Владимир Талалаев - Чёрное Солнце

• Название: Чёрное Солнце
• Автор: Владимир Талалаев
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

- А этот, со светящимися глазами, говорил, что хоббиты помогали во всех великих событиях только во имя мзды или славы.

- Ну, что до мзды, то я не Любелия. А что до славы. Ошибся тут он: не будет славы в этой помощи. Даже просто известности не будет. Ведь узнай хоть кто-то кроме нас троих обо всей этой истории - и это уже не помощь будет, а полнейший провал. Впрочем, если уж так ему будет хотеться найти хоть какой-то личный мотив, корысть, то скажи ему… скажи… А, ладно, например, скажи ему, что мне вновь будет приятно почувствовать себя молодым! Сойдёт за корысть, как ты думаешь?

- Запросто, - ответил за Тима Арт. - Боюсь, им просто не понять, что движет вами, хоббитами. Да и я не всегда вас понимаю… И Олорин… Настоящий, в смысле.

Глава 21

Само превращение не заняло и минуты. И вскоре несчастный Артагорт мог только по поведению отличить Тробо от Тима. Но с каждой минутой сделать это было всё трудней и трудней.

- Ещё сутки, и вас уже никто не отличит! - вздохнул он. - Только нанасканинг.

- Значит - ещё сутки, - парировал один из Тимов, кажется - Тробо.

Под вечер Артагорт присел возле кресла, в котором дремал Тим. Взъерошил волосы мальчишки.

Тим поднял голову и посмотрел на друга.

- Вот такие вот, брат, дела… - начал Арт. - Кто знает, когда мы теперь свидимся снова… Ты знаешь, я никогда не любил откладывать на послезавтра то, что надо было сделать ещё вчера… Так что если хочешь - могу рассказать тебе сейчас мою версию истории Колец. Желаешь услышать её?

- Ты так говоришь, будто мы расстаёмся навсегда…

- Нет, просто я не знаю, сколько ещё времени тебе жить тут. И не знаю, пустят ли меня сюда ещё раз за это время. И смогу ли я прилететь на Риадан снова… И не случится ли чего со мной - даже айнуры не бессмертны… В общем, это не жест прощания, просто у меня сегодня настроение для мемуаров…

- Тогда я с удовольствием послушаю тебя…

- Я начинал писать об этом… Мельком, по ходу, помянул в романе «Мы были! (Хроника Кэргона)». Потом решил завершить Хроники Келебримбэра. Книга называлась бы «Предания молчат…», но я так и не сумел закончить её. В конце-концов, выложил черновики в Сеть, там они и валяются до лучших времён. Кто хочет - почитает их, большинство - пролистает и забудет… А события развивались так…

Когда-то, в году так тысяча двухсотом Второй Эпохи явился пред очи Келебримбэра Саурон. Явился не в своём подлинном обличии, разумеется, а в эльфийском. Политика, понимаешь ли, после очередной победы Светлых являться в своём обличии было просто не в тему.

Келебримбэр как раз занимался поисками идеальной машины, которая и магию в мире могла б сохранить, и в постижении всех законов мироздания помогла бы. Не буду уточнять, что у него получилось бы, будь осуществлено задуманное изначально. Оно тоже работало бы, но это было б сооружение размером с башню Орт-Ханка и совершенно статичное.

И вот тогда-то Саурон и предложил Келебримбэру свои услуги. Главное - это оказалось таки вовремя, и потому отказаться было сложнее, чем согласиться. Посуди сам: после Войны Гнева, которой завершилась Первая Эпоха, мир лежал в дикости и запустении. И всю эту тысячу лет ни один из Владык Амана так и не вспомнил о землях, которые они якобы защищали от Зла в минувшей войне. Саурон тоже бездействовал почти тысячу лет, предоставив Светлым Валар возможность хоть палец о палец стукнуть ради Эндорэ. Что он хотел добиться этим? Трудно упомнить все мотивы, но главный был на виду - показать на практике эгоизм Валар и пренебрежение ко всему, что не касалось непосредственно их благополучия. Может, надеялся он, хоть кто-то одумается и увидит теперь, что не во имя борьбы со Злом прошла Война Гнева, а просто валары уничтожили инакомыслие во главе с главным инакомыслящим - Мелкором. Если бы Саурон поставил себе целью захватить мир - сейчас был бы самый подходящий момент. Но он не стремился к этому…

Не буду лгать - был у него и другой мотив бездействовать: лет триста пребывал он даже не в трауре, а просто в жутком шоке. Ведь когда-то, в начале Войны Гнева, он предал своего Учителя, сдал без боя оборонные твердыни и сбежал вместе с орками на Восток, прихватив с собой Книгу. Книгу, которую всю жизнь писал его Учитель. Он был уверен, что там - секреты и Сила мятежного валы, и думал, что, отбирая Книгу, он лишит своего Учителя и сил, и могущества… Увы - обида вела тогда Саурона, он был как помешанный. А потом, уйдя на Восток, он раскрыл тяжёлый фолиант, и на последней из заполненных страниц прочитал: «Я знаю, что ты сейчас читаешь эту книгу. Книгу, которую ты втихую стащил у меня. Как видишь - тут не рецепты Силы… Ну что же - прошу об одном: сохрани эту Книгу, не дай ей пропасть. Ведь она - последняя кроха памяти, оставшаяся о нас. Последнее, в чём звучат голоса наших ушедших друзей, их последнее «Мы были!»…»

