Гарри Тeртлдав - Великий перелом

• Название: Великий перелом
• Автор: Гарри Тeртлдав
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-04845-6

Государства-противники, ставшие вынужденными союзниками в войне с ящерами, превращаются в полноценные ядерные державы. План захвата инопланетянами Земли терпит крах. Но и сами страны — обладатели атомного оружия начинают посматривать друг на друга как на будущие объекты агрессии.

---

Карие глаза Берты Флейшман заморгали.

— Они не смогли бы сыграть лучше, если бы репетировали несколько лет, не так ли? Остальные наши люди — да и люди из Армии Крайовой, — отметила она, — тоже действуют прекрасно.

— Да, в этой толпе большинство людей или наши, или из польской армии, — сказал Мордехай. — А в противном случае мы получили бы настоящий бунт вместо спектакля.

— Я рада, что никто не снял со спины винтовку и не пустил ее в ход, — сказала Берта. — Ведь не все знали, что это игра.

— Твоя правда, — сказал Анелевич. — И полиция, и водители грузовиков ящеров тоже этого не сделали. — Он показал в конец длинной колонны застрявших автомобилей. — О, смотри. Некоторые как будто стараются повернуть и использовать другую дорогу, чтобы выехать из города.

Берта заслонила глаза рукой, чтобы лучше видеть.

— Да, это так. Но, похоже, у них еще будут неприятности. Я вот думаю о тех, кто все это затеял. Кто бы он ни был, он сумел спешно вывести на улицу большое количество людей.

— Это определенно так. — И Мордехай улыбнулся ей. Она ответила ему улыбкой. Пусть она и не красавица, но ему нравилось, как она выглядит, когда радуется, как в этот раз. — Я думаю, эти несчастные грузовики еще долго не смогут никуда уехать.

— Боюсь, что ты прав. — Берта театрально вздохнула. — Какая жалость!

Они с Мордехаем снова рассмеялись.

* * *

Конечно, ящеры были, мягко говоря, не великанами. Но даже среди ящеров Страха был коротышкой: рослый девятилетний мальчик мог смотреть на него свысока. Впрочем, среди ящеров, как и среди людей, рост не влиял на силу личности. Каждый раз, когда Сэм Игер начинал разговор с бывшим командиром корабля «106-й Император Йоуэр», через пару минут он забывал, что Страха ростом ему по пояс.

— Не сдавшись сразу, вы, Большие Уроды, создали Атвару, адмиралу с тухлыми мозгами, проблему, которую он не в состоянии решить, — заявил Страха. — В свое время я убеждал его нанести серию ударов против вас, ударов настолько сильных, чтобы у вас не было иного выбора, кроме как подчиниться Расе. Прислушался он ко мне? Нет!

Усиливающее покашливание Страхи было шедевром грубости.

— Почему же он не сделал этого? — спросил Игер. — Я всегда удивлялся этому. Похоже, что Раса ни разу не решилась усилить давление больше, чем на один шаг за раз. Это позволило нам — как бы это сказать? — пожалуй, подойдет слово «адаптироваться».

— Истинно так, — подтвердил Страха, снова добавив усиливающее покашливание. — Главная вещь, которой мы не понимали в течение более долгого, чем следовало, времени, это то, как быстро вы, тосевиты, умеете приспосабливаться. Этот дурак Атвар продолжал рассматривать кампанию, которую мы вели против вас, как войну с варварами доиндустриальной эры. Именно к этому мы и готовились. Но даже его глаза не могли игнорировать действительность. Он считал, что следует приложить большие усилия, чем было запланировано, но всегда старался свести увеличения к минимуму, то есть как можно меньше менять план, которого мы придерживались, высаживаясь на Тосев-3.

— Большинство ящеров такие же, так ведь? — Сэм произнес пренебрежительное название Расы таким же будничным тоном, какой использовал Страха, произнося кличку, присвоенную Расой человечеству. — Вы не очень-то стремитесь к изменениям, правда?

— Конечно, нет, — сказал Страха — для ящера он был поистине радикалом. — Когда вы находитесь в хорошей ситуации, то зачем — если только у вас есть разум — вы будете изменять ее? Наверняка она станет только хуже. Изменениями нужно управлять очень осторожно, или вы можете разрушить целое общество.

Сэм улыбнулся ему.

— И как же тогда вы относитесь к нам?

— Наши ученые потратят тысячи лет, стараясь понять нас, — отвечал Страха. — Если бы мы не прибыли сюда, вы могли бы уничтожить самих себя в относительно короткий период. Помимо прочего, вы уже работаете над созданием своего собственного атомного оружия, и с ним вы беспрепятственно сделаете эту планету необитаемой. Почти жаль, если это у вас не получится.

— Большое спасибо, — сказал Игер. — Мы вас тоже очень любим.

Он добавил усиливающий кашель, хотя и не был уверен, можно ли использовать его для придания словам сардонического оттенка.

