Норман Сеймон - Монастырь

• Название: Монастырь
• Автор: Норман Сеймон
• Жанр: Фэнтези

Один из самых известных фантастических сериалов, начало которому положили произведения знаменитого британского писателя и мыслителя Колина Уилсона, получил свое продолжение в работах отечественных авторов.

Мир, где Земля полностью преображена после космической катастрофы.

Мир, где пауки обрели волю, разум и власть.

Мир, где обращенный в раба человек должен вступить в смертельную борьбу, чтобы вернуть себе свободу.

Мир пауков становится НАШИМ миром.

---

Девушка шла первой, и порой, когда Анза переставал ворошить ей волосы, ей начинало казаться, что все только привиделось. Вот они с Элем, простившись с друзьями, отправились через Степь в Город Пауков…

Но беспокойный паучок снова оживал, и все становилось на свои места. Они возвращаются! Тогда Элоиз невольно убыстряла шаг и слышала сзади недовольное ворчание охотника. Конечно, трудно идти быстро, если все время ловишь у себя под рубашкой двух восьмилапых девчонок!

Приземление оказалось очень удачным, особенно благодаря тому, что у них не было корзины. Когда шар опустился достаточно низко, они просто побежали под ним, а потом Элоиз ударом меча распорола плотную ткань, и купол упал на них. На этом с воздушным путешествием было покончено, последнее, что сделала девушка - освободила порифид-тружениц.

Урма, конечно же, предложила их съесть, но Эль тут же рассказал ей степную сказку о благодарности - что-то про скорпиона и паука-верблюда. Правда, у Элоиз осталось такое впечатление, что, не будь рядом ее, несчастные все же были бы съедены… Может быть, так и следовало поступить? Ведь все равно их кто-нибудь слопает. Впрочем, паучата про это не знали.

Сказка понравилась, и последующие несколько часов Элю пришлось напрягать свою память, рассказывая малышам все новые и новые приключения верблюда, излюбленного героя степных историй. Видимо, он полюбился сочинителям за то, что никогда не нападает на человека.

Нашлась и сказка, объясняющая, почему так повелось: Элоиз с удивлением узнала, что однажды люди дали ему имя. Только-то? Скорпиона это не впечатлило… Вскоре более подвижным Урме и Глуви надоело сидеть за пазухой, и они попросились на землю. Эль, с молчаливого согласия девушки, разрешил, и паучки принялись носиться вокруг людей наперегонки. Потом охотник на свою голову научил их играть в салочки, и кончилось дело опять его падением: вокруг ног строгой Элоиз малыши предпочитали не бегать.

Наконец степняк попросил оставить его ненадолго в покое, и его, как ни странно, послушались. Подружки бежали впереди, на глазах у взрослых, не отбегая очень далеко, и ничто, казалось, не предвещало беды, когда Глуви вдруг закричала от ужаса.

- Где она? - Степняк, размахивая копьем, в один миг обогнал девушку и закрутился на месте, вглядываясь в траву. - Где?!

«Сюда! Сюда! Глуви провалилась!» - забился в их головах голосок Урмы. «Каким образом он смог определить направление?» - промелькнула мысль в голове у Элоиз, когда степняк не раздумывая кинулся в сторону. Девушка на всякий случай еще раз огляделась и поэтому поотстала, а когда нагнала Эля, он уже изо всех сил налегал на копье, всаженное в уродливую голову жука-могильщика.

Мерзкая тварь, поджидающая добычу у прорытых из-под земли ямок, как раз занималась сооружением очередной ловушки, поэтому Глуви не исчезла навсегда в узкой норе. Раскоп оказался достаточно широк, а потому малышка провалилась под жука и там, внизу, уворачивалась от его приспособленных к рытью лопатообразных лап. Урма, отчаянно вскрикивая, бегала по краю, перепуганная Глуви пронзительно верещала. Эль исхитрился вогнать острие прямо в глаз насекомого - единственное место, не прикрытое толстым панцирем. Но для победы этого было мало, все, что мог теперь делать охотник - удерживать хищника в яме, одновременно отвлекая от паучка.

Элоиз выхватила меч, вспоминая, как однажды уже рубила такую тварь, изжевавшую ногу шаману Питти. Но тогда жук выбрался на поверхность и подставил под удар лапы. Куда можно ударить теперь - совершенно непонятно. Девушка, пригнувшись, побежала вокруг ямы, выискивая уязвимое место, и в это время Анза впился ей в волосы. «Мама, Урма спрыгнула, Урма спрыгнула туда!»

Почти одновременно жук вздыбился, взмахнул короткими передними лапами, легко отбросив в сторону копье, и удивительно быстро для своего веса выпрыгнул из ямы. Элоиз бросилась на выручку к Элю, но тварь несколько раз вздрогнула и вдруг затихла. Люди стояли молча, глядя друг на друга. Потом охотник взорвался. - Урма! Ты жива?! «Да, Эль…» - Кто тебе разрешил?! Малявка, кто тебе позволил… Глуви, ты жива?! «Да, Эль…» - Так вылезайте немедленно! «Мы боимся мамы…» - робко проговорила из ямы Глуви.

«Мама не разрешает кусаться…» - поддержала ее Урма, и Элоиз снова послышалось лукавство.

