Фредерик Форсайт - Икона

• Название: Икона
• Автор: Фредерик Форсайт
• Издательство: Аст
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-00770-8

На пороге XXI век. Россия, истерзанная мафией и коррупцией, обнищавшая, распродаваемая по частям любому, кто предложит высокую цену, вот-вот рухнет в пучину неофашистского путча, и тогда история обернётся вспять. Но о готовящемся перевороте узнают два разведчика — отважный американец Джейсон Монк и старый, опытный «волк» британского шпионажа Найджел Ирвин. Этим двоим предстоит совершить невозможное — спасти Россию и вместе с нею весь мир…

---

— Отец Климовский?

— Да.

— Я полковник Гришин. Кажется, вы хотели что-то мне сказать?

Отец Максим скосил глаза. Выше его, худой, в тёмном зимнем пальто. Человек повернулся и сверху вниз посмотрел на отца Максима. Священник встретился с ним взглядом, и ему стало страшно. Он надеялся, что поступает правильно и ему не придётся пожалеть об этом. Он кивнул и сглотнул слюну.

— Сначала скажите мне почему, батюшка. Почему вы позвонили?

— Вы должны понять, полковник, что я уже давно горячий поклонник господина Комарова. Его политика, его планы для России — все восхищает.

— Отрадно слышать. И что же случилось позавчера ночью?

— К патриарху пришёл человек. Он был одет как священник нашей Церкви, но без бороды. По-русски говорил как русский, но он вполне мог быть и иностранцем.

— Его ожидали, этого иностранца?

— Нет. Вот что было странно — он пришёл без предупреждения в середине ночи. Я спал. Мне велели встать и приготовить кофе.

— Так, значит, незнакомца всё-таки приняли?

— Да, и это тоже странно. Западная внешность человека, час его прихода… Секретарь должен был сказать ему, что надо заранее договориться, чтобы его приняли. Никто не входит просто так к патриарху посреди ночи. Но у него, кажется, было рекомендательное письмо.

— Итак, вы принесли им кофе…

— Да, и когда я уходил, то услышал, как его святейшество сказал: «Что же говорит нам манифест господина Комарова?»

— И вы заинтересовались?

— Да, поэтому я слушал у замочной скважины.

— Очень умно. И что они говорили?

— Не много. Подолгу было тихо. Я посмотрел в скважину и увидел, что его святейшество что-то читает. Это длилось почти час.

— А потом?

— Патриарх казался очень встревоженным. Я услышал, как он что-то сказал, а затем слово «сатанинский». Потом он сказал: «Мы вне таких вещей». Иностранец говорил очень тихо, я едва слышал его. Но я уловил слова «Чёрный манифест». Это сказал иностранец. Как раз перед тем, как его святейшество читал целый час.

— Ещё что-нибудь?

Этот человек, думал Гришин, болтун; нервничает, потеет в тёплой церкви, но не от тепла. Но то, что он говорит, достаточно убедительно, хотя сам он не понимает важности сказанного.

— Немного. Я слышал слово «фальшивка» и затем ваше имя.

— Моё?

— Да, иностранец сказал что-то о том, что ваша реакция была слишком быстрой. Потом они говорили о старике, и патриарх сказал, что будет молиться за него. Они несколько раз повторили «зло», и иностранец встал, чтобы уйти. Мне пришлось быстро убежать из коридора, поэтому я не видел, как он уходил. Я слышал, как хлопнула входная дверь, и все.

— Машину не видели?

— Нет. Я посмотрел из окна — он ушёл пешком. На следующий день, увидев патриарха, я подумал, что никогда он не выглядел таким расстроенным. Он был бледен и долго не выходил из часовни. Вот поэтому я смог уйти и позвонить вам. Надеюсь, я поступил правильно…

— Друг мой, вы поступили абсолютно правильно. Антипатриотические силы стараются распространять клевету против великого государственного деятеля, который скоро станет Президентом России. А вы — русский патриот, отец Максим?

— Я с нетерпением жду того дня, когда мы сможем очистить Россию от этого мусора и отбросов, как провозглашает господин Комаров. Эта иностранная грязь… Вот почему я всем сердцем поддерживаю господина Комарова.

— Отлично, отец. Поверьте мне, вы один из тех, на кого должна рассчитывать Россия-матушка. Думаю, вас ждёт большое будущее. Ещё только один вопрос. Этот иностранец… вы не знаете, откуда он приехал?

Свеча почти догорела. В нескольких метрах слева от них теперь стояли двое верующих, смотревших на святые лики и молившихся.

— Нет. Но хотя он ушёл пешком, охранник-казак сказал мне потом, что он приехал на такси. Центральная городская служба, серые машины.

Священник в полночь едет в Чистый переулок. Это должно регистрироваться. И место посадки. Полковник Гришин сжал обтянутое рясой плечо так, что почувствовал, как пальцы впиваются в мягкую плоть, заставляя священника вздрогнуть. Он повернул отца Климовского лицом к себе.

