Александр Торин - Дурная компания

• Название: Дурная компания
• Автор: Александр Торин
• Издательство: Геликон Плюс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-93682-029-7

Молодого инженера, героя романа Александра Торина, приглашают на работу в преуспевающую американскую фирму. Искушение велико: залитая солнцем Калифорния, знаменитая Кремниевая долина, центр мировой компьютерной промышленности, высокая зарплата...

Герой и не подозревает, что он попадает в «Дурную компанию». Сюрпризы начинаются с первого же дня.

Если хочешь преуспеть в фирме, то должен быть одет в полосатую рубашку, темно-серые или черные брюки, скромный кожаный пояс с золотой пряжкой, черные или коричневые кожаные ботинки и темные строгие носки. При этом на рубашке сзади обязательно должна быть складочка и вешалка.

К концу второго дня новому сотруднику компании «Пусик» кажется, что он начинает сходить с ума...

---

— Я рассчитал здесь пару соотношений для деформаций и показал их Борису, а тот взбрыкнул, покраснел как рак и выскочил в коридор, как будто ошпаренный. Вот собственно и вся история!

— Чушь какая-то, — я немного успокоился. — А обставили все так серьезно, что репутация компании подрывается и скоро нам уже заказы перестанут поступать.

— Ну и ну, — академик поднял брови. — Вот уж воистину чувствуешь на своей шкуре, что попал в страну Желтого дьявола. И откуда все эти ребята такими заправскими капиталистами стали? Учили их, засранцев, коммунизму и марксизму-ленинизму, а видно недоучили. Вот теперь я полностью убежден, что социализм был с самого начала обречен на полную и решительную капитуляцию! Ну ничего, слава Богу, Ефим мне Олега барской рукой подарил, теперь будет не так тоскливо.

— Сижу, примус починяю, никого не трогаю! — Олег сделал жалостливое лицо, и вся компания, на этот раз включая меня, грохнула от хохота. Я с удивлением почувствовал, что на душе стало приятно и напряжение, сидящее в спине и заставляющее испуганно сжиматься, медленно уходит в небытие. В этой маленькой комнатке жила сама собою какая-то особенная, непохожая на окружающую атмосфера, ностальгически покалывающая грудь и напоминающая безвозвратно ушедшую в прошлое эпоху, когда значительные группы интеллектуальной элиты совершенно не задумывались о материальной стороне жизни.

Мне еще предстояло намекнуть Олегу о предстоящем ему разговоре с Борисом и его возможных последствиях. При академике мне делать этого не хотелось. Я улучил минуту, поймал Олега на пути в кафетерий и вкратце объяснил ему возникшую ситуацию.

— Имей в виду, я не буду тебя обвинять, если ты согласишься, в конце концов дети важнее, да и ты не обязан рассказывать им обо всем…

— Да нет, я не буду мараться. — Олег погрустнел. — Если бы я только понимал, чего они добиваются, это все как-то дико и не по-человечески. Угрозами от нас ничего не добьешься. — Он слегка усмехнулся. — В конце концов, попытаюсь изменить визу и найти работу в другой компании.

— Это не так просто, далеко не все компании готовы будут возиться с иммиграционной службой ради тебя. Учти, что промышленность и наука на спаде, Россия сейчас Америке не конкурент.

— Ничего, — Олег грустно посмотрел на меня, — я как-нибудь выкручусь. Не хочется тебя подводить, ведь это ты меня сюда вытащил.

— Я попробую поговорить с Ефимом, не переживай.

Я вышел на улицу. Настроение у меня было отвратительным. Прохладный ветерок ласково гладил раскрасневшиеся щеки и где-то высоко в ветвях дерева чирикали птицы. У блестящего микроавтобуса сидел на корточках китаец в сандалиях. Одной рукой он поглаживал блестящее хромированное колесо, в другой была зажата дымящаяся сигарета. Плоское лицо его было залито довольной сытой улыбкой, и при каждой затяжке сигаретой он прикрывал глаза в неземном блаженстве.

«Запад есть Запад, Восток есть Восток… Никогда больше в своей жизни не буду работать в русской компании!» — неожиданно для себя самого поклялся я.

Глава 21. Кто нашу бабушку зарезал?

— Листен, Листен! — Ефим схватил меня за рукав. — Пошли их к чертовой матери! Ты понимаешь, что получается? Они, видите ли, болеют за дела компании! Совсем с ума сошли! Академик им репутацию испортит, твою мать!

Я уже сорок минут расхлебывал последствия своей беседы с Ефимом. Пока что все складывалось на редкость хорошо и было похоже, что академику и Олегу в ближайшее время ничего не угрожает.

— Ты посмотри, они в стаю сбились, да и тебя хотели притянуть в помощники. Ты уполз как всегда, я заметил, ты всегда из-под опасности уползаешь. И правильно сделал, что уполз. Так что пошли их на хер, понял? Я сделаю так, что они здесь ничего определять не будут. Академик, ты посмотри на него, глубочайший интеллигент. Борис его обосрал с головы до ног, одна эта история с комнатой чего стоит! А он, ты заметил, он его до последней минуты старался выгородить: «Нет Ефим, все в порядке, Ефим, мы с Борей работали». Как он не хотел никого подвести, не хотел скандала раздувать! Все-таки член Академии наук, туда ведь идиотов не выбирали, верно? И друзья мне его прекрасно характеризовали. У него среди учеников одних докторов наук десять человек, это о чем-то говорит, верно? А эта свора начинает шептать: «Ефим, у него подмоченная репутация, да он нам испортит имя и марку». Ни хера не испортит! Наоборот, укрепит! — Ефим сжал кулак и стукнул по столу.

