Ирина Вец - Восьмое слово Киндры

• Название: Восьмое слово Киндры
• Автор: Ирина Вец
• Жанр: Детектив

---

Анджей встал с дивана и спустился на первый этаж.

Гелены Лучинской в холле не оказалось, зато он нашел её в гостиной. Чтобы хоть как-то восполнить недостаток информации, ему пришлось прибегнуть к уловке.

– Простите, Гелена, – обратился к ней детектив. – Я хочу отправить приятелю электронное письмо. Могу я воспользоваться вашим компьютером?

– Конечно, пан Грошек, – сказала женщина и провела его в кабинет, где на секунду застыла в дверях. – Вам помочь?

– Нет, спасибо, – ответил Анджей, одарив её улыбкой.

Он сел за письменный стол и быстро вывел на экран монитора все исходящие сообщения. Среди них ему посчастливилось найти то, что он искал – письмо Мартина Хайнштайна, которое, по словам Баси Ольшанской, австриец отправил в венский офис своей фирмы. Вот только письмо оказалось составлено на немецком, так что понять, о чем идет речь в лаконичном послании Грошеку не удалось. Отпечатав текст на принтере, он тут же бросился на поиски Рушальского.

Биатлонист сидел на террасе, читая книгу.

– Простите, Роман, – сказал Грошек, вынужденно лебезя перед полиглотом. – Не могли бы вы мне перевести несколько строчек с немецкого? – И он протянул Рушальскому лист бумаги.

Роман прервал чтение и, ознакомившись с письмом, перевел взгляд на детектива.

– Разве вас не учили в детстве, что рыться в чужих вещах нехорошо? – недовольно проговорил он, но все же смилостивился и продолжил: – В этом письме Мартин Хайнштайн просит продлить ему отпуск еще на неделю…

– И все? – разочарованно спросил Грошек.

– Всё… Вас это не устраивает?

– Меня не устраивает то, что Хайнштайн пропал, – сказал Грошек, отвечая на издевку по-существу. – Вам его исчезновение не кажется странным?

– Оставьте это дело полиции! – посоветовал Рушальский детективу. – Неужели вы думаете, что без вас не разберутся?

– Как знать! – самоуверенно бросил Анджей.

– Меня вы приняли за контрабандиста, – усмехнулся Роман. – Кто же, интересно, по-вашему Мартин? Наркокурьер?..

И он вновь взялся за книгу, не дожидаясь ответа.

Грошек тут же вернулся в гостиную, чтобы задать еще пару вопросов Гелене Лучинской. Однако там её не оказалось. Он настиг её на втором этаже.

– Семья из Белостока! – поделилась новостью хозяйка пансионата, выходя из номера, откуда доносился веселый детский смех. – Приехали всего на два дня…

– Скажите, Гелена, – перехватил инициативу в разговоре Грошек, тут же направляя его в нужное ему русло. – Вы не заметили за последнее время ничего необычного?

– Что именно?

– Может, Мартин Хайнштайн и его жена встречались с кем-нибудь… Кстати, у них не было знакомых в Станичках?

– Нет, не было. По крайней мере, я ничего об этом не знаю… А насчет необычного…

– Да, да, – навострил уши Грошек.

– Понимаете… Я сегодня после завтрака прибиралась у них в номере и случайно нашла…

– Что?

– Патрон от охотничьей двустволки! Он закатился под диван…

– А разве Мартин – охотник? У него было с собой ружье?

– Нет, конечно. Ружье бы я сразу заметила.

– И что вы сделали с патроном?

– Выбросила.

– Почему?

– Он ведь был совершенно пустой.

– То есть, это была стреляная гильза?

– Ну, наверное… Я ведь не очень хорошо разбираюсь в этих вещах.

– Гильза не сохранилась? Как бы мне взглянуть на неё?

– Я уже вывалила мусор в контейнер. Да и зачем она вам, пан Грошек? Выставить у себя в музее в качестве экспоната? Попросите Стася, он вам даст хоть десять таких же…

– А у вашего мужа есть ружье и патроны?

– Да. Он хранит их в сейфе. У него и разрешение есть!

Детектив поблагодарил Гелену за ценную информацию и устремился к мусорному контейнеру.

На короткий миг перед его глазами вдруг возникла фигура Стася Лучинского в номере австрийца. Стась сжимал в руках двустволку, около него лежало окровавленное тело Мартина Хайнштайна. «Этой ночью была гроза! – молнией пронеслось в голове Грошека. – Звука выстрела никто мог и не услышать…»

Порывшись с минуту в мусорном контейнере, детектив выудил на свет божий то, что искал. И тут же разочарованно выдохнул – капсюль у боеприпаса оказался цел. Это означало, что Лучинский никак не мог убить Хайнштайна, воспользовавшись этим патроном. «Тогда почему в номере постояльца оказалась пустая гильза, – озадачился Грошек. – Может быть, Мартин подобрал её, гуляя с женой в лесу?»

