Ричард Бейкер - Приговор

• Название: Приговор
• Автор: Ричард Бейкер
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-539-4

Все усилия жриц вернуть расположение богини Ллос оказываются напрасны — Паучья Королева не отвечает на их призывы, и результатом ее равнодушия становится гибель города Чед-Насада. Тогда отряд темных эльфов из Мензоберранзана, не желая той же участи своему городу, решается воззвать к другому богу, дабы он поговорил с Ллос, — возможно, своему коллеге она не откажет. Но дело оказывается гораздо опаснее и запутаннее, чем предполагалось вначале. Впрочем, чего же еще можно ожидать, когда дело касается богов Хаоса?

---

— Погодите, — сказал он. — Если жрец Тзирик все еще среди вас, скажите ему, что Вейлас Хьюн тут. У нас есть к нему предложение.

— Сомневаюсь, что наш верховный жрец нуждается в каких бы то ни было ваших предложениях, — бросила начальница стражи.

— По крайней мере, он узнает, почему мы прошли тысячу миль из Мензоберранзана, чтобы поговорить с ним, — ответил Вейлас.

Начальница сверкнула глазами на Квентл:

— Сложите оружие и ждите здесь. Не двигайтесь, или мои солдаты откроют огонь, а нас здесь больше, чем вы думаете.

Вейлас кивнул и положил лук на землю. Он взглянул на спутников и присел на край древнего обвалившегося фонтана. Остальные последовали его примеру, хотя Квентл не унизилась до того, чтобы сесть. Вместо этого она с высокомерным раздражением сложила руки на груди. Рилд мельком оглядел внутренний двор, полный враждебных воинов, и со вздохом почесал затылок.

— Квентл знает, как произвести впечатление, а? — жестами исподтишка показал Фарон.

— Женщины, — отозвался Рилд, так же украдкой. Он поплотнее закутался в плащ и снова вытащил флягу с бренди.

ГЛАВА 14

Самым мучительным в заключении, размышляла Халисстра, оказалась скука, обыденная и абсолютная. Подобно большинству представителей своего необычайно долго живущего народа, жрица едва ли замечала, как проходят часы, дни, даже десятки дней, когда ее разум был занят. И все же, несмотря на всю мудрость и терпеливость, накопленные ею за более чем две сотни лет, несколько часов заточения в унылом каменном мешке показались ей куда как тягостнее, чем месяцы жесточайшей муштры, которой она подвергалась в юности.

День тянулся бесконечно, и тело ее страстно желало отдохнуть, несмотря на мучительное сияние солнечного света, струящегося сквозь то самое проклятое окно. Мысли жрицы тем временем метались от мольбы к товарищам вернуться и спасти ее до выдумывания самых ужасных и мучительных пыток, какие она только могла вообразить, предназначенных тем, кто бросил ее в плену.

В конце концов, она впала в Дремление, в голове не осталось ни новых планов, ни прежней памяти, а сознание стало столь сумеречным и далеким, что, может, она и вправду уснула. Изнеможение, наконец, овладело ею, не просто физическое изнеможение после долгих дней опасного пути через пустыни, тени, Подземье и лес, но нечто вроде умственной усталости, глубоко коренившейся в скорби о потерянном Доме, которым ей когда-нибудь предстояло править. Пусть Халисстра и не позволяла себе проливать слезы по Чед Насаду, но ужасная правда о ее положении странным образом отражалась в ее мыслях, отравляя их холодным, безнадежным неверием, и от него трудно было отделаться. Долгие часы заточения предоставили ей возможность снова вернуться к ужасной правде и вволю поразмышлять о потере положения, богатства и безопасности, пока она не пресытилась этими ужасными мыслями.

В сумерках стражники снова принесли ей еду, миску какого-то жидкого, но питательного варева и еще полкаравая хлеба. Халисстра почувствовала, что жутко голодна, и жадно набросилась на пищу, не слишком задумываясь о том, что в ней может быть яд или наркотик. Вскоре после того, как она покончила с едой, дверь в камеру отворилась, ржаво скрипя, и внутрь опять скользнула Сейилл Озковин.

Жрица сняла свой длинный тяжелый плащ и осталась в элегантном костюме для верховой езды — расшитом зеленом жакете, юбке до коленей, кремовой блузке и высоких сапогах в тон жакету. Вид жрицы-дроу, разодетой, будто знатная наземная эльфийка, поразил Халисстру, показавшись ей до неприятного нелепым.

— Это наземный лорд так тебя вырядил? — презрительно бросила она жрице Эйлистри. — Ты в этом наряде точь-в-точь знатная дама из этих проклятых солнечных эльфов.

— А как иначе я должна одеваться? — ответила Сейилл. — Здесь я среди друзей и не нуждаюсь в кольчуге. Кроме того, оказалось, что украшения в виде черепов или пауков на моей прежней одежде, судя по всему, пугают наземных жителей. — Она сделала короткий жест остававшимся снаружи тюремщикам, и дверь закрылась за нею. — И во всяком случае, — добавила она, — здесь нет солнечных эльфов.

— Для меня они все одинаковые, — заявила Халисстра.

— Когда ты узнаешь их получше, то сумеешь с легкостью различать.

— Я не имею ни малейшего желания узнавать их получше.

— Ты так в этом уверена? Знать своих врагов — всегда преимущество… особенно если им нет необходимости быть твоими врагами.

