Сергей Беляков - Шесть букв

• Название: Шесть букв
• Автор: Сергей Беляков
• Жанр: Детектив

Научный детектив, он же «детектив наоборот». Бывает, что главным действующим лицом детектива становится ученый. В повести «Шесть букв» происходит обратное – толковый сыскарь поставлен в условия, в которых его опыт, ум, изворотливость и практицизм безостановочно тестируются вводными из мира формул и непреложных законов развития материи. В то же время характерные для suspense-детектива «правила игры на выживание» закручивают пружину читательского внимания до предела.

---

Поговорить со Шривером мне так и не удалось.

Уединение Слоана и Шривера длилось недолго. После разговора Найджел не стал провожать Шривера до машины. Нинг сразу же увез биолога – как сказал Слоан, в Мандалай.

Найджел был не менее взвинчен, чем Грейс… но Слоаны никогда больше не упоминали Шривера и цель его визита.

Некоторое время я упорно пыталась подвести их к разговору о таинственном посетителе, но мои друзья быстро замыкались и не реагировали на наводящие вопросы.

Я изучила их довольно неплохо. Это означало, что у меня нет шансов узнать о Шривере больше, чем я уже знала.

Прошло, по-моему, около двух месяцев после его приезда. Период муссонов был в разгаре. Дожди шли неделями, жара не спадала, и влажность поднималась до уровня, когда выстиранные вещи не просыхали совсем. Слоаны выехали по вызову в Яданпар, где, судя по сообщениям местного Совета, снова вспыхнула холера.

Они не вышли на связь. Ни разу.

Две недели – срок который мы всегда оставляли на подобный непредвиденный случай. Слоаны всегда шутили по этому поводу… однако теперь их радифон не отвечал, и мы не стали дожидаться двух недель, Нинг уехал в Яданпар десятком дней позже них.

Работа эпидемиолога может показаться рискованной и опасной, но это лишь мнение человека со стороны. Специалисты уровня Слоанов не допускали проколов. Они не могли снебрежничать и заразиться… Моя душа была не на месте. Я знала, я была уверена, что с ними что-то произошло, и это «что-то» не имеет отношения к вызову.

Почти неделю спустя местный староста нашел Нинга с простреленной головой в кустах, на обочине дороги в Яданпар. «Ровер», на котором он выехал за Слоанами, найден не был.

Слоаны исчезли.

Дальнейшее вспоминается мне урывками, словно плохо смонтированная три-ди передача.

Мне предписали вернуться в Америку… руководство ВБГ настаивало, что работу в Могоке, равно как и поиски Слоанов, которые я и несколько друзей Слоанов в Бирме и в Штатах инициировали на собственные деньги, нужно свернуть. Я отказалась. Не будучи связанной с ВБГ контрактом (официально меня наняли Слоаны), я не обязана подчиняться распоряжениям организации.

Клинику в Могоке пришлось закрыть, по крайней мере, до прибытия новых врачей. Я уехала в Рангун. Денег было в обрез, и мне очень не хотелось уезжать из Могока; мне хотелось верить, что Слоаны вот-вот объявятся…

Рангун. Университет. Библиотека, в которой я проводила череду на первый взгляд совершенно безнадежных дней, растянувшихся затем в недели поиска. Часами торчала в Тринете, пытаясь размотать единственную нить, оставшуюся у меня Нить вела из прошлого в настоящее… я была абсолютно уверена, что оба конца ее соединены со взаимосвязанными событиями: посещению моей деревни Шривером более десятка лет тому и его недавним появлением в клинике Слоанов.

Конец, оставшийся в прошлом, показался мне куда более определенным после того, как я – с определенной долей везения – наткнулась на ворох сведений о Шривере и экспедиции ООН, побывавшей у нас в деревне… Правда, для этого мне пришлось пересмотреть тысячи документов – я не вру…

Кассио.

Запомни это название.

Кассио – источник многого, с чем ты уже столкнулся и того, с чем тебе, возможно, придется столкнуться в ближайшем будущем. Я очень хочу надяться, что только в ближайшем…

Кассио.

В конце прошлого века умники в ООН решили, что посевы опийного мака, которые нарко-бароны Колумбии, Юго-Восточной Азии и Афганистана выращивали в труднодоступных районах, проще уничтожать с помощью биологического оружия. Био-защита была очень модной в те годы. Проект «Кассио» поначалу разрабатывался американцами. Не знаю, был ли вовлечен в проект Пентагон, или все делали гражданские контракторы. В найденных мной в то время источниках об этом не говорилось.

