Ахто Леви - Бежать от тени своей

• Название: Бежать от тени своей
• Автор: Ахто Леви
• Издательство: Современник
• Жанр: Современная проза
• Год: 1983

Ахто Леви – автор широко известных книг: «Записки Серого Волка», «Улыбка фортуны» Строя свои произведения на детективной основе, он привлекает внимание читателей исповедальностью, стремлением нравственно очистить своих героев. Роман «Бежать от тени своей» также написан с этих позиций. В нем автор исследует жизнь преступника Феликса Кента, журналистки Маргариты и других героев и страстно призывает к преодолению в самом себе того дурного, темного, что не дает человеку подняться.

---

– Пока не выяснится, что с Келлером, – говорит Зайчишка, – тебе в Москву нельзя. Не дай бог умрет…

О, не дай бог!.. Но хватит думать о плохом.

– Одевайся, Заяц. Сегодня подморозило, в лесу найдется сухая тропинка. Пойдем учиться кататься на велосипеде.

Мы идем в лес.

Зайчишка садится в седло, и начинается уже много раз проверенная история:

– Жми, Заяц, дави на педали! Я тебя держу, не отпущу! Жми! Дави!

Она давит, жмет, и я… отпускаю. Уже три метра проехала сама. Она не знает о том, думает, что я ее держу. А надо, чтобы она в свои способности поверила. Забегаю вперед и кричу:

– Заяц! Ты едешь сама. Так держать! Жми, дави, иди ко мне…

И она тотчас падает, едва успеваю подхватить. Испугалась своей самостоятельности! Когда была уверена, что ее поддерживают, справлялась, а увидела, что едет сама, – упала. Так, наверное, со всеми в нашей жизни бывает: обязательно надо знать, что есть кто-то рядом, и тогда будто сильнее становишься и сможешь преодолеть трудное. В этом, наверное, и заключается смысл общения людей…

Мы катаемся. Я поддерживаю Зайца, она блаженствует. А мне надо собраться с мыслями: кому и что передать в Москве. Времени у нас мало, – ведь она приехала только на один день. Она должна вернуться, чтобы успеть на работу. Боюсь, как бы не вышли у нее из-за меня неприятности. Жизнь со мной – не конфетка: я во все сую нос и получаю за это щелчки. Недоброжелателей хватает, да и характер, вероятно, оставляет желать лучшего. И все же… терпит.

Возвращаясь домой, говорю о намерении перебраться в Ригу – надоел крысиный бульон.

– Я тоже хочу в Ригу! – говорит Зайчишка, которая разве что только в Ригу еще не приезжала ко мне. Где она только не побывала… Впрочем, видеть Ригу – ее давняя мечта. Но я еще не знаю, как там устроюсь.

– Ты помнишь Харолда? Того, в очках… Он ко мне в Москве приезжал. Я еще «стащил» у него из портфеля три бутылки бренди, привезенных им, вероятно, для более нежной московской встречи… Он обещал для меня в Риге что-нибудь подыскать.

– Опять какую-нибудь женщину…

Не надо думать, что Зайчик ревнует. Она просто высказывает предположение, и, кто знает, возможно, так оно и будет.

– Но ты же знаешь, как мне важно найти главную героиню…

Зайчишка вздыхает:

– Я не верю в безгрешных мужчин… Это наша женская доля и привилегия – быть верной и ждать… Всю жизнь ждать!

Так мы с ней беседовали в тот день в лесу. А на следующий день на перроне таллинского вокзала расстались. Она поехала в Москву, где ее ждал Гусь, а я – в Ригу.

Глава 15

В Риге, у выхода с перрона, меня ждал Харли (Харолд), хотя такой вежливости от него никто не требовал. Я ему писал, что, когда приеду, – позвоню, и мы договоримся, где встретимся.

Конечно, он был с этим своим дурацким огромным портфелем, без которого я его уже не представляю себе. Внешне он напоминает бизнесмена: лет тридцати пяти, кругленький брюнет, в очках, модном пальто, с неизменной лыжной шапочкой на голове. Всегда спокойный, осторожный, во всем предусмотрительный. Думаю, никаких легкомысленных поступков в его жизни не было и не будет.

Прежде всего отправляемся в кафе. Это стало у нас традицией. И это лучше, чем если бы мы пошли к нему домой. У него однокомнатная квартира. Обстановка в ней тщательно продумана: все на своем месте. Придя домой (даже только на обед), он непременно переодевается а пижаму, с полчаса моет руки и, прежде чем сесть за стол, глотает витамины из разных пузырьков, потом пьет морковный сок, еще какие-то соки и только после этого начинает есть суп. Такой режим, наверное, и помогает ему сохранить обаятельную внешность. Когда же мы идем в кафе, он задает свой тоже традиционный вопрос:

– Что будешь?

Он имеет в виду, конечно, еду, хотя знает мой столь же традиционный ответ:

– Я не едок, Харли, я – алкоголик.

Было время, когда это признание звучало как шутка, теперь же… было близко к истине.

Он улыбается одними, я бы сказал, очками и уточняет:

– Тогда бальзам? Или хочешь коньяк?

