Геннадий Герасимов - Общество потребления: мифы и реальность.

• Название: Общество потребления: мифы и реальность.
• Автор: Геннадий Герасимов
• Издательство: © Издательство «Знание»
• Жанр: Публицистика
• Год: 1984

Шесть лет проработал автор в Соединенных Штатах Америки корреспондентом АПН. Эта книга — итог его наблюдений, изучения реальной жизни буржуазного общества потребления и окружающих его иллюзий. В книге на живых примерах, а также словами самих американцев показано, как культ потребления ведет к духовному обнищанию и моральной деградации, как в обществе без идеалов и будущего человек человеку становится волком.

---

Так, во всяком случае, подсчитало официальное Бюро переписи. Можно, следовательно, сказать, что речь идет о «государственных ценах». На эту американскую привычку пересчитывать все на доллары обратил внимание еще Владимир Маяковский: «Вы выглядите сегодня на миллион долларов».

Если выглядишь на миллион — глупо этот миллион не заполучить. Скажем, «цена» Джо Димаджио явно выше средней — как-никак бывшая спортивная звезда и первый муж покойной, но не забытой кинозвезды Мэрилин Монро. И вот Джо мелькает на телевизионном экране, беседуя с самыми разными людьми. Была беседа, снятая даже в парилке при бане. Тема же всегда одна, вернее, любой разговор Джо заканчивает одной и той же хорошо знакомой фразой: «Храните деньги в банке «Бауэри». И подобной рекламой подрабатывают очень многие здешние знаменитости, часто с мировым именем. Из кумиров публики упомяну Грегори Пека, Кирка Дугласа…

С рекламы можно начать восхождение к успеху, если за что-либо зацепиться. Для Марго Хемингуэй это было родство с писателем. Красивая внучка начала с позирования фотографам для рекламы косметики, перешла в манекенщицы. Ее личико и фигура обошли обложки многих журналов, принеся славу и доллары. Успеху способствовал постоянно рассказывавшийся ею анекдот: «Меня зовут Марго в честь марки шампанского, которое пили мои родители, прежде чем пойти в постель, откуда я и началась». Когда в беседе с вдовой писателя речь зашла о Марго, Мэри Хемингуэй сказала мне, что у Марго — своя жизнь, которую она начала неплохо, лишь бы богатство не вскружило ей голову… Деятельность на рекламном поприще тут не осуждают. Каждый «продает себя» как может.

Еще в одной книге о том, как расталкивать людей, прокладывая собственный жизненный путь, названной «Сила — как ее заполучить и как ею пользоваться», автор пишет:

«Независимо от того, кто вы, основной истиной остается то, что никому нет дела до ваших интересов, что ваш выигрыш неизбежно оказывается чьим-то проигрышем, а ваше поражение — чьей-то победой… Ваш сосед при первой же возможности, когда увидит, что это сойдет ему с рук, улучшит свое положение за счет вашего…» [52].

В общем, каждый за себя, один бог за всех. Так пропагандируются индивидуализм и эгоизм. Даже понятий таких нет, как трудовой коллектив, гражданственность, а понятие «общество» трактуется обычно не более как арена жизненной борьбы.

Мэри Маклерн, ровесница века, бывшая звезда немого кино, держит свой портрет, на котором она изображена в зените славы. На склоне лет ее удел — нищета, как и многих других в обществе, жестоком к своим престарелым

В сущности, всегда, начиная от «бедного Ричарда» Франклина и кончая беспринципным карьеристом, усвоившим уроки нынешних авторов, американская концепция успеха играла реакционную политическую роль. Она подменяла в умах людей идею классовой борьбы неизбежностью и обязательностью схваток, стычек и просто потасовок отдельных индивидуумов в ходе «крысиных бегов». Естественно, что и неудача, а тем более и жизненное поражение расценивались как дело сугубо личное: шляпа, не сумел использовать все имевшиеся возможности, сам и виноват. В общем, пусть неудачник плачет. Зато, как поется в песенке, «выигравшего любят все».

Философия «крысиных бегов» — широкомасштабное «промывание мозгов», постоянная идеологическая обработка, которой столько лет, сколько существует американский капитализм. В наши дни эта «философия» продолжает корежить умы и коверкать поведение людей. Хищническое и потребительское отношение к ближнему, к обществу возведено в норму, жестокие и холодные правила «крысиных бегов» поставлены выше гуманных правил человеческого общежития.

— Жизнь требует от нас, — говорит Губер, — чтобы мы были конкурентоспособны, агрессивны, обезличены и эгоистичны. В экономической системе капитализма главная цель — делать деньги. Деньги — это трофей в естественной борьбе между покупателем и продавцом, между служащими в борьбе за одно и то же продвижение по службе. Американская система опирается на конкурирующий индивидуализм в борьбе за прибыли и продвижение. Это холодный, беспощадный, жестокий мир самоутверждения.