— Вот так! Я его попросил с этими отверстиями разобраться, этого, Олега, ему отдал. А то Борис его совсем замучил, верно? Я ведь вижу, на человеке лица не стало. А он неплохой парень, верно? — Ефим внимательно смотрел мне в глаза — Да ты не переживай, как Сталин говорил: «Сын за отца не отвечает». Я тебя не обвиняю, ну не сработался человек с Борисом, подумаешь! Я ведь вижу, парень культурный, они все здесь грубые, нахрапистые, а у него тонкая кость, культура в глазах. Это очень важно, так что я его спас! Да, и не благодари меня, спас. Надо спасать людей. — Ефим покачал головой. — Так что, держись к академику поближе, может быть, вместе с ним что-нибудь придумаете, а на Леонида с Борисом внимания не обращай. — Он усмехнулся и быстрым шагом вышел в коридор.

Я попытался привести свои мысли в порядок. Судя по только что состоявшемуся обмену мнениями, академик с Олегом могли спокойно работать. С другой стороны, что-то неуловимое, какие-то неясные оттенки в голосе Ефима слегка настораживали меня, но я никак не мог понять, что именно вызывало внутри тревожное чувство. Неожиданно меня осенило: Ефим излагал свои мысли на редкость стройно и связно, как будто специально напрягался и не давал им уйти в сторону. Означать это могло все что угодно, начиная от заранее продуманной тактики поведения и заканчивая просто приступом благожелательности. Я вздохнул, так как результаты тщательного психоанализа не смогли привести меня к однозначным выводам.

В любом случае, результаты беседы слегка запоздали: около часа назад я увидел, что Борис с Олегом ходят кругами вокруг компании, жестикулируя и что-то оживленно обсуждая. Операция вербовки происходила явно неумело и к тому же на виду у всех.

Борис с раздраженным лицом прошел по коридору, как-то странно посмотрел на меня, на секунду задержавшись около приоткрытой двери и скрылся из вида. Олег был бледен, и под глазами у него проступили зеленоватые круги.

— Слушай, у тебя вид как будто ты с того света вернулся. Ну что?

— Противно очень, чувство, как будто я опять весь с ног до головы в дерьме искупался.

— Ну все-таки, о чем говорили?

— Борис лил грязь на всех, на тебя тоже. — Олег вздохнул. — Все объяснял, как необходимо сохранить доброе имя компании и почему сотрудничество с моей стороны для меня важно. Говорил, как вовремя нужно успеть поставить заслон на пути лженауки. Почему-то называл работы академика лысенковщиной. И так далее. Извини, я не могу сейчас, хочется оклематься немного. Да, ты знаешь, что к академику скоро его приятель приезжает?

Я вздохнул. Развитие событий на Пусике вступало в новую фазу, так как с приездом бывшего ученика академика, Гриши из Тель-Авива, концентрация враждебных элементов становилась явно критической.

Гриша появился на Пусике как-то совершенно внезапно. Его огромная, почти двухметровая фигура выделялась окладистой густой бородой, белой распахнутой на груди рубашкой с короткими рукавами, из которых торчали огромные ручищи, волосатой грудью и толстым, выпирающим вперед животом. Ходил Гриша в потертых голубых джинсах и кожаных босоножках. Казалось, он перенесся на пространства Америки прямо из-под знойного тель-авивского солнца. Гриша напоминал мне заматеревшего бизона, только что вышедшего из лесной чащи. При общении с ним все время возникало слегка беспокойное чувство, как будто он вот-вот заденет головой дверной косяк или свернет пузом какой-нибудь прибор с полки. Речь у Гриши была быстрая и энергичная, манеры прямолинейные и грубоватые. Ученик академика производил угрожающее впечатление своим напором и явно не заботился о том, чтобы произвести благоприятное впечатление на окружающих.

«Все пропало, — подумал я, — Ефиму он не понравится.» — Ефим не любил больших и грубых людей, ему нравились люди вежливые или, хотя бы если и грубоватые, то очень небольшого роста.

— Ребята, — Гриша из принципа разговаривал только по-русски. — Не хрена баклуши бить, давайте за дело. Старик, — он обращался к академику, — где тут твои дырки? Деформации говоришь, ну-ка дай я посмотрю. Все вроде правильно, а в чем собственно проблема, чего вы мозги себе заворачиваете? Вам чего, делать нечего?

— Гришенька, — академик явно воспрял духом и был счастлив видеть рядом с собой эдакого всесокрушающего носорога. — Народ попался недоверчивый, не верят, понимаешь, в гармонию алгебры.

Гриша недоверчиво вертел в руках чертежи. — Чепуха, — взревел он. — Простейшая схема измерения, берем лазер, расщепляем луч и смотрим на интерференционную картинку. Все твои расчеты будут как на ладони!