Диана Кизис - Последний штрих

• Название: Последний штрих
• Автор: Диана Кизис
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-044866-1

Женщина, которой скоро тридцать, должна непременно выйти замуж? Только не Джесси Холтц!

Она вполне удовлетворена жизнью и работой в элитном салоне антикварной мебели. Она счастлива в одиночестве – или, по крайней мере, убедила себя в этом.

Если бы только не давний друг Зак Дюран, с которым все теснее связывает ее судьба...

А может, он больше чем друг?..

---

– Вроде да, – ответила я и побрела в самую глубь магазина. – Как поживаешь?

– Боже, последние две недели были сущим кошмаром, ты даже представить не можешь, – ответила Бонн. – Один из наших богатейших клиентов начинает новый бизнес, естественно, бумажной волокиты только прибавилось, не говоря уже о том, что завтра – последний срок подачи... В общем, не важно. Я звоню насчет воскресенья.

– Наши посиделки! Я собираюсь заказать на дом что-нибудь из индийской кухни и...

– Может, перенесем встречу на другой день? – перебила Брин. – А то дошло уже до того, что Дэвид шутит: мол, всегда мечтал жить один. С самого переезда он сам со всем управляется, я буквально тарелки не вымыла. Хотела с ним в воскресенье хотя бы пару коробок распаковать, а то он грозится раздать все мое барахло бедным.

– А-а... – протянула я. – Очень хотела тебя увидеть, но...

– Я тоже, – сказала Брин. – Тогда в другой раз, договорились?

– У тебя ничего не случилось? – спросила я. – Может, нам есть что обсудить?

– Что, например? – раздраженно поинтересовалась она. Только я хотела ответить, как: – Секундочку. – Брин зажала трубку рукой. До меня донесся приглушенный голос: кто-то из офиса по какому-то срочному делу. – Знаешь что? – подала голос Брин. – Пора прощаться, я тебе позже перезвоню, ладно?

– Ладно. – Надеюсь, она почувствовала, как я недовольна.

– Чао! – И она повесила трубку. Чао? Это что-то новенькое.

Воскресенье у меня было свободным, а вот Зак сначала играл в софтбол, а потом встречался с издателем какого-то журнала, приехавшим из Нью-Йорка. (Зак любил повторять, что издатели без колебаний просят пишущего человека поработать в выходной: они считают, что у этих сочинителей и так каждый день – выходной.) Я решила взять к себе Хэтти и переделать дела, до которых давно руки не доходили: затовариться продуктами на голливудском фермерском рынке и покрыть лаком чудесный туалетный столик от «Хейвуд-Уэйк-филд», купленный мной на толкучке. Этот столик я собиралась подарить Брин па новоселье – если, конечно, когда-нибудь снова ее увижу.

Я хотела хоть чем-то заполнить свободное время, чтобы не скучать, но, пробираясь мимо прилавков с козьим сыром и тепличными огурцами, неожиданно поняла, что просто наслаждаюсь жизнью. На голливудском фермерском рынке царила яростная конкуренция. По воскресеньям сюда стекались все окрестные металлисты-гастролеры, безработные режиссеры, пародийные танцоры, дерганые сценаристы, замученные драматурги и бывшие торговцы наркотиками, переквалифицировавшиеся в инструкторов по йоге.

Зак несколько раз звонил мне на сотовый. Только мне почему-то не хотелось отвечать. Телефон трезвонил, пока не включалась голосовая почта.

Вернувшись домой, я положила продукты в холодильник, еще раз покрыла лаком столик, мурлыча себе под нос, приняла душ, поела, погуляла с Хэппи и начала прибираться. Сквозь вой пылесоса иногда пробивались телефонные звонки. Это был Зак. Наверное, уже распрощался с редактором и хотел узнать, что я делаю. Но мне не хотелось брать трубку. Я так давно не была у себя дома, что даже успела по нему соскучиться. Это напоминало встречу со старым другом.

Когда последняя пылинка исчезла в брюхе пылесоса, было только девять часов. «Повязать, что ли?» – подумала я и тут же вспомнила о несостоявшихся посиделках с Брин. Неожиданно я поняла, что очень на нее обижена. Я отправилась на кухню. Может, позвонить ей и потребовать объяснения? Я сняла трубку, и тут мой взгляд упал на приглашение Мэй, лежавшее поверх стопки неоплаченных счетов. Вот что там было написано:

«Не тормози!

Поддержи группу «Раднесс»! В клубе «Эхо»,

в воскресенье, в 10часов вечера – бесплатный концерт!»

Я вернула трубку на место и взглянула на часы: если не переодеваться, как раз успеваю. Когда на прошлой неделе Мэй вручила мне этот флайер, я сказала, что скорее всего прийти не смогу, объяснив это тем, что у меня много дел.

Я схватила черный свитер и отправилась разыскивать сумочку.

Войдя в «Эхо», я с удивлением подумала, что уже несколько месяцев никуда не ходила по вечерам, за Исключением ужинов с Заком. Клуб был битком набит – в основном люди от двадцати семи до тридцати трех, в одежде кричащих цветов, словно они хотели этим сказать: «Пестрые платья и боты – это не бред, это прикольно!» Я одернула свитер и пожалела, что так просто оделась.

