Николай Малиновский - Очерк православного догматического богословия. Часть I

• Название: Очерк православного догматического богословия. Часть I
• Автор: Николай Малиновский
• Издательство: Россия, Москва, Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет
• Жанр: Религиоведение

Настоящее издание воспроизводит репринтным способом самый, пожалуй, известный и популярный учебник по православному догматическому богословию. До революции это пособие прот. Николая Платоновича Малиновского использовалось в качестве основного семинарского учебника и осталось таковым во все годы, последовавшие за послевоенным открытием семинарий. Автором, ректором Вологодской духовной семинарии, были составлены несколько вариантов систематического изложения православной догматики: 1) краткий «Очерк православно-христианского вероучения» (Сергиев Посад, 1912), рассчитанный в основном на школы, 2) дважды издававшийся двухтомник «Очерк православного догматического богословия» (второе издание которого и выбрано нами), и 3) обширный четырехтомный труд по догматике для Духовных академий, выходивший на протяжении 14 лет (Православное догматическое богословие. — Ставрополь, 1895—1909) — по первым двум частям этого четырехтомника прот. Н. Малиновским была защищена магистерская диссертация. Предлагаемое читателю издание, составленное для студентов V и VI классов духовных семинарий, оказалось наиболее удачным. Оно существенно легче в восприятии и в процессе обучения, чем «Догматическое богословие» митр. Макария (Булгакова), зачастую чересчур формального и требующего многочисленных заучиваний. Изложение материала в основном совпадает с четырехтомником, но облегчено за счет сокращения объемных святоотеческих цитат, иллюстрирующих историческое развитие догматов. Особое внимание уделяется автором постоянному сопоставлению православной догматики с римо-католическим и протестантским вероучением.

---

Время пришествия Мессии предвозвещено с особенной точностью через пр. Даниила в пророчестве ο седьминах (9, 24–27): седмьдесят седмин сократишася ο людях твоих (определено для народа твоего) и ο граде твоем святем, — возвещал архангел Гавриил пр. Даниилу, — яко да не обетшает согрешение (потеряет силу) и скончается грех, запечатаются (будут забыты или прощены) греси, и изгладятся неправды, и очистятся беззакония, и приведется (будет водворена в мире) правда вечная, и запечатается видение и пророк (закончатся ветхозаветные откровения и пророчества, исполнившись в Мессии), и помажется Святый Святых. И увеси и уразумееши: от исхода словесе, еже отвещати (о возвращении народа) и еже соградити Иерусалим (с евр. — знай и разумей: от издания повеления ο восстановлении Иерусалима), даже до Христа Старейшины (‘Ηγουμένου — Вождя; ср. Иез 44, 3) седмин седмь, и седмин шестьдесять две (т. е. всего пройдет шестьдесят девять седьмин): и возвратится (народ), и соградится стогна и забрала, и истощатся лета (обстроятся улицы и стены, но в трудные времена). И по седминах шестидесяти двух потребится (предан будет смерти) помазание (χρίομα вместо Χρίστος, евр. Мессия), и суд не будет в Нем (т. е. хотя и не будет в Нем никакой вины; ср. Ис 53, 8–9): град же и святое (святилище, т. е. храм) разсыплется со Старейшиною грядущим, и потребятся аки в потопе, и до конца рати сокращенные чином, погибельми (т. е. потом град и святилище разрушены будут народом вождя, который придет, и истребятся, как потопом, и до конца войны предопределены опустошения). И утвердит завет (т. е. новый) мнозем седмина едина: в пол же седмины отъимется жертва и возлияние (т. е. совершится отменение ветхозаветных жертв и приношений), и во святилищи (храме) мерзость запустения будет, и даже до скончания времене скончание дастся на опустение (т. е. близ крыла или кровли {стр. 371} храма будут поставлены мерзости опустошителя, и даже до кончины времени передастся т. е. храм вместе с градом опустения).

Под седьминами в пророчестве разумеются седьмины лет, т. е. круг субботнего года — семилетия (Быт 29, 27; Лев 25, 3–5), следовательно, семьдесят седьмин составляют круг времени (70х7 л.) в 490 лет. Счисление седьмин должно начинать с того времени, как вышло повеление ο восстановлении Иерусалима (25 ст.). Пророки Аггей и Малахия возвещали, что Желаемый или Чаяние всех языков придет во второй иерусалимский храм, почему велия будет слава храма сего последняя паче первыя (Агг 2, 6–10; Мал 3, 1).

