Сергей Переслегин - Самоучитель игры на мировой шахматной доске

• Название: Самоучитель игры на мировой шахматной доске
• Автор: Сергей Переслегин
• Издательство: АСТ, Terra Fantastica
• Жанр: Политика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-027583-8, 5-7921-0677-0

В книге известного петербургского исследователя С. Б. Переслегина представлен подробный системный анализ современных геополитических реалий на Карте Мира. Рассмотрены основные понятия геополитики. На основе анализа соотношения геополитики и географии вниманию читателя предлагается модель этнокультурных плит и механизмов их движения.

Автором рассматриваются основные законы геоистории и дается краткое описание создающихся в наши дни глобальных цивилизационных проектов.

---

Отметим, что сценарий сам по себе не конструктивен. Он лишь демонстрирует некоторые потенциальные возможности ситуации и может восприниматься как сложная рефлективная игра над полем исторических вероятностей.

Будем называть сценированием систему мыследеятельности, содержащую:

• онтологию сценирования, то есть сценарную модель;

• целеполагание (мотивацию) сценирования;

• рамки сценирования;

• технику сценирования;

• пространство сценирования, заданное в форме матрицы сценариев;

• рефлексию сценирования;

• восстановление рамки проектности.

В настоящее время рассматривается два основных подхода к онтологии сценирования: динамический (исторический) и калибровочный (мета-исторический).

Исторический подход не содержит никаких онтологических предположений о природе времени и о философии истории. Поскольку этот подход был разработан в середине XIX столетия, первоначально он использовался в рамках позитивистских представлений об историческом процессе.

В историческом подходе сценарий рассматривается как динамическая модель социосистемы, построенная рекуррентным образом; иными словами, речь идет о модели, использующей дискретное понятие шага развития вместо привычного сведения Реальности к системе дифференциальных уравнений.

Динамическое сценирование исторического процесса использовалось Прусским/Германским Генеральным штабом для проведения военных игр на картах. В XIX—XX столетиях такие игры применялись не только для подготовки офицеров, но и для проработки оперативных планов.

Принципиальным недостатком немецких штабных игр было практическое отсутствие психологической составляющей в игре. Немцы стремились к объективности, в то время как логика сценирования принципиально субъективна.

Этот недостаток был учтен (правда, случайным образом и без необходимой рефлексии) во время военной игры РККА в январе 1941 г., когда за немецкую сторону играли командиры, максимально соответствующие по личностным особенностям гитлеровским генералам, в то время как позицию русской стороны защищали именно те военачальники, которым предстояло делать это в случае войны.

За полтора столетия была создана целая коллекция «провидческих игр» (русское наступление в Восточной Пруссии в 1914 г., разыгрывание немецкого наступления в Белоруссии в 1941 г., сражение у атолла Мидуэй и т. п.). Во всех этих «удачных играх» тем или иным способом учитывался субъективный фактор.

Современный подход к динамическому сценированию задает субъективность истории явно — через ролевой характер игры. Личный риск моделируется в системе игровых ставок. Содержанием процесса мыследеятельности является сшивка в пространстве Игры антагонистических картин мира, созданных сторонами. Результирующий сценарий возникает в результате взаимодействия этих картин с рамкой Реальности, удерживаемой Посредником.

Онтологических оснований доверять такому сценарию нет, но прагматически он обычно вполне надежен.

Альтернативный калибровочный подход эксплуатирует мета-историческую парадигму. Метаистория может быть рассмотрена как история, заданная на пространстве историй.

Частным случаем метаистории служит вероятностная история, рассматривающая текущую Реальность как последовательность событий, имеющих наибольшую вероятность реализации. В свою очередь вероятностная история опирается на квантово-механические представления о структуре Вселенной.

Вероятностная модель, как и общепринятые представления, рассматривает исторический процесс как совокупность событий, параметризованных естественными координатами, причем информация о событиях задана в виде набора высказываний.

Классическая история видит своей целью построение упорядоченного множества истинных высказываний. Этим, во-первых, предполагается, что в истории существует объективной критерий истинности и, во-вторых, что любое событие оставляет информационный след, выделяемый на фоне шумов. Оба эти предположения являются неоправданной идеализацией.

