Наталья АЛЕКСАНДРОВА - ФАНТАЗИИ ОФИСНОЙ МЫШКИ

• Название: ФАНТАЗИИ ОФИСНОЙ МЫШКИ
• Автор: Наталья АЛЕКСАНДРОВА
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-2642

Евгения Комарова — особа робкая и безответная. Одним словом, из тех, на которых ездят все, кому не лень: мама, вконец обнаглевшая сестра с мужем и дочкой-оторвой, ну и, конечно, многочисленные коллеги и начальники. Каждый норовит нагрузить своими проблемами, обозвать старой девой и серой мышью. Но в один прекрасный день Женя стряхнула с себя тяжкое бремя. Как? — спросите вы. А очень просто: убила нового шефа и взяла в оборот старого. Впрочем, первая половина утверждения весьма спорна, а что касается остального — судите сами…

---

— Отстань со своим ужином! — Детина стряхнул с себя тетку, потянулся и заметил нас с Антоном.

— А это кто к нам притащился? Мария, ты кого это в мое отсутствие принимаешь? Сколько раз тебе говорено — никого без меня не впускать! Знаешь, какие сейчас аферисты попадаются? Зайдут в квартиру, якобы счетчик проверить, и всю технику в минуту вынесут! У Васи Спиридонова холодильник сконтропупили!

— Валерочка, это не аферист, это племянник мой, Антон! — испуганно залепетала тетя Маша. — В гости заглянул…

— А что, если племянник, так, значит, не аферист? — усмехнулся Валерий. — Племянники — они самые и есть аферисты! Сперва в гости зайдет, потом поселится, а там, глядишь, на жилплощадь претендует… вот, к теще Васи Спиридонова племянница приехала из Новохоперска, вечером зашла — под предлогом чайку попить, потом мосты развели, ночевать напросилась, а там, глядишь, эта племянница уже прописана и комнату у Васиной тещи отсудила…

— Я совсем ненадолго… — начал Антон.

Я потянула его за рукав: здесь ему явно ничего не обломится, этот Валерий насмерть будет стоять на страже своих интересов. Но Антон не понял моего сигнала и продолжил:

— Мне бы буквально несколько дней перекантоваться… пока семейные проблемы не утрясу…

— Ах уже несколько дней? — вскинулся Валерий. — Я так и знал! Так и чувствовал! Ты видишь, Мария, к чему приводит твоя безответственность? Ты меня огорчила, Мария! Ты впустила этого своего так называемого племянника, он уже втерся к тебе в доверие, хочет у нас поселиться, вместе со своими семейными проблемами, — Валерий покосился на меня, — а там его уже никакими силами не выпроводишь! Он ухудшит наши жилищные условия! А ты знаешь, Мария, сколько молодых семей распалось по причине плохих жилищных условий? Так и наша молодая семья распадется, не дожив даже до первой годовщины!

Эта угроза чрезвычайно испугала тетю Машу. Она отступила в глубину прихожей и воскликнула:

— Да он вовсе и не племянник мне! Он подруги моей племянник, Дарьи Семеновны… Не расстраивайтесь, Валерий Анатольевич, я просто не могу видеть, как вы расстраиваетесь! У меня от этого начинается мигрень и сердечная аритмия…

— Ах так он еще и не племянник?! — Лицо Валерия, и без того красное, побагровело, как спелый астраханский помидор. — Так если он не племянник, что он тогда в нашей квартире делает в такой поздний час? Я, может, желаю на своей жилплощади культурно пива выпить, и мне совсем неинтересно при этом наблюдать какую-то постороннюю личность подозрительной наружности! Ты видишь, неплемянник, что ты мою супругу расстроил? У нее от тебя алгоритмия началась!

— Он не совсем посторонняя личность, — засмущалась тетя Маша, разрываясь между родственными чувствами и супружеской любовью. — Он покойной подруги…

— Вот и пускай идет к этой покойной подруге! — оборвал ее муж. — Самое место ему на кладбище! И семейные проблемы свои пускай прихватит, — обернулся Валерий в мою сторону. — А то, вишь, разохотился на чужую жилплощадь! Еще и с бабой притащился!

— Ты, Валера, в каком общежитии до свадьбы проживал? — осведомилась я с неожиданной злостью. — Номер четыре, где маляры-штукатуры?

— Номер шесть, где разнорабочие, — выпалил он от неожиданности и тут же еще больше разъярился: — А тебе какое дело? Ты ваще кто такая? Приперлась, понимаешь, в семейный дом и занимается тут, понимаешь, провокациями! Здесь тебе не тут! Я с тобой и с хахалем твоим быстро разберусь! Другана моего, Васи Спиридонова, двоюродный брат в милиции служит большим человеком, он с вами цацкаться не будет! А ну, неплемянник, проваливай отсюда!

— Привет Новохоперску! — ответила я и потащила упирающегося Антона к выходу.

Дверь за нами с грохотом захлопнулась, Антон медленно брел вниз по лестнице, переживая поражение.

— Нет, но какой мерзавец! — бормотал он. — Въехал в квартиру и хозяйничает! А тетя Маша — тоже хороша! Седина в бороду… то есть в голову…

— Но признайтесь, — с усмешкой проговорила я, — выглядит она очень неплохо… вы ведь ее не сразу узнали! Сколько ей лет?