В ранних девяностых «Кассио» неожиданно – и по необъяснимым причинам – прикрывают в Штатах, однако спустя пару лет проект вновь получает статус активного. На этот раз работы ведутся в Узбекистане, с финансированием от ООН, и тем не менее, всем ясно, чьи деньги подпирают рискованный био-эксперимент…

Гриб-паразит фузариум биоспорум, в итоге культивированный в лабораториях Средней Азии для уничтожения опийного мака, был распылен в массовых количествах на маковые посевы в Афганистане, Золотом Треугольнике и Бирме. Точную дату обработок мне найти не удалось, но случилось это где-то на рубеже веков. Посевы погибли, руководители проекта отчитались в ООН, получили ожидаемые денежные премии, награды и свою долю внимания в масс медиа.

Про «Кассио» скоро забыли.

Однако не все прошло по-бумажному гладко. Распыленный с самолетов био-агент расправился не только с урожаем мака, но и с многими другими сельхозпосевами, и особенно беспощадно – со злаковыми.

Власти Бирмы и чины в ООН держали незапланированный побочный эффект под строгим секретом, списав его на погодные условия. ООН усердно прикрывала неожиданный поворот. Близились выборы, а вернее, перевыборы Генсека… В Бирме тем временем начался голод. Чтобы избежать скандала, американцы посекретничали с хунтой и завезли продовольствие из Таиланда и Вьетнама.

Делегация из ООН, посетившая тогда мою деревню, была направлена для установления масштабов потерь урожая и возможного отселения крестьян из пострадавших районов.

Одним из членов делегации был некто Пол Шривер.

Я запомнила его еще тогда.

Я не забуду его до последнего дня.

Отчет делегации был похоронен – так же, как и похоронили в свое время всю документацию по «Кассио» в Штатах.

Я натолкнулась на копию отчета случайно, заведя в поисковик библиотеки Конгресса США имя Шривера. В момент, когда я собиралась закрыть тридцать-какую-то-там страницу поисковика и бесславно закончить день, я вдруг прозрела.

Я навсегда запомнила то, как отрекомендовался Шривер, приехав в клинику вместе со Слоанами: «…биолог… Университет Индианы…».

Трехлетней давности студенческий блог департамента биологии Университета Индианы пестрел именем «Шривер». Блогист-фанатик, записной верующий в заговоры правительства с большой буквы – ты наверняка встречал таких… знаешь, из тех, кто везде видит злой умысел и непременно дядю Сэма за умыслом… – тот студент-блогист поливал преподавателя по имени Шривер по большому счету, называя того «подстилкой Госдепа», и где-то в середине текста обронил название «Кассио».

Дальше – больше. Кто-то из оппонентов на студенческом Тринет-форуме вызвал его на спор, сказав, что все в блоге – чушь, и что у блогиста нет фактов.

В ответ тот выложил копию отчета «Кассио».

Американского отчета. Того самого, датированного 1992-м годом.

…Я не заметила, как наступило утро, потом день.

Оказалось, что материалы по «Кассио» все же можно найти в Тринете. Нужно только знать ключевые имена, даты, должности… ну, и так далее.

Блогист предельно упростил мою задачу.

Следующий шаг выглядел более сложным. Я интуитивно осознавала, что Шривер замешан в исчезновении Слоанов, и пыталась теперь найти взаимосвязь между повторным его появлением в стране и «Кассио».

Мне помогло тщеславие Шривера.

Я наткнулась на небольшую, в три абзаца, заметку в «Сельскохозяйственном вестнике стран Азии», совершенно незаметное, крошечных размеров издание… но – спасибо мастер-библиотекарю Университета, который копировал все, что имело хоть отдаленное отношение к Бирме – я все же откопала ее. В заметке шла речь о выступлении «крупного специалиста по сельскому хозяйству Юго-Восточной Азии, доктора П. Шривера», на симпозиуме в Краби, Таиланд.

Даже не столько сам факт появления Шривера в регионе, сколько тема симпозиума внезапно помогла мне понять его мотивы.

Я уже не помню дословно названия конференции, что-то связанное с увеливающимся бесконтрольным культивированием галюциногенных грибов-псилоцибов в Азии…

В совершенной прострации я вышла из библиотеки на улицу Шел сильный дождь – не помню, как долго я подставляла лицо его плетям.

Треугольник Кассио-Шривер-Слоаны соединился.

Догадка была невероятной… и вместе с тем уверенность в правильности выводов захлестывала меня.

Некоторое время я провела в попытках выяснить, какие именно биологические экспедиции или поисковые партии в последние два-три года подавали заявки на любые исследования, так или иначе связанные с районами Бирмы, в которых распылялся био-агент.

Таких экспедиций насчитывалось более дюжины.

Можно было продолжать копаться в Тринете, корпеть часами у экрана, но меня уже охватила лихорадка действия. Я знала, как мне удастся быстрее вычислить экспедицию Шривера. Мой давний знакомый, Тхорин Тоан, владел компанией, снабжавшей местных носильщиков и проводников научных экспедиций продовольствием и снаряжением.

Вскоре я держала в руках копию накладной годичной давности, составленной для совместной экспедиции бирманской компании «Мандалай Траст энд Холдинг» и Бриджтаунского Университета.