Шавина Виктория - Научи меня летать

• Название: Научи меня летать
• Автор: Шавина Виктория
• Жанр: Фэнтези

Мёртвая саванна, причудливые красные скалы и белые пески, поющие на ветру - такова страна вечного лета. Здесь люди жестоки и хитры. Пытаясь выжить и защитить свою землю от алчных соседей, Хин, мальчишка шести лет, и его мать просят о помощи древний народ Сил’ан. Но Келеф - его посланец - сталкивается со стеной ненависти и суеверного страха. Подданные готовят бунт, чужие войска вторгаются во владение. Сможет ли Хин стать ключом к пониманию между двумя народами?Он услышит музыку Лун, оседлает облако, встретит в себе цветного дракона. Но чем дальше от детства, тем трудней совершать невозможное. Чтобы унаследовать власть, Хин должен перешагнуть не только через мораль, но и через себя. Сохранит ли он умение летать, когда разум всё сильнее тянет к земле? Поймёт ли, что - мишура, а за что нужно бороться?

---

- А, - разочарованно протянул мальчишка.

Червь вздохнул.

- Пустыня поглощает деревню, вот что он сказал. Это гиблое место, и даже монстры обходят его стороной. А я ответил, что те, кто пригласил нас сюда, знают всё, и пытаются нас напугать.

Чужие уаны заметили гостей и поднялись из удобных кресел, стоявших в один ряд на возвышении. Воины расступились, грубо расталкивая зазевавшихся слуг. Во взглядах шестерых правителей Хин читал жестокость и хитрость. Он подумал, что должен как-нибудь присмотреться к глазам Келефа.

Избиение на площади продолжалось, толпа слуг и охранников громко кричала, и мальчишка не слышал в их голосах осуждения, только азарт и восторг. Он не знал, чем провинился несчастный, истекавший кровью в пыли, но в один миг он понял, что доблестные и благородные воины существуют лишь в его фантазии. Улыбающиеся уаны могли без предупреждения выхватить ножи, сделать охране всего один знак или кликнуть каждый свою свиту - та со звериным удовольствием разорвала бы на куски всех, кто не угодил её хозяину. Хин заметил, как нервно сокращаются сочащиеся слизью кольца червячьего тела, как обильно потеет и глупо улыбается Тадонг.

Лица уанов стали размытыми пятнами, а небо и песок сияли так, что их свет обжигал глаза, и никакие образы уже не достигали сознания - оглушённое, оно погрузилось в тишину и тьму. Но блаженному забытью не суждено было длиться долго. Тотчас, как показалось Хину, вернулись голоса: теперь это были редкие выкрики и назойливое жужжание десятков ленивых бесед. Потом он ощутил, что чья-то лёгкая рука, едва касаясь, лежит на его плече. Площадь опустела, но люди не расходились. Эффектный мужчина, одетый как положено уану, с недоброй, но чарующей улыбкой говорил:

- … настоящая беда. Уже третий год дождей выпадает так мало, что приходится прибегать к искусственному орошению полей. Мой далёкий предшественник боролся с падением урожайности методами, за которые мы по сей день вспоминаем его добрыми словами. Он велел призвать благословение Кваниомилаон на пустовавшие земли у речных берегов, снял несколько хороших урожаев и был так доволен, что учинил войну. Тем и закончились его начинания. Основать поселения у новых пашен он не успел, а после всех сражений его преемник не осмелился обязать людей обрабатывать землю за десяток велед от деревни. Конечно же, ему и голову не приходило, что дожди будут вымывать рыхлую почву. И что досталось мне? Обмелевшие реки с мутной водой и земля, уже ни к чему не пригодная.

Хину история не показалась интересной, но голос незнакомого мужчины, низкий, властный и весёлый, было приятно слушать. Чужой уан стоял рядом с Келефом, ожидая, пока воины поставят ещё одно кресло. Как только те отошли, закончив работу, рука на плече у Хина ожила: слегка надавила на ключицу и соскользнула, подтолкнув мальчишку направо. Тот понял, что его прогоняют, и, разглядев в указанном направлении Тадонга, стоявшего рядом с воинами, пошёл к нему.

Сил'ан опустился в крайнее справа кресло. Его единственным соседом оказался молчаливый мужчина, назвавшийся Парва-уаном. Марбе, до тех пор любезно развлекавший Келефа пустым разговором, вернулся на своё место в центре и принялся столь же увлечённо и легко болтать с двумя другими уанами: Теке и Роберой.

Турнир проходил так, точно у него не было ни правил, ни распорядителей. Разные люди, быть может, наследники уанов, выходили на площадь, когда им вздумается, и бросали вызов другим. Оружием были дубинки, ножи или копья. Иные смельчаки осмеливались вызывать на поединок и самих уанов. Так, один юнец указал на Марбе. Уан поднялся, отвёл за спину золотистые локоны и спустился с возвышения. Воины расступились, пропуская его.

Сил'ан казалось, что он смотрит тщательно отрепетированную постановку: ни один человек пока не отказался от вызова, уаны всегда побеждали. Так Марбе легко увернулся от удара ножом, направленного ему в живот и полоснул противника по запястью снизу. Тот выронил нож и пропустил ещё один удар: уже обагрённое кровью лезвие вошло ему в бок и прочертило широкую полосу по спине. Смельчак зашатался. Марбе с силой ударил его ногой в колено, и человек упал на песок. Если он и кричал, то его голос заглушили восторженные вопли толпы.