Я, разумеется, хочу коньяк. Себе он ничего не берет: У него, видите ли, лекция на носу. Я пью, он смотрит на меня, мы говорим. Я прикидываю, как бы выудить у него сколько-нибудь монет, – у меня они вечно отсутствуют, в силу чего вышеописанная традиция, собственно, и сложилась. Чтоб он охотно раскошеливался – не скажешь, хотя и знает, что иногда я долги возвращаю…

Итак, не вдаваясь в долгие объяснения, Харолд дал мне адрес, помер телефона и назвал имя. (Он тем и хорош, что никогда ни о чем не расспрашивает.) Зайчишка была права: это была женщина, и звали ее Ангелина. Мне, естественно, хотелось предварительно знать, что она собою представляет: сколько лет, общественное положение, каковы бытовые условия, какими обладает слабостями, на основании чего имею право ей представиться – все, что можно. Но у Харли в десять ноль-ноль лекция, и бесполезно пытаться на него давить, он невозмутим.

– Разберешься на месте. Завтра в девять позвони.

И вот я уже сижу в трамвае, который везет меня навстречу чему-то новому. В душе надежда: возможно, здесь-то она и скрывается; она, Ненайденная, главная героиня, без которой не существует ни одного достойного романа.

Вот и моя остановка. Слезаю. А вот и дом, четырехэтажный. Нахожу телефон-автомат, набираю номер и слышу женский голос.

– Ангелина?

– Да. Где вы?

– Близко. Иду… Лечу!

Слава аллаху, она живет на первом этаже. Звонить не надо – дверь приоткрыта. Скользнув внутрь, вижу черноволосую даму с глазами, полными неги и страсти. В ее возрасте сомневаться не приходится. Дальше порога не пускает.

– О-о!.. Это надо обязательно снимать.

Начиная с низких тонов, ее голос к концу фразы доходит до дисканта. Не успеваю опомниться, она уже очутилась у моих ног и сдирает с меня обувь. Как будто сами пришли, объявились шлепанцы. Пошевеливаю в них пальцами – просторные. Чьи? Ах, господи! Какая разница…

Первым делом, едва я разделся, она сообщила:

– У меня совершенно нет чувства юмора, должна вас об этом предупредить.

Большое спасибо! Из-за этого славного чувства я часто попадаю впросак. Есть люди, у которых оно развито, с ними легко; у других лишь наполовину, и с ними уже труднее; у третьих же отсутствует начисто, и с теми приходится тяжело, потому что у меня дурацкая, но неисправимая привычка – самые серьезные вещи говорить в манере несерьезней, то есть пополам с шуткой. Это у меня наследственное, от деда, у которого никогда нельзя было понять, когда он говорил серьезно, а когда шутил. Но какое дело до моего деда тем, у кого нет чувства юмора?

В квартире три просторные комнаты плюс кухня. Везде бесконечно много богов и богинь – бронзовых, из. гипса, с которыми я, к сожалению, весьма слабо знаком; были здесь и черти с длинными хвостами, и ангелочки. Огромный письменный стол из черного дерева в одной из комнат также уставлен богами и божками. Богов много – коллекция? Возможно. Они красивы, но и черти тоже выглядели симпатичными. Я обалдело вертелся среди них, не зная, кому отдать предпочтение…

От приглашения последовать на кухню на предмет принятия пищи я, разумеется, не отказался и уютно устроился на понравившемся мне стульчике между холодильником и столом. Таким образом было нетрудно приметить в холодильнике, когда хозяйка доставала из него масло, бутылочки с прозрачной жидкостью, которая оказалась чистым медицинским спиртом. В этом не было ничего удивительного: Ангелина была фармацевтом и этот напиток, вероятно, употребляла в небольшом количестве и сама. Это нередко делают одинокие люди: примешь «лекарство», и оживают черти и боги… Но прежде всего меня заставили драить лапы.

В дальнейшем обсуждался деловой вопрос: позволительно ли мне работать за этим шикарным письменным столом из черного дерева, проживая в квартире тихо-мирно, так, что и мышь не услышит. Оказалось, что для Ангелины это огромная радость: она об этом всю жизнь мечтала… О, как легко и просто иногда сбываются мечты В (Благодаря чьей-то голове и пустой винной бутылке.) Оставалось узнать место, где я буду почивать. Это место представляло собой широченную кровать с горой подушек в одной из комнат, где, слава богу, преобладали не дьяволы, а фарфоровые нимфы. Красота! Какая разительная перемена обстановки! А то… крысы!

Нет, конечно, героиней здесь и не пахло – ее еще предстояло искать. Но я подумал, что в случае, если мою Ненайденную обнаружу в менее роскошной обстановке, то эту, в которой оказался по милости Харли, могу при необходимости предложить Ненайденной в качестве приданого.

Правда, и из Ангелины, если ее несколько уменьшить в росте, обновить кожу на лице и кое-где выпрямить ее фигуру, можно было попытаться сделать героиню, но ведь в ней, как она сама заявила, отсутствовало дорогое моему сердцу чувство юмора!..

Спирта она не пожалела и сама охотно выпила, отчего ее и без того румяные щеки зарделись еще больше. Закуска же заставляла желать лучшего – сосиски, яичница…