Пол Андерсон - Зима над миром

• Название: Зима над миром
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88132-190-1

В романе «Зима над миром» действие происходит на Земле, изуродованной ядерной войной, охваченной новым ледниковым периодом. Варварская империя, раскинувшаяся на месте Флориды, стремится захватить богатые северные земли, но нелегко подчинить народ, в чьих генах заложена свобода…

---

Крона оглянулась по сторонам, обозревая пустое пространство,

— Укрыться негде, — сказала она. — Если остановимся, они нас схватят.

— Раньше я зарежусь, а ты? Поскачем на север. Мы недалеко от земель Зелевая. Там мы скорее найдем помощь, а нет, так холмы и овраги, где легче уйти от погони, — это разумней, чем поворачивать обратно в Феранниан. Дония отрывисто засмеялась. — В том случае, если эти ведьмы не догонят нас, конечно. Клячи у них, как и следовало ожидать, жалкие, но у каждой по три-четыре запасных. Вперед!

Она тронулась с места быстрой рысью. Лошади выдержат дольше, если чаще менять аллюры — а перед ними ещё много миль. Джоссерек поравнялся с ней. Сквозь свист ветра, треск вереска, стук копыт и звяканье сбруи он спросил:

— Что это ещё за отхожие, чтоб им пусто было?

— Те, которые не смогли ужиться с другими людьми и поэтому стали охотиться на них, — мрачно бросила она. — Бродячие шайки, промышляющие разбоем. Почти все они женщины, и горе тому, кто попадет в их когти. — Она закусила губы. — Однажды мы видели, что осталось от девушки, которую они поймали. Перед смертью она успела рассказать, что с ней делали. Меня потом целый год мучили страшные сны. Мы собрали отряд, чтобы покончить с ними, но они разбежались. Мы взяли только троих и прибили их к деревьям. Возможно, поэтому-то отхожие и не суются с тех пор в Хервар.

Джоссерек вспомнил то, о чем говорили в лагере и что он потом забыл под наплывом новых впечатлений.

— Но если ты знала, что отхожие где-то рядом…

— Было мало вероятно, что они нам попадутся, — оборвала она. — Нам просто не повезло. Скачи!

И она на ходу натянула свой короткий, круто выгнутый лук.

Вдали показалась банда, скачущая вразброс. Криков не было слышно за полторы мили против ветра. «Да, их двенадцать, — сосчитал Джоссерек. — И много запасных лошадей. Наши, когда устанут, не смогут уйти от них.

Нас трое. Неужели больше ничего не остается, как только бежать? Эта проклятая голая равнина! Если бы нам было где закрепиться, мы забросали бы их стрелами или сделали бы вылазку и убили одну-двух. Но окруженные в чистом поле…

Бароммцы Сидира не попались бы таким образом. Хорошо вооруженные и защищенные, обученные драться в строю, они раскрошили бы эту банду на корм стервятникам. А потом очистили бы от этих отхожих весь край. Клянусь Акулой! Рогавики даже карательного отряда не могут собрать, не говоря уж о постоянной полицейской службе! — От возмущения тем, что он может из-за этого умереть, у Джоссерека саднило в горле. — Подобное общество очередная ошибка истории. Скоро оно падет жертвой естественного отбора».

— Йоу, хо-о, рра-у! — звучало позади. Слева, в объезд холма, приближались двое на косматых всклокоченных мустангах, без запасных. Их послали наперехват.

Дония подняла лук, навела стрелу и отпустила. Запела тетива. Целила она верно, но её мишень ушла из-под прицела, соскользнув со своей кобылы набок и повиснув на одной ноге. Вскочив опять в седло, она разразилась смехом. Товарка, вооруженная тоже луком, опередила её — у первой было копье.

Ее спутанные волосы были до того грязны, что Джоссерек не мог определить, светлые они или темные. Тело покрывал слой копоти, засохшей крови и жира. Груди болтались, хлопая по ребрам, которые можно было сосчитать. На ней были кожаные штаны с несколькими ножами за поясом, у другой имелся ещё потрепанный плащ.

— Ий-йа! — взвыла лучница и выстрелила, целя в лошадей.

Стрела попала в цель. Запасной пони пронзительно заржал и забился. «Сейчас эти чертовки спешат нас», — понял Джоссерек. Он натянул поводья, ударил своего мустанга каблуками, повернул и бросился в атаку.

— Дурак! — закричала Дония.

Голос отхожей стал слышнее. Ее белки блестели над впалыми щеками, из раскрытого рта текла слюна.

— Давай, мужик, давай. Смелее. Мы не убьем тебя сразу. Привяжем тебя к столбу и поиграем — сделаем тебя волом, хай, хай? Й-оо-и!

Она метнулась вбок. Джоссерек не сумел направить к ней коня. Заворачивая, он увидел несущуюся к ним Донию. Позади Крона пыталась унять напуганных коней. Остальные преследовательницы быстро приближались.

— Джоссерек, назад, — крикнула Дония. — Помоги Кроне. Здесь ты ни к чему. — И с ухмылкой, под бешеную дробь копыт, бросила: — А со мной не хочешь поиграть, корова?

