Джеральд Даррелл - Юбилей ковчега

• Название: Юбилей ковчега
• Автор: Джеральд Даррелл
• Издательство: Collins
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1996

---

Кандидатов на освобождение тщательно отобрали в питомнике на Блэк-Ривер

— комплексе птичников и вольеров, построенных и оборудованных маврикийскими властями при финансовой поддержке нашего Треста. После того как голуби освоились в новой обители, наступил великий «выпускной» день. По этому случаю я прилетел на Маврикий, и мне было доверено осуществить заветное действо. Было задумано, что, очутившись на воле, птицы смогут по-прежнему использовать птичник как убежище, и там их всегда будет ждать корм. пока они не привыкнут сами добывать пропитание. Прибыв на место в назначенный день, я размашистым движением (великое событие!) дернул веревочку, призванную поднять дверцу, открывая пленникам путь на свободу. Веревочка порвалась.

Наступила неловкая пауза, пока кого-то послали за другой веревочкой. В эту минуту я с глубоким сочувствием думал о нарядных дамах, которые раз за разом без успеха пытаются разбить шампанское о борт спускаемого на воду океанского лайнера. Наконец веревочка появилась и дверца послушно поднялась. Голуби не подкачали — вылетели на волю и опустились на крышу птичника. Мы надеялись, что они на этом не остановятся и перелетят на деревья. Не тут-то было. Они продолжали флегматично восседать, не мигая, на птичнике, точно этакие придурковатые изделия чучельника. Посмотрели бы на них сейчас все эти болваны, которые толкуют о жестокости неволи и сладости свободы.

Задним числом мы пожалели, что об этой первой попытке никого не известили, хотя тогда это казалось вполне разумным. Всего в Памплемуссе было выпущено одиннадцать птиц, и они, набравшись постепенно храбрости, принялись вкушать плоды обретенной свободы, исследуя все закоулки ботанического сада. Где и столкнулись вскоре с опасностью — по саду бродили мальчишки с рогатками, любители мяса сизарей. Разве можно было требовать, чтобы они отличали розового голубя от сизаря, разве что первый был пожирнее и казался более желанной добычей (на самом деле мясо розового голубя несъедобно из-за неприятного вкуса). Добавьте к этому граничащую со слабоумием доверчивость розовых, и станет ясно, что они были обречены. Не один из выращенных нами голубей пал жертвой смертоносного оружия юных охотников. Могут спросить: а повлияла бы на ход событий предварительная пропаганда в печати? Влияют ли такие кампании на мальчишек с рогатками? Как бы то ни было, несмотря на их проделки, несколько розовых голубей составили пары и принесли потомство, хотя и бросили птенцов на ранней стадии, вероятно спугнутые людьми.

Достаточно сказать, что наш первый опыт никак нельзя было назвать блестящим успехом, а потому мы отловили уцелевших птиц и вернули на Блэк-Ривер. Правда, какой-то урок мы извлекли. Птицы не устремились тотчас в голубые дали, а оставались поблизости от того места, где их выпустили и где их можно было подкармливать, позволяя осваиваться с непривычной обстановкой. Кроме плодов и листьев местной флоры они питались также экзотическими растениями — важное наблюдение, поскольку экзоты наводнили маврикийские леса, куда предполагалось возвратить розовых голубей. И наконец, мы доказали, что птицы, выращенные в неволе, способны размножаться, очутившись на свободе.

А потому мы уже с полной уверенностью стали планировать следующий шаг

— настоящее возвращение птиц в природную среду, конкретно — в лес Макаби в одном из глухих уголков острова Маврикий. Снова начали с того, что соорудили птичники и поместили в них голубей. На сей раз перед тем, как выпускать птиц, снабдили их миниатюрными передатчиками; одно дело — следить за голубями в ботаническом саду, совсем другое — выслеживать их в глубоких лощинах и зарослях Макаби. Первое время розовые голуби, очутившись на воле, вели себя по-разному. Одни улетали за пределы радиуса действия передатчиков и пропадали где-то неделями, чтобы затем каким-то таинственным образом возникнуть вновь. Другие, вылетая в лес, ежедневно возвращались к птичникам, где их ждал корм. Третьи, удалившись от птичников на несколько десятков метров, месяцами пребывали там. Постепенно становилось ясно, что птицы акклиматизируются и с каждым днем обретают все большую самостоятельность, находя устраивающие их плоды и листья. Тем не менее, опасаясь, как бы какой-нибудь вид местного корма не исчез из-за смены сезона, обрекая розовых на голодание, мы продолжали подкармливать их. Когда писались эти строки, два голубя уже прилетали к птичникам в сопровождении птенцов. Что позволяет нам осторожно говорить про успех нового опыта.