Последние слова были чуть смазаны, словно на них когда-то, давным-давно, упала жгучая, едкая слеза…

После этого уже нельзя было оставаться прежним и лелеять пустую и глупую обиду, внезапно обернувшуюся предательством. Мелькор не вернулся из Валинора, как ожидалось. Его выслали за Грань Мира, а может - просто нашли способ убить. Тогда впервые подумалось Саурону, что и он не вечен. Как не вечен и этот мир вокруг.

И вот чем больше он смотрел на заброшенные Сирые Земли, тем сильнее крепло в нём желание щёлкнуть Великих Валар по носу. Доказать, что не больно-то они нам в Средиземье и нужны, с их «благодеяниями», а заодно - хоть чуть-чуть искупить свою вину пред Учителем. Хоть самую капельку приблизить мир к идеалу, о котором мечтал мятежник…

С этими мыслями он и отправился к Эльфам. Ибо никто, кроме Эльфов, владеющих магией и высоким мастерством, не мог стать ему помощником в его замыслах.

Увы - в действительно высокой политике Саурон был тогда дилетантом, а потому сказал всё, что думает, открытым текстом. Не найдя ничего умнее, в лоб заявил Элронду и Гиль-Гэладу: «Увы, вот слабость сильных! Могуч король Гиль-Гэлад, искусен и мудр владыка Элронд, и всё же не помогают они моим трудам. Неужели не мечтают они узреть иные края столь же счастливыми, как их собственные земли? Неужели Средиземье навек останется сумрачным и пустынным, в то время как эльфы могли бы сделать его таким же прекрасным, как Эрессэа или даже Валинор? Если уж вы могли вернуться в Аман и не вернулись, то, полагаю, вы любите Средиземье так же, как люблю его я. Так разве не должны мы вместе трудиться на благо его и всех эльфийских племён, что бродят в этих краях, непричастные к высоте той мощи и знания, которые даны побывавшим за Морем?» Увы - не помогла даже искусно вплетённая в речь лесть: в Линдоне его выслушали и… незамедлительно выставили за порог. Не стоит думать, что Гиль-Гэлад и Элронд оказались настолько проницательными, что не поверили ни его словам, ни прекрасной внешности, хотя и не знали, кто за ними скрывается. Не надо считать и, будто бы они распознали скрытого Врага за прекрасной эльфийской внешностью. Просто Саурон допустил одну единственную промашку. Религиозную. С точки зрения любого правоверного Светлого Эльфа, он посягнул на самое святое. Ибо Валинор, средиземский рай, мог быть только один - и все его наслаждения предназначались лишь для одного-единственного народа. Исключительного. Избранного самими Валар. Предложение создать рай для всех, даром, чтобы никто не ушёл обиженным, для правоверных Эльфов звучало кощунственно. Тому, кто явился пред очи Гиль-Гэлада с подобными еретическими идеями, не место было во владениях Высоких Эльдар. Вот и получил майя сапогом под зад. Не физически, разумеется, но морально и не менее ощутимо.

Изгнанный из Линдона, Саурон отправился в Эрегион.

В отличие от Гиль-Гэлада и Элронда Келебримбэр был не столь фанатичен, он и сам был не столько политиком, сколь Мастером, и потому вскоре они с Сауроном нашли общий язык. Народ Келебримбэра - его друзья и соратники, мастера-творцы, о которых даже в Светлых Хрониках писалось, что они «неустанно горели желанием совершенствовать искусность и тонкость своих творений»! Келебримбэру довелось ему жить и среди Людей, а уж с Гномами Хазодронда его и вовсе связывала тесная дружба. В общим, ни расовых, ни идеологических препон так и не возникло, тем более что на собственной шкуре король города-государства мастеров убедился, что даже принадлежность к богоизбранному народу отнюдь не гарантирует наличия высоких душевных качеств. Поэтому идеи Саурона не только что не вызвали у него внутреннего протеста, но и явились прямым руководством к действию.

К тому же, Саурон не просто языком трепал. Сам будучи мастером, он «направлял их труды», и Эльфы «многому научились от него, ибо мудрость его была велика. В те дни кузнецы Ост-ин-Эдиля превзошли все прежние свои творения…», как пишут те же хроники. Вершиной их трудов и должна была стать Магическая Сеть из двадцати одного Кольца. Те самые Кольца, с помощью которых Саурон, как утверждали потом Светлые, собирался захватить власть над миром. Однако согласно имеющимся фактам, эти обвинения легко отмести, ведь всю Вторую Эпоху Саурон, владея Великим Кольцом, никаких глобальных попыток завладеть миром не предпринимал (не считать же попытками те несколько локальных войнушек, большая часть которых была навязана ему Светлыми!) - но почему-то на эти факты никто из обвинителей не обращает ни малейшего внимания.