Диана Чемберлен - Ревность

• Название: Ревность
• Автор: Диана Чемберлен
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-209-6

Сложные любовные отношения супружеских пар приобретают поистине трагическую напряженность в джунглях Перу, куда попадают герои романа Дианы Чемберлен «Ревность». Смертельная опасность, которой подвергаются герои, словно бы подхлестывает их переживания. Страсть, ревность, воспоминания о прошлом – все это сливается в единое чувственное восприятие жизни, помогает им выстоять и обрести счастье.

---

Она вернулась к Ивену, и он улыбнулся, когда она села на прежнее место.

– Ну и темперамент! Ты уж успокойся, прежде чем приниматься за мою руку.

Дэвид передал ей пропитанную кровью рубашку. Его пальцы стали красными. Он встал и куда-то отошел, и Шон решила, что на сегодня с него хватит. Но через минуту Дэвид вернулся, неся горячую воду. Она подняла голову и посмотрела на него. Ей трудно было поверить, что он ведет себя таким образом. Позже надо будет его поблагодарить.

Она порылась в аптечке и отыскала черную нейлоновую нитку и иглу. Шон опустила их в котелок с кипятком, который держал Дэвид, и взглянула на своего мужа. – Пускай покипят несколько минут.

Но анестезирующего раствора не было. Шон дважды перерыла содержимое аптечки, ее руки дрожали. Ивен наблюдал за ней. От выпитого «Писко» его глаза заблестели.

Шон взяла его за руку.

– Сейчас будем зашивать. – Ее слова прозвучали как извинение.

Он кивнул.

– Никуда не денешься.

– Но здесь нет лидокаина. – Она почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Даже собаку зашивают под наркозом.

– Только не плачь, ради Христа. А то не увидишь, что делаешь. И дай мне еще «Писко».

Мег сидела на земле рядом с брезентом, держа бутылку «Писко». Она передала ее Ивену, и он сделал еще один большой глоток. Затем он снова посмотрел на Шон.

– Сколько швов? – спросил Ивен.

Она изучала рану. Верх и низ пореза были достаточно аккуратными, но посередине вопросительного знака края раны расползлись.

– Десять? – Слова Шон прозвучали так, будто она спрашивала у него разрешение. Он кивнул.

Дэвид вернулся с иголкой и ниткой.

– Что мне делать? – спросил он, садясь рядом с ней.

– Пусть он ухватится за твою руку. – Пальцы Шон дрожали, когда она вдевала нитку в иголку, и она опустила руки, чтобы скрыть это от Ивена.

Мег снова передала Ивену бутылку, и он посмотрел на нее.

– Ты чудесная женщина, Мег, – объявил он. – Но в тебе есть что-то такое, чего я не могу понять.

Шон мягко улыбнулась.

– Не теперь, Ивен.

– Я пьян, – признался он.

Но он не был достаточно пьян. Он напрягся и закрыл глаза, когда она провела иглой по его коже, особенно у середины раны и вверх по направлению к плечу. Его мышцы защитно сокращались при прикосновении ее пальцев. Шон отрезала нитку и связала ее концы в тугой узел. Она сделала первый шов, и края раны аккуратно сошлись под ниткой.

– Еще девять таких стежков? – мрачно спросил Ивен.

– Может, и восемь. Четырех на каждой стороне для первого раза хватит. Это лучше, чем тридцать два, Ивен.

– О да, – улыбнулся он, выпуская руку Дэвида, чтобы приподнять рукав ее рубашки. Он нащупал пальцем шрам в форме буквы «в», и она ощутила знакомый электрический разряд, пронзивший все ее тело. Ивен лежал под ней с голой грудью, слабо контролируя себя, позволяя ей распоряжаться его телом.

– Ирония судьбы, – невнятно пробормотал он. – У нас будут шрамы на одном и том же месте.

Шон тяжело переживала случай с волком. Она думала, что волки ее любили. Каждый день она останавливалась у клетки, чтобы их погладить или покормить. Они приветствовали ее так радостно, как будто ожидали ее прибытия. Ей и в голову не приходило, что, нарушая границу, она подвергает себя опасности. Потом ее неделями мучил один и тот же кошмар: длинноногое животное бросается на нее, раздирая клыками кожу на плече.

– Твой шрам будет иметь форму перевернутого вопросительного знака, Ив, – объясняла она, заканчивая четвертый шов. – Мы можем сказать, что на тебя напал ягуар.

– На меня напал ягуар, – повторил Ивен. Он рассеянно улыбался и выглядел одурманенным. Он больше не сопротивлялся, когда она вонзала в него иглу. – Я любил вас, люди, – торжественно произнес он, переводя взгляд с нее на Дэвида и обратно.

– Не будь таким сентиментальным, – ответила Шон. – Я не ампутирую тебе ногу, а всего-навсего зашиваю порез.

– Мы тоже тебя любим, – проговорил Дэвид, и что-то дрогнуло в Шон в знак неотвратимого поражения. Этот треугольник. Не было способа из него выпутаться. Она пыталась, но эти двое составили заговор, чтобы оставить все как есть. Двое мужчин объединились для достижения одной и той же цели.