Историк, как правило, не является свидетелем описываемых им событий. Перед нами, следовательно, опосредованное наблюдение — форма событий, видение их восстанавливаются по сохранившимся информационным следам. При этом исследователь широко использует анализ и синтез, применяет логическое реконструирование и другие формы информационного усиления. Но усилению подвергается не только «сигнал», но и его непосредственное информационное окружение («шум»). Поэтому сигнал искажается, причем степень искажения пропорциональна усилению. Согласно второму началу термодинамики, информационный «шум» принципиально неустраним. Это приводит к неопределенности исторического знания: всякая совокупность событий, описывающая ту или иную «историю», с неизбежностью включает события, истинность которых не может быть установлена.

Следовательно, мы обязаны приписывать событиям вероятность истинности. Приходится заключить, что история неоднозначна: существует не единственное фиксированное прошлое, но некоторое распределение альтернативных историй, различающихся вероятностью реализации.

Для вероятностного подхода существующая однозначная история играет ту же роль, что классическая траектория частицы в квантовой механике: она описывает совокупность наиболее вероятных событий. Однако делать какие-либо выводы из изучения только этой совокупности нельзя. Для того чтобы выделить реальные, а не случайные закономерности исторического процесса, необходимо принять во внимание другие (а в идеале — все) возможные альтернативные истории.

Переходя к пределу, получаем вероятностный континуум, в котором каждое событие рассыпается на бесконечный ряд взаимосвязанных проекций. В такой модели нет никакой выделенной Реальности. Есть лишь текущая Реальность, которую конструирует психика, дабы упорядочить процесс рождения/уничтожения исторических состояний. Текущая реальность вполне субъективна; калибрует исторический континуум и выделяет текущую реальность каждый человек. Сам, актом своей воли, которую Господь сотворил свободной.

Будущее, разумеется, вариативно, поэтому может быть построено произвольное число сценариев, выходящих из данной «точки». (Заметим в скобках, что концепция вероятностной истории предполагает, что Исполнитель и Заказчик процедуры сцени-рования могут жить в различных Текущих Реальностях, иными словами, саму эту «точку» предстоит проблематизировать.)

Подобно тому как в вероятностной истории выбор Текущей Реальности является экзистенциальным актом и подразумевает наличие волевого ресурса, сценирование экзистенциально. Речь идет о «навязывании» Будущему (а непосредственно или опосредованно и прошлому) определенного формата.

Сценирование есть целеполагание исторического процесса. Источником этого целеполагания служит субъект сценирования, калибрующий историю, то есть задающий цель, граничные условия и канву сценария.

Формально калибровочная и динамическая модели похожи. Онтологически, однако, они совершенно различны и принадлежат не только разным философским школам, но и разным типам мышления. Сугубо технически динамический сценарий существует сам по себе, калибровочный сценарий подразумевает существование исторического континуума, что интерпретируется как система сценариев, в общем случае бесконечная.

На практике обе модели, как правило, предлагают спектр из трех-четырех сценариев. В динамической модели эти сценарии независимы. В калибровочной — они воздействуют друг на друга, обмениваясь ключевой информацией, а в некоторых случаях и ресурсами. Таким образом, сценирование в калибровочной модели подразумевает учет сценарий-сценарного взаимодействия.

Простейшей формой сценирования является квазиклассическое приближение, в котором выделяется Базовый сценарий, построенный с помощью калибровочной процедуры, и последовательность из нескольких альтернативных сценариев, воздействующих на Базовый.

Как правило, можно выделить особые «точки ветвления», раньше которых альтернативные сценарии неразличимы, а позже несоединимы. По построению, каждая такая точка подразумевает процедуру синхронизации сценарных времен, то есть она должна быть маркирована на реперное (наблюдаемое, имеющее очень высокую вероятность) событие. В этом смысле «точки ветвления» в квазиклассическом приближении «втягивают» в себя исторический контекст (хронотоп).

Различие альтернативных сценариев вытекает из различия упаковки хронотопа в точку ветвления.

Таким образом, алгоритм сценирования может быть упрощенно представлен в следующей форме:

• Анализ и проблематизация объекта сценирования, выделение существенных трендов.