили Машу Рокотову до самых дверей университета. Время было еще не позднее, около половины пятого, тем более Садовский обещал ее проводить, и Маша отправила ребят домой. Они пообещали, что пойдут не через стройку, а дальней дорогой по шоссе, но, как только она скрылась за дверью университетского корпуса, тут же свернули к недострою.

– Пошли еще раз проверим место, – сказал Митька.

– И наверх полезем? – насторожился Кузя.

– Нет, не полезем. Надо еще вообще подумать, стоит ли туда лезть.

– А зачем же мы тогда веревки покупали?

– Ну, я ж не думал, что ты такой тюфяк.

– Я?!

– Ты. Не слезешь ты по веревке.

Они сегодня весь день тренировались на старой подстанции рыбхозяйства, и Кузя сам знал – конечно, он не слезет с такой верхотуры.

– Надо какой-нибудь другой вариант придумать, – согласился он.

На стройке сладко пахло травами, кузнечики звенели и сухо трещали крыльями большие стрекозы. Кузя думал о своем и чувствовал себя беззаботно и легко от того, что лезть завтра на бетонную громаду не придется. Митька придумает какой-нибудь другой способ, попроще. Замечательно, конечно, увидеть преступника в бинокль, спуститься по веревке, оглушить, связать, сдать милиции. Но ведь будет все не так. Он просто не сможет даже приблизиться к краю крыши, даже для того, чтобы наблюдать за местностью, не говоря уж о том, чтобы спуститься. А если вдруг рискнет, то непременно грохнется с самого верха и никого не поймает и никому не отомстит. Даже после спусков с не такой уж высокой подстанции, у Кузи от страха и напряжения сводило руки и ноги. На обратной дороге он купил литровую бутылку пива и почти всю выпил один. Митька глотнул пару раз, просто чтобы утолить жажду. Теперь Кузю мучила совесть, зачем он давал ребенку пиво, и еще желание остановиться у какого-нибудь кустика.

Неспокойный выдался сегодня день в моих владениях. Ходят и ходят. И мнут траву, и топчут, и лезут в корпуса и даже на крышу. И все без толку, без пользы. Весь день я прятался в кустах и за камнями, приглядывался, прислушивался, выбирал. А выбирать сегодня было из чего. И подождать тоже стоило. Мальчишка снова вернулся. И свою жертву снова привел с собой. В полдень, когда они были здесь сегодня первый раз, я никак не мог подобраться к ним поближе, но уж теперь я эту удачу ни за что не упущу.

Я властелин. Я способен управлять их мелкими душами и несовершенными мозгами. Теперь я не промахнусь. Убийцей станет мальчишка. Жертвой – тот парень, что постарше. Сейчас я прошмыгну мимо него к тому…

Хзч… з…а-а-а… чтицццц… Вода… В трещину корпуса, внутрь… Нет!.. Соли… Рзч…и-и-и… 110011 100011 110001 100000 000000 000000

– Ой, Мить, гляди! – заорал перепуганный Кузя. – Я тут на такую вещь пописал, обалдеть! Она заискрила!

– Провод что ли? Ты осторожней, а то шарахнет прямо по… Ах ты, сволочь!

Митька вдруг переменился в лице и врезал приятелю в ухо. Кузя завалился в кусты.

– Сволочь, это же мой таракан! Это же он!

– Ты сдурел, да!? – взвизгнул Кузя. – Я что знал, что это у тебя вывалилось? Я ж не видел.

– Еще б ты видел! Погоди, а как он тут-то оказался?

– Ты меня спрашиваешь?

– Извини, – вздохнул Митька. – Ты ж не нарочно, а я тебя… Не сердишься?

– А что толку сердиться? Только ты прекращай сразу бить, разберись сначала, – буркнул Ярочкин.

– Снимай футболку.

– Зачем?

– Завернем таракана, пойдем мыть его на карьер.

– А почему это его в мою футболку заворачивать?

– Так не я ж его обоссал, – резонно заметил Митька.

Кузя не снял футболку, нашел в куче мусора целлофановый пакет.

– Это не таракан, а скорпион, – сказал он, заворачивая вещицу.

– Да знаю я. Пошли мыть. Только потом мне отдашь, а то опять в ухо получишь.

– Да подавись ты, – беззлобно отозвался Кузя.

Через несколько минут Кузя Ярочкин и Митя Гуцуев опустили золотого скорпиона в воду торфяного карьера и, не ведая о том, окончательно угробили уникальный аппарат стоимостью около миллиона долларов.

Глава 51

Жалко было и времени и сил! Маша Рокотова недоумевала: к чему Садовский вытянул ее на эту бессмысленную встречу? Вполне можно было все сказать и по телефону. Впрочем, она привыкла к таким странностям с его стороны. Не раз бывало, что он звал, просил приехать срочно, а потом оказывалось, что сказать-то по большому счету нечего. Маша стала подозревать, что он просто успевал передумать, переоценить ситуацию, разобраться в проблеме, пока она ехала, а потом стеснялся своего зова о помощи. Так и сегодня. Он еще раз извинился перед ней, правда, не уточнял за что, а потом признался:

– Ухожу я, Маша.

– Когда? – удивилась она.

– Завтра. Вернее, сразу, как отпустят, но заявление уже написал.

– Почему? – спросила она больше по инерции, чем желая точно знать причину.

– По состоянию здоровья.

– Как? Но вы же хотели идти до конца и на здоровье не жаловались.

– Ну, здоровье в моем возрасте – такая штука: сегодня оно есть, а завтра… Понимаешь, Маша, я вдруг понял, что я совсем никому не нужен: ни сотрудникам, ни студентам, ни вот даже тебе.

– Виктор Николаевич!

– Подожди, послушай. До совета я еще на что-то надеялся, бодрился, даже когда взошел на трибуну, видел в зале глаза тех, кто мне сочувствовал. А потом вдруг понял: они же все мне именно сочувствуют, жалеют меня и просто не хотят перемен. Я посмотрел на тех, кто на моей стороне, и на тех, кто против. Знаешь, я ужаснулся. Всех, кто за меня, можно смело увольнять, они больше вредят университету, нежели приносят пользу. И я с ними, и я на них опираюсь, на них надеюсь. В тех, кто против, сила, уверенность, молодой азарт, желание и умение работать. Куда нам, гвардии старых развалин, против них? Зачем? Для чего? Я не знаю, что я там говорил и откуда взялась эта проклятая речь, но, пока я говорил, видел, как меняются лица, как в глазах зарождается недоумение, а потом смех, как он переполняет людей, выплескивается в зал. Я едва дождался перерыва. Никто не подошел ко мне, ни один…