РОДНИ КОЛЛИН - ТЕОРИЯ НЕБЕСНЫХ ВЛИЯНИЙ

• Название: ТЕОРИЯ НЕБЕСНЫХ ВЛИЯНИЙ
• Автор: РОДНИ КОЛЛИН
• Жанр: Эзотерика

---

MA GISTRO MEO

QUI SOL FUIT EST ET ERIT

SISTEMATIS NOSTRI

DICATUM

"Учителю моему, который был, есть и будет солнцем нашей системы, посвящается." (лат.)

Весь мир шести измерений наполнен Его щедростью: куда бы ты ни взглянул, везде ты узнаешь Его…

"…Взгляни, как небосвод

Весь выложен кружками золотыми,

И самый малый, если посмотреть,

Поет в своем движенье, точно ангел,

И вторит юнооким херувимам.

Гармония подобная живет

В бессмертных душах."

Джаллаледдин Руми, Маснави, Книга III (Стих 3108) Шекспир. Венецианский купец (Акт V, сцена I) (Пер. Т. Щепкиной-Куперник)

Весь прогресс, достигнутый усилиями разума - это лишь уточнение материальных фактов при помощи до смешного несовершенных инструментов, изготовленных большей частью по причине недостаточности наших органов чувств. Каждые двадцать лет какой-нибудь несчастный любопытный, которому его любопытство обычно стоит жизни, открывает, что атмосфера содержит газ, доселе неизвестный, что трением кусочка воска об одежду можно получить неожиданную, необъяснимую и неопределимую силу, что среди бесчисленных неизвестных звезд есть одна, ранее не замеченная в непосредственной близости от другой, замеченной… Ну, и что из этого?

Наши болезни происходят от микробов? Очень хорошо. Но откуда берутся эти микробы? И что известно об 1их болезнях? А солнца, откуда они появляются?

Мы ничего не знаем, ничего не понимаем, ничего не можем сделать, ни о чем не догадываемся. Мы заперты, заточены в самих себе…

ГИ ДЕ МОПАССАН. ДНЕВНИК. 7 АПРЕЛЯ 1888(Перевод А.Г.)

П Р Е Д И С Л О В И Е

Во все времена люди делали попытки объединить все доступное им знание и опыт в единое целое, которое объясняло бы их место во вселенной и их возможности в ней. На пути обычного мышления они никогда не могли достичь этой цели, поскольку единство вещей непостижимо для обычного ума, в обычном состоянии сознания. Обычный ум, отражающий бесчисленные и противоречивые побуждения различных сторон человеческой природы, не может не видеть мир таким же разнообразным и смешанным, каков сам человек. Единство, общая модель, всеобъемлющий смысл - если он существует - можно познать или испытать только другим умом, в другом состоянии сознания. Постичь его может только тот ум, который сам стал единым.

Какое единство, например, могло бы быть осознано даже самым блестящим физиком, философом, теологом, который все еще в рассеянности спотыкается о табуретку, злится, когда ему недодают сдачу в магазине, не способен заметить, когда он раздражает свою жену, и вообще пребывает в состоянии будничной тривиальной слепоты обычного ума, работающего с привычным отсутствием сознания? Любое единство, которого он достигает в таком состоянии, может существовать только в его воображении.

Поэтому стремление собрать все знание в единое целое всегда было связано с поиском нового состояния сознания. И оно бессмысленно и бесполезно в отрыве от этого поиска.

Можно сказать даже, что несколько дошедших до нас удачных попыток обнаруживают признаки лишь побочных продуктов таких поисков, увенчавшихся успехом. Единственно убедительные из всех существующих на свете "моделей вселенной" - оставлены людьми, которые достигли отношения к миру и сознания о нем совершенно отличных от тех, что принадлежат обычному опыту.

Потому что такие истинные "модели вселенной" должны не только открывать внутреннюю форму и строение вселенной, но также показывать отношение к ней человека, его настоящее и возможное будущее в ней. В этом смысле некоторые из готических кафедральных соборов являются совершенными моделями вселенной, тогда как современные планетарии, со всей их красотой, знанием и точностью, - нет, потому что эта последняя модель полностью упускает из виду человека. Различие, конечно, лежит в том факте, что кафедральные соборы, прямо или косвенно, были созданы людьми, принадлежавшими к школам для достижения высших состояний сознания и имевшими преимущество опыта, полученного в таких школах, тогда как создатели планетария - это ученые и техники, талантливые и достаточно квалифицированные в своей области, но не обладающие специальным знанием о возможностях человеческой машины, с которой им приходится работать.

