Игорь Лесев - 23

• Название: 23
• Автор: Игорь Лесев
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91103-025-4

Это первый за долгое время российский хоррор — не по языку или месту проживания автора, а по самой природе страха: все ужасы романа «23» выросли на здешней почве, среди пятиэтажек и покосившихся автобусных остановок, и все они мгновенно узнаваемы — точно такой же, пыльный и серый, страх сжимал диафрагму, когда ребенком шел с родителями на кладбище.

Юрий Сапрыкин

Роман действует по принципу сайта odnoklassniki.ru. Когда понимаешь, куда клонит автор, пробирает до дрожи, но уже поздно: от чтения оторваться уже невозможно.

Арсен Ревазов

«23» обладает занимательным эффектом: читать этот текст довольно страшно — но не настолько, чтобы не было смешно. Смешно же ровно настолько, чтобы все-таки было страшно.

Анна Наринская

---

Глава 10

ПОЕЗДКА

13 апреля. Четверг

Утро выдалось теплым и по-настоящему весенним. Меня даже не разбудили мои соседи. В кои-то веки я сделал зарядку, долго стоял перед зеркалом и зализывал непослушную челку, она все время ложилась не в ту сторону, куда я хотел. Настроение у меня было отличное. Я надел свои любимые голубые джинсы, белый пуловер, белые же кроссовки и вышел на улицу. Посмотрел на часы, было начало девятого, даже не помню, когда последний раз я так рано выходил куда-то. Но больше всего меня радовало то, что минувшую ночь я проспал отменно. Мне ничего не снилось, вернее, я совершенно не помню своих снов. Более того, спал я исключительно на спине, как будто это не я потерял работу и не я последние несколько дней думал исключительно о смерти. Именно в эти минуты все мною пережитое казалось надуманными фобиями, миражом богатого воображения, не больше. С такими мыслями я спустился к близлежащей дорожной развилке возле своего общежития и уже собирался повернуть во внутренние дворы, чтобы быстрее дойти до метро, как увидел то, что мне мигом испортило все утреннее настроение. Прямо посреди развилки стояла и смотрела в мою сторону та самая брюнетка в красном платье. Лицо ее было симпатичным, с правильными чертами, но глаза… с ее глазами было что-то не то. Как будто она слишком переборщила с тенями. Я автоматически подошел чуть ближе и остановился. На меня смотрело лицо с пустыми глазницами. Да нет, она просто кареглазая, не может человек вот так, без глаз, ходить по городу. Тем не менее я не решился подойти ближе. Вырисовывалась интересная картина, мы смотрели друг на друга (если можно так выразиться о девушке без глаз), я стоял значительно выше ее, так как дорога круто шла вниз к развилке. Людей на улице не было совершенно, к чему я уже начал понемногу привыкать. В этот момент из-за поворота вынырнула черная «Волга» и совершенно бесшумно задним ходом подкатила прямо к девушке. Опять черная «Волга». Брюнетка открыла заднюю дверцу, села в машину, и та так же бесшумно и медленно направилась ко мне. Я отпрянул, но никуда бежать не стал. «Волга» остановилась напротив меня, и вновь открылась задняя дверца. Я вспомнил эту брюнетку на порнофотографии, вспомнил, какое у нее шикарное тело, мне чертовски захотелось увидеть ее обнаженную грудь, заняться прямо сейчас в машине с ней сексом… Я сделал движение по направлению к машине, из открытого проема меня обдал запах слащавого аромата.

В этот момент в голове у меня прогремел голос мамы: «Витя, стой на месте!»

Это меня отрезвило, я сначала остановился, а затем сделал два шага назад. С заднего сиденья «Волги» раздалось ядовитое шипение, старческая рука, облаченная в красный рукав, появилась на свет и закрыла дверцу изнутри. Машина тихо тронулась и поехала в направлении Львовской площади. Я посмотрел на номер «Волги»: 81-04А, странный номер. Никаких цифр 23 не было, это уже хорошо. Но тут же меня прошиб озноб. В 1981 году я родился, то есть, если к первым двум цифрам приписать 19, то получится год моего рождения, а 04 — это четвертый месяц, на что и указывает литера «А» — апрель. Но родился я в октябре, значит, апрель… это месяц смерти.

Я по-прежнему брел к метро. Настроение уже было паскудное, вся утренняя бравада куда-то подевалась. Подстать менялась и погода. Небо затягивали низкие грозовые тучи, в Столице явно намечался сильный дождь. Я спустился в метро и доехал до станции «Либидская», там сел на маршрутку и поехал на Теремки. Именно от Теремков следовало добираться на Васильков, ловить маршрутное такси или попутную машину. Уже на Либидской небо было значительно светлее, но над северной частью Столицы, пожалуй, уже шел дождь.

До Теремков я добрался быстро и так же быстро остановил маршрутку, которая ехала на Васильков. Маршрутка была почти пустая, люди в это время в основном ехали на работу в Столицу, вечером будет все наоборот. Я спросил у водителя:

— Сколько времени ехать до Василькова?

— Двадцять пять хвылын.

— А где вы останавливаетесь?

— Биля Центрального автовокзалу.

— А не знаете, улица Гагарина от него далеко?

— Хлопець, там спытаешь, я нэ знаю, я з Столыци.

Ага, ты так же со Столицы, как я с Парижа.

— А кладбище Васильковское далеко?

— Будэм биля нього проезжать, побачыш. И не видволикай мэнэ, я не справочнэ бюро.

