Джоанна Троллоп - Испанский любовник

• Название: Испанский любовник
• Автор: Джоанна Троллоп
• Издательство: АО „Издательство «Новости»"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0917-7

Эта книга – история романтической и трогательной любви уже немолодой английской женщины и преуспевающего испанского бизнесмена.

---

– Я и сама толком не знаю.

Теперь, откинувшись в своем кресле, она думала, что то была просто отговорка. В характере Лиззи были такие проявления, от которых Фрэнсис всегда пыталась уклониться. Начиная с их самых юных лет, когда они ничего не делали по отдельности, даже в самые интимные моменты, Фрэнсис всегда оставляла что-то про себя. И не обязательно это было что-то значимое, но абсолютно личное. Какая-то ее мысль, принадлежавшая только ей и, следовательно, сохраняемая в секрете. В детстве ей нравилось касаться Лиззи, нравилось лежать или сидеть прижавшись к ней и при этом не разговаривать, а думать про себя свои сокровенные мысли. Эти думы не были особо глубокими, по большей части – просто какие-то сказочные истории, происходящие в таинственном окружении, но они были очень приятными и необходимыми для Фрэнсис. Для нее было важно, чтобы никто о них не знал. Лиззи никогда не спрашивала сестру о ее раздумьях. Может, это не приходило ей в голову, а может быть, она полагала, что они всегда думают об одном и том же.

Фрэнсис любила Лиззи. Она любила ее за силу, талант и энергию, которые, в частности, проявились в „Галерее", в Грейндже, в подходе к воспитанию детей и чувстве цвета. Фрэнсис любила и моменты, когда Лиззи выказывала слабость, как было, например, после смерти близнеца, родившегося вместе с Алистером. Лиззи искала тогда у Фрэнсис моральной поддержки, хотя такие проявления были для Лиззи крайне редки. Поэтому Фрэнсис было больно ранить сестру, больно видеть, что та не может и не хочет понять, что их нужды и желания отличны друг от друга. Фрэнсис чувствовала себя виновной в том, что Лиззи будет так трудно в это Рождество, а сама она будет в это время в Испании. Хотя с какой бы это стати она должна была чувствовать себя виноватой? Ведь не она выбирала жизнь для Лиззи, а сама Лиззи. Так почему же она должна испытывать чувство вины? Потому что Лиззи заставила ее чувствовать это, как, пусть в меньшей мере, и ее соседка в самолете, жаждавшая рассказать ей про своего сына, наряжающегося Робин Гудом, чтобы влить в английских туристов побольше пива.

– Не надо никакого чувства вины. Не надо. Ты не обязана отвечать за это, – сказала самой себе Фрэнсис.

– Извините? – встрепенулась женщина.

– Почему женщины всегда чувствуют себя виноватыми? Почему они всегда чувствуют себя обязанными кому-то еще? – спросила Фрэнсис, открывая глаза.

Женщина пристально смотрела на нее несколько секунд, потом снова взяла в руки журнал и стала подчеркнуто внимательно разглядывать рекламу духов.

– Этого я не знаю, – сказала она и добавила с долей облегчения: – До Севильи осталось всего час и десять минут.

В аэропорту Севильи, потрепанном и заброшенном, как и все провинциальные аэропорты, Фрэнсис ожидал маленький человек в голубом костюме. В руках у него был плакат с надписью „Мисс Ф.Шор-ту-шор", который он держал прямо перед лицом, и все это напоминало картинку из игры „составь фигуру", где нужно подставлять подходящую голову, ноги и тело.

– Мистер Гомес Морено? – спросила Фрэнсис. Она задала свой вопрос как-то неуверенно, по-английски, не доверяя только что прочитанным в разговорнике словам и правилам испанского произношения и боясь перепутать их со знакомым ей итальянским. Человек опустил плакат, открыв широкое, расплывшееся в улыбке лицо.

– Сеньора Хоре-ту-Хоре?

– Просто Шор.

– Сеньор Морено посылать меня. Я везти вас. Отель „Торо". Сеньор Морено встретить вас в отель „Торо". – Он взялся за багаж Фрэнсис. – Идти со мной, сеньора Хоре-ту-Хоре.

Он рванул с места, и Фрэнсис пришлось чуть ли не бежать за ним с сумочкой и плащом в руках. Маленький человек сказал через плечо:

– Пожалуйста, держать сумку. Держать все время. Севилья „тирон".

– Что такое „тирон"?

– Ребята хватать Сумки быстро-быстро, с мотоциклы…

Он прошел сквозь автоматические двери на выходе из здания аэропорта, чуть подавшись в сторону, пропуская вперед Фрэнсис.

– До Севильи далеко?

– ¿ Que?[2]

– Ну, ¿ está lejos Sevilla?[3]

Мужчина ответил:

– Нет, машина доехать быстро.