Рот Страхи открылся от удивления: возможно, он понял иронию — а может быть, бывший командир корабля смеялся над тем, как Сэм исказил его язык.

Затем Страха сказал:

— Как большинство самцов Расы, Атвар — минималист. А вот вы, Большие Уроды, — максималисты. В долгосрочном плане, как я указывал, это может, вероятно, оказаться катастрофическим для вашего вида. Я не могу себе представить, чтобы вы, тосевиты, построили Империю, стабильную в течение сотни тысяч лет. Сможете?

— Нет, — заметил Сэм.

Годы, которые имел в виду Страха, составляли лишь половину земного эквивалента, но тем не менее пятьдесят тысяч лет назад люди жили в пещерах и имели дело с мамонтами и саблезубыми тиграми. Игер не мог представить себе, что произойдет хотя бы через пятьдесят лет, не говоря уже о пятидесяти тысячах.

— А вот в краткосрочном планировании ваша склонность к непредсказуемым изменениям создает трудности, с которыми наш род никогда прежде не встречался, — сказал Страха. — По стандартам Расы я — максималист и, таким образом, должен быть более приспособлен к руководству нами против вашего рода.

По человеческим стандартам Страха был более консерватором, чем демократ-южанин с сорокапятилетним стажем сенаторства, но Игер не нашел подходящего повода, чтобы сказать это. Ящер продолжил:

— Я верю в действия, а не дожидаюсь бесконечного ухудшения, как это делают Атвар и его клика. Когда советская ядерная бомба показала нам, насколько катастрофически мы недооценивали ваш род, я пытался изгнать дурака Атвара и передать общее командование более подходящему самцу, такому как я сам. И когда мое предприятие сорвалось, я предпринял конкретные действия — перебежал к вам, тосевитам, вместо того чтобы ждать, когда Атвар отомстит мне.

— Истинно так, — сказал Игер. Это была правда. Пожалуй, по стандартам ящеров Страха и в самом деле был быстр, как метеор. — И в последние дни с вашей стороны таких конкретных действий добавилось, не так ли? Между прочим, что поделывают мятежники в Сибири?

— Ваши радиоперехваты показывают, что они сдались русским, — ответил Страха. — Если с ними будут хорошо обходиться, это покажет другим недовольным подразделениям — а их должно быть немало, — что они тоже могут пойти на мир с тосевитами.

— Это было бы прекрасно, — сказал Сэм. — Когда ваш главнокомандующий поймет, что ему нужно заключить с нами мир, что он не может завоевать всю планету, как планировала Раса, когда направляла вас с Родины?

Если бы Страха был котом, от этого вопроса у него бы шерсть встала дыбом. Да, он презирал Атвара. Да, он перебежал к американцам. Но в глубине сердца он по-прежнему оставался лояльным Императору, и мысль о том, что одобренный Императором план может сорваться, вызывала у него резкое урчание в животе.

Но командир корабля пренебрег этим, спросив в свою очередь:

— А когда вы, Большие Уроды, поймете, что не сможете нас уничтожить или изгнать со своей жалкой холодной планеты?

Теперь заворчал Игер. Когда США воевали с нацистами и японцами, все считали, что война должна продолжаться до тех пор, пока плохих парней не сровняют с землей. Разве не так должны действовать воины? Кто-то побеждает и отбирает барахло у тех, кто проиграл. Если на Землю спустились ящеры и отобрали часть планеты у человечества, означает ли это, что они победили?

Когда Сэм произнес это вслух, Страха задвигал глазами в разные стороны, что означало удивление.

— Вы, Большие Уроды, существа с самоуверенной гордостью, — воскликнул командир корабля. — Ни один план Расы никогда не срывался. Если мы не сможем получить вашу планету целиком, если мы оставим империи и не-империи Больших Уродов целыми и независимыми, мы будем страдать от унижения, которого никогда прежде не испытывали.

— В самом деле? — спросил Игер. — Но как же тогда ящеры и люди собираются жить вместе и решать общие вопросы? Мне кажется, что мы в тупике.

— С нами этого не случилось бы, не будь упрямства Атвара, — сказал Страха. — Как я говорил раньше, единственный путь, на который он согласен, а именно полная победа любой ценой, становится явно невозможным.

— Если он этого еще не понял…

Но тут Сэм остановился и покачал головой. Надо вспомнить точку зрения ящеров. То, что на близком расстоянии выглядит как катастрофическое поражение, может показаться лишь кочкой на дороге в контексте тысячелетий. Люди подготовились к следующей битве, а ящеры — к следующему тысячелетию.

Страха сказал:

— Если он поймет — если такое вообще возможно, — то, я думаю, он сделает одно из двух. Он может попытаться заключить мир на принципах, которые мы с вами обсуждали. Или он может пустить в ход кое-какой ядерный арсенал Расы, чтобы принудить вас, тосевитов, к покорности. Это то, что сделал бы я. Но то, что я предлагал, вряд ли может быть сделано теперь.