Михаил Каратеев - Карач-Мурза

• Название: Карач-Мурза
• Автор: Михаил Каратеев
• Жанр: Историческая проза

Автор знакомит нас с главными событиями из жизни нескольких удельных княжеств в эпоху раздробленности Руси и татаро-монгольского ига, с жизнью Белой и Золотой Орды.

---

Так или иначе, но принятый хорзмшахом план обороны значительно облегчил задачу Чингисхана. Все крепости Ма-вераннахра: Бухара, Самарканд, Отрар, Сыгнак, Дженд, Бе-накет, Ходжент и иные, пали одна за другой, и через год вся страна оказалась в руках монголов, которые двинулись теперь на Ургенч.

Растерявшийся шах Мухаммед, покинув остатки своего войска на сына, отправился в Персию собирать новые ополчения. Но узнавший об этом Чингисхан послал за ним в погоню сильный отряд, под командованием своего лучшего полководца Субедея. Уходя от преследованья, Мухаммед едва успел добраться до Каспийского моря и спрятаться на одном из его островов. Там он вскоре и умер. Новым хорезмшахом был провозглашен его старший сын Джелал ад-Дин, против которого сейчас же составили заговор несколько могущественных эмиров. Едва спасшись от них, Джелал ад-Дин с трудом пробрался в Персию, где приступил к сбору нового войска, а татары тем временем взяли сильнейшую крепость Мерв и осадили Ургенч.

Его многочисленный и сильный гарнизон геройски сопротивлялся в течение многих месяцев. Но в конце концов осаждающие разрушили плотины на Амударье, и воды реки хлынули в город. На затопленных улицах несколько дней шла жестокая резня. За исключением небольшого количества ремесленников и женщин, уведенных в рабство, все население столицы Хорезма было перебито, а сама она разрушена.

Вся Средняя Азия оказалась теперь во власти монголов, кроме небольшой части Персии, где находился со вновь собранным войском храбрый и талантливый полководец – шах Джелал ад-Дин. В первом же сражении он наголову разбил врага, казавшегося дотоле непобедимым. Но плоды этой победы были потеряны по вине его военачальников и князей, перессорившихся из-за дележа добычи и начавших покидать войско вместе со своими людьми. Татары, у которых великолепно была поставлена разведка, сейчас же узнали об этом и снова стремительно двинулись вперед. Джелал ад-Дин с остатками своего войска отошел в Индию, где был настигнут и в новом сражении разбит.

Однако, избежав плена, он в скором времени появился в Азербайджане и возобновил борьбу. Но успеха она не имела, потому что грузинские и армянские князья его не поддержали. В ближайшие годы татары последовательно завоевали все страны Закавказья и двинулись в половецкие степи и на Русь.

Глава 21

Из всех разрушенных татарами городов Азии дальнейшая судьба Ургенча сложилась наиболее благоприятно: уже через двадцать лет он был полностью отстроен и восстановил свое торговое и культурное значение. Этому помогли сами завоеватели и в частности Бату-хан, основатель Золотоордынской империи, в состав которой вошел и Хорезм. Еще при нем Ургенч был поднят из развалин и зажил нормальной жизнью, а несколько десятков лет спустя великий хан Узбек совершенно перестроил центр города, украсив его многими величественными зданиями, и столица Хорезма снова заняла почетное место в ряду крупнейших и красивейших городов Азии. Неудивительно поэтому, что на приехавшего сюда Карач-мурзу она произвела неизгладимое впечатление и сразу ему понравилась как своим внешним обликом, так и деловитой оживленностью общественной жизни.

Город был окружен серо-желтой каменной стеной с круглыми башнями и даже по сравнению с Сыгнаком казался огромным. В его центральной части было множество красивых, ютящихся в зелени каменных и кирпичных домов, дворцов, выложенных мрамором и кафелями, и мечетей, соперничавших друг с другом богатством отделки и стройностью своих минаретов. Один из них, снизу доверху украшенный чередующимися поясами лепного и мозаичного орнамента, особенно поражал своей грандиозностью,– его тонкая как игла вершина, казалось, вонзается в самое небо. Позже Карач-мурза узнал, что он имеет в высоту более ста тридцати аришей и является самым высоким зданием Азии.

Внушительное впечатление производила и группа стоявших вместе мавзолеев. Среди них особенно выделялся красотою и легкостью своих архитектурных форм мазар Тюрабек-ханум,– величественное двенадцатигранное строение с высокими стрельчатыми порталами и нишами, увенчанное на редкость изящным куполом, снаружи изукрашенным керамикой и лепным орнаментом, а внутри – исключительной по красоте мозаикой.

*По свидетельству современников, Ургенч был больше Сарая-Берке, в котором насчитывалось около двухсот тысяч жителей.

