Алексей Филиппов - Осел у ямы порока

• Название: Осел у ямы порока
• Автор: Алексей Филиппов
• Жанр: Детектив

---

– Ты милая его с часик подержи и пошли, куда ни будь, – строго диктовал он в трубку. – Главное помни, что ты в ресторане не развлекаешься, а миссию выполняешь, суть которой твоего кавалера нам представить, причем так представить, чтобы он нас не заметил. Поэтому о своих желаниях и потребностях забудь, а изволь думать только о работе. И самое главное не вздумай ему что-то намекнуть. Помни он уедет, а мы-то здесь остаемся и злопамятности у нас с Андрюхой выше крыши. А при наших связях мы такое сможем натворить, что даже мне представить это страшно, несмотря на то что я многое в жизни повидал.

В засаду мы сели вчетвером, кроме Григорича к нам присоединилась симпатичная агентша Лариса, отвечающая за организацию слежки по всем правилам, если конечно таковая потребуется. Афанасий Григорьевич прихватил с собой на дело мощный фотоаппарат и прищелкал его к столику, куда наш человек из ресторана, подробно проинструктированный, должен посадить секретаршу Олю с её кавалером. Кавалера мы решили сегодня не брать.

– Бесполезно, – отверг мое предложение схватить гада средь шумного зала, Колчинский. – Чего мы ему с тобой предъявить сможем? Пашу и Вадиком? Так он посмеется над нами и хорошо если один, а то тройку адвокатов притащит. Надо связи его нащупать. Сфотографируем, и если получится, проследим, куда пойдет. Не получится проследить, что-нибудь другое, по ходу дела скумекаем. Главное нам его портрет получить, а дальше вообще будет дело техники. У нас теперь с тобой Андрюха дело на мази.

Засада наша прошла на удивление четко, ну просто «без сучка и задоринки». Редко так бывает, чаще прокол на проколе, стечение обстоятельств на стечении, а тут всё как по маслу. В общем, все прошло, лучше не придумаешь: и покормили нас в подсобке, и клиент вертелся как нам надо то в фас, то в профиль. Раз пятнадцать мы его на пленку зафиксировали. Пока Григорич мотался фотографии заказывать, наши подследственные вдруг слегка повздорили и разошлись к разным станциям метро. Альбертыч меня сразу в «топтуны» определил, а чтобы удобнее нужный след было топтать, изображали мы с Ларисой влюбленную пару. Так натурально изображали, что я пылал от счастья и выпавшей на мою долю удачи. Свое задание мы, наверное, профессионально выполнили, потому, как не заметил нас подозреваемый и вывел на одной из конечных станций метрополитена на улицу, а там поплутав всего чуть-чуть к довольно старому пятиэтажному дому, исполнявшему, судя по своему внешнему виду роль общежития. Во всяком случае, мне так показалось. Мы четко зафиксировали нужный нам подъезд, сообщили координаты в центр и уселись недалеко наблюдать, продолжая при этом изображать любовь. Лариска молодец, классно в роль вошла, пришлось и мне ей не уступать. Так уж мы старались друг перед другом, что описывать здесь эти старания не очень удобно. Красота. Я уж грешным делом стал подумывать о том, а не поступить ли мне в какое ни будь частное сыскное агентство. Больно мне эта работа по душе пришлась. Около часа мы с Лариской друг перед другом свое рвение к выполнению порученного нам долга показывали и готовы были нести его ещё дальше. Всё удовольствие мне испортил Альбертыч, который появился из тьмы с приказом слежку отменить и двигать к зданию на разведку боем. Ларису отправили в резерв, куда, мне неизвестно, а мы со следователем пошагали к подъезду.

31

В подъезде нас резко встретила тетка весьма не мелких размеров, похожая на профессионального борца сумо, с несвежим синяком под глазом и недружелюбными намерениями.

– Куда прешь мужчина? – уперлась строгая гигантша огромной рукой в грудь средних размеров Альбертыча. – Чего надо?

– Мы от Никанорыча, – любезно сообщил следователь, видимо заранее готовый к такому радушному приему.

– А, – удовлетворилась ответом вахтерша и предоставила нам для прохода узкую щель между её грудью и грязно-зеленой стеной. – Таксу знаете или как?

– Знаем, – кивнул Альбертыч и сунул что-то в крупную женскую руку.

– На втором этаже двадцать седьмая комната, – кивнула головой строгая женщина, с подобревшими глазами, мгновенно проверив знания моего друга в вопросах таксы. – Но, чтоб завтра к восьми утра ноги здесь вашей не было. Надо будет ещё ночевать, вечером придете. Поняли, доходяги?

Почуяв прелести свободы, и радостно кивнув головами, мы вприпрыжку поскакали по грязной темной лестнице, дальше вышли в длинный коридор, который оказался чуть светлее, но ни чуть не чище. Нужная нам дверь была здесь. Я устало уселся на страшно скрипящей кровати и вытянул с удовольствием ноги, но следователь снова мое удовольствие мгновенно нарушил, выдав строгий приказ:

– Не расслабляться! Не спать сюда пришли, а по делу. После дела выспимся. Пошли контакты искать.