Когда борьба за успех равнозначна борьбе за доллар, она стравливает людей друг с другом, большинство их делает несчастными психологически («у меня есть успех, но он меньше, чем у соседа»), да и попросту не дает им жить по-человечески, потому что тот, кто хочет жить в Америке по-человечески, слишком многого хочет…

В результате общество себя духовно обкрадывает, что можно проиллюстрировать хотя бы на отношении в Америке к писателям.

Взгляд

на литературу

с Бруклинского моста

Как-то в юбилейном для Соединенных Штатов 1976 году (200 лет независимости) Управление общественного транспорта Нью-Йорка решило провести месячник поэзии.

Тамошние городские автобусы разукрашены внутри рекламой сигарет, виски, джина и водки, средств от пота, от головной боли, от живота, от бессонницы и от беременности. Управление решило заменить часть рекламы плакатами со стихами одиннадцати американских хрестоматийных поэтов. Это был смелый шаг, поскольку управление понесло финансовые потери из-за сокращения доходов от платной рекламы.

И автобусы стали не только перевозить горожан с одного места на другое, но и переносить их из этого мира в мир поэзии.

По крайней мере на период пользования общественным транспортом.

Я спросил Евгения Винокурова, как раз тогда приехавшего читать лекции в американском университете, что он думает о таком способе продвижения поэзии в массы. .

— Пропаганда поэзии — вещь прекрасная, вещь необходимая, — сказал Винокуров. — Формы тут могут быть разные. И даже когда люди лишь бегло знакомятся с именами и отрывками из произведений, такая встреча может стать для них началом пути к более глубокому постижению поэтического искусства. Однако странно видеть в автобусе цитаты из Роберта Фроста по соседству с рекламой держать деньги в таком-то банке, выплачивающем такие-то проценты. Сама атмосфера в автобусе тоже не всегда способствует возникновению поэтического настроения. Может быть, следует искать другие способы ознакомления широких слоев населения с американскими поэтами.

От зарифмованных автобусов разговор переходит к оценке места и роли поэзии в американской жизни вообще.

— Хотя поэзия и статистика — вещи малосовместимые, — говорит Евгений Винокуров, — порой статистика может многое сказать и о поэзии. Тиражи поэтических сборников показывают, насколько еще мало читают здесь стихи. Может быть, восприятию поэзии препятствует излишний житейский прагматизм, встречающийся здесь на каждом шагу. Поэзия требует сосредоточенности, а в конкурентном обществе душевные силы часто расходуются на борьбу с другими за свое место в нем.

Судьбы поэзии волнуют американскую культурную общественность. Как-то в Библиотеке конгресса в Вашингтоне был даже проведен семинар на тему: «Сумеет ли поэзия выжить?» На нем говорили о диспропорции между числом неплохих поэтов и числом их читателей, а также, что буквально жизненно важно для поэтов, числом покупателей их книг. В Америке поэтическим творчеством не проживешь.

Консультант Библиотеки конгресса по проблемам поэзии Стенли Куниц констатировал на семинаре, как он выразился, «печальное положение дел» в этой области. Позднее Куниц жаловался в статье, опубликованной в газете «Нью-Йорк таймс», что в Америке к поэтам не прислушиваются.

На семинаре состоялся разговор книгопродавца с поэтом. Книги очень дорогие, и, очевидно, духовная пища уступает дорогу просто пище. Кроме того, даже учреждения, призванные поставлять духовную пищу, поэзию в свой рацион не включают: публичные библиотеки сборники стихов не приобретают. Например, в публичной библиотеке Сан-Франциско удалось обнаружить только четыре книжки современных американских поэтов. Что ж говорить о Техасе или Айове — ведь Сан-Франциско считается культурным центром…

Издательства сторонятся стихотворных произведений, поскольку они приносят им убытки. 86 процентов книг стихов выпускают университетские и мелкие издательства, опирающиеся на дотации и субсидии. Остающиеся 14 процентов выпускают «большие издательства» — главным образом для того, чтобы заполучить репутацию меценатов. Убытки покрываются доходными книгами, например кулинарными. Путь к сердцу ценителя стихов лежит через многие желудки…

— Нельзя весь народ обвинять в непоэтичности, — предупреждает Евгений Винокуров.

Конечно, нельзя. Но условия, окружающие народ, ведут к духовному обеднению и к потере одной из чудесных сторон жизни — любви к поэзии. И получается, что в Соединенных Штатах, как говорит поэт Дон-Маркис, «опубликовать томик стихов — это все равно, что бросить в Большой каньон лепесток розы и ждать возвращения эха» [53].