Интерьер клуба оставлял желать лучшего: стены выкрашены в какой-то синюшный цвет, потолки для улучшения акустики покрыты специальной облицовкой. Вокруг стойки бара, обитого черной кожей, в три ряда толпились люди. Иногда из толпы высовывалась чья-нибудь голова и орала приятелю: «Ты чего будешь?!» На маленькой сцене уже находились барабаны, электрогитара, бас-гитара и пианино. Концерт еще не начался, но сверху из динамиков уже грохотал рок.

Мне отчаянно хотелось курить, но вместо этого я решила выпить что-нибудь покрепче. Например, водку с содовой. Нет, лучше виски. Через пару минут мне удалось привлечь внимание барменши, показав десятку.

– Ну наконец-то, – сказала она, – наличные. Барменша схватила деньги и прямо через головы, под

недовольный ропот постоянных посетителей, протянула мне янтарный, проливающийся через край напиток.

Тут потухли лампы и зажегся прожектор. Некоторые засвистели.

– У-у! – загудела толпа, словно совы, что летают над моим салом. – У-у!

На сцену вышла Мэй в сопровождении двух молодых людей в одинаковых старых футболках, фирменных кроссовках и рваных джинсах. Волосы Мэй были выкрашены в ядовито-оранжевый цвет. На ней были платье-матроска в сине-белую полосочку и красные ботинки. Мэй уселась за пианино и развернула к себе микрофон.

– И вам всем тоже: «У-у!» – Она усмехнулась. Толпа захлопала в ладоши и заржала.

Какой-то мужик выкрикнул:

– Чё, ты везде такая рыжая?

– Да, когда не бреюсь, – не растерялась Мэй и на одном дыхании продолжила: – Песня, которую мы сейчас исполним, называется «Парк».

Она взяла первые аккорды и запела, издавая низкие, мелодичные и вместе с тем гортанные звуки и медленно, как бы нехотя аккомпанируя себе на клавишах. Иногда ей подыгрывали басист и барабанщик. Моим неискушенным ушам в ее музыке слышались и фолк, и панк, и пение птицы: все три стиля неразрывно сплетались друг с другом, образуя акустический триплет. В песне говорилось о том, как девушка влюбляется в парня и весь день гуляет с ним в парке, еще не догадываясь, что у их отношений нет будущего. Мэй вопреки моим ожиданиям не пыталась завоевать толпу. Она склонилась над клавишами, на лице ее застыло серьезное выражение, глаза смотрели в пустоту. «Я здесь не для того, чтобы очаровывать, не для того, чтобы соблазнять, и вовсе не обязана замечать вас, – всем своим видом говорила она. – Просто доверьтесь мне и следуйте за мной». Это было прекрасно.

Исполнив пять песен, Мэй перекинула через плечо акустическую гитару и предстала в ином свете. Теперь это был другой темп. С лица Мэй сошла прежняя серьезность. Она быстро перебирала струны низко подвешенной гитары, бедра ее подергивались в такт музыке: казалось, она играет не с гитарой, а сама с собой, с нами. По ее лицу струился пот, она пела все громче, ускоряя темп, но ни на минуту не сбивалась с такта, не теряла связи со зрителями и с другими музыкантами. Мэй уверенно стояла на досках сцены, время от времени подглядывая в ноты. Песни ее были до того заводными, что так и хотелось ей подпевать.

Я была просто в улете. И мужчина, стоявший неподалеку от меня, тоже. Он был высокий, с небольшим брюшком. На вид ему было слегка за тридцать. Он не обладал классической красотой Зака, но был по-своему симпатичен. Его каштановые волосы слегка разлохматились, на футболку он надел свитер с V-образным вырезом. Мужчина засунул руки в карманы поношенных джинсов, расслабил плечи, слегка склонил набок голову и слушал музыку. Казалось, будто он стоит, прислонившись к одинокому столбу посреди пустого пространства, а не в переполненном клубе. У него были карие глаза. Он показался мне едва ли не самым скромным парнем на этом концерте, и я удивилась, заметив, что его свитер заправлен за ремень с огромной медной пряжкой с надписью: «Уайатт». Мужчина наклонил бутылку, вылил себе в рот остатки пива, обернулся и посмотрел прямо на меня: наверное, почувствовал, что я на него пялюсь.

Когда концерт закончился, я осталась в надежде, что Мэй не сочтет меня назойливой, если я поздороваюсь и похвалю се выступление.

– Черт возьми, ты все-таки пришла?! – завопила Мэй, выскочив из-за сцены. Она разбежалась, обогнула нескольких завсегдатаев и прыгнула мне в объятия, обхватив меня тогами за талию.

– П-привет! – Я покачнулась под ее весом. Мэй отпустила меня и соскочила на пол. Она уже успела снять платье и переодеться в джинсы и кофточку с капюшоном. Ее потные волосы были собраны в хвостик. – Ты была великолепна. – Надеюсь, она поймет, что я это от чистого сердца.