Эндрю Гросс - Шут

• Название: Шут
• Автор: Эндрю Гросс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-037743-6, 5-9713-4519-2, 5-9762-0255-1, 978-985-16-0572-5

Маленький французский городок замер в страхе – кровавые деяния таинственных рыцарей-тафуров, бесчинствующих под покровительством герцогов Болдуина Трейльского и Стефена Борейского, ужасают.

Рыцари убивают невинных, жгут дома, похищают женщин – и снова и снова требуют выдать им некую реликвию из Святой Земли.

Но откуда в нищем захолустье подлинная реликвия христианства?

Неужели она скрыта среди трофеев крестоносца Хью де Лока?

Об этом не знает никто, даже сам Хыо. Однако ему придется установить истину – иначе расстанется с жизнью его прекрасная молодая жена...

---

Я спустился в кухню. Бетт суетилась, как обычно, громко жалуясь на больную голову и прижимая ко лбу влажную тряпицу.

– Мне надо лечь, – причитала она. – Да еще приготовить для герцога ужин. А кто отнесет похлебку в Таверну? Хью? Какая удача! Может, ты будешь так добр...

– У меня всего лишь две руки, – пошутил я, – и один... – Я выставил палец и, принюхавшись, наморщил нос. – Кого почесать?

– Две руки? Больше и не надо. – Бетт отвела меня в сторонку. – Главное, чтобы они держались подальше от похлебки.

Она сняла котел с огня и громко произнесла:

– Отнеси его Арману, надзирателю. И прихвати кувшин с вином. Молодец, шут, выручил. – Кухарка взяла меня за руку и заговорщически прошептала: – Удачи тебе, Хью. Будь осторожен. Место, куда ты идешь, опасное. Это настоящий ад.

Я понес котелок и кувшин с вином через двор. Руки подрагивали от напряжения. У входа в подземелье стояли два стражника, к счастью, не те, что прогнали меня накануне.

– Динь, динь, динь... ужин несу, – пропел я.

– Черт возьми, и кого только они ставят работать в кухне, – проворчал один.

– Теперь все свалили на меня... шутки на десерт. Герцогу приходится экономить.

– Да уж. Раз он послал тебя, то, должно быть, совсем обнищал, – заметил второй.

К счастью, никаких вопросов задавать не стали. Один из стражников открыл тяжелую дверь.

– Будь у тебя зад покруглей да сиськи побольше, я бы с тобой спустился, – ухмыльнулся он.

Дверь захлопнулась, и я облегченно вздохнул.

Передо мной протянулся узкий каменный коридор, освещенный лишь свечами. Еще более узкая лестница в конце его уходила куда-то вниз.

Сначала потянуло сквозняком. Потом до меня донеслись звуки – лязг железа... крик... долгий, протяжный вопль... Я осторожно сделал первый шаг вниз. Сердце едва не выскакивало из груди, лоб покрылся холодным потом...

Я медленно, шаг за шагом спускался по неудобной, зажатой с обеих сторон стенами лестнице, держа в руках котел и прижимая к груди кувшин с вином.

Жуткие звуки становились все слышнее, запахи все отвратительнее – пахло горелым мясом. Вспомнился Киботос.

Бедняжка Софи. Я понимал, что если найду ее, то должен буду обязательно вытащить отсюда. Сегодня же.

Спуск наконец закончился. Я оказался в подземной тюрьме, в самом низу башни. Отовсюду воняло человеческими отходами. Я услышал крики лишившихся рассудка, ужасные стоны и пронзительные, душераздирающие вопли. Возле горящего очага лежали раскаленные добела железные инструменты.

В животе у меня свился тугой комок страха. Я вдруг понял, что не знаю, как поступлю... если найду Софи.

За деревянным столом сидели, раздевшись до туник, два солдата. Один из них, смуглый, с мощными плечами, при виде меня усмехнулся.

– Что за хрень! Ты только посмотри, кто принес нам ужин.

Я подтащил к столу котел.

– Ты Арман?

Он пожал плечами.

– Если ты наш новый повар, то герцог точно свихнулся. Где Бетт?

– Слегла, голова у нее разболелась. Прислала меня вместо себя.

– Ладно. Оставь все здесь и забери грязный котел.

Я кивнул.

– Много ли гостей сегодня в Таверне?

– А тебе-то что? – спросил второй солдат.

– Никогда здесь не бывал. – Я огляделся. – Весело тут у вас. Ничего, если я пройдусь?

– Ты не на рынке, шут. Сделал свое дело и проваливай, не задерживайся.

Уйти, так ничего и не узнав? Нет. Я понимал, что любой ценой должен задержаться и увидеть пленников.

– Перестань. Лучше позволь мне самому раздать им похлебку. Целый день рассыпал глупые шуточки да вертелся как волчок. Хочется взглянуть, как тут... – Я поставил перед ними кувшин с вином. – Неужели вам действительно так хочется возиться со всем этим дерьмом?

Арман тут же подтащил кувшин к себе и, сделав добрый глоток, передал его товарищу.

– Какого черта... – Он пожал плечами и подмигнул напарнику. – Пусть дурак получит удовольствие. Иди и бери все что хочешь. У нас тут бесплатно – только попроси.

Глава 50

Свернув за угол, я увидел наконец камеры, в которых держали узников. Вонь здесь стояла невероятная, почти невыносимая.

