Борис Шустов - Заполярная сказка

• Название: Заполярная сказка
• Автор: Борис Шустов
• Жанр: Современная проза

---

– Значит, было не настоящее, – припомнив давнишние слова Вадима, ответил я. – И вообще, дорогие мои старички, я завтра уезжаю.

– Куда?

– В Полярный.

– Ну-ну, гляди, – помолчав, сказал отец. – Тебе жить, не нам. – Он посмотрел на мать и прикрикнул: – А ты молчи! Пусть своим умом живет., И-эх! Молодо-зелено…

Назавтра я и уезжал. Шофер, худенький человечек с морщинистым и маленьким, как у старушки, лицом, погнал машину быстро, так что мне недолго пришлось видеть фигуры моих старичков, недолго мучиться: мне всегда было трудно и жалко расставаться с ними, я всегда, уезжая, чувствовал какую-то виноватость, будто не сказал им чего-то важного, необходимого для них, да и для себя тоже. Я знал, что мать сейчас плачет, а отец нарочито бодрым голосом успокаивает: «Не пропадет. Чего ты? Не на войну». Фигуры стариков пропали за увалом, и я облегченно вздохнул.

2

Почему я решил лететь в Полярный? Этот вопрос я задавал себе и в поезде, в котором я ехал до Москвы, и задаю теперь, сидя в такси, мчащемся по проспекту Мира к дому Мини Морозова, адрес которого я разыскал через справочное бюро. Кстати, почему я к нему еду? Видать, пришла пора поставить точку на целой полосе своей жизни, а это легче сделать в месте, куда меня тянуло все годы. Я не к Юлии лечу, быть может, она уже давно и не живет там, я лечу в город, который не могу забыть, в котором был по-настоящему счастлив. Ну, а к Мине? Как-никак жили в Полярном, да и любопытно взглянуть на него, каков он стал, инженер Миня Морозов.

Такси остановилось, я вышел, сверил номер дома по бумажке, выданной в справочном, расплатился с шофером и, поднявшись на шестой этаж, нажал кнопку Мининой квартиры. Открыл дверь сам хозяин. Он был одет в махровый халат, заметно пооблысел, в глазах появилась значительность и суровость. Некоторое время он вопросительно смотрел на меня, а потом закричал так же восторженно, как несколько лет назад.

– Кого я вижу?! Толька! Муза! В коридор вышла Муза.

– Ты смотри, кто к нам приехал?! – кричал Миня, обнимая меня. Сколько лет! Сколько зим!

– Здравствуйте, – сдержанно поздоровалась Муза.

– Это же Толька! – продолжал кричать Миня. – Толька Кузьмин! Не узнаешь?!

– Конечно узнаю, – сказала Муза. – Проходите. Она вежливо улыбнулась и ушла.

– Мы тут немного тово… Повздорили, – не глядя на меня, проговорил Миня. – Да ты проходи, проходи! Раздевайся. Вот тапочки. Раздевайся!

В коридор выбежали два малыша-близнеца, очень похожие на Миню.

– Наследники, – улыбнулся Миня. – Саша и Маша.

– Михаи-ил! – донесся из глубины комнат голос Музы.

Миня для чего-то подмигнул мне и побежал в комнаты, оставив дверь открытой. Я вытащил две коробки конфет, купленные на всякий случай, протянул малышам.

– Он что, ночевать будет? – раздался громкий шепот Музы.

– Ну и переночует, – быстро ответил Миня. – Места мало?

– Надоело! То какие-то родственники, то знакомые, то друзья из деревни. Надоело!

– Тихо ты! Тихо…

– Пришел, наследил… Ты знаешь, откуда он? Чем занимается? И вообще, что за человек? А может, он…

Шепота не стало слышно, видимо, Миня закрыл дверь.

– Вот так, Саша и Маша, – проговорил я. – А и впрямь я наследил.

В коридор быстро вышел Миня.

– Ты еще не разделся? Давай по-быстрому! Посидим-потолкуем, бутылочку уговорим…

– Наследил я, – глядя на коврик, на котором действительно появились грязные разводы, ответил я.

– Ладно тебе, – отмахнулся Миня, стаскивая с меня пальто. – А ты весь в иностранном. За границей побывал?

– Да нет. Дипломатический корпус ограбил.

В это время вышла Муза и, вероятно, услышав мои слова, торопливо заговорила:

– Раздевайтесь. Толя. Сюда, пожалуйста.

– Червонца хватит? – вежливо обратился я к ней. – Наследил. Наймете старушку, она уберет, – Я вырвал из бумажника десятку, положил на подставку для обуви, в дверях обернулся. – Пока, Миня!

Миня выбежал следом, как был в махровом халате и тапочках, прыгнул в лифт, торопливо запихивая в мой карман десятку, говорил:

– Ты что, Толька? Ты что?

– Я-то ничего…

– Вернемся, Толя. Прошу тебя.

– Нет, – сказал я, подумал и добавил: – Можно посидеть во Внукове. Я лечу в Полярный.

Лифт остановился.

– Я мигом, – сказал Миня. – Оденусь и выйду. Мигом. Ты подожди.

– Подожду.