Сейилл легко опустилась на колени рядом с Халисстрой и устроилась поудобнее. Она была молода, немногим старше ста лет, и по-своему довольно приятная, но в ее облике было что-то… неправильное. Глазам не хватало жадного честолюбия или холодной расчетливости, которые Халисстра привыкла видеть на лицах вокруг. Легко было ошибиться, приняв терпеливое выражение Сейилл за некую покорность, нехватку воли, необходимой для достижения цели, и все же от нее исходила спокойная уверенность, намек на сдерживаемую силу.

Пока жрица оправляла одежду, взгляд Халисстры упал на руки Сейилл. Они были сильными и мозолистыми, как у Мастера Оружия.

— Сегодня у меня была возможность изучить гербы на твоих вещах и рассмотреть эмблемы. Меларн — это главный Дом города Чед Насад, верно?

— Был, — сказала Халисстра.

Она тотчас пожалела о своей обмолвке. Если наземный народ не знал о судьбе Чед Насада, вряд ли стоило дарить им такую информацию. Она должна торговаться за любые сведения, которые сообщает им.

— Вас победили в войне Домов?

Предположение Сейилл было разумным, поскольку с большинством Домов дроу, исчезнувших, утративших статус или каким-либо иным способом пришедших в упадок, это произошло благодаря действиям других Домов.

— Не совсем.

Сейилл подождала, не продолжит ли Халисстра, а когда этого не случилось, жрица Эйлистри сменила тактику.

— Чед Насад очень далеко от Кормантора. По меньшей мере, в шести или семи сотнях миль, и между ними лежат Великая Пустыня Анаврок и Потаенные Земли, населенные фазриммами. Лорда Дэссаэра интересует, какие обстоятельства привели высокородную дочь могущественного Дома Чед Насада в земли его народа. Честно говоря, мне это тоже интересно.

— Так, значит, это способ допроса? — осведомилась Халисстра. — Сочувствующий слушатель, выпытывающий ответы на вопросы, задаваемые из показного дружелюбия?

— Необходимо как-то обосновать твои цели в Корманторе, прежде чем лорд Дэссаэр освободит тебя под мое поручительство. Если они столь безобидны, как ты говоришь, тебя незачем держать здесь.

— Освободит меня? — Халисстра рассмеялась, тихо и мрачно. — Вижу, ты не утратила вкуса к жестокости, несмотря на свое отступничество, Озковин. Это наземные друзья попросили тебя сыграть на надеждах узницы, предложив ей свободу в обмен на сотрудничество, или ты сама избрала такую тактику? Неужели ты на самом деле думаешь, что после одного-единственного дня в этом чертовом подвале я стану в отчаянии цепляться за призрачные надежды?

— Надежды, о которых я говорю, вовсе не призрачные, — возразила Сейилл. — Расскажи нам, что ты здесь делаешь, докажи, что ты не враг мирным жителям Кормантора, и получишь свободу.

— Не можешь же ты ожидать, что я поверю в это.

— Но я же здесь, не так ли? — ответила Сейилл. — Очевидно, некоторые из нас способны научиться жить в мире с наземными обитателями.

— Конечно, тебе нечего бояться среди жителей Поверхности, — парировала Халисстра. — Твоя жалкая пляшущая богиня слишком слаба, чтобы напугать их.

— Как я уже говорила тебе, когда меня поймали, я была жрицей Ллос, — заметила Сейилл.

Она сложила руки в мольбе — ритуальная поза, хорошо знакомая Халисстре. На языке Абисса, уровня, где обитала Ллос, Сейилл произнесла слова древней и тайной молитвы: «Великая Богиня, Темная Мать, дай мне испить крови моих врагов и вкусить их трепещущей плоти. Даруй мне вопли их детей вместо песен, беспомощность их мужчин для моего насыщения, богатство их домов к моим ногам. Этой недостойной жертвой я славлю тебя, Королева Пауков, и молю тебя о силе, чтобы сокрушить моих врагов».

Жестокие слова, казалось, потрескивали от темной силы, каждая жуткая фраза несла в себе заряд зла, растекающегося по камере, подобно яду. Сейилл взмахнула рукой, в которой словно был зажат нож, и снова опустилась на пятки.

Она закрыла глаза и опять перешла на эльфийский:

— Много несчастных душ умерло под моим ножом, и все же я обрела здесь спасение и покой. Ожидает ли то же самое тебя — на этот вопрос я ответить не могу, но предлагаю себя в качестве доказательства того, что ты сможешь с миром ходить по этим землям, если захочешь.

Халисстра уставилась на Сейилл, словно видя ее впервые. Она собиралась было обозвать жрицу жалкой неудачницей, предательницей единственно истинной богини дроу, но слова замерли у нее на губах. Этой молитве учили лишь жриц высокого ранга и никого другого, и все же Сейилл решила отвернуться от Ллос. И более того, она до сих пор жива и, кажется, находит некоторое удовлетворение в этом своем решении. Конечно, за годы обучения Халисстре внушили, что ересь, отступничество следует считать ужаснейшими из всех мыслимых преступлений. И все же за годы унижений и жертвоприношений на алтарь Паучьей Королевы она никогда прежде не сталкивалась с настоящим отступником. О, ей случалось клеветать на своих врагов, ложно обвиняя их в том, что они отвернулись от Паучьей Королевы, но действительно сидеть рядом с той, которая воистину предала богиню и — по крайней мере, пока — жива и рассказывает свои сказки…