Снаружи было по-зимнему темно, дул холодный ветер, но небо над головой было расцвечено скопищем незнакомых звезд. Маленький мужчина усадил Фрэнсис на заднее сиденье, кинул вещи в багажник и бросился на сиденье водителя так, будто им нельзя было терять ни секунды. Он завел мотор и резко сорвал машину с места, с визгом шин погнав ее, словно преступник, только что ограбивший банк и уходящий от погони.

Фрэнсис пришла в голову мысль, не похищают ли ее, однако при этом она осталась совершенно спокойной. Это было маловероятно, но не так уж и невозможно. Ничто сейчас не казалось невозможным. Если уж она нарушила плавное течение жизни, то почему бы судьбе не ответить ей тем же? Она посмотрела в окно. Какие-то строения, наверное фабрики, и высокие заборы с натянутой по верху проволокой проскакивали мимо в желтом свете уличных фонарей. Пейзаж был индустриальный и скучный.

Фрэнсис спросила:

– А где отель „Торо"? ¿ Dónde?[4]

Маленький человек подался к рулю, обгоняя автобус.

– Баррио де Санта-Крус! У Гиральды. У Алькасара.

Фрэнсис спокойно подумала, что ее поселят в гостинице Гомеса Морено в Севилье, в настоящей андалузской гостинице, называвшейся „Ла Посада де лос Наранхос". Она видела рекламный проспект, на обложке которого была изображена мечта любого человека о Севилье: выложенный плиткой внутренний дворик, видимый сквозь чугунные ворота, с фонтаном, цветами и аккуратными апельсиновыми деревцами. Проспект гласил, что вид на этот дворик открывается из окна каждой комнаты, что типично для небольших испанских гостиниц. Сообщалось также, что спальни имеют современный радостный интерьер и что проживание в них запоминается постояльцам надолго. Гостиница имела центральное отопление, и в каждом номере – телефон и ванную.

Вдруг машина стремительно свернула влево и помчалась по каменному мосту, длинному и массивному. Под ним от огней, светившихся на противоположном берегу, мерцала и искрилась вода Гвадалививира. Фрэнсис повторила про себя слово „Гвадалививир". В одном серьезном путеводителе она прочла, что Джордж Борроу считал Севилью самым замечательным городом во всей Испании.

– Пласа де Торос! – воскликнул водитель, махнув рукой в сторону высоких закруглявшихся стен стадиона для корриды.

Фрэнсис твердо сказала:

– Ужасно. Жестоко и ужасно.

Ни один из ее клиентов даже не подумал бы об отпуске в Испании, предполагавшем хотя бы беглое знакомство с корридой. Наверное, ей надо будет четко разъяснить это мистерам Гомесам Морено – и младшему, и старшему.

„Я думаю, что англичане считают подобное зрелище варварским".

Или тактичнее:

„Боюсь, что, как нация любителей животных, мы не можем смотреть на подобное".

Интересно, как выглядят эти Гомесы Морено? Такие же маленькие, плотные и энергичные, как водитель? Одетые в голубые костюмы, с золотыми зубами и непоколебимой уверенностью, что англичане приезжают в Испанию только за тем, чтобы насладиться солнцем, вином и игрой в гольф? Будет ли трудно объяснить им, что клиенты „Шор-ту-шор" имеют представление о Лорке, Леопольде Аласе и ужасной смерти Филиппа Второго, что они бывали на выставке картин Мурильо в Королевской Академии в Лондоне? Может, она ведет себя взбалмошно? Разве это не сумасшествие – расстроить всех своих близких из-за симпатичного проспекта, живописующего какие-то маленькие гостиницы в далекой Испании, и пары телефонных звонков из Севильи от молодого человека, который хочет оживить свой бизнес?

„Господи! – подумала Фрэнсис и тут же одернула себя: – Успокойся! Это интересная поездка…"

Машина, пропетляв по узкому лабиринту улочек, резко затормозила у большой белой стены. Дорога, как оказалось, просто кончилась.

Водитель объяснил:

– Остановиться. Конец. Это есть Баррио. Автомобили нет.

Он выпрыгнул из машины и стал открывать двери и багажник. Фрэнсис вышла на тротуар. Она оказалась на маленькой, с небольшим уклоном площади, где было очень тихо, не считая того, что водитель хлопал дверьми и сопел над ее багажом. В противоположном конце площади располагался маленький ресторанчик с украшенным вьющейся зеленью фасадом. В окнах ресторана светились желтоватые огни.

– Идти со мной, сеньора, – сказал ее проводник и заторопился по аллее вдоль высокой белой стены.

Аллея была узкой и освещалась лишь одним красивым чугунным фонарем, висевшим высоко на стене. В конце аллеи маленький человек резко повернул вправо, потом влево и затем вывел ее, слегка задыхаясь, на аллею пошире, с одной стороны которой стояло высокое желтоватое здание с железными решетками на окнах.

Человек воскликнул:

– Есть отель „Торо". Очень роскошно!

Фрэнсис это здание скорее напоминало исправительное учреждение.

– Вы уверены?