Миня проводил меня до аэропорта, по дороге рассказал о своем житье-бытье, что работает он в научно-исследовательском институте, на днях защищает кандидатскую, под его руководством несколько инженеров, пользуется уважением, а вот в семье дела неважные.

– Помнишь Лидочку? – спросил он.

– Не помню.

– На бетонном крановщицей работала.

– Припоминаю. Черненькая такая…

– То Валечка.

– У тебя их было много.

– Много, – согласился Миня. – А вот Лидочка одна. На ней надо было мне жениться! Любила она меня. А Муза не любит. Нет! Она неплохая. Но понимаешь, привычки, воспитание, единственная дочка у мамы с папой… Ух, эта мне мама! – Миня скрипнул зубами. – Папа работяга, всего добился сам и теперь работает как вол, а она… Не хочу я так! Не хочу!

– Чего ты не хочешь? Дача, машина, квартира, детишки… Живи и радуйся!

– Тебе не понять. – Миня помолчал. – У нас в деревне тех, кто уходят в дом к невесте, называют примаками. И над ними за глаза смеются. Вот и я примак. Понимаешь, я на работе лишь и отдыхаю. А придешь домой, и начинается… Тот бобровую шапку купил, та – французское манто, этот – японский велосипед… Черт знает что! Махну я, пожалуй, с тобой в Полярный! Вот тебе и примак! Возьму и махну!

В ресторане Внуковского аэропорта, где мы сидели в ожидании посадки на самолет, Миня припоминал нашу жизнь в Полярном, и мне подумалось, что и для него тот год рыл одним из прекрасных в жизни.

– Детишки у тебя хорошие, – оказал я.

– Хорошие, – согласился Миня, помолчал и добавил – Да она и их испортит.

– Она работает?

– Какое… Сидит дома, пылинки с хрусталя сдувает.

– А я и не знал, что тебя Михаилом зовут. Миня и Миня…

– Был Миня, да весь вышел.

Объявили посадку. Я простился с Миней возле выхода на перрон.

– До встречи.

– До встречи, – вяло ответил Миня. – Привет там Вадьке передавай…

Поднимаясь по трапу, я оглянулся, увидел светлое здание аэровокзала, четкие фигуры людей и вошел в салон.

Самолет набрал высоту. За иллюминатором было черно: ни проблеска, ни звезды это был ночной рейс, четыре часа разницы в поясах превращали его в утренний. Сзади меня сидели двое мужчин, один сравнительно молодой, лет тридцати с небольшим, другой – седой, благодушный и рыхлый. Как я понял, они были инженеры, возвращались из какого-то главка или из Госплана, и поездка их была неудачна. Молодой предрекал самые ужасные последствия, если срочно не предпринять каких-то шагов, а его пожилой коллега только посмеивался.

– Посадим заводы в прорыв, – запальчиво говорил молодой. – Вот тогда уж поусмехаемся! Посмеемся! Похохочем! Слишком хорошо жить стали. Автоматику ввели, навтыкали мощностей в цикл обогащения. Пора вплотную и художественной самодеятельностью заняться!

– А вы против самодеятельности? – в который раз поддел молодого пожилой. – Между прочим, – после небольшого нехорошего молчания ответил молодой – я сам играл в драме Лермонтова «Маскарад» князя Арбенина. И не без успеха. Но вот когда «Маяк» начнет давать руду, когда план спустят по этой руде, а не по нашим металлургическим возможностям, тогда я посмотрю, какую роль и в какой драме вы получите.

– Голубчик, что вы на меня-то накинулись? – обиделся пожилой. – Делаем, пробиваем, обдумываем. Все устроится. Не волнуйтесь.

– «Все будет так, как будет, ведь как-нибудь да будет, ведь никогда так не было, чтобы никак не было».

– Вот именно.

Молодой глубоко, со всхлипом затянулся сигаретой и пробурчал:

– Не знал, что ваш любимый литературный герой тоже бравый солдат Швейк.

– А пора бы и знать, – ответил пожилой, вновь обретя снисходительно-улыбчивый тон.

«Все будет, как будет»,- повторил я про себя слова Швейка, удобно откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Самолет летел и летел со скоростью семисот километров в час на высоте восьми тысяч метров, там, за бортом, было холодно и пустынно, а в салоне всегда тепло и уютно…

– Граждане пассажиры! Наш самолет «Ил-18» совершил посадку в аэропорту «Надежда»! Температура воздуха в Полярном минус двенадцать градусов, ветер пять-шесть метров в секунду. Багаж вы получите в здании аэровокзала, а в город вас доставит маршрутный автобус. Благодарю за внимание!

Порядком я вздремнул, часа три, не меньше. Прихватив свой чемоданчик, я вышел из самолета, сел в стоявший около аэровокзала автобус и устроился у окна. Когда вдоль железной дороги потянулись знакомые деревянные ветродуи, я приник к стеклу: вот сейчас покажется мой поселок, небольшой участок тундры, плотно и ровно заставленный низкими длинными бараками. Вон он завиднелся. Баня, магазин, деревянные ворота, складское помещение, один барак, второй… Что это? Всего четыре барака, да и то, кажется, нежилые?