Лучница с воплем развернулась и погналась за ней. Напарница бросилась следом. «Они бы замучили меня забавы ради, — понял Джоссерек. — Женщина выдержала бы дольше. Я чуть было не ослушался Доний. Нет. Она знает, что делает. Может, просто хочет быстро умереть».

Он повернул назад. Раненая лошадь все ещё билась, пытаясь освободиться, и Крона не могла с ней сладить. Джоссерек сильной рукой схватился за узду, и через минуту Крона успокоила всю вереницу. Рана не искалечила лошадь, но могла стать опасной, если не заняться ею сразу же. Они продолжали идти вперед на рысях. Погоня приблизилась к ним на половину прежнего расстояния. Внимание Джоссерека было приковано к Доний.

Она мчалась по вереску. Пара отхожих с гиканьем и воплями неслась за ней. Впереди у них высился большой куст бузины. За ним Дония на всем скаку осадила коня. Не зря она столько часов потратила, школя его. Кони отхожих такой выучки не прошли. Всадницы не сумели остановить их на скаку и пронеслись вперед справа и слева от Доний, раздирая удилами рот своим клячам. Дония, стиснув коня коленями, послала его им вслед. В обеих руках у неё сверкнули ножи. Один вошел в спину лучнице и вверх, другой — копейщице между ребрами и тазом, наискось.

Обе упали. Лучница неподвижно вытянулась в траве, копейщица с криками билась в колючем кустарнике, истекая неправдоподобно алой кровью.

Дония галопом догнала своих спутников.

— Держи, — бросила она поводья Джоссереку. — Веди её. Я поскачу на раненой, сколько свезет, потом мы её отпустим. — Она перескочила на неоседланную лошадь. — В галоп!

Джоссерека подхватил ритм быстрой, ровной скачки. Ветер выл в ушах, вышибал слезы из глаз. Оглянувшись, он увидел, что отхожие отстали. На свою потерю они не обратили внимания, но вскоре, обменявшись криками, остановились. Джоссерек увидел, что они спешились, перенесли нехитрую сбрую на свежих лошадей и снова сели верхом.

Лошадь Доний, раненная под колено, истекала кровью и спотыкалась. Джоссерек слышал, как мучительно она дышит.

— К завтрашнему вечеру они нагонят нас, — хладнокровно рассудила Крона.

— Будем держаться рядом, Джоссерек, хорошо? — сказала Дония. — И отправим нескольких к муравьям. Но поклянись: если увидишь, что я стала беспомощной, то убьешь меня. Я обещаю тебе то же самое. Не допусти, чтобы тебя взяли в плен. При малейшем сомнении уходи в смерть.

Крона хранила молчание. «Хотел бы я знать, — мельком подумал Джоссерек, — сделает она то же самое или вынесет поношение и пытки как последнее испытание духа. Неужели иного выбора нет?»

Есть, сверкнула мысль.

— Дония! — ликующе крикнул он. — Крона! Мы можем спастись!

Дония уставилась на него, наставница осталась безразличной. Кони летели вперед.

— Как? — спросила Дония.

— Подожжем траву. Эта равнина — настоящий пороховой погреб, а ветер дует прямо на них. Скорей! Она опечалилась.

— Я боялась, что ты это скажешь, — проговорила она сквозь стук копыт. — Нет. Губить землю по собственной воле? Нет. Я сама убью тебя, если ты попытаешься.

Он вспыхнул от ярости и взревел:

— Ты слепа как крот! Можешь ты хорошенько подумать хоть раз в жизни? Только мы одни знаем, что замыслил Сидир. — И, обращаясь к Кроне, сказал: Если рогавики не сдадутся, бароммцы перебьют вашу дичь. Все стада, по всему северу. Это в их силах. Как, стоит эта новость куска земли площадью в несколько миль, который вскоре снова зарастет? Или ты упустила узду собственного разума?

Дония застонала. Крона закрыла рукой лицо, сжав пальцы так, что выступили сухожилия и побелели ногти. Когда она отвела руку, голос её был едва слышен сквозь шум скачки:

— Он верно говорит. Мы должны сделать это. Прошла ещё минута, и Дония выдохнула:

— Поджигай.

В Джоссереке запело торжество.

Он не стал ждать, чтобы этим занялись женщины. Задержавшись у куста, он обломал с него несколько веток, набрал хвороста и на скаку с трудом поджег зажигалкой сухие листья. Вскоре занялся весь пучок.

Джоссерек поехал зигзагами и, перегибаясь то вправо, то влево, начал поджигать своим факелом кусты и траву. Затрещало красное пламя. Волна огня покатилась назад. Она вздымалась и ревела, над ней черной пеной вскипал дым, и белый пепел оставался на мгновенно обуглившейся земле. Джоссерек едва видел отхожих в миле от себя, едва слышал их безумные вопли.

Они могли бы объехать огонь кругом, пока он не распространился, но у них ещё сохранились какие-то остатки рассудка. Жертвы, которым нечего терять, того и гляди устроят им и другую ловушку и зажарят их заживо. Они повернули назад. Огонь гнался за ними по пятам.