Из всех уанов лишь Парву и самого Келефа не вызвали ещё ни разу. Сил'ан чувствовал аромат ожидания в воздухе: что-то было заготовлено на конец турнира. Тело побеждённого унесли, Марбе-уан вернулся на своё место, с улыбкой сетуя, что пятна крови испортили его любимую рубашку. Его слова встречали улыбками, как если бы такие жалобы считались правилом хорошего тона.

После ещё трёх боёв, Келеф заметил, что на площади стали появляться те люди, которых он уже видел - победители прошлых схваток. Иногда они вызывали новичков из толпы, но чаще - воинов, уже доказавших свою доблесть, и Сил'ан понял, что выиграть в турнире мог лишь один - тот, кто повергнет последнего из соперников. Его внимание привлёк беловолосый силач, которого ни один из других победителей вызывать не осмеливался, но сам странный летень не боялся никого и всегда добивал поверженного противника.

Когда претендентов на победу осталось не более двадцати, турнир перестал походить на постановку. Беловолосый получил три отказа подряд на свои вызовы и начал поглядывать в сторону уанов. Наконец, какой-то воин, с виду не уступавший ему по силе, вышел на площадь. Силач прекрасно владел ножом и копьём, но с дубинкой управлялся хуже. Его противник решил использовать эту слабость.

Некоторое время оба воина кружили, не нападая, потом беловолосый рванулся вперёд. Его дубинка разорвала кожу на бедре противника, но рана оказалась неглубокой. Ответный удар целил в голову. Келеф давно уже дышал с силачом в одном ритме, запоминал его движения и реакции, проникал, благодаря ним, всё глубже: к побуждениям, эмоциям, импульсам, привычкам и рефлексам, выработанным тысячами часов тренировок. Сил'ан чувствовал, как сознание становится болезненно звенящим клубком тончайших серебряных нитей, острых, пронизывающих чужое существо и опутывающих его крепко. Он знал, что беловолосый вскинет руку, принимая на неё удар, заслоняя голову, и не мог разделить: угадал ли он, предвидел или велел человеку поступить именно так.

Толпа взревела, и вот уже силач что было силы ударил противника по шее. Он бил снова и снова. Наконец, изувеченное тело перестало вздрагивать. Беловолосый, с отвращением отбросив дубинку, отступил от него и, придерживая сломанную руку, направился к целителю. Его чествовали, словно героя.

- Ченьхе, сын уана Каогре. Имени рода у них нет, - неожиданно заговорил Парва-уан. - Откажете ему, и дня через три войска Каогре и Марбе будут у ворот вашей крепости.

Келеф ничего не ответил. Беловолосый вновь вышел на площадь. Он выглядел бодрым, лишь слегка запыхавшимся, и улыбался. Простолюдины начали выкрикивать его имя.

- Ну, кто ещё? - заорал он, довольный.

Толпа притихла, предвкушая восхитительный финал. Как Сил'ан и ожидал, все остальные победители отказались.

- Выходит, я выиграл турнир! - воскликнул Ченьхе.

Его чествовали, но уже не с тем восторгом, как прежде. Люди всё ещё жаждали зрелищ, и беловолосый их не разочаровал.

- Или нет? - нахально вопросил он и спокойным шагом завоевателя направился к возвышению.

Силач остановился в десяти шагах от стражников, охранявших уанов, и весело сказал:

- Уан Турна, я бросаю вам вызов.

Названный летень поднялся из крайнего слева кресла и ответил с достоинством:

- Я признаю победу за тобой, Ченьхе.

Так же поступили, один за другим, и остальные уаны. Наконец, беловолосый воззрился на Сил'ан и удивлённо приподнял брови:

- Уан… эээ…

- Келеф, - подсказал ему тот, поднимаясь.

- А, не важно, - ответил Ченьхе, без стеснения разглядывая Сил'ан. На его лице появилась широкая ухмылка. - Как видите, я тут всем бросаю вызов, хотя мне это уже немного надоело, но так у нас положено. Что вы мне на это скажете?

В толпе послышались весёлые смешки.

- Я принимаю вызов, - Хахманух перевёл ответ, его голос звучал жалко.

- Чудно, - улыбаясь, сообщил ему беловолосый. - Тогда вы - мой последний противник. Вот это шанс: выиграть в турнире, победив всего одного воина. Повезло вам.

Хохот в толпе стал громче.

- Поединок на копьях, - объявил Ченьхе.

- Я не владею копьём, - совсем робко проговорил червь.

- Я ошибся, - тихо заметил Парва-уан. - Они двинут войска уже сегодня.

Келеф молча спустился с возвышения. Воины расступились, выпуская его на площадь.

- О! - развеселился беловолосый. - Я полагаю, это значит: да.

Копья вынесли два воина и положили на середине площади, рядом. Ченьхе сразу же поднял одно и выставил перед собой, а затем, не отходя далеко, сделал свободной рукой приглашающий жест.

- Нападайте, - предложил он.