По просьбе Анджея Лучинский открыл сейф и пересчитал патроны в коробках.

– Кажется, не хватает трех или четырех штук! – наконец определился он. – Видите ли, точного учета я не веду… А вы уверены, что их пропажа – дело рук Хайнштайна? Как он смог до них добраться?

– У меня есть одно предположение, – сказал Анджей. – Бася Ольшанская помнит, что она с Геленой была в гостиной, когда Мартин попросил у вашей жены ключ от кабинета, чтобы отправить электронное письмо в венский офис. А получив связку ключей, он мог без труда вытащить из сейфа несколько патронов. Он ведь был в кабинете один…

Теперь, по крайней мере, в распоряжении Грошека было чем торговаться с органами дознания.

Через час он уже был в Олецко.

– Женщина в сознание так и не пришла, – сообщил ему Шильд. – Сложная черепно-мозговая травма… Ну, а вы с чем пожаловали?

Узнав, что в обмен на ценные сведения детектив желает ознакомиться с протоколом осмотра личных вещей потерпевшей, следователь состроил недовольную мину.

– Вам-то это зачем?

– Я действую в интересах своих доверителей, – заявил Анджей. – Возможно, им тоже угрожает опасность!

Внимательно выслушав его, и, хмуря высокий открытый лоб с небольшими залысинами, Шильд заметил:

– Исчезли патроны?… Хорошо, завтра я попробую получить санкцию на обыск в номере Хайнштайна. Только зачем ему патроны? Ведь ружье из сейфа не пропало! И на теле его жены нет огнестрельных ран…

Тем временем Грошек завладел протоколом. Его глаза впились в строчки, словно буравчиками высверливая пункт за пунктом.

Австрийский паспорт на имя Моники Хайнштайн… Деньги… Золотой перстень с камнем красного цвета, предположительно рубином… Золотая цепочка… Небольшая планшетка с пудрой, губной помадой и пилочкой для ногтей… Ключ от английского замка… Полиэтиленовый пакетик с куском мела… Верхняя одежда – темная бежевая куртка из плотного материала со следами грязи и крови, джинсы фирмы «Рейнджерс Стар», кроссовки…

«В принципе, ничего необычного,» – мысленно заключил Грошек, передавая протокол обратно следователю. – «За исключением мела, конечно.»

Именно кусочек мела привлек внимание частного детектива, а не золотые украшения или одежда с пятнами крови. Ведь загадочная надпись в подвале особняка была процарапана обломком штукатурки. В то же время Моника Хайнштайн имела при себе мел. Одно никак не вязалось с другим – если бы надпись делала Моника, то, наверное, воспользовалась бы мелом! Но не воспользовалась. Почему? «Да просто надпись – это не её рук дело!» – с разочарованием должен был признать частный детектив.

Вернувшись в пансионат, Грошек незамедлительно переговорил с профессором. Его интересовало, не доводилось ли седовласому ученому ранее поддерживать отношения с фрау Хайнштайн?

– Нет, и еще раз нет! – категорически отрезал пан Ольшанский. – Она мне абсолютно незнакома… Да и что у меня с ней могло быть общего? Она ведь ровесница моей дочери. К тому же замужняя дама и гражданка другого государства…

– Всё это так профессор, – согласился Анджей. – Но кто-то ведь оставил загадочную надпись на стене подвала! Кто, если не она?

Он уже собрался покинуть умолкнувшего собеседника, когда тихая фраза Ольшанского догнала его в дверях:

– Вы меня уже в который раз спрашиваете, с кем из постояльцев я мог встречаться ранее… До вчерашнего дня я с уверенностью бы сказал, что ни с кем. Но вчера… Вы видели, как на меня взглянула пани Фелиция, когда она покидала пансионат?

– Ну, теплоты в этом взгляде действительно было немного… – кивнул Грошек.

– Вот, вот. Так женщины обычно смотрят на отвергнутых любовников. С жалостью и отвращением!

– Так она вам знакома?

– В том то и дело, что нет! И в то же время, у меня сложилось впечатление, что я её знаю. Правда, вспомнить, когда и при каких обстоятельствах произошло наше знакомство я не в состоянии. Прямо наваждение какое-то!

– Дежа вю?

– Что?

– Это психиатрический термин… Ложное узнавание!

– А-а… Может быть… – рассеянно сказал профессор. – Я уже боюсь, неужели память стала отказывать мне?..

Грошек же был иного мнения. После обеда он отправился в Станички, сел на рейсовый автобус и уже меньше, чем через час позвонил в дверь одноэтажного кирпичного дома, расположенного на окраине Сувалок. Адрес Фелиции Криштофович ему дала Гелена Лучинская.

Дверь открылась быстро, как будто его уже ждали. На пороге возникла женщина лет пятидесяти в простенькой вязаной кофте и стареньких шлепанцах. В ней было трудно узнать ту чопорную и шикарную даму, что всего день назад выехала из пансионата. Пораженный переменами во внешнем виде, Анджей не сразу нашелся, что ему сказать.