— А теперь слушайте, батюшка. Вы хорошо поступили и в своё время будете вознаграждены. Но нужно ещё кое-что, понимаете? — Отец Климовский кивнул. — Я хочу, чтобы вы записывали всё, что происходит в этом доме. Кто приходит, кто уходит. Особенно духовные лица высокого ранга или иностранцы. Когда что-то узнаете, звоните мне. Просто говорите: «Звонит Максим», — и называйте время. Это все. Встречи будут здесь, в назначенное время. Если вы мне будете нужны, я пришлю вам письмо с курьером. Открытку и на ней время. Если случится так, что вы не сможете уйти, не вызывая подозрений, просто звоните и указывайте другое время. Вы меня поняли?

— Да. Сделаю для вас что могу.

— Уверен, что сделаете. Я предвижу день, когда у нас будет новый епископ в этой стране. А теперь вам лучше уйти. Я выйду позднее.

* * *

Полковник Гришин не отводил глаза от образов, вызывавших у него презрение, и думал о только что услышанном. В том, что «Чёрный манифест» возвратился в Россию, он не сомневался. Этот дурак в рясе не понимал, о чём говорит, но переданные им слова были, безусловно, точными.

Итак, кто-то вернулся после нескольких месяцев молчания и потихоньку встречается с людьми, показывая им документ, но не оставляя никому ни одного экземпляра. Разумеется, чтобы плодить врагов. Чтобы влиять на события.

Кто бы он ни был, он просчитался с первосвятителем. У Церкви нет власти. Гришин с удовольствием вспомнил сталинскую усмешку: сколько у папы дивизий? Но этот «кто-то» тем не менее мог создать неприятности.

Раз этот человек не отдал манифеста, можно было предположить, что у него только один или два экземпляра документа. Задача выглядела предельно ясной — найти его и уничтожить, так уничтожить, чтобы и следа не осталось от иностранца и его документа.

Гришин не мог и надеяться, что дело так обернётся и задача будет простой.

Относительно нового информатора он не испытывал сомнений. Годы работы в контрразведке научили его понимать и оценивать доносчиков. Он знал, что священник — трус, способный, чтобы выслужиться, продать мать родную. Гришин заметил, как жадно заблестели у него глаза при упоминании о епархии.

И ещё, думал он, удаляясь от икон и проходя между двумя мужчинами, которых он оставил у дверей, ему обязательно следует поискать среди молодых боевиков красивого друга для предателя-священника.

Четыре человека в чёрных вязаных масках произвели налёт быстро и профессионально. Когда он закончился, директор центрального городского таксопарка подумал, что сообщать в милицию не стоит. При царящем в Москве беззаконии даже самый лучший следователь ничего не мог бы сделать, чтобы найти налётчиков, да и не стал бы серьёзно пытаться это делать. Заявление, что ничего не украдено и никто не пострадал, вызовет целый поток бумаг, которые придётся заполнять, и он потеряет несколько дней на оформление заявлений, которые останутся пылиться в шкафах.

Четверо просто вошли в контору на первом этаже, заперли дверь, опустили жалюзи и потребовали управляющего. Поскольку у всех было оружие, никто не спорил, считая, что это налёт с целью грабежа. Но нет, всё, что они потребовали, приставив пистолет к лицу управляющего, — это наряды за три предыдущие ночи.

Главный из них просматривал бумаги, пока не дошёл до записи, заинтересовавшей его. Управляющий не мог видеть страницы, потому что он в это время стоял на коленях лицом в угол; запись же касалась места посадки и высадки пассажира около полуночи.

— Кто водитель номер пятьдесят два? — грубо спросил главарь.

— Не знаю, — жалобно произнёс управляющий. За это его наградили ударом пистолета по голове. — Это в списках сотрудников! — выкрикнул он.

Они заставили его достать список. Водителем номер пятьдесят два оказался Василий. Там же указывался адрес — на окраине города.

Пригрозив управляющему, что если у него хоть на секунду мелькнёт мысль позвонить и предупредить Василия, то он быстренько переместится отсюда в длинный деревянный ящик, главарь оторвал клочок от наряда, и они ушли.

Управляющий осторожно ощупал голову, принял аспирин и подумал о Василии. Если этот дурак оказался настолько глуп, чтобы обмануть таких людей, то он заслужил этих гостей. Явно водитель недодал сдачу кому-то очень вспыльчивому или нагрубил его подружке. Это Москва, 1999 год, подумал он: вы выживете, если не причините неприятностей людям с оружием. Управляющий хотел выжить. Он открыл контору и вернулся к работе.

Василий завтракал поздно; он ел колбасу с черным хлебом, когда в дверь позвонили. Через несколько секунд вошла его жена с побелевшим лицом, а за ней — двое мужчин. Оба в чёрных масках и с оружием. У Василия отвисла челюсть и изо рта вывалился кусок колбасы.

— Слушайте, я бедный человек, у меня нет… — начал он.