В самом деле, - если иметь определенные ключи для толкования,- самое удивительное в этих древних "моделях вселенной", разделенных между собой эпохами, континентами и культурами, - это прежде всего их сходство. Хорошим доказательством той идеи, что высшее сознание всегда открывает одну и ту же истину, могло бы быть одно лишь сравнительное изучение некоторых существующих моделей вселенной, которые кажутся происходящими из этого высшего сознания - например, Шартрский Кафедральный Собор, Большой Сфинкс, Новый Завет, Божественная Комедия, или некоторые космические схемы, оставленные алхимиками XVII века, создателями колоды карт Таро, а также авторами некоторых русских икон и тибетских знамен.

Разумеется, одна из главных трудностей на пути такого сравнительного изучения состоит в том, что все эти модели выражены на разных языках, и что для обычного неподготовленного ума иной язык означает иную правду. На самом деле, это характерная иллюзия человеческого ума в его обычном состоянии. И даже небольшое развитие восприятия открывает, что, напротив, один и тот же язык, одна и та же формулировка может заключать в себе диаметрально противоположные значения, тогда как языки и формулировки, на первый взгляд не имеющие ничего общего, могут на самом деле относиться к одной вещи. Например, несмотря на то, что слова "честь", "любовь", "демократия" используют все, почти невозможно найти двух человек, которые придавали бы им одно и то же значение. Поэтому различные употребления одного и того же слова могут быть совершенно несопоставимы. С другой стороны - как ни странно это может показаться - Кафедральный Собор в Шартре, колода карт Таро, и некоторые многорукие и многоголовые бронзовые изваяния тибетских божеств являются на самом деле выражениями абсолютно одних и тех же идей, то есть они прямо сопоставимы.

Поэтому здесь необходимо рассмотреть вопрос о языке в отношении к построению модели вселенной, к описанию схемы единства. В основе своей языки или формы выражения различаются в соответствии с тем, к какой человеческой функции, известной или потенциальной, они обращаются. Например, какая-то идея может быть выражена философским или научным языком, то есть обращаться к интеллектуальной функции человека, она может быть выражена религиозным или поэтическим языком для обращения к его эмоциональной функции, она может быть выражена ритуалом или танцами для обращения к его двигательной функции, и она даже может быть выражена запахами или позами тела, чтобы затронуть его инстинктивную физиологию.

Конечно, наиболее полные "модели вселенной", созданные школами в прошлом, имели своей целью совмещение воедино самых различных способов формулирования того, что они желали выразить, - чтобы иметь возможность обращаться к нескольким или всем функциям одновременно и таким образом частично компенсировать противоречие между различными сторонами человеческой природы, о которых мы уже упоминали. В кафедральном соборе, например, были успешно совмещены языки поэзии, поз, ритуала, музыки, запаха, живописи и архитектуры; и нечто подобное, по-видимому, было сделано в драматических представлениях Элевсинких Таинств. К тому же, в некоторых случаях, например, в Великой Пирамиде, язык архитектуры использован не только благодаря символизму ее формы, но с целью создать у человека, проходящего через строение по определенному маршруту, совершенно определенный ряд эмоциональных впечатлений и шоков, имеющих определенное значение в самих себе, и рассчитанных на то, чтобы открыть человеку, им подвергающемуся, его собственную природу.

Все это означает объективное использование языка - то есть использование определенного языка для передачи определенной идеи с заведомым знанием о впечатлении, которое будет создано, функции, которая будет затронута, типе человека, который будет отвечать на влияние. К тому же, мы должны добавить, что такое объективное использование языка обычно не встречается в жизни - за исключением, может быть, элементарных форм рекламы - и это высшее использование может исходить только, прямо или косвенно, из знания, полученного в высших состояниях сознания.

Помимо этих форм языка, которые человек может воспринимать своими обычными функциями, существуют другие формы, происходящие из сверхнормальных функций и обращающиеся только к ним, то есть к функциям, которые в человеке могут быть развиты, но которые он обычно не использует. Например, существует язык высшей эмоциональной фунции, в котором одна формулировка способна передавать - либо одновременно, либо последовательно - огромное число значений. Некоторые из самых прекрасных стихотворений, которые никогда себя полностью не исчерпывают, и всегда принося ощущение свежести, никогда не могут быть поняты до конца, принадлежат, вероятно, к этой категории. Нет сомнения, что Евангелия написаны таким языком, и поэтому каждый их стих может нести ста разным людям сто различных, но никогда не противоречащих друг другу смыслов.