Наконец, пророки с чрезвычайной подробностью предвозвестили многие частные обстоятельства жизни Мессии и Его служения. Так, они предсказали, что Ему будет предшествовать Предтеча, уготовляющий путь (Ангел Его, пророк Илия — у Мал 3, 1; 4, 5; Глас вопиющего в пустыне — у Исаии 40, 3–5), что Он будет творить чудеса (Ис 26, 19; 35, 3–6), совершит кроткое и смиренное вшествие во Иерусалим на жребяти (Зах 9, 9), будет предан за 30 сребренников (Зах 11, 12–13), ученики Его рассеются, как овцы без пастыря (3ах 13, 7), Его прободут гвоздями и копием (12, 10; 13, 6; Иер 11, 19), смерть Его будет сопровождаться великими знамениями в природе — солнце померкнет и потрясутся основания земли (Ам 8, 9; Агг 2, 7; сн. Иоил 2, 10. 31; Зах 14, 6–7), a по смерти Он воскреснет в третий день (Ос 6, 2; Соф 3, 7; Ис 63, 11) и вознесется на небо (Зах 14, 4), на верующих же в Него обильно изольются дары Духа Святого (Иоил 2, 28–29; Ис 44, 3; 59, 21; Иез 36, 25–27).

Таким образом, в обетованиях и пророчествах Ветхого Завета ο Мессии настолько подробно предначертаны образ Мессии и Его великое служение, что воскресший Спаситель, беседуя с учениками на пути в Еммаус, говорил им с упреком: о, несмысленная и косная сердцем, еже веровати ο всех, яже глаголаше пророцы (Лк 24, 25 и след.)!

II. Снисходя к чувственным понятиям народа еврейского, Бог изображал перед ним тайну будущего искупления людей {стр. 372} и посредством прообразований. Прообразование (τϋπος) есть такое же, как и пророчество, предвозвещение или предизображение Мессии и Его царства, только не словами переданное, а заключенное в лицах, событиях и священных вещах и действиях Ветхого Завета. Прообразы в Ветхом Завете многочисленны. Разделяют их обыкновенно на исторические и обрядовые. Первые представляются в истории ветхозаветных лиц и событий, последние — в законе обрядовом. Идею спасения в особенности воплощали в себе прообразования обрядовые. Закон обрядовый, по слову апостола, был закон, сень имый грядущих благ, т. е. в обрядах и священнодействиях церкви подзаконной, как в своей тени, отображалось тело Христово (Кол 2, 17), или самый образ вещей (Евр 10, 1; 8, 5), — Искупитель и совершенное Им дело искупления. Из множества обрядовых прообразований особенно важное приготовительное значение имели обрезание и жертвы.

Обрезание всех детей мужского пола установлено Богом в знамение завета между Богом и родоначальником еврейского народа (Быт 17, 2). Через обрезание чада Авраама соделывались народом избранным; печать обрезания отделяла их от народов языческих, подобно тому, как таинство крещения делает человека членом Новозаветной Церкви и отделяет его от нехристиан. Вместе с этим, обрезание, напоминая ο прародительском грехе, передающемся путем естественного рождения, указывало на необходимость того, что эта нечистота греховная должна быть так же обрезываема и очищаема, как обрезывается то, что служит нечистоте греховной. Отсюда, обряд обрезания должен был возбуждать веру в явление благословенного Потомка, Который имел произойти от народа Божия и даровать человеческой природе совершенное, духовное обрезание сердец (Втор 30, 6), подаваемое в крещении (Кол 2, 11).

Жертвы по происхождению древнее обрезания, но полный закон ο жертвах явился позже заповеди об обрезании. Жертвы в Ветхом Завете были действием покаянным — исповеданием греховной нечистоты и виновности перед Богом, действием молитвенным — об очищении и избавлении, и свидетельством {стр. 373} веры в Искупителя, прообразуемого жертвою. При вере приносящих жертвы в обетованного Искупителя, последние имели и силу умилостивительную перед Богом, Аз дах ю (кровь животного) вам у алтаря умоляти ο душах ваших: кровь бо его вместо души умолит (Лев 17, 11).

III. Бог приготовлял Свой народ к принятию Искупителя и через закон нравственный и гражданский, почему апостол называет закон пестуном ко Христу (Гал 3, 25).