— Сколько? — переспросил Антон и принялся что-то считать, шевеля губами. — Семьдесят два… или семьдесят три…

— Ну, для этого возраста она выглядит просто потрясающе! — заверила я Антона. — И тапочки на каблуках! Правда, думаю, вряд ли эта идиллия продлится долго… но меня, честно говоря, больше волнует другое — куда же пристроить вас… хотя бы на эту ночь?

Когда до Антона Степановича дошло, что он только что потерял последнюю надежду на теплую постель и крышу над головой и что вероятнее всего ему сегодня придется ночевать под мостом, любуясь бледными в это время года звездами, он сгорбился, опустил голову и зашаркал ногами. Щеки его обвисли, как у старого сенбернара, он тяжко вздохнул и поглядел на меня очень жалобно.

— Ладно-ладно, еще не все потеряно, — ворчливо сказала я, — есть у меня запасной вариант. Не точно, конечно, но будем надеяться на лучшее.

Через сорок минут мы подходили к моему дому.

— Подождете меня в скверике, — обратилась я к Карабасу не терпящим возражений тоном.

— Да? — огорчился он. — А нельзя мне ненадолго зайти? Очень душ хочется принять и чаю хорошего выпить, а то у тебя только из пакетиков, а кофе растворимый…

Я онемела от возмущения. О чем только думает этот тип? Он, видите ли, хочет зайти! Да не просто так, на минутку, а обосноваться капитально — чай пить, ванну принимать, а потом захочет лечь спать — надоело в шкафу корчиться… Вы не поверите, но впервые в жизни я обрадовалась, что у нас полная квартира народу и не то что свободной комнаты — метра лишнего нету! Страшно подумать, что было бы, если бы я жила одна — Карабас утвердился бы в моей квартире без спроса и навсегда. Ведь притащился же он в мой кабинет…

— Антон Степанович, — строго сказала я, — возьмите себя в руки. Я же говорила, что живу не одна, у нас очень тесно…

По его глазам я поняла, что он впервые об этом слышит. Вот интересно — я распинаюсь перед ним, а этот тип настолько занят своими переживаниями, что, наверное, и имени-то моего не помнит… Или все мужчины такие эгоисты?

У меня, конечно, мало опыта, однако достаточно близко я наблюдала одного мужчину — сестрицыного Генку. Положа руку на сердце, Карабас, конечно, не такой противный. Просто расстроен человек свалившимися на него неприятностями, оттого и ведет себя неадекватно.

— Ладно, — смягчилась я, — в скверике, пожалуй, не надо ждать — еще привяжутся какие-нибудь подонки, или милиция захочет документы проверить. Вон там — видите? — круглосуточный супермаркет, идите туда и погуляйте. Там и кафе есть, кофе вам девушка сварит, какой хотите. Только никуда не уходите, я скоро.

Он вздохнул тяжело и послушно потопал через дорогу. Я тоже вздохнула — вот еще навязался на мою голову! Мне бы посидеть спокойно, подумать насчет этого дела. Теперь я уже точно уверена, что не убивала Меликханова. Все же не может нормальный человек сделать такое в беспамятстве. Во всяком случае, раньше со мной такого никогда не случалось. Стало быть, пока я валялась там, в переговорной, без сознания, кто-то ухлопал нашего шефа, перетащил меня в сторонку, чтобы не путалась под ногами, потом закрыл окно и вышел. Но почему его никто не видел? Да потому что вышел он вовсе не в дверь. Он вышел в окно. И не улетел на летающей тарелке (незачем было Ларисе Ивановне надо мной издеваться), а спустился вниз на строительной люльке. Я же видела человека в люльке в тот день, когда произошло убийство.

Но если я только попробую рассказать всю эту историю майору Синицыну, он, во-первых, не поверит. И во-вторых, тоже. Для того чтобы он поверил, придется рассказывать о том, что произошло со мной двадцать лет назад, но я ни за что не расскажу. Просто не могу. К тому же он все равно не поверит.

И Карабасу я не помогу, и себя в невыгодном свете выставлю. А если милиция узнает, что я скрываю человека, которого обвиняют в убийстве, тогда будет совсем плохо…

Размышляя таким безрадостным образом, я вошла в свой подъезд и вызвала лифт.

Вот и получается, что, кроме меня, никто не будет расследовать убийство Меликханова. Потому что милиция ищет сбежавшего Карабаса и больше ничем не занимается. Поэтому сейчас мне нужно спрятать Антона Степановича подальше, а уж потом, когда у меня будут развязаны руки, я выясню, кто убил шефа и зачем. Для этого мне надо узнать о нем как можно больше. Я знаю только, что он делал двадцать лет назад — едва не убил семилетнюю девочку в старом заброшенном доме. А также что три дня назад он вступил в должность управляющего филиалом банка… В этом промежутке с Меликхановым случилось что-то такое, за что его убили. И я непременно выясню, что это было.

В этом месте я сама себе удивилась. Куда делась запуганная пичуга, покрывавшаяся испариной, едва лишь незнакомый мужчина приблизится к ней на несколько шагов? Что случилось с моими комплексами? Раньше я впадала в панический ужас при одном только воспоминании о том эпизоде. Раньше я боялась любых ссор, даже разговоров на повышенных тонах, сейчас чувствую себя достаточно сильной для того, чтобы заботиться о Карабасе. Неужели двадцатилетний кошмар закончился со смертью его участника?