Екатерина Белецкая - Настоящие

• Название: Настоящие
• Автор: Екатерина Белецкая
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-93556-930-3

Тебя зовут Радал Скеари, ты юн, и ты умеешь ненавидеть. У тебя есть друг, с которым ты можешь видеться только во сне, и в этом сне вам часто приходится хоронить людей, которых ты убил наяву пару лет назад. Да и вообще, Осенний Лес твоего сна постоянно посещают какие-то странные тени. Так? Ах так…

Тогда плохо дело. Возможно, ты становишься кем-то ещё. Совсем не тем, кем собирался. Сеть не шутит, и если ты встал на путь — пройди его до конца или навсегда останешься тенью в Осеннем Лесу.

Кем ты станешь? Жизнь порой подкидывает страшные и странные сюрпризы, но именно они и делают тебя Настоящим. Чтобы выжить, нужно научиться многому. Взгляни в глаза людям, у которых ты отнял жизнь, и добейся прощения — это гораздо сложнее, чем быть беспощадным героем.

---

Радал осторожно, сам не понимая, чего ожидает, толкнулся в ближайшую дверь. Заперто. Следующая дверь была тоже закрыта. Уже чисто машинально Радал ткнулся в третью дверь, ту, что потемнее, и она неожиданно подалась под его рукой.

Он заглянул внутрь.

— Заходи, — позвали изнутри. — И закрой дверь, дует. Радал вздрогнул — голос был знакомым. Тот самый, что во сне.

— Хорошо, — машинально сказал он, переступил порог и закрыл за собой дверь.

* * *

Они неподвижно стояли друг против друга. Зеркало.

Но никакое зеркало, созданное руками человеческими, не смогло бы передать со всей ясностью то, что сейчас видели они.

Сходство. Тождество.

Каин смотрел на Тёмного, узнавая в его лице свои черты. Тот же разрез глаз, линия скул, прямой нос. Они оба были совершенно одинакового роста, единственная разница заключалась в цвете волос и радужки глаз. И всё, ничего больше.

Радал смотрел на Светловолосого заворожённо, глаза его округлились от удивления.

— Меня Каин зовут, Каин Герка, — первым нарушил молчание Каин. — А тебя… Тёмный? Как тебя зовут на самом деле?

— Радал Скеари, — нерешительно проговорил Радал. — Слушай… как же ты здесь живёшь?

— Просто, — пожал плечами тот. — Пошли на кухню, пока тётка не пришла.

— Пойдём, — согласился Радал, почему-то вспомнив кухню Санни — стерильную, светлую, просторную, весь этаж этого домика, наверное, поместился бы. Ну может, и не весь, но половина точно. — А у тебя есть тётка? Она тоже здесь живёт?

— Это я тоже тут живу, — поправил Каин. — Квартира её. А как же ты сюда добрался? Ты вообще где живёшь? В Вирбире? Или… — Он заколебался, но продолжил: — В столице?

— Я? — Радал тоже замялся, — Я на Терре вообще-то… Я прилетел.

Каин недоумённо посмотрел на него, но ничего не ответил.

На кухне было немного приятнее, чем в прихожей. Немного теплее, но так же неприглядно и бедно. Стены, выкрашенные облупившейся тёмно-синей краской, визуально делали и без того небольшое помещение совсем уж крохотным. Мебели на кухне было всего ничего. Два обшарпанных пластиковых табурета, пластиковый истёртый стол, и полка для посуды, в которой сиротливо торчали четыре мелких тарелки. Полукруглая, заросшая грязью и крашенная ржавыми потёками раковина помещалась на подставке в углу, из единственного крана, торчащего из стены над ней, тихо капала вода.

— А где такой город — Терра? — спросил Каин. — Что-то я не припомню.

Радал осторожно примостился на табурет.

— Это не город, — сказал он. — Это планета. Земля. Наверное, далеко, я не знаю.

Каин, склонив голову к плечу, недоумённо посмотрел на Радала. Пододвинул к столу шаткие, тонконогие табуретки, они сели друг против друга.

— Планета называется Ир, — задумчиво сказал Каин. — А помнишь стрелки… в последний раз? По-моему, мы видели их как-то по-разному. Мои все указывали на то место, где мы появлялись, а твои?

— А мои вверх, — ответил Радал. — Интересно, что они значили. Я сам не очень понимаю. А ты здесь и родился?

— На другом берегу. — Каин вдруг улыбнулся. — Слушай, как здорово, что ты пришёл! Я же в тебя не верил, совсем. Думал, что это сон.

— И я тоже. — Радал смущённо опустил голову. — Я специально в лес убегал сны смотреть. Только во сне жизнь и была, а наяву… Сам понимаешь…

— Ха, в лес! — Каин гордо выпрямился. — Я на кладбище сплю уже почти год. Зимой только холодно, а так ничего. Привык.

— На кла-а-а-адбище? — У Радала даже лицо вытянулось — Почему?

— Ну там тётки нет, — принялся перечислять Каин. — Потом, там сфера Ниа стоит…

Он не договорил. Ему вдруг стало стыдно, что он не может уже столько времени ничего поделать со всей этой травлей, не в его это силах. У Каина запылали уши, хорошо, что тётка стригла его раз в полгода и волосы успели порядком отрасти, ушей видно не было.

Радал выжидающе смотрел на него.

Каин смутился окончательно.

— Я просто… ну… там лучше спать, — наконец нашёлся он. — Никто не мешает.

