Борис Синюков - Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории

• Название: Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории
• Автор: Борис Синюков
• Жанр: История

---

Немаловажно отметить, кто именно подписал эти документы. Рекомендую: заместитель министра путей сообщения г–н Иванков. Один из ближайших сподвижников Аксененко. Не остался в стороне и сам министр (теперь уже первый вице–премьер); он, в свою очередь, завизировал генсоглашение между ФГ «Сокол» и МПС. Вообще–то к железной дороге зам. министра Иванков отношение имеет самое отдаленное. Еще совсем недавно он был бизнесменом, работал управляющим филиала «Конверсбанка». Оттуда попал в МПС. Менее года покрутился в финансовом департаменте. И, пожалуйста, уже зам. министра. По линии МПС г–н Иванков курирует самые щекотливые вопросы. В том числе надзирает за «карманной» копилкой МПС — Транскредитбанком. Именно через этот банк, по слухам, «семья» собирается финансировать ближайшую избирательную кампанию Неопознанного Наследника. Но не «Соколом» единым живы энтомологи с большой железной дороги. Аналогичные соглашения по конвертированию рублевых векселей Пенсионного фонда зам. министра Иванков подписал и со многими другими структурами. С ЗАО «Евразтранс», например. Или с ЗАО «Северстальтранс». Чем объясняется столь заботливое отношение именно к этим фирмам — непонятно, Впрочем, душу железнодорожника аршином общим не измерить.

Широко известны факты, когда МПС предоставляло огромные скидки по перевозкам особо избранным коммерческим структурам. Организовывали, как сказано в акте Счетной палаты, «режим наибольшего благоприятствования». В числе этих фирм «Евросиб», возглавляет которую племянник Аксененко; «Фосфорит», чьим представителем в России служит сын первого вице–премьера; «Рейл Терминал», где верховодит сын бывшего уже зам. начальника Октябрьской железной дороги Холодова. И многие, многие другие. Нет, не милые проводницы и чай в блестящих подстаканниках — визитная карточка МПС, в чем пытается убедить нас настырная телереклама. Протекционизм и аферы. Узаконенные преступления. Конечно, с точки зрения логики термин этот — «узаконенные преступления» — не выдерживает никакой критики. Любое преступление изначально незаконно. Любое, только не то, что организовано высокопоставленными чиновниками. Существует целый ряд схем по уводу денег из государственного кармана в карманы форменных мундиров, которые не подпадают под юрисдикцию УК. Аферы с векселями Пенсионного фонда — из этой категории. Привлечь их организаторов к ответственности практически невозможно.

И то, что Пенсионный фонд отнюдь не собирается бить тревогу, приводит к мысли, что его руководители в этой афере тоже заинтересованы. Особенно если учесть, что возглавляет его небезызвестный Михаил Зурабов. Личный друг Березовского, Волошина и Аксененко. Проводник проводника видит издалека. Тем более сегодня под суд железнодорожников больше не отправляют. Ни за опоздание поездов, ни за какие другие прегрешения.

— Не буду садиться, чтобы не засиживаться, — сказал на прощальном заседании правительства Степашин. И посмотрел на Аксененко: — Да, Николай Емельянович? Николай Емельянович промолчал. Как, кого и за что сажают, он старается не думать… Зря.

Р.S. В ближайшее время мы продолжим рассказ о внутренней «кухне» МПС и лично о Николае Емельяновиче Аксененко». Конец цитаты. Выделение текста мое, чтобы удобнее обращать ваше внимание при анализе текста.

Итак, начну, никоим образом не обеляя Аксененко вообще, а только – в этом, частном случае. Во–первых, зачем Хинштейн с деланной злобой с первых строк заставляет нас также возненавидеть объект своей критики? Он что, не знает о принципе «отстраненности», которому обязаны следовать журналисты? В одном этом проглядывает подлость, заранее оплаченная кем–то, ибо просто так и чирей не вскочет. Во–вторых, «факты крупных злоупотреблений Аксененко» автор пасквиля совершенно высосал из своего грязного пальца. И сейчас я это покажу. В третьих, «аферы с векселями Пенсионного фонда» делал не Аксененко, а сам Пенсионный фонд, в чем вы убедитесь чуть ниже. В четвертых, «эти бумажки» действительно «должны были принести в Пенсионный фонд деньги», которых там почему–то не оказалось, несмотря на гигантский пенсионный налог, но Хинштейн выдает этот факт не за то, что существует в действительности: сейчас увидите. В пятых, «тридцать процентов годовых» как раз ставка невысокая, так как инфляция в ту пору была выше. В шестых, «государство» не может быть «в прибыли» как утверждает Хинштейн. В седьмых, «фактический срок погашения» зависит не от Аксененко, а от Зурабова, о котором Хинштейн упоминает вскользь, явно и преднамеренно умаляя его ответственность. И «торговля воздухом» и «неравнодушие Аксененко к большим скоростям» здесь не при чем. В восьмых, «шестьдесят миллионов за пять минут» — это преступление Зурабова, а вовсе не Аксененко, хотя и его я не считаю святым. В девятых, подробный перечень фирм, денег и процентов нужен Хинштейну вовсе не для доказательства чего бы–то ни было, а для «нагнетания обстановки», ибо это перечень абсолютно однородных факторов, совершенно аналогичных, как, если бы, начали поименно перечислять миллион вкладчиков банка, доказывая этим, что он большой. В десятых, «привлечь их организаторов к ответственности» не только «практически невозможно», как уверяет Хинштейн, но и абсолютно необходимо сделать, так как уголовных оснований достаточно. Только надо судить Зурабова, а не Аксененко. В одиннадцатых, как может Зурабов «бить тревогу», когда все это именно он организовал?