Мы рады этому по двум причинам. Во-первых, точно доказано, что птицы, рожденные в неволе в третьем или четвертом поколении, способны освоиться в природной среде. Во-вторых, и это, возможно, еще важнее — мы создали колонию за пределами участка, который привыкли называть Голубиным лесом и который представляет собой долину среди лесистых гор с кущами причудливого вида криптомерий, где гнездится вся дикая популяция розовых голубей (в 1978 году она насчитывала всего около двадцати пяти особей). Естественно, сосредоточение малочисленной популяции на площади в несколько гектаров было чрезвычайно опасно для вида — бесшабашная шайка интродуцированных обезьян, или не менее бесшабашный примат с ружьем, или хорошенький ураган запросто могли истребить всех розовых голубей. Тем не менее упрямые птицы отказывались гнездиться где-либо еще. Невольно вспоминается совет — не класть все яйца в одну корзину… А потому, выпуская розовых в Макаби, мы от души надеялись, что они приживутся там и образуется новая колония. После чего можно будет продолжать создание колоний в других уголках Маврикия, так что, случись что-нибудь с исконной дикой популяцией, вид все же сохранится.

Совсем другую проблему представляют лысые ибисы, которые предпочитают гнездиться вблизи городов. Это крупные птицы с голой головой и длинным клювом кораллово-красного цвета, одетые в темное оперение, отливающее на солнце металлическим блеском. У них обширный и забавный вокальный репертуар, состоящий из серии кашлей, хрипов, рычаний и звуков, предшествующих в латинских странах звучному отхаркиванию. Некогда эта своеобразная и весьма полезная птица была очень широко распространена — от Турции и Среднего Востока до Северной Африки и обширных областей Европы, где лысые ибисы гнездились даже в Альпах. В средние века птенцы ибиса почитались деликатесом, доступным только вельможам, хотя не удивлюсь, если мне расскажут, что иной раз пухлые птенчики попадали и в кастрюлю убогого крестьянина. Первые письменные упоминания об этой своеобразной птице относятся к шестнадцатому веку, когда в Зальцбурге она была известна под именем лесного ворона. В 1528 году король Фердинанд и архиепископ Зальцбургский издали охраняющие ибиса указы (очевидно, чтобы аристократы, в отличие от крестьян, могли продолжать уписывать птенцов), от которых, однако, не было проку.

Я называю лысого ибиса полезным потому, что он — подобно многим другим птицам — истребляет вредителей, питаясь личинками насекомых; сверх того его пищу составляют лягушки, рыбешки и мелкие млекопитающие. Учитывая крупные размеры ибиса и тот факт, что в кладке бывает до четырех яиц, требуется изрядное количество личинок, чтобы прокормить этих пернатых. В прошлом появление лысых ибисов в давних местах их гнездовий на скалах возвещало о приходе весны и служило поводом для праздника — в частности в маленьком турецком городе Биреджик. Но затем было изобретено малоприятное вещество под названием ДДТ, которое, как заведено, стали применять без разбора, что отразилось и на ибисах, поскольку их корм оказывался отравленным. Из гнездовий в Европе эта птица уже изгнана, быстро сокращается численность лысых ибисов на Среднем Востоке и в Северной Африке. Колония в Биреджике оставалась единственной на Востоке, но город разрастался, и многие дома подступили к самой скале, где гнездились птицы. В летний зной жители спали на плоских крышах этих домов, им вовсе не нравилось, когда на них падал сверху помет, и они били ибисов камнями и стреляли. Какой там праздник — сплошное расстройство! Турецкое правительство тщетно пыталось защитить ибисов. Под давлением людей и инсектицидов последняя восточная популяция быстро сокращалась, и когда пишутся эти строки, в Турции не осталось ни одного дикого лысого ибиса. Сохранились маленькие уязвимые дикие популяции в Марокко, Алжире и Саудовской Аравии.

К счастью, ибисов содержали в неволе в Инсбрукском и Базельском зоопарках; именно последний предоставил нам птиц, основавших нашу процветающую ныне колонию. В свою очередь мы поделились с зоопарками Эдинбурга, Честера и Филадельфии, а еще нами финансировалось оборудование вольеров в Марокко, куда поступают выращенные в неволе особи от нас и других европейских коллекций. Птенцы из этих вольеров составят основу программы реинтродукции ибисов в тщательно подобранных местах. Уже готовятся такие планы и для других областей Северной Африки. Египтологи полагают, что ибис был первой птицей, выпущенной Ноем с ковчега. В самом деле, почему бы не создать колонию этих птиц, скажем, на какой-нибудь из скал вблизи Луксора? Пусть летают среди могучих древних памятников, как летали в те времена, когда эти памятники создавались.