Нравственный закон требовал от человека святости как по душе, так и по телу: святи будете, яко Аз свят (Лев 19, 2). Существо требуемой святости кратко выражено в синайском десятословии (Лев 19, 18), а в многочисленных частных предписаниях закона Моисеева требования десятословия раскрыты подробнее, применительно к жизни частной, семейной, общественной, и были объясняемы пророками. Закон требовал при этом не внешнего, формального исполнения своих заповедей (Ис 1, 11–18), а всецелой нравственной настроенности, сердца сокрушенного (Пс 50, 19), и угрожает проклятием всякому, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона (Гал 3, 10; Втор 27, 26). Столь высокими и строгими требованиями, исполнение которых не по силам падшему человеку, закон необходимо должен был приводить к познанию греха: законом познание греха (Рим 3, 20; сн. 7, 7–8), а это необходимо возбуждало желание, чтобы скорее пришел обетованный Искупитель и избавил от бремени греха и проклятия.

В законе гражданском развиваются и прилагаются к частной, семейной и общественной жизни те же религиозно-нравственные начала, которые даны в нравственном и обрядовом законе. Вместе с этим он подвергал проклятию за нарушение его предписаний и угрожал смертью за преступление почти каждой нравственной заповеди (Исх 21, 15–25; 22, 16–17; Втор 13, 5–10; 15, 16; 17, 2–5: 19, 16–21; 21, 18–21; 27, 16–27). Через это закон полагал предел грубой силе, развитию безбожия, нравственного растления и делал возможным среди мира, зараженного грехом и язычеством, суще{стр. 374}ствование такого общества, которое могло сохранять семена божественного откровения, вверенные ему для хранения и передачи другим народам.

IV. Наконец, был воспитываем еврейский народ к принятию Искупителя и через внешние свои исторические судьбы. Одна из существенных особенностей истории этого народа, — это обилие чудес и вообще явных действий промысла Божия, то спасавших избранный народ от опасностей, то наказывавших его, то вразумлявших через него языческие народы. Значение таких действий промысла в деле религиозно-нравственного воспитания народа Божия понятно. Подобно этому и значение бедствий, перенесенных евреями. Хотя потомки Авраама и были избранным народом, но они или вели скитальческую жизнь или были в постоянном порабощении у других народов. Так, в Египте они бедствовали, в Палестине недолго наслаждались покоем (лишь в мирное и счастливое царствование Давида и Соломона), бедствовали и в Вавилоне и после плена. Бедствия служили средством к предохранению и очищению их от языческих заблуждений и пороков, располагали к живому сознанию своих грехов, укрепляли веру в Бога и вместе возбуждали и постепенно усиливали желание скорее видеть обетованного Избавителя. Под влиянием вавилонского плена и последовавших бедствий у них усилилось изучение закона и пророков. Для чтения закона и пророков были устроены везде синагоги. Гражданское состояние Иудеи обращало взоры иудеев к пророчествам. Оно было безотрадно. Иудея была под властью языческих государей. Иудеям оставалось одно будущее, а вдали этого будущего сиял светлый образ Мессии и царства Его, начертанный пророками. К этому-то будущему обратились теперь угнетаемые скорбью настоящего и прошедшего сердца народа, к нему устремлялись молитвы, упования, желания Израиля. Мессия сделался предметом народной веры и желаний каждого, даже последнего израильтянина. Как только Иоанн Предтеча явился на Иордан со своей проповедью ο покаянии, синедрион послал к нему священников и левитов спросить: не Он ли Христос (Ин 1, 19)? Явление волхвов привело в движение весь Иеру{стр. 375}салим, где особенно много было чающих избавления (Мф 2, 3; Лк 2, 28). Имя Сына Давидова было на устах у всех: нищие и слепцы (Ин 7, 42; 12, 34) и даже жена хананейская (Мф 15, 22) знали ο Сыне Давидовом. Самаряне ожидали, что приидет Мессия, глаголемый Христос, и егда приидет, возвестит им вся (Ин 4, 25, сн. 39–42 ст.). Таковы главнейшие пути и средства приготовления богоизбранного народа к принятию Искупителя. Под чудным водительством премудрости Божией иудейский народ исполнил возложенное на него служение: быть хранителем истинного богопочтения и обетований ο Мессии. В среде этого народа обрелась благословенная между женами, удостоившаяся быть Матерью Господа. Наконец, Израиль послужил тайне спасения всего человечества и тем, что обетование об Искупителе от него сделалось известным и в мире языческом (см. ниже). Сам по себе иудейский народ, народ жестоковыйный, при склонности к язычеству и языческим порокам, без чудного водительства Божия, конечно, не мог исполнить возложенного на него служения.