— И я тоже в лесу спал, потому что там никто не мешает, — сокрушённо вздохнув, согласился Радал. — Убегал из интерната, вначале меня искали, а потом ничего, перестали.

— Там не страшно, сначала только неуютно было, а потом я привык, — поспешно добавил Каин. — Одеяло притащил.

Радал только головой покачал.

— Серьёзные дела, — сказал он. — Никогда бы не поверил, что можно по доброй воле на кладбище ночевать.

— А почему ты в интернате живёшь? — спросил Каин. — Со мной-то понятно.

— У меня никого нет, понимаешь, — ответил Радал замявшись ненадолго. Совсем никого.

— Родителей нет? — переспросил Каин. — У меня тоже нет. Давно уже. Только тётка.

— Родители погибли. Их брёвнами задавило. А сестру убили.

Радал замолчал и отвёл глаза. В горле начинал подниматься ком.

— Мои тоже погибли. Утонули, — равнодушно ответил Каин. Нарочито равнодушно. Причина его деланного равнодушия в тот момент заключалась вовсе не в любви к пропавшей семье, а в некой причине, которую он Радалу пока что решил не называть. — Я их и не помню почти.

— А я помню, — ответил Радал. — И сестру, и всех. У тебя хоть тётка есть. А у меня вообще никого. Ты хоть в мире своём живёшь.

— Тётка! — горестно махнул рукой Каин. — Сволочь она, крыса! Чтоб она сдохла! Всё время курит, курит. Стеклянная, а всё туда же. Сидит каждый вечер с белыми глазами, а я ей сигареты режь! А ты говоришь, тётка.

— Хоть какая, а всё равно родная, — возразил Радал. — А почему от курения стеклянная?

— Хацтер курит, крыса! Химию. У нас много кто химию курит, — печально ответил Каин. — А почему, ты не в своём мире живёшь? Что семьи нет, я понял.

Радал принялся рассказывать свою историю. По мере его рассказа лицо у Каина вытягивалось всё больше, от удивления он, казалось, потерял дар речи. Радал старался не выдавать своих чувств, хотя понимал, что сейчас, может быть, это и лишнее, но всё равно Каин чувствует. От себя не укроешь и от него тоже. При слове «сэфес» Каин напрягся, но ничего не сказал. Про интернат Радал рассказал скупо — стыдился, что последние годы жил куда лучше Каина. Впрочем, на это Каину было, судя по всему, наплевать.

— Вот, значит, как… — протянул Каин, когда Радал замолчал. — Значит, они твою сестру и друзей убили? Так?

— Да, — тяжело сказал Радал. — А меня оставили. Почему-то.

— У меня был человек в этом мире, которого я любил. Которую, — поправился Каин. — И знаешь, что я тебе скажу? Они её тоже убили. Когда твоя сестра и друзья умерли?

— Три года назад, — ответил Радал. — Мне кажется, они всех убивают. Кто у них встаёт на пути. Это ведь проще всего.

— У меня тоже три года назад, — медленно сказал Каин. — Радал, ты помнишь, как они выглядели? Если помнишь, расскажи, пожалуйста.

— Ну как… — Радал пожал плечами. — Конечно, помню. Худые как скелеты, в чёрно-синей такой форме. Один рыжий, другой чёрный. Только поседевшие сильно. Волосы длинные. Сэфес. У них всегда так: в экипаже двое, я знаю. Я знаю даже, как их зовут. Пятый и Лин, семьсот восемьдесят пятый экипаж.

У Каина с лица разом исчезли все краски.

— Я их видел, — выдохнул он. — Во дворе, где жила Ниа! Я помню! Мы там играли с пацанами, я с одним из них говорил!!! С ними ещё двое было, дылды такие, блондины. Ради, — он и сам не понял, откуда вдруг в голове всплыло это имя, — Ради, это одни и те же! И в сводке про них говорили!

— А чего ты удивляешься, — усмехнулся Радал. — И блондины. Один с вьющимися волосами, потемнее, а у второго почти белые и прямые, да? И рожа ещё такая противная, как у дохлой рыбы.

— Это точно они. — Каин вскочил и возбуждённо забегал по кухне. — Ради, не бывает случайностей, это даже Рура знает! Если бы я мог, я бы их убил. Ниамири, она была… — Он запнулся. — Как мама. Понимаешь?

— Ещё бы не понимать, — сказал Радал. — Ниамири. Я слыхал. Я не очень интересовался, но я помню. О ней много говорили тогда, три года назад, в новостях. Что она виновата в нападения на Эвен, кажется. А потом как-то всё затихло. Знаешь, я совершенно не удивляюсь. Может быть, они её просто подставили?

— Конечно, подставили, — уверенно сказал Каин. Он включил воду, приник ртом к ржавому крану и начал жадно пить. У него дрожали руки. Оторвавшись наконец от крана, он повернулся лицом к Радалу и продолжил. — Она не могла никогда. Ты её просто не знал, а если бы знал, то сразу бы понял. Она была такая добрая, она весь мир любила! Я возле её могилы сплю. Рядом.

— А мне они даже домой возвращаться запрещают, — с неожиданной злостью произнёс Радал. — Какое право они имеют держать меня силой?! Ни один закон такого не допускает. Мы не воевали с ними. Они сами явились и всех убили, из-за угла. И сказали, что убийцы — это мы. Только я не верю, и тогда не верил и сейчас. Они убивают тех, кто опасен для них, сметают с дороги, пока те слабые. И их обвиняют, чтобы самим казаться чистыми. Посмотри, они и с нами так поступили, и с тобой, а сколько всего мы ещё не знаем?!