Герхард Кегель - В бурях нашего века. Записки разведчика-антифашиста

• Название: В бурях нашего века. Записки разведчика-антифашиста
• Автор: Герхард Кегель
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

Воспоминания немецкого коммуниста-интернационалиста Г.Кегеля – это страницы жизни подлинного патриота своей родины, избравшего в годы кровавой фашистской диктатуры путь активной борьбы против нее на самом передовом и опасном участке. Автор рассказывает о своей разведывательной деятельности, о пребывании в довоенной Польше, о работе в немецком посольстве в СССР и в аппарате фашистского МИД в Берлине, подробно описывает обстановку в Германии военных лет. Последняя часть воспоминаний посвящена участию автора в строительстве Германской Демократической республики.

---

Общеизвестно, что второй фронт в Европе не был открыт ни, как обещали, в 1942 году, ни, вопреки заверениям, в 1943 году. Его открыли лишь летом 1944 года, когда западные державы осуществили высадку в Нормандии. К этому времени большая часть временно оккупированной территории Советского Союза была уже освобождена. Советская армия-освободительница была уже на подходах к Чехословакии и к Польше. Открытие второго фронта в Европе летом 1944 года было, таким образом, вне всяких сомнений результатом гигантской битвы Красной Армии за Сталинград и выдающейся победы в битве на Курской дуге в 1943 году. Теперь западным державам приходилось реально считаться с тем, что в случае дальнейшей затяжки выполнения своих обязательств в отношении Советского Союза они не смогут после военного поражения гитлеровской Германии оказать решающего влияния на послевоенную обстановку в Европе.

Гость из Бухареста

В середине февраля 1942 года я получил наконец долгожданный ответ из Бухареста. Он поступил в форме сообщения, что «с той же почтой» мне, хотя и с опозданием, послан новогодний подарок – молодой гусь. Отправитель просил меня подтвердить получение в целости и сохранности его дара. Другое сообщение нашего адресата из Бухареста – о том, что он сможет приехать по делам в Берлин лишь в апреле, – меня не очень порадовало. Мы с Ильзой Штёбе очень надеялись, что он быстро поможет нам установить надежную связь с Центром.

Молодой гусь из Румынии, которого через несколько дней мне вручил курьер МИД, был чрезвычайно вкусным. Ввиду весьма скудного рациона мяса и жиров, которые мы получали по карточкам, он произвел на Шарлотту, которая в то время гостила у меня в Берлине и не знала подоплеки этого дела, впечатление неожиданного небесного дара. Мы пригласили и Ильзу Штёбе отведать жаркое.

Во второй половине апреля человек из Бухареста наконец приехал в Берлин. Мы условились встретиться с ним за обедом в «Мужском клубе». Там мы рассказали друг другу о том, как протекала наша «легальная» деятельность со времени нашей последней встречи в 1939 году, незадолго до нападения гитлеровской Германии на Польшу. Затем мы совершили довольно продолжительную послеобеденную прогулку в расположенном неподалеку парке и обсудили важные для нас обоих вопросы.

Эта беседа меня разочаровала. Товарищ, которого я считал политически устойчивым и хватким, упал духом и в первые недели после нападения на Советский Союз фашистской Германии прекратил связь с Центром. Огромная материальная подготовка к агрессии на территории Румынии и первые быстрые ошеломляющие успехи фашистской военной машины произвели на него столь сильное впечатление, что он пришел к мысли о возможности поражения Советского Союза в этой войне.

В долгой товарищеской беседе я терпеливо пытался убедить его, что, несмотря на все свои первоначальные успехи, гитлеровская Германия не сможет выиграть войну. Я рассказал ему о плане «блицкрига» нацистов и о провале этого плана, сообщил известные мне сведения об огромных потерях нацистского вермахта и о формировании широкой антигитлеровской коалиции. Поделился я с ним и тем, что видел в Кракове, Львове и Киеве. Я всячески пытался убедить его в том, что он должен побороть свое малодушие, исправить допущенную ошибку и, если это еще возможно, восстановить связь с Центром.

О наших берлинских трудностях со связью я ему уже не рассказывал – мне было ясно, что рассчитывать на его помощь в решении наших проблем мы не можем. Но поскольку мы когда-то являлись друзьями и я все еще считал его честным человеком, я хотел помочь ему справиться со своими проблемами и вернуться в ряды фронта борьбы коммунистов против врагов человечества – фашистов.

Я никогда больше не встречался с ним. Знаю, что он пережил войну, что ему было нелегко объяснить проявленное им малодушие. Некоторые его высказывания, о которых я кое-что узнал позднее, убедили меня, что наш продолжительный разговор в берлинском парке Тиргартен произвел на него должное впечатление.

