Ким Харрисон - Как ни крути – помрешь

• Название: Как ни крути – помрешь
• Автор: Ким Харрисон
• Жанр: Ужасы и Мистика

Криминальный мир нежити славного своей преступностью города Цинциннати. Вампиры, чьей территорией считаются стильные клубы... Оборотни, подстерегающие своих жертв на тропинках ночных парков... Демоны, с наслаждением выпивающие души зазевавшихся колдунов-любителей...

Полиция явно не способна справиться с подобным «контингентом». Значит, здесь начинается работа для стрелка Рэйчел Морган — охотницы за наградами в лучших традициях вестерна и достойной наследницы Аниты Блейк и Гарри Дрездена!

Но на сей раз Рэйчел предстоит предотвратить войну, которая вот-вот разгорится между вампирскими кланами, — войну, которую фактически она же и вызвала...

Поклонники Лорел Гамильтон, Шарлин Харрис и Джима Батчера!

Не пропустите!

---

– Мне надо вернуться к одиннадцати, – сказала она, отбрасывая назад длинные черные волосы, когда мы вышли в церковный зал. – У меня сегодня дело. Чью-то несовершеннолетнюю дочь заманили в вампирский притон, и мне надо ее вытащить.

– Помощь нужна? – спросила я, на ходу застегивая пальто и выше поддергивая сумку на плече.

Пикси толпились у витражного окна – там, где стекла посветлее, – и визжали на что-то снаружи. Айви жестко улыбнулась.

– Нет, это ненадолго.

Злобное предвкушение на ее овальном лице меня обеспокоило. От Пискари она вернулась в очень дурном настроении. Там явно все пошло не так, как ей хотелось, и похоже было, что за ее обиды поплатятся те, кто соблазнил девчонку. С вампирами, питавшимися на несовершеннолетних, Айви обходилась грубо. Кажется, кто-то праздники проведет на вытяжении.

Затрезвонил телефон, и мы с Айви застыли, глядя друг на друга.

– Я возьму, – сказала я. – Но если там не клиенты, пусть автоответчик разговаривает.

Она кивнула и пошла к двери.

– Я разогрею машину.

Вздохнув, я побежала обратно в жилую часть церкви. На третьем гудке включился автоответчик, тараторя вступительную запись. У меня лицо застыло. Сообщение наговорил Ник – я думала, это круто, сделать вид, будто у нас работает мужчина-секретарь. Хотя сейчас, когда наша реклама красовалась среди объявлений профессионалок другого сорта, это только добавляло неразберихи.

Я нахмурилась еще сильней, когда сообщение кончилось, а голос Ника остался.

– Привет, Рэйчел, – с сомнением сказал он. – Ты дома? Возьми трубку, если дома. Я… Я надеялся, что ты будешь дома. Сколько у вас сейчас, около шести?

Я заставила себя снять трубку. Он в другом часовом поясе?

– Привет, Ник.

– Рэйчел! – В голосе откровенно прозвучала радость, в резком контрасте с моим невыразительным тоном. – Хорошо. Здорово, что я тебя застал.

Застал. Угу.

– – Как ты там поживаешь? – спросила я, стараясь говорить без сарказма. Я по-прежнему была уязвлена, обижена и растеряна.

Он сделал паузу. На заднем плане слышался плеск воды и шипение жаркого, доносился тонкий звон стаканов и чей-то разговор.

– О'кей, – сказал он. – Нормально. Прошлой ночью отлично выспался.

– Это здорово.

Какого черта ты не сказал, что мои упражнения с лей-линейной магией тебя будят? Мог бы и здесь отлично высыпаться.

– А ты как? – спросил он.

У меня челюсть заболела; я заставила себя разжать зубы. Мне плохо. Больно. Я не знаю, что думать. Не знаю, чего ты хочешь. Не таю, чего я хочу.

– Отлично, – ответила я, вспомнив Кистена. По крайней мере я знала, чего хочет он. – Все в порядке. – Горло сдавило до боли. – Может, мне забрать твою почту, или ты собираешься вернуться?

– Почту соседи заберут, но спасибо. На вопрос он не ответил.

– О'кей. Ты уже знаешь, вернешься ли ты к солнцестоянию, или мне твой билет отдать… кому-нибудь другому?

Я не собиралась делать там паузу. Просто так получилось. Понятно было, что Ник ее тоже отметил – по его молчанию. В рубке кричали чайки. Он на пляже, что ли? Он там сидит в баре a пляже, а я в мерзлой слякоти от черных заклятий уворачиваюсь?

– Отдай, наверное, – сказал он наконец, и мне показалось, будто меня под дых ударили. – Я не знаю, сколько еще здесь пробуду.

– Хорошо, – прошептала я.

– Я по тебе скучаю, Рэйчел, – сказал он, и я зажмурилась. Только не говори, пожалуйста, подумала я. Не надо! – Но мне уже здорово лучше. Я скоро вернусь.

Слово в слово то, что говорил Дженкс. Горло перехватило.

– – Я по тебе тоже скучаю, – ответила я с новым чувством потери. Он промолчал, и через несколько секунд я заговорила сама: – Мы с Айви собрались по магазинам. Она уже в машине.

– А-а… – У него в голосе облегчение звучало, у гада. – Я тебя не буду задерживать. Поговорим позже.

Врун.

– Ладно. Пока.