*Ариш – мера длины, расстояние от сгиба локтя до кончика вытянутых пальцев, примерно полметра. Отсюда наш аршин.

*Мазар – усыпальница, мавзолей.

Поражали также количество и величина караван-сараев, принадлежавших купеческим содружествам различных национальностей. Многие из них занимали целые кварталы и выглядели настоящими крепостями, обнесенными высокой каменной или глинобитной стеной, со сторожевыми башнями над воротами и по углам. В один из них, при проезде Карач-мурзы, как раз втягивался бесконечный караван груженных вьюками верблюдов, и юноша заглянул внутрь. Он увидел огромный, как поле, двор, со всех четырех сторон окруженный сплошной линией двухъярусной постройки из самана. Внизу находились склады товаров, наверху -комнаты, где останавливались купцы и их слуги. Посредине двора стояло несколько громадных, наполненных водою деревянных корыт, из которых пили верблюды; сбоку тянулась длинная, «рытая камышовым навесом коновязь, а за нею ряд груженных сеном и порожних арб, на высоченных неуклюжих колесах. Дюжий караван-баши, в распахнуто» желтом халате и выгоревшей на солнце тюбетейке, стоя по среди двора, распоряжался разгрузкой каравана, то и дел«гортанно покрикивая на нерадивых верблюдовожатых. Не много поодаль несколько человек тут же, во дворе, разбивал войлочные шатры: очевидно, приезжих было много и комнат на них не хватало.

В самом центре города, на скрещении главных улиц, был расположен обширный, крытый куполом рынок, где продавались овощи, фрукты, рыба, мясо, глиняная и деревянная посуда и все прочее, что потребно горожанину в его повседневном обиходе. Рынок был окружен бесчисленными чайхана ми и лавками купцов, торгующих всевозможными реме ленными изделиями и привозными товарами. Это была в-иболее оживленная часть города, где вечно царила толчея, где все шумело, кричало, зазывало, спорило, торговалось и веселилось. Тут улицы были посыпаны галькой или вымощены камнем, местами крыты легкими камышовыми крышами настолько широки, что свободно могли разъехаться две встречные арбы. Но дальше к окраинам они становились причудливо извилистыми и узкими, как щели. В этих кварталах, где жили мелкие ремесленники и городская беднота, зелени уже не было, глинобитные и саманные лачуги тесно лепились друг к другу, на улицах стояла невообразимая грязь и вонь от гниющих отбросов. Чума, холера и другие болезни были здесь частыми гостями.

*Саман – необожженный кирпич, с примесью соломенной трухи.

*Караван– баши -вожатый каравана.

* * *

В Ургенче Карач-мурза не оказался одиноким: в ту пору там находился старый друг его отца, эмир Аслан Суфи-ходжа, при жизни князя Василия бывший тысячником, а позже и темником в Ак-Орде. Но вскоре после смерти хана Джанибека он возвратился к себе на родину, где назревали крупные события: впервые за полтора столетия могущество Золотой Орды явно заколебалось, в Сарае шли смуты и разрасталась кровавая резня ханов за обладание престолом. Это давало Хорезму надежду на скорое восстановление своей независимости, и все живые силы страны объединялись теперь вокруг эмира Хуссейна Суфи, которого единодушно называли будущим хорезмшахом. Аслан-ходжа был его младшим братом и, разумеется, готовился принять деятельное участие в приближающихся событиях.

Приехав в Ургенч, Карач-мурза явился прямо к нему и был принят как родной. Эмир Аслан настоял на том, чтобы сын его старого друга и побратима поселился у него в доме, который по величине и богатству более заслуживал названия дворца.

Здесь царили совершенно иные порядки, чем в Сыгнаке, у хана Чимтая: строго соблюдались правила шариата, женщины жили на своей половине, не в пример татаркам, посторонним мужчинам не показывались, и Карач-мурза редко кого-нибудь из них видел. Но один из сыновей эмира, Хайдар, оказался его сверстником, а вскоре сделался и закадычным другом. При его посредстве Карач-мурза быстро освоился в Ургенче и узнал тех людей, вокруг которых сосредоточивалась умственная жизнь города.

*Шариат – совокупность правил и положений, которыми должен руководствоваться в жизни каждый мусульманин.

В этой среде,– в большинстве своем располагавшей обширным запасом знаний, но весьма скудными средствами,– скромный, богатый и способный юноша был принят благосклонно. Почти пять лет провел он в постоянном и тесном общении с нею и к концу этого срока по праву мог считать себя широко образованным человеком. Овладев в совершенстве языками науки и поэзии – арабским и персидским,– он прочел за это время труды лучших ученых, путешественников, историков и поэтов Востока,– который по культуре своей значительно опережал средневековый Запад,– и сам приобрел солидные познания в основных науках того времени: философии, медицине, математике, астрономии и естествознании.