Контакты мы нашли через две двери. Там было шумно и даже весело. Колчинский жестом искушенного в своей профессии престидижитатора, извлек откуда-то из области живота два пузыря с фирменной водкой нашего района, и смело шагнул к веселью. Я последовал за ним. В тесной комнате было дымно и тесно. Вокруг стола покрытого газетными листами с цветными изображениями обнаженных женщин сидело штук семь мужчин. Мужчины были ещё веселы, но уже настороженно поглядывали на изрядно початую бутылку, сиротливо приютившуюся в самом центре стола. Оставалось в бутылке радости только на раз и это обстоятельство медленно переводило градус хорошего настроения компании с плюса на минус. Только наше появление веселье-то и спасло. Грохнул Альбертыч две бутылки на стол и воспрянул коллектив, распростер к нам руки, охотно потеснившись, пустил нас за стол.

– Чего мужики приехали в столицу на хлебушек зашибить? – поинтересовался у нас, сразу же взявшийся за разлив парень с мохнатыми усами. – Откуда прискакали на московские харчи?

– Вологодские мы, – уверенно соврал следователь и попытался перехватить инициативу спроса. – А вас как звать величать?

– Да нас как хочешь, зови, только водкой пои, – представил сразу весь коллектив под довольный хохот застолья разливающий.

Когда смех чуть утих, мы выпили и быстро все познакомились по настоящему, удостоверив этот факт крепким рукопожатием.

– Вы как на место уже приехали или просто на авось? – толкнул меня в бок сосед слева.

– Да я как-то вот сейчас и не знаю, – испугался я незнания ответа на столь каверзный вопрос.

– Друг тут у нас по зиме работал, вот и дал наколочку, – спас мою репутацию Альбертыч. – Кстати друг у него из этой общаги был, вот фотка у нас есть, может, знаете его. Славкой зовут.

Мужики сгрудились над фотографией и активно покачали головой, категорически отрицая свое знакомство с интересующим нас лицом.

– Вам-то мужики ещё ничего, – тяжело вздохнул после просмотра черноволосый парень с кривым носом и разбитой губой. – У вас гражданство российское, а мне вот вообще прохода на улице нет. Скрываюсь, как шпион на оккупированной территории.

– Кончай Рафик, если нас поймают, и билета из Москвы нет, то и гражданство не поможет, – махнул рукой мужичок с блестящими фиксами. – В ментовку моментом потащат. Меня уж раз пять таскали, еле-еле отболтался.

Мы грохнули ещё по одной. Мужики наперебой ведали нам достоинства и недостатки различных рабочих профессий, а мы кивали головой и делали вид, что активно мотаем их сведения на ус. Особенно доставал меня сведениями сосед слева.

– Я здесь уже почти год тусуюсь. На строительстве работаю, крыши мягкой кровлей кроем. Вообще-то нормально, только бывает, что деньги задерживают, и паспорт отобрали, но с другой стороны, мне теперь менты не страшны. Хозяин меня всегда вытащит. У него все куплены. Хочешь, приходи, я с хозяином поговорю. Он мужик сговорчивый. Приходи Андрюха, я договорюсь. Вместе поработаем. Меня хозяин уважает. Я-то себе дом хочу построить. Дома-то работать негде, совхоз растащили весь и прикрыли, народ на одной картошке живет, поэтому я в Москву рванул. Здесь можно жить, если с умом конечно. Приходи к нам работать, вместе будем корешиться. Со мной не пропадешь. Я уж тут теперь много чего знаю.

Дальше сосед рассказал о своей зарплате и здорово смутил меня цифрами. Честно признаюсь, захотелось мне после оглашения суммы бросить охрану ликероводочного комбината и переметнуться на высокие крыши Москвы. Только я эту идею быстро придушил. Здесь я хорошо помню ещё один завет моего деда, о том, что в пьяной голове добрых решений не рождается. Поэтому, отбросив, прочь лакомые мысли, я стал только поддакивать своему временному собеседнику. Пока я губы на высокую оплату труда раскатывал, а потом по заветам моего деда их обратно закатывал, Колчинский куда-то исчез, оставив меня одного и в полном неведении. Веселые хозяева, конечно же, исчезновения моего друга не заметили и продолжали свою гульбу. Наш подарок тоже стал подходить к концу, и все нехотя полезли в карманы на различных частях тела. Я тоже вытащил из штанов на свет божий полсотни. Бежать пришлось мне с соседом, мы с ним как-то самыми молодыми очутились, толи на счастье наше, то ли на лишнюю заботу. Не знаю. Сбегали мы быстро и беспрепятственно. Грозного стража на вратах не было. Заменяла её на этот раз только податливая швабра во внутренних ручках входных дверей. Со шваброй мы справились мигом, а другим мигом сносились в ближайшую торговую точку. Встретили нас после удачного похода радостно и по-деловому, а уж потом, коллектив окончательно расслабился. Ему видимо совсем немного не хватало. Вот именно это немного мы и принесли. Тут же после расслабления наступила фаза «Ты меня уважаешь?». Ребята стучали по грудям, хватали друг друга за рукава и часто взывали ко мне с требованием стать третейским судьей в споре сторон. Я, ловко увернувшись от двух таких требований и от крепкого кулака, решил выйти из потерявшей дружелюбие комнаты. В коридоре было всё так же сумрачно и пусто. Я потянул носом воздух, и определили конец коридора, в котором находились удобства для удовлетворения некоторых физиологических потребностей. Кое-что справить мне уже давно захотелось, но опять не удалось. Огласился желанный для меня коридорный тупик резким визгом, и откуда-то из тьмы выбежала встрепанная девица с голым торсом мелких размеров, а вслед за ней мчался толстый мужик в алой рубахе, но без брюк.