– Я тебя люблю, Рэйчел, – шепнул он, но я повесила трубку, словно не услышала. Я уже не знала, что на это ответить. Совершенно несчастная, я убрала руку с телефона. Красный лак ногтей смотрелся слишком ярко на фоне черного пластика. Пальцы у меня дрожали, а голова болела.

– Зачем тогда убегать было, а не сказать, в чем дело? – спросила я у пустой комнаты.

Я нарочито медленно выдохнула, пытаясь снять напряжение. Мы идем с Айви по магазинам. Не стану я портить настроение мыслями о Нике. Он уехал и не вернется. Ему лучше, когда он со мной в разных часовых поясах, так с чего бы ему возвращаться?

Поддергивая сумку на плече, я пошла к двери. Пикси так и толпились мелкими группками у окна. Дженкса видно не было, чему я была рада. Если б он слышал мой разговор с Ником, он бы только и сказал: «Я же тебе говорил».

– Дженкс! Ты на судне за капитана остаешься! – крикнула я, открывая дверь, и на губы наползла улыбка – слабая, но на стоящая, – когда из стола донесся свирепый свист.

Айви уже сидела в машине. Я взглянула через улицу на дом Кизли, привлеченная детскими криками и собачьим лаем, и за медлила шаг. Во дворе стояла Кери в джинсах, которые я ей уже занесла, и в старом пальто Айви. Ярко-красные варежки и такая же шапочка почти горели на фоне снега. Вместе с шестью ребятишками возрастом от десяти до восемнадцати она катала снежные шары: в углу дворика Кизли уже целая снежная гора выросла. Во дворе по соседству еще четверо пацанов занимались тем же. Похоже, в скором времени здесь развернется снежная битва.

Я помахала Кери, потом Кизли – он стоял на крыльце, глядя на все с живейшим интересом, говорившим, что и он к ним присоединиться не прочь. Оба помахали мне в ответ, и у меня потеплело на душе. Хоть что-то хорошее я сделала.

Я нажала на ручку позаимствованного Айви «мерседеса» и скользнула внутрь. Вентилятор еще гнал холодный воздух: здоровый четырехдверный седан разогревается целую вечность. Я шала, что Айви не любит его водить, но мать другой машины ей не дала, а ездить по снежной каше на мотоцикле – это напрашиваться на травмы.

– Кто там звонил? – спросила Айви.

Я направила воздух в сторону от себя и пристегнулась. Водила Айви так, словно смерти не боялась… Впрочем, в ее случае поговорка оказывалась почти правдой.

– Никто.

Она понимающе на меня глянула.

– Ник?

Поджав губы, я удобней поставила сумку на коленях.

– Говорю же – никто.

Не глядя по сторонам, Айви отъехала от бордюра.

– Мне жаль, Рэйчел.

Слова прозвучали так искренне, что я вскинула голову:

– Ты же его терпеть не могла.

– Нуда, – сказала она нисколько не виновато. – Я его считала слишком скрытным и склонным к манипуляторству. Но тебе он нравился. Может… – Она поколебалась немного, на скуле играла мышца. – Может, он еще вернется. Он… он тебя и правда любит. – Она хмыкнула. – О Господи, ты меня заставила признать это вслух!

Я засмеялась:

– Ник не так уж плох…

Айви повернулась ко мне. Я глянула на грузовик, которому мы вот-вот должны были въехать в зад на светофоре, и уперлась рукой в приборную доску.

– Я сказала, что он тебя любит, но не говорила, что он тебе доверяет, – продолжила она, по-прежнему глядя на меня и плавно тормозя – так что мы остановились в шести дюймах от бампера грузовика.

У меня в груди похолодело.

– Ты думаешь, он мне не доверяет? – Рэйчел, – взмолилась она, по дюйму подавая вперед, когда свет сменился, а грузовик не тронулся с места. – Он уезжает из города, не сказав тебе ни слова. Он не говорит тебе, когда вернется обратно. Я не думаю, что между встал кто-то – между вами встало что-то. Ты его напугала до чертиков, и ему не хватает мужества это признать, понять и пережить.

Я промолчала, благо мы опять набрали скорость. Я не просто его напугала, я ему припадок устроила. Наверное, это было ужасно. Неудивительно, что он уехал. Ну вот, теперь я весь день буду казниться!

Айви крутанула руль и сменила ряд. Сзади засигналили, она глянула на водителя в зеркало. Под давлением ее взгляда машина понемногу отстала.

– Ты не будешь против, если мы к моим заедем ненадолго? Нам по пути.

– Конечно, нет. – Я сдержала вздох, когда она резко свернула направо перед носом грузовика, который мы только что обогнали. – Айви, у тебя, может, рефлексы быстрее молнии, но парень, который тот грузовик ведет, только что чуть ежа не родил.

Она фыркнула, увеличивая расстояние между нами и бампером машины впереди аж до целых двух футов.

Айви прилагала все усилия, чтобы нормально вести машину через самые загруженные районы Низин, и я понемногу перестала хвататься за сумку как за последнюю надежду. Мыв первый раз за неделю оказались вдвоем и без Дженкса, и ни одна не знала, что ему подарить на солнцеворот. Айви склонялась к отапливаемой собачьей конуре, которую она присмотрела в каком-то каталоге, – она на все была готова, только б выселить его вместе с его семейством из церкви. Я бы согласилась на сейф или почтовый ящик – – его можно прикрыть ковриком и выдать за приставной столик к дивану.