22

Шон шла по направлению к гнездовью ручейного семейства, когда лучи утреннего солнца едва пробивались сквозь древесный шатер. Шон была одна, и у нее хватало времени для того, чтобы заметить спокойную красоту леса. Этим, должно быть, и наслаждались Дэвид и Мег во время своих праздных прогулок по джунглям.

«Ты знаешь, вчера после обеда мы провели в лесу четыре часа и не сделали ни одного снимка, – прочла Шон в сегодняшней утренней записке Мег, влажной от тумана. – Ты чудесный собеседник, Дэвид».

Дэвид, проговоривший четыре часа подряд? О чем он мог говорить? Или, может быть, дело не ограничилось разговором? Могли они стать любовниками? Она провела руками по своему телу. Шон не могла себе этого представить. У него мужская кровь в жилах, сказал о Дэвиде Ивен.

Дэвид и в самом деле был прекрасным собеседником. В былые времена. Он умел слушать. Слушая, он мог дотронуться до ее руки, погладить волосы, живот, когда она была беременна, и Шон приятно было ощущать прикосновение его пальцев, теплой ладони. Но ведь Мег в этом не нуждается? В том, чтобы ее трогал мужчина? Хотя в ее записках к Дэвиду звучала нежность. И все же они содержали в себе тайну, на что-то намекая, призывая Дэвида читать между строк. Они были зашифрованы на случай, если их найдет Шон.

Она почувствовала запах еще прежде, чем увидела испражнения; мышцы на ее ногах конвульсивно сократились. Она не раз слышала о мерзком запахе, исходящем от испражнений ягуара; его нельзя было спутать ни с каким другим. Она застыла посередине тропинки, не дыша. Шон медленно повернула голову, осматривая землю, кусты. Она двинулась дальше, дошла до поворота. Кучка лежала в центре тропинки, прямо перед ней.

Шон подняла глаза в поисках самого ягуара. Он стоял на тропинке не более чем в десяти ярдах от нее. Голова ягуара повернута к ней, глаза устремлены прямо на нее. Половина тела животного находилась в тени, но прямо на его голову ниспадала колонна света, и Шон различила золотистый блеск в его глазах, белизну его висков. Все прочее выпало из фокуса. Шон медленно поднесла к глазам фотоаппарат, но прежде чем она успела нажать спуск, ягуар пулей метнулся в джунгли, кусты мгновенно скрыли его от глаз.

Шон постояла неподвижно еще несколько минут, дыша так, будто пробежала милю. Ивен расстроится, узнав, что упустил такой случай, хотя запах его бы доконал. В это утро он остался в лагере, не столько из-за раны на руке, сколько от злоупотребления «Писко». Робин сказала, что его рвало большую часть ночи.

В ловушку, поставленную возле ручейного семейства, попалась игрунка, на этот раз самка. Она воевала с Чио-Чио. Шон анестезировала ее, записала в блокнот данные о ее росте и весе. Эльфу было не более трех или четырех лет. Возможно, это мать детенышей-близнецов. Теперь нужно будет постараться изловить ее самца и детей, используя пойманную обезьянку в качестве Приманки. Она прикрепила к этой ловушке другую, пустую, и отправилась назад в лагерь.

Когда она вернулась сюда после ланча, самец с детьми уже попался в ловушку. На этот раз Ивен пошел с ней. Он был бледен и нетвердо стоял на ногах, но так обрадовался поимке самки, что отказался остаться в лагере. Самец вел себя агрессивно, просовывал лапы сквозь прутья решетки, пытался грызть проволоку зубами. Детеныши скулили от голода. Шон пришлось анестезировать самца, чтобы иметь возможность передать детей матери. Это было счастливое воссоединение, малыши – обе самки! – прыгали, цеплялись за мать, сосали ее, а она вылизывала их, ведя с ними беседу. Ивен измерял и взвешивал самца. Двухлетний, определили они. Получится отличная пара для размножения.

– А что если это не тот самец? – спросила Шон. Почему она сразу об этом не подумала? Что если это не тот медный эльф, к которому привязана самка?

– Неужели мы должны думать еще и об этом? – спросил Ивен.

Шон пожала плечами. Она понимала, что с этим теперь уже ничего не поделаешь.

– Мы не можем продолжать ловить обезьянок из этого семейства, – объяснил Ивен. – другие эльфы связаны с этими четырьмя слишком тесными кровными узами.

– Значит, мы должны найти другое семейство, – отозвалась Шон. Они переглянулись, и Шон поняла, что им обоим припомнился тот маленький чертенок, из-за которого она изрезала ноги, а Ивен поранил руку.

Он покачал головой.

– Только не сегодня, ладно?

Дэвид и Мег нашли испражнения, но не ягуара. Шон рассказала им о том, как ягуар устремился от тропинки к реке, поэтому они двинулись в том же направлении. Они держали фотоаппараты наготове и старались свести к минимуму использование мачете, но встречавшаяся на пути растительность была слишком густой. Им встречались десятки поваленных деревьев, препятствовавших быстрому продвижению.