Насколько мне известно, он не предал кого-либо из наших товарищей. Просто у него не хватило мужества, чтобы участвовать в активной борьбе против гитлеровского режима в условиях войны. В конце концов, не у всех хватает нервов, чтобы в течение многих лет жить, так сказать, с петлей на шее и выстоять в борьбе с врагом, который кажется намного сильнее тебя.

Снова внешняя торговля

Я договорился с Ильзой Штёбе о том, что попытаюсь уйти из отдела информации МИД и снова устроиться в отделе торговой политики. Мне думалось, что работа в этом отделе будет более надежным прикрытием моей подпольной деятельности. Кроме того, я чувствовал, что мои нервы могут не выдержать возможных дальних поездок вроде той, что мне пришлось совершить в Краков, Львов и Киев. И, наконец, нам казалось, что в отделе информации и без меня было достаточно противников нацистского режима.

И вот я решил попытать счастья у министериальдиректора Виля, которому тогда подчинялся отдел торговой политики МИД. Сначала я обратился к посланнику Шнурре, о котором уже рассказывал в связи с историей германо-советских торговых отношений. Я заявил Шнурре, что мне как внешнеторговому эксперту не по душе работа в отделе информации, которая носит исключительно политический характер. Я сказал ему, что предпочел бы работу, которая в большей мере соответствовала бы моим знаниям, а также наклонностям. Не может ли он помочь мне, спросил я его?

Шнурре, который являлся заместителем министериальдиректора Виля, обещал поговорить с ним о моей просьбе. Когда я пришел к Вилю, тот был уже в курсе дела. Он предложил мне должность заведующего референтурой Франции, Бельгии и Голландии в большом, но в значительной мере парализованном войной секторе внешней торговли. Бывшему заведующему референтурой фон Мальтцану пришлось уйти из МИД, поскольку его бабка являлась еврейкой, и пристроиться в известном уже читателям «народнохозяйственном» отделе концерна «ИГ-Фарбен». Между прочим, после войны фон Мальтцан работал в боннском МИД. Виль сказал тогда мне, что, хотя в то время МИД и не участвовал в решении вопросов экономических отношений Германии с тремя названными странами, он должен был следить за развитием обстановки – ведь после каждой войны наступает послевоенный период. Так я вновь стал заниматься внешней торговлей, надеясь, что мне удастся затем перебраться на работу в одну из нейтральных стран, которых оставалось тогда не так уж много.

Арест Ильзы Штёбе

После того как наша попытка установить надежную связь с Центром в Москве через Бухарест потерпела неудачу, мы условились с Ильзой Штёбе о том, что она попытается установить такой контакт, используя свои возможности. А пока что нам следовало вести себя так, чтобы не вызывать никаких подозрений. Она обещала связаться со мной, как только добьется нужного результата. Прошло лето 1942 года, а мы так ни разу и не встретились.

Когда наступила осень, я стал тревожиться. Два или три раза я пытался дозвониться домой к Ильзе Штёбе, но к телефону никто не подходил. Тогда я стал подумывать, как бы повидать ее дома.

Но затем я решил сначала заглянуть к моему бывшему соседу по кабинету Шаффарчику, работавшему в отделе Кизингера, и поболтать с ним о политике. Если с Ильзой Штёбе случилось что-нибудь серьезное, он, возможно, знал об этом.

Шаффарчик привел меня в замешательство сообщением, что Ильза Штёбе и д-р X. арестованы. Причина ареста, по его словам, ему не известна.

Лишь много позднее я узнал, что Ильза Штёбе 11 сентября 1942 года вместе с д-ром X. попала в руки гестапо. Ее арест, как и арест других членов так называемой «Красной капеллы», нацистские власти приказали хранить в строжайшем секрете. В квартире товарища Ильзы Штёбе, как пишет автор советской книги «Где-то в Германии» Юрий Корольков, в течение нескольких недель находилась сотрудница гестапо. Ее задача состояла в том, чтобы выдавать себя возможным посетителям квартиры за Ильзу Штёбе, или, как ее называли, Альту, и передавать этих посетителей в руки гестапо. Как стало известно, находившаяся в квартире Ильзы Штёбе сотрудница гестапо имела также указание не отвечать на телефонные звонки, чтобы не вызвать своим голосом подозрения у кого-либо из ее друзей или у ее матери.

Телефонная западня

Как-то во второй половине сентября 1942 года зазвонил стоявший на моем письменном столе телефон. Арест Ильзы Штёбе побудил меня к еще большей осторожности, усилив мою и без того крайнюю подозрительность ко всему в те годы. Ведь теперь могло случиться все, что угодно.

Я осторожно поднял телефонную трубку и, затаив дыхание, поднес ее к уху. На другом конце провода слышался разговор двух мужчин. Речь шла о том, что один из них должен был задать мне какие-то вопросы. Я спросил: «Алло, кто звонит мне?» И в ответ услышал: «Говорит Ламла. Нельзя ли переговорить с секретарем посольства Кегелем?»