Констанс О`Бэньон - Владыка Нила

• Название: Владыка Нила
• Автор: Констанс О`Бэньон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-050635-4

Египтянин Рамтат – военачальник, преданный римскому императору, – знаменит не только блистательными военными победами, но и поистине фантастическим успехом у женщин. Он давно уже привык видеть в них лишь сиюминутную забаву…

Но однажды все изменилось. В родном Египте Рамтат встречает прекрасную Данаю – дерзкую, отважную, своенравную.

Она укрощает диких зверей, отлично владеет оружием и не намерена сдаваться на милость победителя – пока не поверит в искренность его страсти.

---

Услышав слабый шум, Даная подняла глаза и увидела, что ковер откинут и к ней направляется Рамтат. Она больше уже не боялась его, но с каждым днем, проведенным взаперти, гнев и обида на него возрастали.

Он улыбнулся.

– Ты умеешь ездить верхом, госпожа Даная?

Обида была тотчас же забыта, а в груди затеплилась надежда.

– Конечно!

Девушка затаила дыхание, не осмеливаясь вздохнуть. Может, настал наконец тот день, когда он отвезет ее назад в Александрию?

Рамтат видел, как нерешительность и сомнения отразились на ее лице.

– Как ты смотришь на то, чтобы отправиться со мной на прогулку верхом?

Даная была разочарована тем, что он не собирается везти ее домой, – но всего лишь на мгновение. По крайней мере она вырвется наконец за пределы шатра.

– Да, с удовольствием! – Она вскочила на ноги. – Когда мы выходим?

Он рассмеялся, увидев, как она обрадовалась.

– Как только ты оденешься соответствующим образом. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли все, что нужно. Буду ждать тебя у выхода.

Одежда, которую ей принесли, показалась Данае странной и непривычной: зеленая туника чуть ниже колен и пара желтых сапог из козьей кожи, доходящих до бедра. На покрывало она взглянула с отвращением и решила не надевать его. Переодевшись, она осталась довольна – платье бедуинки, хотя и закрывало ее полностью, совсем не стесняло и обеспечивало полную свободу движений.

Когда Даная вышла из шатра, Рамтат ждал ее верхом на черном жеребце, нетерпеливо пританцовывавшем на месте, и держал в поводу прекрасного белого коня для нее. Оглядев Данаю с головы до ног, он одобрительно произнес:

– Из тебя получилась отличная бедуинка. Может быть, ты подумаешь о том, чтобы вступить в мое племя?

– Я готова вступить, куда ты скажешь, и сделать почти все, лишь бы вырваться из заточения на открытый воздух.

Рамтат слез с коня и, обхватив тонкую талию Данаи, подсадил девушку в мягкое кожаное седло. По тому, как она держалась на лошади, он понял, что она опытная наездница.

– Ты увидишь, что скачка здесь совсем другое дело, – предостерег он, садясь на коня. – Мои лошади привычны к пустыне, и песок не мешает им бежать.

– Мой отец тоже держал очень хороших лошадей, и я умею скакать по пустыне, – смеясь ответила Даная. Огромная радость охватила ее, когда она пустила горячего белого коня вскачь, отметив, что Рамтат держится с ней вровень.

– Давай! – воскликнул он, подгоняя своего жеребца. – Посмотрим, какая ты на самом деле наездница!

Когда они мчались прочь от лагеря, Рамтат не мог удержаться, чтобы не залюбоваться Данаей. Никогда он не видел ее более прекрасной, чем теперь, с развевающимися по ветру длинными черными волосами и щеками, пылающими от возбуждения. Слыша ее смех, он чувствовал, будто крепкая рука сжимает его сердце. Взгляд его скользнул к ее груди, отчетливо вырисовывающейся под платьем, которое зацепилось за седло и туго обтягивало плечи девушки. Ее черные, как вороново крыло, волосы, безо всяких украшений, свободно рассыпались по плечам, как он часто представлял в своих мечтах. В первые несколько минут их стремительной скачки Рамтат не мог вымолвить ни слова – у него перехватило дыхание.

Низко пригнувшись к шее коня, Даная улыбалась, стремительно уносясь в пески вместе с Рамтатом. Встречный ветер ласкал ее щеки, когда она, сжимая коленями бока коня, старалась ускорить его бег. Бок о бок Даная и Рамтат галопом углублялись в пустыню.

– Ты превосходно ездишь верхом, совсем как бедуин, – наконец произнес Рамтат, когда они замедлили ход, чтобы дать лошадям отдохнуть. – Из всех женщин, которых я знаю, пожалуй, одна лишь моя сестра могла бы угнаться за тобой. Будучи наполовину бедуинкой, она любит иногда прокатиться верхом без седла.

Данае приятен был его комплимент.

– Отец посадил меня на лошадь, когда мне было всего три года. У нас есть… у нас было много разных животных на вилле, каких только можно вообразить. Он настаивал, чтобы я занималась со всеми. Но больше всего я люблю лошадей и больших кошек.

– В тот день, когда я впервые увидел тебя, ты стояла на палубе рядом с огромной черной пантерой. Мне никогда не забыть это зрелище.