Водителя я достал изрядно, но мне нужно было хоть что-то выяснить. В конце концов, от него не убудет.

— Не ходи сегодня на кладбище.

Я обернулся, сзади сидела бабка, одетая во все черное. Как только я ее увидел, меня изнутри обдало холодком. Обычно украинские бабки и так страшненькие, особенно те, что из сел. Но эта была просто безобразна. Худосочное ссохшееся лицо, маленькие глазки и оттопыренная нижняя губа, которая постоянно дергалась. Но больше всего вызывал отвращение ее нос, вернее, его отсутствие. А там, где ему было положено находиться, была глубокая впадина и из нее торчала вата и какая-то деревянная палка, обозначающая контур носа. Зрелище было просто ужасное, да еще к тому же бабка находилась прямо за мною, в каком-то полуметре. При этом голос у нее был не под стать ее внешности, грудной, как будто ей было не за шестьдесят, а всего лишь лет тридцать.

Она вновь повторила:

— Не ходи сегодня на кладбище. — И еще раз: — Не ходи сегодня на кладбище. Ха-ха-ха, ох ха-ха-ха! — Она начала заливисто смеяться, периодически повторяя одну и ту же фразу.

Я сидел бледный, не в силах пошевельнуться. Меня начало трясти, захотелось ударить эту тварь, остановить маршрутку и без остановки бежать обратно в Столицу, в свою общагу, зарыться там с головой в одеяло и никогда больше оттуда не высовываться.

— Так, всэ, прыихалы, — водитель остановил маршрутку и повернулся в мою сторону. Я посмотрел в окно, кругом было поле, мы стояли на оживленной южной трассе. — Всэ, кажу, вылазь. — Он обращался к бабке. — Я що тэбэ казав, щоб нормально сэбэ вэла. Вылазь, кажу.

На удивление, бабка его послушала и пошла к выходу, правда, все еще продолжала смеяться и смотрела исключительно на меня. Как только она открыла дверь, смех ее тут же прекратился. Она еще раз посмотрела на меня и сказала:

— Не ходи сегодня на кладбище, оно само придет к тебе, — и медленно закрыла дверь.

— Да иды вжэ, зовсим мэни хлопця запугала, — водитель нажал на газ. — Нэнормальная якась, зразу браты нэ хтив, так на тоби. — Он посмотрел через плечо на меня и добавил: — Да ты нэ бийся, зовсим, бачу, блидый сыдыш.

Просто старая идиотка, таких везде хватает. Погода тем временем продолжала портиться, на улице поднимался ветер, небо становилось черным. А мне еще предстояло искать эту чертову улицу Гагарина. При том, что еще не было даже полудня и мать Обухова, а также Соня скорее всего на работе. Я как раз стал думать, ехать ли сразу в Столицу, если никого не застану дома, или же подождать их в Василькове до вечера, как меня окликнул водитель:

— Ось воно!

Я сразу не сообразил и потому переспросил:

— Что?

— Кладовыщэ, ты ж запытував про нього.

Я посмотрел вправо и увидел надгробия и кресты. Кладбище было довольно-таки большим, оно начиналось за лесопосадкой и тянулось вдоль дороги, от чего его размеры казались еще большими. Где-то здесь похоронен Димка. Оказывается, та злополучная остановка автобуса произошла рядом с этим местом. Действительно, когда в это воскресенье остановился «Икарус» и я прочитал табличку «Васильков 6 км», это означало, что до Василькова шесть километров. Но кладбище начинается сразу перед Васильковом, значит, до него тогда еще ближе.

Мы ехали минут пять, а кладбище все не кончалось. Уже появилась табличка «Васильков», а кресты по правую сторону маршрутки все еще были видны. Наконец, появились первые дома, сначала частные одноэтажные, а затем и обычные панельные пятиэтажки. По лобовому стеклу маршрутки забили первые капли дождя. Они все усиливались и постепенно превратились в сплошной поток воды, начался ливень с сильными порывами ветра. Спереди показался автовокзал. Я приехал в Васильков.

Глава 11

ПОД ДОЖДЕМ

13 апреля. Четверг

Как я понял, автовокзал располагался почти в центре Василькова. Это было типичное совковое двухэтажное обветшалое здание с большими уродливыми окнами и грязно-синей крышей. Перед главным фасадом (если у этой руины вообще был фасад) стояли две коричневого цвета лавки, которые безжалостно заливало из-под дырявого карниза. Сидеть на них зимой холодно, летом жарко, в дождливую погоду просто невозможно, поэтому для чего их тут поставили, непонятно. Зато когда я вошел внутрь автовокзала, то обнаружил в просторном зале всего лишь один ряд прибитых друг к другу пластиковых сидений. Все они были заняты (кто от дождя прятался, кто своего автобуса ждал, а кто и просто спал, и, похоже, именно не в первый раз в этом месте), а те, кому не хватило сидений, зябко жались по углам автовокзала. Так получилось, что в центре зала оказался я один (даже ряд с сиденьями был в стороне) и все присутствующие с любопытством уставились на меня. Помимо того что у меня не было никакого багажа, так я еще и одет был в полностью светлые тона, что весьма контрастировало с черно-серым одеянием остальной публики и все усиливающимся ливнем на улице. Ни одного приветливого лица я так и не увидел. Постояв нерешительно в центре, я направился к одному работающему окошку кассы. За ним сидела полная женщина лет 45-50.