Приступаю к анализу ситуации, которую Хинштейн вывернул наизнанку. Первый номер пропускаю, так как, то, что под ним значится, объяснений не требует, а требует сожаления, что есть еще продажные писаки.

Второе. Зурабов просит по миру денег для того, чтобы выплатить пенсии. Почему нет у него денег, когда все платят заведомо высокий пенсионный налог – дело отдельного рассмотрения. Но просить деньги в цивилизованном обществе просто так нельзя, надо давать расписку в получении, в которой указывается срок возврата кредита. Это и есть вексель, попросту заемная записка или расписка, которую дают граждане своим заимодавцам. По прошествии времени, указанного в векселе, деньги должник обязан вернуть взамен на свой вексель. Это можно сделать и раньше срока, тогда пропорционально времени снижается плата за заем. Но так как заемщиков у Зурабова может быть очень много, тысячи, то он просто выпускает векселя и продает их всем желающим его субсидировать за сумму меньшую (с дисконтом) той, которую они получат у него при погашении векселя. Разница – эти самые тридцать процентов годовых, если вексель погашается по прошествии года. Если он погашается менее чем за год (например за шесть месяцев), то и маржа всего – пятнадцать процентов. Три месяца – 7,5 процентов. В этом и есть скрытый удар и только по Аксененко, хотя он столько же виноват, сколько и остальные держатели векселей, то есть заимодавцы Зурабова.

Третье. Продав векселя, и выплатив заемные деньги пенсионерам, Зурабов фактически без спроса пенсионеров обязался оплатить 30 процентов за заем деньгами, принадлежащими пенсионерам. И пенсионеры потеряли треть своих денег, находящихся под охраной Зурабова. За одно это Зурабова надо судить как растратчика не принадлежащих ему денег. Если бы у Зурабова были деньги, то эту трату удалось бы избежать, и пенсионерам было бы выгоднее. Но у Зурабова почему–то денег не оказалось, куда он их дел – второй вопрос к криминалистам, и он вынужден занимать у всех, в том числе и у Аксененко. Но Зурабов знает, что отдавать деньги своим заемщикам он должен через определенный срок, тот, который оговорен в векселе. Зачем же он отдает деньги раньше срока? И не только раньше срока, но прямо на следующий же день? И платит процент за заем не за один день, а за целый год? Он что, дурак? Если бы он не отдал денег заимодавцам (векселедержателям) даже в оговоренный срок, то и здесь бы ничего страшного не случилось. Просто заимодавцы опротестовали бы векселя через суд и ждали бы свои деньги через судебного исполнителя. Вместо этого, Зурабов, как мне представляется, звонит Аксененко и говорит: приноси векселя – заплачу, притом полную сумму, без учета времени держания тобой векселей. А Аксененко, что дурак что–ли, чтобы отказываться получить свои деньги не через полгода, а прямо сейчас и с «наваром»? Хотя может быть и не так. Сам Аксененко принес Зурабову векселя и просит вернуть деньги раньше срока. Ну, наглый попался заимодавец, как его представил нам «хитрый» Хинштейн. Тогда, по–хорошему, дураком должен оказаться Зурабов, отдавая ему деньги раньше срока и без учета времени ими пользования. Как рассказал Хинштейн, Зурабов в действительности – дурак, деньги отдал, даже не спросив себе скидки за кредит в один день вместо 180 дней. Какие же здесь, господин продажный писатель, «факты крупных злоупотреблений со стороны Аксененко»? Факт злоупотреблений как раз имеются со стороны Зурабова. Он деньгами пенсионеров раскидывается как мусором. Вот где преступник, господин продажный писатель. Он же должен был сказать Аксененко, мол, приходи через 180 дней, а не сегодня, все получишь. И это третье обвинение Зурабову, на которое, как и на первые два, есть статьи в Уголовном кодексе.