– Обсидиана – моя собственная кошка.

– Она опасна?

– Нет, пока я не прикажу ей атаковать. – Девушка взглянула на Рамтата с лукавой улыбкой. – Если бы я приказала ей разорвать тебя на куски, она бы подчинилась без колебаний.

– Ты могла бы натравить ее на меня?

– Нет, – призналась Даная. – Отец учил меня, что ни одного из наших животных нельзя использовать, чтобы причинить вред человеку. – Она беззаботно рассмеялась. – Так что видишь, шейх Эль-Бадари, ты можешь не опасаться Обсидианы.

– Я знаю, что ты скучаешь по отцу, – сказал он.

Даная подняла на него взгляд, и он увидел, как глаза ее потухли.

– Я все еще оплакиваю его смерть.

В этот момент Рамтат возненавидел себя, потому что своими словами невольно добавил ей боли. Он также осознал, что его намерения похитить девушку и привезти в свой лагерь вовсе не так уж чисты и продиктованы не только тем, чтобы не допустить ее встречи с царем. Он страстно желал ее – это было ясно как день. Она будоражила его чувства, восхищала своей смелостью и не только. Рамтат с трудом сдерживал желание стащить ее с коня и крепко прижать к своей груди.

– Госпожа Даная, прошу принять мои глубочайшие соболезнования. Тебе нелегко было потерять отца.

– Тяжелее всего, – призналась она, встретив его сочувственный взгляд, – понимать, что уже никогда не услышать мне снова родной голос отца и не воспользоваться его мудрыми советами. – Спазм стиснул ей горло, и потребовалось время, чтобы она снова смогла заговорить. – Трудно сознавать, что нет больше у меня ни одного близкого человека, который заботился бы обо мне и о котором я бы могла заботиться.

Рамтату вдруг стало невыносимо смотреть в выразительные зеленые глаза Данаи, потому что в них он видел страдание и боль, а ее боль непостижимым образом стала и его болью.

«Как это могло случиться?» – спрашивал он себя. Он сильно переменился благодаря ей и теперь был ошеломлен и не знал, как ему с ней поступить. У девушки были все основания возненавидеть его, но как ни странно, этого не произошло. Сможет ли она когда-нибудь простить его за то, как он с ней обошелся? Он обнаружил, что нуждается в ее уважении, но не думал, что этого уважения можно легко добиться. А любви? Каково это – почувствовать себя мужчиной, которого она любит? Эта мысль ошеломила его, но это было действительно так. Он хотел любить ее и знать, что она тоже любит его. Но не поздно ли было ему надеяться на это?

Какое-то время они скакали в молчании. Тени на песке стали гораздо длиннее, когда Рамтат объявил остановку и протянул Данае бурдюк с водой.

Напившись воды, девушка отерла рот тыльной стороной ладони и вернула бурдюк ему.

– Я рассказала тебе о моей жизни, теперь ты немного расскажи о своей.

Он подал ей знак спешиться, и они повели коней в поводу.

– Когда я рос, я жил в лучшем из двух миров. Мне жилось хорошо, и я получил блестящее образование под руководством моего отца. Когда он умер, меня отправили к отцу моей матери изучать обычаи бедуинов.

Даная нахмурилась.

– Когда смерть призвала твоего отца?

– Когда мне исполнилось двенадцать лет. По мне, он был лучшим из людей. Я был в отчаянии, когда он умер.

Даная опустила взгляд на свои сапоги, едва ли заметив, что они запачканы песком. Затем глубоко вздохнула, ощутив резкий горячий запах пустыни.

– А что с твоей матерью?

Рамтат улыбнулся, словно был доволен вопросу.

– Она жива. И я еще упоминал мою младшую сестру, Аданию. Она само совершенство.

Яркое солнце било в лицо, и Даная заслонила глаза ладонью.

– И у тебя есть родные среди бедуинов, – напомнила она ему. – Тебе повезло. Расскажи мне о том времени, когда ты жил среди них.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Рамтат заговорил:

– Под руководством моего дедушки меня обучали лучшие наездники Египта, еще меня учили бросать кинжал с большого расстояния и поражать цель. Я многому научился у бедуинов и горд тем, что во мне течет их кровь. Если бы ты знала их так же, как я, ты бы их тоже полюбила.

– При других обстоятельствах – возможно. Сейчас я вижу в них только твоих сторожевых псов.

Рамтат взглянул вдаль, на солнце, опускающееся к горизонту.

– Нам пора возвращаться в лагерь.

Даная согласно кивнула. Ей не хотелось возвращаться к своему одинокому существованию, но разве у нее был выбор?

Когда они возвратились на стоянку, Рамтат спросил:

– Хочешь завтра снова покататься верхом?

Девушка кивнула:

– Я хочу этого больше всего на свете.

Рамтат не мог не заметить румянец на ее щеках и радостный блеск в глазах.

– Значит, твое желание исполнится. Завтра нам придется выехать пораньше – я хочу показать тебе кое-что очень далеко отсюда.