- Вылезайте, мама не сердится, - вздохнула девушка. - Урма молодец. Глуви должна была догадаться сама.

«Я испугалась…» - Черный клубок прокатился по траве и взлетел Элю на плечо. - «Урма спасла меня. Урма смелая. И Эль хотел меня спасти». - Мама тоже хотела тебя спасти, - обиженно заметила Элоиз. - Иди ко мне, Урма.

«Мама не сердится?» - Малышка остановилась возле ее ног, голос спокойный… Она действительно хладнокровна. - Я хочу поблагодарить тебя, Урма. Ты хорошая девочка, ты молодец. «Значит, иногда можно кусаться?» - Когда на тебя или на нас нападают - нужно. Черный клубок взлетел вверх по ноге и забрался за пазуху. Ничего в ответ, только прижалась и замерла на груди. Пора идти дальше.

***

Степь почему-то располагала Элоиз к молчанию, и даже, отвечая Анзе на бесконечные вопросы, девушка не раскрывала рта.

Хотя когда-то, с Анзой-старшим, предпочитала все же общаться вслух. Эль, который по дороге к Городу просто изнывал от скуки и донимал девушку бесконечной болтовней, теперь совершенно охрип, по второму разу пересказав Глуви все сказки и, глубоко дыша, тоже наслаждался тишиной. Когда солнце зашло, идти стало легче, и после короткого совещания путешественники продолжили путь в темноте.

Поэтому они и не заметили травяных шалашиков, а спавшие в них люди не слышали, как к ним приблизились чужаки. И только когда Элоиз неожиданно наступила каблуком на чью-то откинутую далеко в сторону руку, а мужской голос прокричал на всю Степь: «Каракурт!», выяснилось, что похитители паучат находятся в самой середине стойбища.

- Мы с миром, с миром! - закричал Эль, одновременно бросая на землю мешок и поудобнее перехватывая копье. - Спите спокойно! - С миром по ночам не ходят! - ревел в ответ степняк, которому отдавили пальцы. - Брось копье! - Сам брось! Костер разводить надо, мы бы и близко не подошли! - Ну, конечно, умный какой, костер! Чтобы пауки нас сожрали! Брось копье! - Успокойся, Дорни! - раздался вдруг спокойный женский голос. - Эль, это ты?.. - Тина… - пробормотал охотник и наконец сообразил, что повстречал родное племя. - Тина! Дорни!

- А это значит… Значит, это толстомясая мне на руку наступила?.. - тупо произнес Дорни и тут же понял, что не стоило этого говорить. - То есть… Эла… Эла…

- Элоиз, - поправила его девушка, засовывая в темноте Анзу за пазуху и посылая всем паучкам команду сидеть тихо. - Я тебя помню, Дорни. Я не сержусь. Может быть, все же разожжем костер? Мне кажется, так близко к горам патруль не залетает.

- Может, и не залетает, а только… - начал было Дорни, но передумал. - Конечно, давайте разведем. Мяса пожарим.

Люди вокруг засуетились, затрещали ветки ломаемого кустарника. Очень скоро пламя осветило знакомые лица, но среди них Эль заметил и группу никогда не виданных прежде людей.

Все они были выше степняков, а их одежда, насколько мог вспомнить охотник, именовалась «пончо». - Из леса? - спросил он Тину, кивая на пришельцев. - Значит, Питти с вами?

- Нет, - покачала головой женщина, ставшая после гибели Ма старейшиной Пожирателей Гусениц. - Ушел. У него слишком длинные ноги, ему все время нужно на них ходить, а поспеть никто не может. Вот и бегает в одиночку, как верблюд. Расскажите, как жили без нас, - попросила Элоиз.

- Сперва как обычно, - не спеша начала Тина. - Стояли около убитой Гусеницы, доедали, запасались… Потом мясо стухло, пошел запах по Степи, скорпионов сбежалось очень много. Пришлось уйти. Стали кочевать по старым местам, только не как раньше, цепями, а все вместе, потому что мало нас, три десятка и один. А потом решили и на Гусениц больше не охотиться… Вкусное, конечно, у них мясо, да уж очень долго ходить за ним, и на Охоту у нас едва-едва копий наберется. Встали на одном месте, всякую мелочь ловили, хватало нам. Вас ждали. Вот и все… -А Питти?..

- Шаман заявился к нам пять дней назад, вместе с лесными. Шумел, бегал, подгонял… Даже до утра подождать не дал, погнал в путь на ночь глядя. Суетливый человек. А как остановились, так он и ушел, только дорогу рассказал. У меня, говорит, дела в Песчаных Пещерах, может, вас догоню, а может, и нет. Идите, мол, смело, только пчел остерегайтесь и про мои слова помните. И ушел. То есть нет, сперва он перед костром поплясал, колокольцами своими позвенел, потом мне все это сказал, а потом уже ушел. И про Сойлу тоже рассказал, как ее карлики под землей убили… Вот мы и идем, куда нас послали, а сами боимся. Как хорошо, Элоиз, что ты пришла! - А я? - оскорбился охотник.

- И ты тоже, - улыбнулась Тина. - Хочешь кусочек сушеной Гусеницы? Из последних запасов, больше у нас такой еды не будет… Это Гусеница Класа, ты помнишь? Та самая последняя Гусеница…