Бог мой, Софи...

Я поставил котел на пол и принялся за работу. Людей нужно было накормить, а заодно попытаться найти Софи.

Разливая но чашкам жидкую бурду, я всматривался в погруженные во мрак, схожие с пещерами камеры. Руки дрожали. Сердце гремело как тревожный колокол.

Я отнес две чаши к первой камере.

Сначала она показалась мне пустой – выбитое в скале углубление шириной в несколько футов. Ни света, ни звука. Только вонь. У меня на глазах из темноты выскользнула мокрая крыса.

Потом я увидел мерцающие во мраке глаза. Испуганные, дрожащие. Потом проступили очертания головы. И наконец я рассмотрел лицо: впалые, покрытые язвами щеки, безволосый череп, сухие бесцветные губы.

Узник подполз ко мне.

– Должно быть, я сдох, если ко мне прислали шута.

– Лучше встретиться с шутом, чем со святым Петром.

Я опустился на колени и просунул через решетку чашку с похлебкой.

Тонкие бледные руки жадно вцепились в деревянную миску. Я испытал острый приступ жалости, хотя и не имел ни малейшего представления о том, за что его бросили в подземелье. Впрочем, в Трейле, чтобы попасть в темницу, необязательно быть в чем-то виноватым.

Но я пришел сюда не ради него...

В следующей камере, свернувшись на голом каменном полу, лежал обнаженный грязный мавр, у ног которого ползали голодные крысы. Едва взглянув на меня остекленелыми глазами, он пробормотал что-то на своем языке и отвернулся.

– Крепись, старик, – сказал я, ставя перед ним чашку. – Твое время почти истекло.

Позабыв о похлебке, я двинулся к следующим камерам. Как и в первой, узники больше походили на посаженных в клетку зверей, чем на людей. Они стонали и настороженно наблюдали за мной измученными желтоватыми глазами. Несколько раз я отворачивался, сдерживая позыв к рвоте.

Потом откуда-то донесся жалобный вой. Женщина! Тело мое невольно напряглось. Софи? Я не знал, хватит ли сил подойти к ней.

– Вот и твоя подружка, шут, – крикнул со своего места Арманд. – Не стесняйся, залезай. Язычок у нее просто волшебный.

Сжав кулаки, я направился к дальней камере. За поясом у меня был заткнут нож. Если это Софи, я убью стражников. И Норкросса тоже.

Ее вопль эхом пронесся но узкому коридору.

– Живей, шут! Полезай к ней! Эта сучка не любит ждать, – прокричал Арманд.

Затаив дыхание, я остановился перед камерой. Запах здесь был совершенно нестерпимый. Почему?

Она лежала, сжавшись в клубок в глубине камеры. Луч света перечеркивал длинные спутанные волосы. Прижимая к себе какую-то игрушку, женщина хныкала, как брошенный ребенок.

– Мое дитя... мое дитя... Пожалуйста, моему ребенку нужно молоко.

Рассмотреть ее было трудно; я не мог ни определить возраст, ни взглянуть в лицо. Собравшись с силами, я спросил:

– Это ты, Софи?

На мгновение страх парализовал меня. Грудь как будто сжали тиски. Держать человека в таких условиях... ей было бы лучше умереть.

Женщина бормотала что-то себе под нос, но я разбирал только отдельные бессвязные фразы.

– Бедный малыш... малыш хочет молочка... – Потом что-то, прозвучавшее как... Филипп?

О Господи! Я замер, шагнул к решетке. Что они сделали с ней?

– Софи, – позвал я.

Язык едва повернулся, чтобы произнести это имя. Волосы, формы... ее? Пожалуйста, повернись ко мне. Дай мне взглянуть на тебя.

– Маленький хочет молочка... – снова пробормотала она. – Что же мне делать? Мои груди высохли.

Слезы навернулись на глаза.

– Софи! – позвал я уже чуть громче, настойчивее и прижался к решетке.

– Маленькому нужно молочко... – шептала и шептала она и вдруг издала пронзительный, раздирающий душу вопль, резанувший меня, как острое лезвие.

Я просунул руки через решетку, и женщина наконец увидела меня. Дыхание мое остановилось. Ее соломенные волосы падали на лицо, но глаза смотрели на меня. Желтые. С красными прожилками. Плоский, испещренный оспинами нос...

О Боже! Это не она...

Ноги у меня подкосились. Не она. Голова закружилась – радость смешалась с отчаянием...

– Мой маленький...

Ее голос звучал так умоляюще. Она протянула мне куклу.

Господи, это была не кукла. Ребенок был настоящий. Крошечный. Очевидно, только что рожденный. И мертвый.

– Чем я могу помочь тебе? – прошептал я. – Чем?

– Разве ты не видишь? – Она поднесла ребенка к решетке. – Ему нужно молоко.

– Позволь мне помочь тебе.

– Молока! Накорми его!

Я был бессилен. Несчастная мать сошла с ума от горя.

Еще мгновение я смотрел на нее, потом повернулся и бросился но коридору. К лестнице. К выходу.

Вдогонку мне летел громкий издевательский смех надзирателей.

– Что так рано уходишь? – кричал Арманд. – Эй, шут! Что, и не пошутишь на прощание?

Я взлетел по ступенькам и выскочил из темницы.